Дремлющий демон Рида

      Смотрю на Розу и наслаждаюсь ее беспомощностью. Она много лет «наставляла» супругу рога, и впервые за все эти пять лет она не готова к встрече.       — Миссис Мур, у вас помада на щеке.       В ее зрачках появляется ненависть, которую видно невооруженным взглядом, глаза сужаются и появляется россыпь мелких морщинок. Готов поспорить, что в этот момент она поняла, что проиграла. Роза не станет единственной женщиной, к которой я буду возвращаться, я не буду любить ее. Но если десять минут назад она еще надеялась, то после официального обращения она осознала свое положение и значение в моей жизни, как и степень привязанности к ней.       Нулевое.       Женщина, которая думала о разводе еще десять минут назад, яростно стирает следы красной помады, пытается убрать волосы, которые прилипают ко влажному лбу после старательного заглатывания члена. Дверь еще закрыта, а я не спешу ее открывать, наслаждаясь беготней Розы по кабинету. Она открывает окно, надеясь убрать запах нашего развлечения. Но латекс и сперма так быстро не выветрятся.       Нет, милая, тут все пропитано сексом.       Роза стирает влажными салфетками, размазанную черную тушь из-под глаз и одергивает короткую юбку. Ты кое-что забыла, милая, незначительную мелочь.       — Откройте, пожалуйста, дверь, профессор Рид, и закройте, с другой стороны.       Ох уж этот официальный тон, мне нравится. Ты обиделась, милая? Но чего ты ждала от меня? Нежности? Внимания? Может любви? Жалею ли я, что однажды связался с Розой? Нет. У нас было взаимовыгодное сотрудничество, которое закончилось пару минут назад. Удерживая ручку двери, не сдерживаюсь, разворачиваюсь и последний раз прохожу взглядом по напряженному телу, которое совсем недавно билось в конвульсиях оргазма.       — Декан Мур, у вас моя семенная жидкость дотекла до туфель. Я бы рекомендовал протереть бедра.       И щелкаю замком, открывая дверь. Роза, которая стояла посреди кабинета со сложенными руками перед грудью, бежит за стол, скрываясь за ним.       Я же говорил, ты кое-что забыла, одну незначительную деталь.       Покидаю кабинет, не желая смотреть на выяснения супружеских отношений. В приемной мне встречаются мистер Мур и Дейзи, которая не поднимает головы и что-то читает в телефоне, совершенно не реагируя на меня. Но мне это на руку. Достаточно с меня этого семейства на сегодня.       — Профессор Рид.       Не успеваю я выйти из кабинета и закрыть за собой дверь, как невысокий мужчина среднего телосложения поднимается с дивана и протягивает мне руку.       — Мистер Мур.       Протягиваю ему ладонь для рукопожатия. Нужно вымыть руки после Розы. Рукопожатие у мужчины слабое и пальцы немного прохладные.       — Просто Роб.       Рукой, которой я надавливал на сфинктер женщины за дверью, сейчас здороваюсь с мужчиной, чью жену трахнул буквально в самую глотку. Стыдно ли мне? Нет. Но оцените степень комичности этой ситуации для меня.       — Миссис Мур готова вас принять, простите, углубились в дискуссии по анатомии.       Которую я не преподаю.       — Не страшно, мы с дочкой не спешим.       Дочкой. Знали бы вы, мистер Мур, какие похотливые черти живут внутри вашей дочки. Дейзи смотрит на меня, закусывая нижнюю губу.       У мамы научилась? Милая, это не работает. Я кончил между ног твоей матери только что, думаешь, такие заигрывания подействуют? Помогу тебе с ответом, нет. Дейзи поднимается с дивана, как только мы встречаемся взглядами, и равняется с отцом, протягивая мне ладонь. Что за день такой! Все непременно желают поздороваться через рукопожатие. Цель рукопожатия — демонстрация благонамеренности и доброй воли, моя же воля отнюдь не добрая.       — Мисс Мур.       Киваю ей в знак приветствия, пожимая маленькую ладонь, а ее рукопожатие посильнее отца, она не сразу выпускает мою руку и поглаживает ее большим пальцем.       Это тоже не работает.       — Ну зачем же так официально, мы же знакомы с Вами.       Роб приподнимает брови, а Дейзи отпускает руку. Наконец-то. Сколько можно уже.       — А когда вы успели познакомиться, милая?       Я не часто смеюсь, в этой жизни редко встречается что-то смешное. Но сейчас я сдерживаю улыбку как могу.       Милая.       — Я подвозил Дейзи до дома, когда у нее сломалась машина.       Совершенно неинтересный диалог. Меня ждет лекция, участок и Зодак. А мы тут любезничаем, давая время Розе стереть остатки спермы с тела. Я уверен, что, если проверить ее под ультрафиолетом, она будет гореть желтым цветом как новогодняя елка. Начиная от волос и заканчивая лодыжками.       — И отказались подняться на кофе, представляешь, пап? — жалостливым тоном говорит Дейзи, подхватывая отца под локоть.       И откажусь вновь.       — Профессор, — Роб достает из внутреннего кармана черный матовый конверт. — В эти выходные у нас официальный прием, представители университетского сообщества, судьи и несколько чиновников, ничего особенного, не более ста гостей. Будем рады видеть Вас.       Мужчине осталось только в лицо засунуть мне этот конверт.       — Спасибо за приглашение, мистер Мур. Я проверю планы.       Например, поиска серийного маньяка.       — Конечно, профессор, время еще есть.       Киваю и ухожу, светские беседы уже наскучили.       — Приглашение на двух персон, можете позвать пару, — уже в спину говорит мне Роб.       «Пару», — как интересно звучит.       — Но это вовсе необязательно, профессор, — уже голос Дейзи догоняет меня.       Конечно не обязательно, готов поспорить, ты хочешь быть там со мной.       Ничего не отвечаю, кладу конверт в карман брюк. Нужно выкинуть презерватив и платок, помада Розы отстирывается похуже крови.       В полицейском участке я ознакомился с документами по Зодаку, увидел криптограммы, которые он посылал в СМИ и участки городов, где совершал нападения. Ни одна из его присланных загадок еще не была разгадана. За последние четыре года многие люди обвинялись за его преступления, но ни один факт не был подтвержден. У полиции были его отпечатки, фоторобот мужчины с короткими волосами и в очках. Но я уверен, что, перерыв в нападениях был вызван тем, что ему необходимо было немного изменить свою внешность, возможно, отказаться от очков и перейти на линзы, отрастить волосы, бороду или усы. Сейчас неактуально искать старый портрет. Но если брат мисс Петерсон сможет выжить, то у меня появятся новые улики, которые помогут выследить гостя.       После нескольких часов изучения документов удалось составить некоторые особенности, присущие данному убийце, которые я выписываю в заметки для детектива:       1. Жертвы — пары до сорока пяти лет, которые нарушили клятву верности;       2. Нападения происходят по будням, еще ни разу Зодак не напал в выходные и праздничные дни;       3. Преступник действует в тёмное время суток или в условиях сумерек;       4. Ограбление или сексуальная подоплёка не являются мотивами преступлений, его нападения больше похожи на месть за измену (возможно, это личное);       5. Применяются три вида оружия: пистолет, нож или удавка;       6. Преступник имеет тенденцию заявлять о совершенных им преступлениях (письмом или по телефону);       7. Нападения происходят в «местах для свиданий»: мотели, кемпинги;       8. Жертвы добираются различными способами до пункта назначения. Единственное исключение — это общественный транспорт. Это всегда или личное авто, или аренда, или такси.       Детектив смотрит на меня, немного приоткрыв рот. Хоть я не открыл им Америку сейчас, я просто почитал материалы по делу, все это было написано до меня, но никто не удосужился сложить информацию в общую картину, что для меня немного странно. Как можно ловить серийного убийцу, не зная его поведения и не составляя психологический портрет преступника, который предстоит мне сделать позже после более тщательного изучения материалов дела.       Мужчину отвлекает телефонный звонок, он перестает молча смотреть на меня и отвечает. Надеюсь, там что-то интересное.       — Детектив Стивенс, слушаю.       А я смотрю, как мужчина сужает глаза, как на его лбу, который сейчас не блестит от пота, начинает пульсировать венка. Очень интересно, это должны быть великолепные новости, если детектив так себя ведет. Значит, Зодак сделал следующий шаг.       Мужчина сбрасывает вызов и поднимает глаза на меня.       Ну же, мистер Стивенс, говорите уже, порадуйте меня.       — Зодак напал на беременную женщину, он возил ее за городом около двух часов, но ей удалось сбежать.       Очень необычное поведение для того, кто охотится на пары, которые не придерживались моногамии. Любопытно.       — Когда можно будет пообщаться с жертвой?       Я уверен, что данные с допроса не дадут ничего интересного. Тут нужен непосредственный контакт, нужно видеть ее бегающие глаза, как она потирает кончик носа или поправляет волосы, как сжимает губы плотнее от неприятных вопросов.       Детектив лишь кивает и набирает номер на телефоне, но я уже не прислушиваюсь к разговору. Теперь если информация подтвердится, у меня будет портрет моей жертвы и я смогу выйти на охоту. Больше нет необходимости думать о судьбе Паркера Петерсона, он больше не нужен для расследования. Выкручивая руль в сторону квартиры, понимаю, что в кармане отсутствует телефон, я так увлекся своими мыслями, что совсем не помню, когда в последний раз видел его. Точно, в университете после того, как проверил адрес, присланный детективом. Ну что же, небольшой крюк по городу перед сном.       Университет встречает тьмой и тишиной, лекции давно закончились, студенты разошлись. Охранник сонно кивает мне головой, а я прохожу в сторону кабинета. Лишь на одну секунду я поворачиваю голову в сторону дверей библиотеки, одна из которых приоткрыта.       Любопытство останавливает меня.       Как вы думаете, это пара студентов предаются похоти на всех поверхностях библиотеки? Не могу пройти мимо, нужно уточнить этот момент. Приоткрываю тяжелую дверь, она поддается легко и совершенно беззвучно, в библиотеке почти полная тьма, лишь тускло светятся направляющие знаки для эвакуации на деревянном полу. Тихий шорох из-за стеллажа привлекает мой слух. Двигаюсь, не следуя стрелкам на полу, и захожу за два стеллажа, которые не просматриваются с главного входа.       Мисс Петерсон.       Именно то, о чем я думал утром. Сломленная. Уничтоженная. Разбитая. Ее ноги поджаты, она притягивает их к груди, ее слабо освещает свет из окна напротив, но даже в темноте могу разглядеть, что она не просто сидит и плачет, она методично двигает рукой и каждый раз вздрагивает. Мисс Петерсон совершенно не обращает внимания на меня, будто она находится не здесь. Короткая юбка совсем задрана и оголяет бедра, и с такого ракурса видно ее черное белье, спадающие вниз волосы мешают видеть лицо, левый рукав белой рубашки закатан, и я определенно вижу небольшие темные пятна на ткани.       — Мисс Петерсон.       Пытаюсь позвать свою практикантку, но она будто не слышит меня, продолжая методично подрагивать под движения правой руки. Отсюда может показаться, что она мастурбирует. Но я понимаю, что она делает. Вот как Вы сохраняете хладнокровие, милая София, вот как Вы выживаете. Вот, что заставляет Вас сдерживать эмоции на людях. Но сейчас она как оголенный нерв, сейчас она переполнена болью, страхом и одиночеством.       — Мисс Петерсон.       Опять никакой реакции. Делаю два шага к девушке, она вновь не реагирует на мое присутствие. Мне удается увидеть ее лицо: глаза направлены в одну сторону и сейчас они не кажутся голубыми, ощущение, что просто пустые, веки красные и опухшие. Она плачет не первый час, теперь я совершенно точно знаю, что с мисс Петерсон не так.