День восьмой. Четверг
Великобритания. База «Альбиона»
История с неправильными настройками на тестах, выявленными на симуляторе, выглядела тем занятнее, чем больше участников выходило на сцену. И вот наконец дождались, так сказать, главного героя драмы. Этого Шарль, конечно же, пропустить не мог, поэтому взял нож с вилкой и навострил уши. Увы, Крис слишком быстро просёк его планы. Пришлось быстренько проглотить свой обед и убраться восвояси, так и не услышав, чем закончилась работа на симуляторе самого ван Дейна. Впрочем, Шарль не сомневался, что в течение суток уже будет в курсе, как всё прошло — не трепаться дома о работе Роджерс не умел. Интересно, сколько всего интересного сумел порассказать своим новым работодателям Саймон?.. В коридоре Шарль остановился. После обеда его ждали в гараже для подгонки сиденья, но пока время у него ещё было. Шарль покосился в сторону административного крыла, пару секунд погрыз ногти и всё-таки решился. — Привет, Дот! Мистер Фицрой у себя? — Привет, Чарли. — Секретарша смерила его профессиональным сканирующим взглядом. — Нет. Сегодня на базе его не будет. У тебя что-то срочное? Миссис Фессенден в кабинете. Была. — Шарль? — Фессенден с небольшой сумочкой под мышкой и перекинутым через руку пальто остановилась в дверях. — Ты ко мне? — Н-нет, — растерялся Шарль. — В смысле… Я искал мистера Фицроя. — Рика сегодня не будет. Я могу его заменить? — Фессенден слегка посторонилась, ненавязчиво приглашая в кабинет. — Я… — Шарль нахмурился, не зная, как поступить. Он собирался продолжить разговор с Фицроем, а не начинать его заново с другим человеком. Ладно, раз уж пришёл… — Да. Благодарю, миссис Фессенден. — Тогда проходи. Дот, две чашки чая, пожалуйста. — С молоком? Вот ведь сучка! И на лице — даже ни тени усмешки. — Только мне. — Фессенден, не обернувшись, прошла к столу, оставив пальто и сумочку на диване, где обычно валялся её брат. — Шарль, присаживайся, где тебе удобно. Шарль кивнул, опустившись на краешек сиденья гостевого кресла, покосился на поставленную перед ним на журнальный столик фарфоровую чашечку с блюдцем и чинно сложил ладони на коленях. — Не поддавайся им, — когда дверь за секретаршей снова закрылась, с улыбкой сделала глоток из своей чашки Фессенден. — И не давай себя в обиду. — Меня никто не обижает, мадам, — выпрямил спину и расправил плечи Шарль. Фессенден что, решила, что он на подружек Криса жаловаться пришел?! — Зачем ты искал Рика? — Хотел закончить начатый позавчера разговор. — По поводу симулятора? — Отчасти. — Шарль нервно облизнулся, пытаясь собраться с мыслями. — По поводу Барнетта. — Рик говорил с тобой о Барнетте? — В голосе Фессенден послышалось едва уловимое недовольство. — И о чём конкретно? — Конкретно мы ни о чём поговорить не успели, — поёрзал Шарль, чувствуя себя под взглядом владелицы команды всё более неуютно. И какого чёрта он вообще согласился на разговор с ней?! — Мистер Фицрой спросил, что я думаю о своём новом напарнике и попросил воздержаться от дружбы с ним. — Он чем-то эту просьбу мотивировал? — Ничем. Ну, точнее… Это была рекомендация не сближаться ни с кем из пилотов в принципе. В том числе — с Барнеттом. Тогда я не очень понял, почему мистер Фицрой особо выделил именно его. — Тогда? — приподняла правую бровь Фессенден. — То есть теперь — понял? — Возможно. — И хотел высказать свою догадку Рику? — Да. — А со мной ты ей не поделишься? Шарль задумчиво покусал губу. То, что он собирался рассказать Фицрою, в глазах его не посвящённой в подробности сестры должно было походить на кляузу мелочного завистника. Создавать о себе подобное впечатление чертовски не хотелось, но Роджерса от пригретой им гадюки нужно было как-то защитить. Даже не из-за дружеского расположения к Крису или жажды справедливости, а потому что Роджерс в качестве начальника его полностью устраивал. И позволять всяким Барнеттам его подставлять Шарль не собирался. — Вначале я решил, что он просто недалёкий. — Барнетт? — Да, — торопливо облизнулся Шарль, боясь потерять мысль. — По рассказам Криса… мистера Роджерса, Джейк выходил добрым трудолюбивым парнем, всегда готовым ему помочь. Только… — Только? — Вся его помощь… Знаете, есть такая фраза. Как это по-английски?.. Медвежья услуга. Это как раз про Барнетта. — Считаешь, что от помощи Джейка у Роджерса ещё больше проблем? — отставив чашку в сторону, сплела пальцы в замок Фессенден. — Да! Крис… мистер Роджерс попросил Джейка показать мне, как работает симулятор. И Барнетт зачем-то загрузил в него ошибочные настройки с тестов, которые тут же всплыли на всеобщее обозрение. — Разве это плохо? — прищурилась Фессенден. — Ты предпочёл бы скрыть то, что Роджерс и Хилл ошиблись? Шарль стиснул зубы. Ловко… Добро пожаловать из доносчиков в сообщники! Шарль набрался смелости и всё же посмотрел Фессенден прямо в глаза: — Я бы оставил решение этой ситуации за мистером Роджерсом. — То есть об обнаруженных ошибках ты сообщил бы только ему? — Да. — А что же с данными? Подтёр бы, как Барнетт? — Нет. Я уже сказал: решение этой ситуации я бы оставил за мистером Роджерсом. — Иными словами, ты ставишь Барнетту в вину его попытку прикрыть оплошность шефа. Я верно поняла? — Я ставлю ему в вину, то, что своей помощью он снова сделал Крису только хуже. — Он мог хотеть сделать как лучше. Шарль промолчал: спорить с Фессенден не было никакого смысла. Нужно было дождаться приезда на базу Фицроя и ещё раз поговорить — уже с ним. — Загрузка настроек с тестов и последующее удаление данных с симулятора — твоя единственная претензия к Барнетту? — Нет. Пока было только это, я списывал действия Джейка на его глупость. — Шарль передвинулся глубже в кресло, обхватив руками колено. — Что было ещё? — Мистер Роджерс попросил Барнетта помочь ему с улаживанием конфликта между мной и ван Дейном. — Каким образом? — Мистер Роджерс должен был контролировать меня, а Джейк — Гастона. — Барнетт отказался? — Нет, согласился. И даже регулярно оказывался в эти дни то рядом со мной, то с ван Дейном. — В чём тогда смысл твоей претензии? — В том, что… Миссис Фессенден, я не знаю, о чём говорил Барнетт с ван Дейном, но меня он всякий раз лишь откровенно подзуживал. — На ссору с Гастоном? — Да. — Успешно? Шарль закатил глаза: — Нам с ван Дейном для ссоры помощь не требуется — сами прекрасно справляемся. — Понятно, — не стала читать нотации о недопустимости подобного между напарниками по команде Фессенден. — Продолжай, пожалуйста. Шарль открыл было рот, собираясь рассказать про выходку Барнетта в тренажёрке, но вовремя сообразил, что тем самым неслабо подставит Криса. — Шарль. — Фессенден слегка подалась вперёд. — О чём ещё ты хотел сейчас рассказать, но передумал? — Ни о чём, — нахмурился Шарль. — Это всё. — Нет. Не всё. Учись врать лучше или не ври вообще. — Да, мадам, — втянул голову в плечи Шарль. — Ты передумал рассказывать, потому что это касается не только тебя и Барнетта, но и ещё кого-то? Поколебавшись, Шарль неуверенно кивнул. — Кого? Роджерса? Барнетт каким-то образом пытался внести раздор между тобой и Крисом? Шарль? Молчанием ты Роджерсу лучше не сделаешь. Что ещё сделал Барнетт? Он что-то сказал тебе про Криса? Что-то плохое? — Нет. — Что-то сделал? Шарль, не вынуждай меня вытягивать из тебя информацию по одному слову. — Барнетт… Он порой переходит границы и... позволяет в отношении меня некоторые вольности, — попытался как можно нейтральнее сформулировать Шарль. — В том числе — в присутствии мистера Роджерса. — Хочешь сказать, он провоцирует Криса на вспышку ревности? — ничуть не удивилась Фессенден. Похоже, и для неё влюблённость Роджерса в своего пилота не была тайной. — Я не уверен на все сто, мадам… Но складывается именно такое ощущение. — Ты говорил с Роджерсом о Барнетте? — Нет. Ну, то есть мистер Роджерс, конечно, мне о нём говорил и отзывался весьма положительно… — Ты не пытался рассказать ему то же, что и мне? — Нет. — Почему? — Потому что с Крисом это бессмысленно, — взорвался Шарль. — Он слишком верит людям, особенно — тем, с кем давно работает. Для него это словно… индульгенция. — Сколько ты знаком с ним лично? — откинувшись на спинку кресла, прищурилась Фессенден. — Около недели. — А не лично? — На несколько часов дольше — он написал мне письмо с приглашением на тесты. До этого я лишь знал, что человек с таким именем руководит «Альбионом» в Формуле-3. И один раз мы мельком пересеклись во время гоночного уик-энда в Формуле-Рено. Кажется, он тогда знал меня в лицо, а я даже не понял, что это какая-то важная шишка, а не просто заблудившийся фанат. — Что он тогда хотел? Во время вашей встречи в Формуле-Рено. — Ничего. Мы просто пересеклись взглядами — и всё. Я бы даже не вспомнил потом об этом случае, если бы Крис недавно не сказал, что это был он. — А что он вообще там делал? — снова придвинула к себе чашку Фессенден. — Я не знаю. Наверно, присматривал кандидатов в команду на следующий сезон. — Но тебе он тогда место не предложил? — Нет. В любом случае мне пришлось бы отказаться. — Почему? — У меня на тот момент не было денег на покупку места. У меня их и сейчас, — Шарль грустно усмехнулся, — в общем-то, нет… — Сейчас тебя это не должно волновать. — Да. И я вам за это крайне благодарен. Вам и мистеру Фицрою. — А Роджерсу? — Мистер Роджерс за меня не платит. Но я благодарен ему. За другое. — Хочешь мороженого? — Что? — Шарлю показалось, что он ослышался. Ну, потому что Хлоя Фессенден и… мороженое?! Серьёзно?! — Хочу угостить тебя мороженым. — Фессенден забрала с дивана пальто и сумку. — Ты же ешь мороженое? — Д-да, — окончательно растерялся Шарль. Хоть вовремя сообразил с пальто помочь. — Не уверен, правда, что Джейн это одобрит… — А мы ей не расскажем, — буквально выпихнула его из кабинета Фессенден. — Дот, я вернусь примерно через час. Шарль — тоже. Повести хочешь? Шарль на рефлексе поймал брошенные ему ключи: — Которая? — Эта, — направилась Фессенден к ярко-синему «ягуару». — Ого! — Шарль обласкал взглядом шикарный спортивный седан. — Я думал, вы предпочитаете «бентли» или «роллс-ройс». — Я предпочитаю «мини-купер», но приходится ездить, на чём есть, — элегантно опустилась на пассажирское сиденье Фессенден. — Вообще-то это одна из игрушек Рика, но я иногда беру покататься. Нравится? — Она шикарна! — Шарль с азартом огляделся, пробегая пальцами по рулю и приборной панели, пытаясь на глазок определить возможности машины. — Тогда поехали, — откинулась на спинку кресла Фессенден. — Я ведь не поспешила с предложением: права у тебя есть? — Как раз недавно получил, — ухмыльнулся Шарль. Фессенден лишь скептически улыбнулась и вдруг, повернув голову, посмотрела прямо в глаза: — Надеюсь, ты не собираешься сейчас впечатлять меня дрифтом и крутыми виражами? Согласись, получится глупо, если не сумеешь переплюнуть тех, с кем мне приходилось ездить последние лет двадцать пять. — Включая пилотов Формулы-1? — понимающе улыбнулся Шарль, который и в самом деле поначалу хотел было немного покрасоваться перед хозяйкой команды, но вспомнив, кем у той были муж и брат, решил не выпендриваться. — С раллистами тоже случалось ездить. Так что умерь пыл, малыш: своим любимым контролируемым заносом ты меня не удивишь — Линдстрём умеет это в разы лучше. — А вы шарите, мадам, — хмыкнул Шарль, плавно трогаясь с места и почти мгновенно разгоняясь до сотни. Хорошая машинка. — Уильям Фессенден у вас курьером подрабатывает, Эдди Линдстрём — шофёром… Вам королева ещё не завидует? — Не спрашивала. Шарль расхохотался. А этот их страшный-ужасный дракон, оказывается, на самом деле — прикольная тётка…***
Шарль оказался даже более смышленым парнишкой, чем Хлое показалось изначально: чтобы раскусить Барнетта, ему хватило нескольких дней, да и не подать вида, что разгадал игру напарника, тоже ума достало. Роджерс ничуть не ошибся, отметив поразительное сходство Шарля с отцом. Рики среди ее «мальчиков» был самым ценным бриллиантом, но Шарль, если им грамотно заняться, мог в будущем затмить и его. Оставалось надеяться, что они с этим не слишком опоздали, позволив Мики из глупой гордости и упрямства едва не угробить карьеру сына. А ведь Хлоя могла и не узнать о существовании племянника, если бы не звонок его деда — Тревора Хантера, экс владельца «Эрроу» — нынешнего «Альбиона». С бывшим шефом у Хлои сохранились хорошие отношения, но внезапный звонок и просьба «посмотреть одного мальчика» её изрядно удивили: Хантер, продав команду, профессиональной заинтересованности в молодых пилотах до этого момента не проявлял ни разу. За двадцать лет совместной работы Хлоя успела хорошо изучить, на какие кнопки при общении с Тревором нужно давить, и через четверть часа выяснила следующее. До недавнего времени о существовании внука Хантер не знал и сам. Хотя вот это Хлою как раз почти не удивило — Тревор и о существовании дочери-то узнал лишь, когда та в двадцатилетнем возрасте заявилась к нему на порог со шлемом под мышкой и приветом от мамы. Шарль, в отличие от матери, заявляться к деду не стал — да и смысла в этом особо не было: Хантер больше не имел ни команды, ни денег, ни связей. Мики тоже с отцом и сводными сёстрами отношений не поддерживала. Единственный, с кем из родственников по отцовской линии она общалась, был её сводный брат Джонни Лайнелл — такой же, как она, результат похождений их любвеобильного и крайне безответственного папаши. Вот он-то как раз и сообщил отцу, что у того есть ещё один внук, причём внук талантливый. И Хантер сделал то, что делал всегда в затруднительных ситуациях: позвонил Хлое. Не сказать, что сам факт наличия у неё племянника Хлою удивил, принимая во внимание, что кузен последние лет двадцать не пропускал ни одной юбки. Ситуацию осложняло то, что Мики для Рика не была случайной подружкой на один уик-энд. Это была дурацкая шаблонная, словно в кино, любовь-ненависть. Точнее, ненависть, вызванная соперничеством за место в команде, постепенно перекипевшая в безумную страсть. По крайней мере, со стороны восемнадцатилетнего Рики. Что при этом творилось в голове Мики, Хлою волновало мало — та никогда не была в зоне её профессиональных или личных интересов. Зарыв топор войны, парочка несколько месяцев предавалась любви столь же экспрессивно, как до этого враждовала. Рики позабыл не только про всех остальных подружек, но и про гонки, так что Хлое даже пришлось не единожды с ним говорить на эту тему. А потом Мики пропала. Не попрощавшись, никому ничего не объяснив. Рик попытался её искать, но безуспешно. Она исчезла, и почти двадцать лет Хлоя о ней ничего не слышала. До звонка Хантера. Разыскать беглянку, зная фамилию её сына, не составило большого труда: Монако — крошечное государство, площадью в пару квадратных километров. Разумеется, живший там последние лет десять Линдстрём знал принадлежавший отцу Шарля автосалон, который неоднократно посещал, и даже был поверхностно знаком с владельцем. То, что плотный голубоглазый блондин Паскаль Дюран не был мальчику родным отцом, было ясно как божий день. Поначалу это, наверно, не сильно бросалось в глаза, поскольку на детских фотографиях Шарль довольно сильно походил на мать, но с возрастом отцовская порода брала верх, и к восемнадцати годам Шарль стал гораздо больше похож на своего настоящего отца — особенно пластикой движения и мимикой: Хлоя специально просмотрела несколько видеоинтервью Шарля, чтобы убедиться в правильности своей догадки: юноша был сыном Рика, а не Дюрана. Об этом же говорили и простейшие математические подсчёты: когда Мики исчезла, она уже была беременна. И — Хлоя готова была поспорить на «Альбион» — как раз беременность и подтолкнула Мики к бегству. Каким образом? Этого Хлоя не понимала, но логика скандальной и взбалмошной Мики Монтаны всегда была за пределами её разумения. Именно поэтому со своим предложением Хлоя отправилась не к ней, а к отчиму Шарля. С ним оказалось довольно легко иметь дело, а молчаливое присутствие никогда ничему не удивляющегося Линдстрёма помогло объяснить интерес английских «спонсоров» именно к монегасскому пилоту — умница Эдди лишь неопределённо пожал плечами на слова Хлои, что это именно он поручился перед их компанией за Шарля, которого тот на самом деле даже в глаза ни разу не видел. Впрочем, Эдди всегда умел не задавать лишних вопросов. В результате переговоров с Дюраном-старшим Хлоя выступила в качестве неофициального спонсора Шарля на Гран-При Макао. И поняла, что отчим и дед мальчика ничуть не преувеличивали: тот и в самом деле был невероятно талантлив. Талантливее многих, с кем ей довелось работать. Даже если бы он не был сыном Рика, даже если бы не просьба Хантера позаботиться о его внуке, Хлоя не бросила бы такой самородок на произвол судьбы. Шарля непременно надо было брать под своё крыло, искать ему место в хорошей команде, помогать строить карьеру. Осложняли задачу лишь отношения его матери с Риком. То, что забрать Шарля в «Альбион» будет непросто, Хлоя поняла на следующий день после Гран-При Макао, когда ей позвонила Мики и, не чураясь ненормативной лексики, поинтересовалась, что нужно Хлое и всей её проклятой семейке от её сына. Пришлось объяснять. Долго и упорно. С бросанием трубки и несколькими повторными звонками. Но и после этого, до звонка Рика с «Поль Рикара», когда он сообщил, что Шарль приедет для подписания контракта, Хлоя не была уверена, что Мики позволит этому случиться. Но, судя по всему, Шарль в полной мере унаследовал упрямство родителей и всё решил по-своему, тем самым в очередной раз подтверждая, что Хлоя в нём не ошиблась: в свои восемнадцать Шарль уже прекрасно осознавал, чего он хочет, и готов был брать на себя последствия собственного выбора. Что ж, в таком случае и в отношении его дальнейшего будущего мальчику следовало предоставить некоторую свободу, что бы там ни было написано в контракте. В конце концов, если малыш попытается сделать глупость, она успеет это заметить и натянуть поводок, погрозив подписанной бумажкой. Но пока пусть пробует сам — даже если по неопытности Шарль и набьёт себе пару шишек, впоследствии это пойдёт ему лишь на пользу. В кафе Шарль настороженно огляделся, занимая место напротив, и выжидающе склонил голову к правому плечу: — И о чём вы хотели со мной поговорить? — Кажется, поговорить хотел ты, — улыбнулась Хлоя, листая знакомое почти наизусть меню. — Ведь это же ты пришёл ко мне в кабинет. — Да, — тоже открыл меню Шарль. — Но я уже сказал всё, что хотел. А вы, похоже, нет… — Почему ты так решил? Шарль по-кошачьи фыркнул: — Вас не смутило обсуждать в кабинете возможный саботаж в команде. — Он без особого интереса перелистнул несколько страниц и снова вернулся к развороту с мороженым. — Но о чём-то вы всё же предпочли поговорить вне базы. Признаться, я теряюсь в догадках, что же это может быть. И тем более — почему вы собираетесь доверить подобную информацию парню, с которым едва успели подписать контракт. Ну, это если оставить за скобками вариант, что вы просто пытаетесь скормить мне «утку» с целью проверки на вшивость. — А ты заметно осмелел с нашей предыдущей встречи, — усмехнулась Хлоя. — Надоело притворяться невинной овечкой? — Драконом притворяться, как вижу, тоже иногда надоедает, — бросил кокетливый взгляд из-под ресниц несносный мальчишка. Ох, какой паршивец растёт! Скоро папочку переплюнет. Жалко только беднягу Роджерса: влюбиться в это маленькое чудовище — врагу не пожелаешь. — Драконы едят овечек, — напомнила Хлоя начавшему зарываться юнцу. — Но я-то — не овечка. А вы — не дракон. — А вот тут, малыш, ты ошибаешься. — Хлоя пристально посмотрела на заёрзавшего под её взглядом племянника. Нет, всё-таки пока ещё ребёнок. Дерзкий и самоуверенный, но ребёнок. Прав Роджерс: без няньки тут не обойтись. — Вы меня взглядом убить пытаетесь? — спрятался за меню покрасневший от слишком пристального внимания Шарль. — После всех вложений в тебя это было бы, как минимум, нерационально, — усмехнулась Хлоя, отводя взгляд и давая племяннику пару секунд передохнуть, прежде чем перейти к основной теме. — В следующем году в Формулу-2 приходит «Феррари» со своей юниорской программой. Они покупают… Не важно, кого. — «Альбион»? — скептически хмыкнул уже оправившийся от смущения Шарль. — Нет. — «Джет»? — Нет. — Тогда и в самом деле не важно. — В следующем году — ты прав — это будет не так уж и важно. Но ты же планируешь переходить в Ф-2 лишь через год? Как думаешь, итальянцам со штатом, откомандированным из резерва основной команды, хватит года на то, чтобы ввязаться в борьбу за титул? — Да. — Шарль, наморщив лоб, попытался убить взглядом нарисованное мороженое. — Только, миссис Фессенден, я ничего не слышал о приходе «Феррари» в «двушку». Откуда у вас такая информация? — Из первых рук, — усмехнулась Хлоя. — Из «Феррари». — От мистера Фицроя? — Рик работал с несколькими механиками, которых переводят в этот проект. Один из них похвастался, что в следующем году будет руководить всей технической бригадой их команды в Формуле-2. — Вполне может быть деза, — дернул плечом Шарль. Слишком нервно для искреннего равнодушия. — Может быть, — согласилась Хлоя. — Но в «Джете» тоже заволновались. С одной стороны они по-прежнему делают всё возможное, чтобы дестабилизировать команду Роджерса, с другой… Скорее всего, они сейчас пытаются просчитать, где в следующем году Джетте будет проще взять титул: в Формуле-3 или в Формуле-2. — Думаете, Никко перепрыгнет сразу в «двушку» и попытается стать чемпионом там, пока «Феррари» первый год будет только раскачиваться? — скрестив руки на груди, прищурился Шарль. — Это было бы весьма разумно, учитывая, что их план развалить «Альбион» в Формуле-3 до сих пор не сработал. — Почему тогда вы не поступите так же, как они? — И что, по-твоему, я должна сделать? — приподняла бровь Хлоя. — Отправить и тебя в Формулу-2? — Да. Ого! Вот это взгляд! А ведь упрямый мальчишка действительно пересел бы хоть сейчас в Формулу-2. И по глупости уничтожил бы свою карьеру… — Ты не готов. — Я готов! — Психологически — возможно. Физически — нет. Я разговаривала с Джейн Харди. К началу сезона она сумеет подготовить тебя к нагрузкам Формулы-3, но не более того. Не скажу, что Формула-2 тебя сломает, но усталость и потеря концентрации к середине каждой гонки не позволят тебе всерьёз побороться за титул. Если поспешишь, то упустишь возможность выиграть чемпионат в Ф-3 и ничего не добьешься в Формуле-2. — То есть Джетта перепрыгнуть через серию может, а я талантом не вышел? — обиженно отвернулся Шарль. — Я ничего не говорила про талант, — решила набраться терпения Хлоя. — Я говорила про физическую подготовку. С Джеттой уже много лет работает команда профессионалов: тренеров, диетологов, физиотерапевтов. А с тобой? — Я поговорю с Джейн, — упёрся мальчишка. — Возможно, она что-то придумает. Увеличит нагрузку, интенсивность тренировок… — Нет. Шарль… Это не поможет. Ты не готов. И я не готова к тому, чтобы пересадить тебя в машину Ф-2. — Я думал, эти вопросы решает Фицрой. — А я думала, ты умнее. Шарль обиженно вскинулся, но тут же поджал губы и промолчал. Хлоя улыбнулась подошедшей к столику знакомой официантке и попросила «как обычно». — Шарль, ты уже выбрал? — окликнула она задумавшегося племянника. — Я… Нет? — встрепенулся тот, рассеянно шаря взглядом по картинкам и находясь мыслями явно не здесь. — Позволишь мне тебе помочь? — накрыла ладонью его стиснутые в кулак пальцы Хлоя. — Доверишься моему мнению? — Ладно, — с усилием сглотнув, кивнул Шарль. — То же самое, двойную порцию, — обернулась к официантке Хлоя. — Вы же не про мороженое сейчас говорили, да? — отстав от меню, принялся теребить салфетку Шарль. — Нет. Шарль… Даже если бы ты был готов… Помолчи, пожалуйста. Даже в этом случае я бы не смогла посадить тебя в Ф-2 в следующем году. У меня уже подписано два контракта, и оснований их разрывать у меня нет. А третью машину, в отличие от Ф-3, мы выставить там не имеем права. — Я понял. — Шарль кивнул, хмуря брови. — А у вас уже есть предположения, кто именно поедет за «Феррари» через год? — Скорее всего, слушатели их недавно основанной Академии молодых пилотов. И команда в Ф-2, и Академия — части одного большого проекта, цель которого — самостоятельно вырастить замену Рику и Линдстрёму в их команде в Формуле-1. — И насколько серьёзные ребята в их Академии? — поджал губы Шарль. — Сейчас известно только одно имя: Лоренцо Фалько. Как считаешь: он входит в категорию серьёзных ребят? — При поддержке сильной команды профессионалов — да. — Шарль погрыз губы, раздирая пальцами салфетку на мелкие клочки и напряженно о чём-то размышляя. — Думаю, титул в «трёшке» в следующем году мне надо брать в обязательном порядке. — Согласна. А потом? — Потом попробуем навязать борьбу «Феррари» в «двушке». — То есть ты уже немного умерил аппетиты? — улыбнулась Хлоя. — Недавно Рику ты о двух титулах подряд говорил, как о чём-то не подлежащем сомнению. — Тогда речь шла лишь о соперничестве с ван Дейном и Джеттой. «Феррари» — это уже более серьёзно. — Шарль. Ты бы хотел поступить в Академию? — В Академию «Феррари»? — хлопнул ресницами племянник. — А это реально? — Фалько же поступил. — Лори — итальянец. — Это не имеет значения. Они берут не только итальянцев. — Но если я попаду в Академию… В этом случае я могу оказаться среди тех, кто поедет через год за их команду, — поднял от растерзанной салфетки растерянный взгляд Шарль. — В этом и смысл. — И вы меня… отпустите? — У тебя подписан контракт только с командой Роджерса на следующий год. С Донелли ты ничего не подписывал, чтобы тебя отпускать или не отпускать. — С Донелли — нет, — нервно облизнулся мальчишка. — Но второй контракт… С какой стати вам разрешать мне бороться с вашей же командой? — Например, с такой, что мы с Риком при любом исходе останемся не в убытке: титул выиграет либо пилот нашей команды, либо наш пилот. — А если ни тот, ни другой? Если титул снова уйдет к "Джету"? Или к моему напарнику? — В этом случае ты больше ничем не будешь нам обязан. — На мороз выкинете? — хмыкнул Шарль. — Да. — Жёстко. — Да. А ты ожидал расстеленной ковровой дорожки? Тебе дают лучшую машину чемпионата. Это накладывает определённую ответственность и соответствующие ожидания. — Я согласен, — после почти минутного раздумья, пока официантка расставляла чашки с кофе и мороженое, кивнул мальчишка. — Что я должен сделать, чтобы попасть в Академию? — Для начала — съесть своё мороженое, — улыбнулась Хлоя. Шарль неуверенно улыбнулся в ответ, видимо, всё ещё будучи не в состоянии переключиться после разговора о своем будущем на обыденные темы. — Надеюсь, ты понимаешь, что разговор этот — строго между нами? — взялась за ложечку, подавая пример, Хлоя. — Роджерсу тоже ни слова. Сумеешь не проговориться? — Думаю, да, — зачерпнул ложку с горкой Шарль. — Меня не устраивает подобный ответ. — Я не проболтаюсь, миссис Фессенден. — Хорошо. Хочешь ещё что-то обсудить, пока мы не вернулись на базу? Шарль на секунду задумался. — Вы упомянули, что «Джет» пытается дестабилизировать команду Роджерса. Вы имели в виду переход к конкурентам Саймона? Физиотерапевта. Или было что-то ещё? — Шепарда? Он не переходил в "Джет". Точнее, Шепард всегда на него и работал. Для этого и в постель к Роджерсу пробрался. — Хлоя краем глаза заметила, как вскинулся при этих словах племянник. — К сожалению, мы узнали об этом слишком поздно, и до того, как Шепарда по-тихому убрали из команды, он успел передать своему хозяину немало информации. Потому что Роджерс держать язык за зубами совершенно не умеет. Особенно — с теми, кому доверяет. — Я заметил, — уткнулся взглядом в шарик мороженого Шарль. — Миссис Фессенден, а мистер Роджерс знает? Что Саймон работал на «Джет». — Возможно, уже догадался. — Вы ему не сказали?! — Нет. — Почему? — Чтобы он ещё и в этом начал себя обвинять? Шарль секунду обдумывал её ответ, затем согласно кивнул и принялся уплетать мороженое молча. После пятой ложки он замер, словно что-то вспомнил: — До сих пор? Вы сказали, что они до сих пор пытаются. Но Саймона в команде нет больше полугода. Значит, есть кто-то ещё? — Хочешь поиграть в детектива, малыш? — приподняла бровь Хлоя. — Будто у меня других забот нет! — дёрнул плечом Шарль. Зачерпнул ещё одну ложку, покачал ей в воздухе. — Барнетт тоже переметнулся, да? — Доподлинно не известно. И я не советую тебе во всё это влезать. Ты догадался, что с Барнеттом что-то не так. Молодец. Теперь просто держись от него подальше. Главное — не шарахайся, как от прокажённого. Веди себя, как и раньше. Барнетт — и в самом деле мальчик невеликого ума, так что, если он действительно нечист, он обязательно себя выдаст. — Миссис Фессенден? Почему вы так откровенны со мной? Почему вы не думаете, что я тоже… ну, могу работать на «Джет»? — Потому что тебе это не выгодно. А ты достаточно умён, чтобы не действовать себе во вред. Шарль насмешливо фыркнул и заработал ложкой в два раза быстрее. На обратном пути племянник был непривычно задумчив, вел машину спокойно и словно отстранённо, будто на автомате, а, вернувшись на базу, сразу же умчался в гараж на подгонку сиденья. Оставшись в машине в одиночестве, Хлоя достала телефон. «Да что ж вам всем от меня надо-то с утра пораньше?!» — Уже третий час дня, Рики. «Для меня — ещё утро. Ладно, что там у вас опять стряслось?» — Рик, Шарль должен попасть в Академию. «Куда?» — В Академию «Феррари». «Зачем?» — голос брата мгновенно стал собранным и чётким. — Затем, что через год он должен взять титул. Не важно, в какой команде. Если «Феррари» действительно придёт в Ф-2, они уничтожат там всех. Значит, чтобы взять титул, Шарль должен перейти к ним. А для этого он должен попасть в их Академию. «На этом французике свет клином сошёлся, я не понимаю? Что вы с Роджерсом в него так вцепились? У нас и кроме него до хрена пилотов, не забыла?» — Не забыла. Но кто ещё из наших может заинтересовать Академию? «Мазина». — Через год будет его четвертый сезон в Формуле-2, — напомнила Хлоя то, что Рик знал и без неё. — Это не серьёзно, Рики. Если Мазина в следующем сезоне не возьмёт титул, он не возьмёт его никогда. Надо его переводить в другие серии и пытаться там. «Феррари» не посадит в свою машину парня, который три года подряд на лучшей машине чемпионата не смог ничего добиться. «Наша машина не была лучшей. В первый год — точно нет». — Так ты считаешь, что Мазина может попасть в основной состав юниорской команды «Феррари»? «Нет. Ты права: четвёртый сезон в одной серии — это слишком. Они возьмут того, кто поедет первый или второй». — То есть ребят Донелли мы вычеркиваем. Ван Дейн их может заинтересовать? «Только если сумеет в следующем году реабилитироваться за то, что творил в этом». — Ты веришь, что Гастон вот так сразу возьмётся за ум? «Если замаячит перед носом красным? Ладно, согласен, шансы невелики…» — С Барнеттом у нас контракт только на выступления в «Альбионе». «Барнетта уже можешь вообще вычёркивать из всех списков: ему в команде времени — до ближайших тестов. Я бы его хоть сейчас вышвырнул, но мне пока нужна дичь для наших волчат». — Что тогда с третьей машиной? — поморщившись, Хлоя потянулась за сигаретами. — Получается, мы поспешили её заявлять? «Может, да. А, может, нет. Я тут веду кое-какие переговоры… Возможно, у нас и без твоего протеже будет свой пилот в «Феррари». — Пытаешься подписать Фалько? — чиркнула зажигалкой Хлоя. — Джетта-старший и его кинул? «Прошёл слух, что, если его сын прыгнет сразу в «двушку», Джетта закроет все свои проекты в остальных сериях. И, если это произойдёт, Фалько останется без места на следующий сезон, потому как денег на что-то приличное у него сейчас нет». — И ты, разумеется, никакого отношения к этому слуху не имеешь… «Сам в шоке, дорогая!» Хлоя снисходительно фыркнула. — Не спорю, Фалько хорош. Но Шарль лучше. Если через год Фалько за счёт лучшей машины и более опытной команды выиграет у Шарля, это будет обидно. И бессмысленно. «Пусть тогда ваш с Роджерсом вундеркинд выигрывает на том, что есть, раз уж он настолько хорош, как ты его расхваливаешь». — Выходит, и ты не так хорош, как мне представлялось, если так и не смог после перехода в «Феррари» взять ни одного титула? На том конце повисла пауза. Чиркнула зажигалка. Хлоя знала, что ударила сейчас кузена по самому больному, но ради будущего Шарля сделала бы это и снова. «Если получится уболтать Фалько, я его возьму». — Не возражаю, — сочла цену разумной Хлоя. «Я посмотрю, что можно сделать для твоего любимчика. Но за уши его тащить в Академию никто не станет. Он должен сам их заинтересовать». — Думаю, у него есть на это все шансы. «Тогда о чём вообще разговор? Пусть заинтересовывает». — Я лишь хотела быть уверена, что ты не станешь этому препятствовать. «С какой стати? Если Котёночек сожрет Птичку оба года подряд, я только порадуюсь. Укатать какого-то ренту — не великое достижение. Хочет действительно что-то доказать окружающим — надо жрать сильнейших». — Ты мне прямо истину открыл! — усмехнулась Хлоя, выходя наконец из машины. — Что ж, тогда удачи! Открывай сезон охоты — посмотрим, кто из мальчишек чего стоит.