***
Вскоре в дверь постучали, и Тор предложил войти. Это оказалась леди Сиф, пригласившая их к завтраку. Прежде чем они ушли, Тор вернул Локи маленькую серебряную копию Мьельнира, которую ваны забрали у него. Несколько минут спустя, когда они вышли из спальни, Локи слегка замотался в одну из запасных туник Тора, и Тор понял, что их внимательно изучают все четверо его спутников. Ему потребовалось мгновение, чтобы понять, что деньги переходят из рук в руки, и Сиф была проигравшей стороной. - Я знала, что ты уговоришь Тора освободить тебя хотя бы от наручников, колдун, - сказала она. - Это не все, на что я его уговорил вчера, миледи, - невозмутимо ответил Локи. Сиф закатила глаза. - Ты подвел меня, колдун, - раздраженно сказала она. - Я была уверена, что к утру ты убедишь Тора освободить тебя и от ошейника. Локи пожал плечами. - О, Тор был готов уничтожить ошейник, но я хочу сохранить его нетронутым для своих собственных целей. Я постараюсь загладить свою вину перед тобой, если смогу. Он ехидно ухмыльнулся троим мужчинам, которые неловко заерзали. Сиф рассмеялась.***
Тор с тихим удовольствием наблюдал, как его возлюбленный завтракает с его друзьями, они разговаривали вместе легко, с юмором и взаимной привязанностью. Хотя Локи делал вид, что презирает их, Тор знал, что это был редкий момент спокойствия и удовлетворенности для его колдуна, и удивлялся этому. Локи казался более спокойным, чем Тор когда-либо видел, несмотря на ошейник на его шее, несмотря на то, что формально он был пленником в этом месте, несмотря на то, что сидел среди тех, кто когда-то был его злейшими врагами. Тор неохотно признал, что время, проведенное Локи в одиночестве, вдали от него, и свободное от ответственности в Йотунхейме, принесло колдуну пользу. Как долго еще? Как долго еще Локи хотел бы оставаться один, чтобы лишить Тора и себя общения друг с другом? Они оба знали, что принадлежат друг другу. Тор признал, что он, возможно, слишком прямолинеен для своего извилистого хитрого колдуна, но некоторые простые истины говорили сами за себя. Они принадлежали друг другу. Но сейчас он не мог сказать об этом Локи. Тор однажды слишком сильно подтолкнул Локи в этом вопросе, когда тот не был готов признать это, не мог позволить себе признать это: - Пойдем со мной домой, Локи. Когда все это закончится, пойдем со мной, скажи, что хочешь. И Локи согласился, отдавшись на милость в момент своей страсти и любви к Тору: - Я пойду, да, я пойду, я пойду с тобой, да. Тогда, в приглушенном свете Йотунхеймской зари Тор горько пожалел о своих манипуляциях, когда Локи обратил на него свой холодный яростный гнев. Тор хотел открыто говорить правду своему колдуну - твой дом со мной, где мы вместе. Скажи мне, что я ошибаюсь, если сможешь. Тор должен был принять то, что Локи готов был ему предложить в тот момент. И он не мог отрицать, что истина, которая лежала перед ним, заключалась в том, что Локи знал, что лучше для них обоих. Локи заметил его задумчивость и улыбнулся. - Кажется, над богом грома нависла тяжелая туча. Что тебя беспокоит, мой принц? - Я думаю, Локи. Это то, для чего я иногда использую свой мозг. Что ты собираешься делать с ошейником? Я не могу позволить тебе уйти, пока ты не можешь защищаться и использовать магию. Сиф фыркнула. Локи приподнял бровь. - И все же я вряд ли беспомощен, Громовержец. Давайте закончим нашу трапезу, и я расскажу тебе как можно убрать эту проклятую штуку. Эти гномы никогда не одолеют меня. Я намерен вернуть им ошейник в идеальном рабочем состоянии и приковать к наковальне того, кто из них заколдовал его, чтобы связать меня. И пусть они придумают, как снять его после того, как я изменю рунический ключ. Сиф покачала головой. - Не хотела бы я оказаться на месте твоих врагов, колдун, не завидую я им. Локи приподнял бровь. - Как и Тор, не так ли, Громовержец? К счастью для вас обоих, я быстро забываю про свой гнев. «Но не боль», - подумал Тор. - «И не предательство». Тор просто должен доказать свою стойкость, и его колдун вернется к нему. Он верил в это, верил в Локи. В них обоих. Тор был королем и богом, и он сделает это.***
После завтрака Локи объяснил свою идею. Ошейник блокировал его магию через механику, которую Тор не понимал и не интересовался, но Локи мог подключиться к магии другого. - Я прошу тебя позволить мне использовать твою магию, Тор, я... делал это раньше. Без твоего разрешения. - Силой, - сухо заметил Тор. - Я не держу на тебя зла, Локи. Вряд ли я имею на это право. Локи нахмурился. Это было копание в болезненных воспоминаниях прошлого для них обоих. - Тем не менее. Я могу использовать твой Мьельнир в качестве проводника. Если ты согласен, я превращу твою магию в инструмент, чтобы изменить руны на этом ошейнике и снять его. И вернуть его законным владельцам, таким умным гномам-создателям. Чистое ядовитое ликование на лице Локи заставило Тора немного пожалеть гномов, которые перешли дорогу его колдуну. Сиф была не согласна. Вся эта авантюра явно была сопряжена с риском, и она справедливо утверждала, что существуют менее удобные, но более безопасные способы освободить Локи. На Сиф можно было положиться, она всегда ставит безопасность своего короля и своего королевства превыше всего. Спор выродился в словесную перепалку между Локи и Сиф. Тор решил вмешаться в тот момент, когда Локи шипел: "Я ненавижу тебя!" на Сиф, которая отвечала: "Я ненавижу тебя еще больше!" с таким же ядом. - ДОВОЛЬНО. Блять, вы оба ведете себя хуже уличных котов. Локи, я надеюсь, что ты не ослеп в своем стремлении отомстить тем, кто сделал эту... несправедливость. Сиф, наберись терпения. Если Локи просит моей помощи, чтобы освободиться, я обязан помочь ему, несмотря на риск. Локи побледнел, а Сиф, похоже, не поверила, но они перестали ссориться. По указанию трикстера каждый из них положил руку на Мьельнир, переплетя пальцы. Локи сжал пальцы Тора, с благодарностью, подумал Тор, хотя никакой благодарности не было. - Тор. Протяни руку к своей силе, к буре. Не выпускай ее, просто оставайся на краю. Я прошу Мьельнир позволить мне взять в свои руки твою стихийную силу и использовать ее в своих целях. Я могу это сделать, если он позволит. Тор сделал, как ему было велено. Мьельнир жужжал под их руками. Он чувствовал, что молот вот-вот направит свою молнию, поглотит бурю и приготовится выпустить ее концентрированным взрывом. Что-то происходило, он чувствовал это, хотя время словно замедлилось. Его сила ревела в нем, и комната качалась вокруг них, но он не видел ничего, кроме Мьельнира и Локи перед собой. Локи искрился желтым и белым горящим светом - магией Тора, а не его собственной ярко-зеленой. Там, где глаза Локи были красными, теперь они горели, ослепительно белые, переполненные силой бога грома. Тор скорее почувствовал, чем увидел, как Локи направил стихийную силу, которой теперь управлял, в ошейник. Руны на ошейнике светились и, казалось, задвигались. Тор почувствовал, как Локи глубоко втянул воздух сквозь Мьельнир, и руны задрожали. Колдун переписывал в считанные мгновения основу очень мощного магического артефакта, на создание которого, вероятно, ушли дни или недели. Громовержец ухмыльнулся. Его колдун действительно знал, как проникнуть под кожу тех, кого он считал достойными мучений. Тор почувствовал, как его магия перетекает обратно из Локи в Мьельнир, и немного успокоился, почувствовав, что все под контролем. Он позволил буре медленно утихнуть, и комната успокоилась. Его спутники выглядели слегка встревоженными, но почувствовали облегчение. Локи ухмыльнулся и со щелчком расстегнул ошейник. - Теперь моя очередь, - сказал он со злобным огоньком в глазах. - Локи... - Не беспокойся, Громовержец. Им достанется все самое интересное, обещаю. - Это не обнадеживает, - пробормотала Сиф. - Но я рада, что вы оба в порядке. Пришло время довести все их дела здесь до конца. Тор обратился к Локи: - Локи. Теперь я попрошу тебя об одолжении. Ты пойдешь со мной, чтобы поговорить с королевой Ванахейма и объяснить ей, что ни ты, ни гномы не причинят ей или ее королевству никаких трудностей. Это справедливо. Она и ее царство - это невинные жертвы вашей вражды. - Хорошо, Громовержец. Полагаю, я должен выглядеть соответственно, - вздохнул Локи. Колдун сохранил свой йотунский облик, но сменил одежду на тонкую зеленую тунику и черные кожаные штаны. Это было похоже на одежду, которую он носил, когда был вынужден сражаться с войсками Тора в Йотунхейме. Тор задумался, было ли это сделано намеренно, чтобы доставить ему удовольствие. Локи никогда ничего не делал без цели, так что вполне возможно. Тор улыбнулся ему, и Локи ответил ему тем же, странно застенчиво. Все шестеро отправились в приемные покои королевы. Один из стражников, растерянно глядя на Локи, сказал им, что королева сейчас принимает гостя, но, вероятно, скоро закончит встречу. Прежде чем Тор успел ответить, Локи властно сказал: - Кто из гостей может превосходить короля Асгарда? - Локи! - прошипел Тор, но было уже слишком поздно, трикстер распахнул двойные двери во двор Ванов, не обращая внимания на протесты стражников. Двор и в самом деле был в полном распоряжении королевы, все собрались, чтобы приветствовать гостя... который оказался йотуном. Ледяной великан, высокий даже по меркам своего народа, стоял перед королевой. Тор понял, что Локи напрягся. Знал ли Локи гостя королевы? Ответ на вопрос Тора последовал, когда королева и ледяной гигант повернулись, чтобы посмотреть, кто прервал их встречу. Йотун замер на мгновение, а затем слегка поклонился Локи, пробормотав хриплым голосом: - Ваше Величество. - Трюм, - легко ответил Локи, его первоначальный шок растаял, как будто его никогда и не было. - Как... неожиданно. Пришел наладить связи с другими царствами, не так ли? А если я спрошу у короля Лафея, входят ли визиты к ванам в твои официальные обязанности? При этих словах Сиф и Трое Воинов встали в боевой порядок и окружили Трюма. Выхватив оружие, все четверо нацелились на его шею. - Он угрожает твоему трону, Локи? Скажи слово, и он больше не будет угрожать. Локи некоторое время молчал. Затем продолжил: - Я благодарен за вашу верность, друзья, но я не хотел бы, чтобы Асгард имел какое-либо влияние на судьбу трона Йотунхейма. Отойдите, пожалуйста. Они отступили назад и опустили оружие. Локи снова обратился к Трюму: - Я не знаю, какова ваша цель здесь, милорд, и честно говоря, меня это не волнует. Я давно уже не сражаюсь за отца. Я не расскажу ему, что видел здесь сегодня, если он не спросит. Но знай. Если тебе и удастся занять трон, то только потому, что ты мнишь себя лучшим королем, чем Лафей, потому что я пообещал вернуться в Йотунхейм, если им снова будут плохо управлять. Ты меня понимаешь? Я не желаю трона для себя, но клянусь, что уничтожу любого, кто не достоин его занимать. Трюм стоял перед Локи, как будто он был на самом деле меньшим из них двоих. Он склонил голову, на этот раз с искренним уважением. - В таком случае, - сказал он, - я прошу позволения уйти, король Локи. Локи кивнул. Лорд Трюм приветствовал Тора и его спутников быстрым кивком, почтительно отступил на четыре шага, повернулся и почти побежал по коридору. Королева ванов, казалось, лишилась дара речи. Она потрясенно смотрела на Локи, едва замечая Тора. Локи злобно улыбнулся ей. Он передал кляп и остатки наручников ее личному охраннику, который был поражен не меньше, чем она. - Ваше величество, - сказал Локи. - Я намерен отправиться прямо к гномам, которые доставили нам обоим столько неприятностей в последние дни. Уверяю вас, больше они вас не побеспокоят, по крайней мере из-за меня. Выражение ее лица не изменилось, и она ничего не произнесла. Она перевела взгляд с Локи на Тора и обратно. - И я возвращаю твою собственность, - продолжил Локи. - Наручники меня не возмущают, так как нужно сдерживать пленников в ожидании суда, если они считаются опасными. И я восхищаюсь тем, насколько опасным вы меня считаете. Но кляп? Ваше величество, даже самый ужасный злодей, которым я безусловно являюсь, или по крайней мере, стремлюсь им быть, заслуживает того, чтобы говорить за себя. Наручники я могу простить, но кляп всегда будет гореть в моей памяти. Мне даже не разрешили объяснить, что то, что вы приняли за украденное, на самом деле было моим. Он поднял свое запястье, демонстрируя серебряный дар Тора. - Итак, позвольте мне ответить вам тем же. В течение следующих двух дней все ваши придворные и домочадцы будут без умолку болтать никому непонятную чепуху. Никто из вас не сможет замолчать до завтрашней полуночи. Будьте благодарны, что я не заставляю вас разглагольствовать о ваших самых сокровенных тайнах и самых темных желаниях. Я подумал об этом, но король Асгарда может решить, что он должен будет наказать меня за то, если я зайду так далеко. Королева пришла в ужас и открыла было рот, чтобы возразить. Однако вместо требования, мольбы или вопроса послышались полуслова и детский лепет. Ее охранник бросил наручники и кляп и попытался что-то потребовать от Локи, но то же самое произошло и с ним. Когда члены королевского двора попытались протестовать против такого обращения со своей королевой, в комнате послышалась непонятная болтовня. Тор застонал. - Нет, Локи! Королева - мой союзник и друг, и я не могу позволить тебе так оскорблять ее вассалов! Локи блаженно улыбнулся. - Если бы ты не ценил Ее Величество так высоко, Громовержец, как ты думаешь, каким было бы ее наказание? - он повернулся к королеве. - Будь благодарна за покровительство королю Асгарда и богу грома, царица. Пока он сохраняет мою благосклонность, ты тоже. Тор заворчал. Локи подмигнул ему, кивнул королеве и исчез из виду. Тор не мог придумать, что сказать. - Простите, Ваше Величество. Королева продолжала что-то лепетать. Сиф схватила Тора за локоть и потащила прочь, хотя он успел поклониться. «Блять, Локи. Как же ты меня бесишь...» - Ничего страшного, Тор. Королева не в том положении, чтобы обижаться, - улыбнулась Сиф. - Локи, я полагаю, ты идешь с нами? Мы в конюшню и на несколько дней отправляемся на охоту. Ты можешь присоединиться к нам, но я сомневаюсь, что тебя когда-нибудь снова примут в этом замке. Тор услышал знакомый смех, но не смог определить источник, хотя и огляделся вокруг. Локи стал видимым, как только они достигли конюшни. Он решил пропустить охоту, так как страстно желал вернуть рунический ошейник его создателям. Спутники Тора суетились вокруг своих лошадей, пока он позволял конюху готовить Гуллфакси. Тор смотрел, как друзья прощаются с колдуном, и знал, что вскоре ему придется сделать то же самое. Он не привык чувствовать себя одиноким. То ли вместе с близкими, то ли наедине в толпе, то ли наедине с самим собой понятие одиночества было ему в значительной степени чуждо. Пока не пришел Локи. Ну, пока не пришел Локи, а потом ушел. В первый раз, когда они расстались, Локи вернул ему Мьельнир, и снова сделал его целым, по крайней мере, так думал Тор в то время. Он не рассчитывал на последствия отсутствия своего колдуна, он понятия не имел, что может чувствовать отсутствие другого так интуитивно. Во второй раз, когда они расстались, Тор дал Локи этот знак Мьельнира, красивую серебряную подвеску с кожаным ремешком, который Локи обернул вокруг своего запястья, чтобы держать драгоценную безделушку поближе к своему пульсу. Отчасти это была попытка Тора отдать кусочек себя, который Локи собирался забрать с собой, когда уйдет. Он по глупости думал, что почувствует себя лучше, если отдаст Локи что-то осязаемое. Но ничего подобного не произошло. И вот он снова наслаждался неожиданной встречей с колдуном в течение ночи и утра, и взял часть Локи, которой никогда ни у кого не было, но им все равно предстоит еще одно прощание. Он будет держаться за надежду. Когда-нибудь, очень скоро, колдун уступит своей потребности в Торе и придет в Асгард, чтобы быть с ним. Он может снова уйти, но он вернется. Возможно, так будет продолжаться некоторое время. И когда-нибудь Локи решит остаться. Они будут вместе. Тор будет выполнять свои обязанности короля вместе с любимым и, возможно, их детьми. Он глубоко вздохнул и улыбнулся, когда Локи подошел к нему. Его колдун делал его счастливым, даже когда причинял ему боль. Их отношения, действительно, были странными. Боль приносила каждому из них удовольствие. Он не хотел принимать боль, но мог сделать это ради Локи. - А теперь, Громовержец, я оставляю тебя. Наслаждайся охотой, хорошо? Локи сел рядом с ним, и Тор почувствовал, как их тела соприкоснулись, плечо к плечу, бедро к бедру, бок о бок. Тор кивнул. Он бы так и сделал. Он не был неблагодарен и помнил о своей удаче. На охоте он будет в хорошей компании со своими старыми и самыми близкими друзьями, и в ближайшие несколько дней у него не будет никаких королевских обязанностей. Он провел радостное, сводящее с ума, прекрасное время со своим колдуном, даже если оно было слишком коротким. Это будет хороший день, день грядущий, даже без Локи. - Я не хочу надоедать тебе, Локи, но я еще раз попрошу тебя вернуться со мной в Асгард. Не потому, что я жду, что ты скажешь "да", а потому, что ты сейчас здесь, со мной, и поэтому я могу спросить. Локи улыбнулся. Он действительно был красив, йотун или ас. Красивый, с благородными чертами лица, гибкий, но мужественный, сильный, но стройный, его быстрый ум был очевиден в его глазах, его ехидной ухмылке, в том, как он изгибал голову и сидел с затаившейся энергией, как лиса. Нет, волк. Охотящийся волк, ненадолго отдыхающий. Сейчас он был больше Локи, чем Тор когда-либо видел. - Нет, Тор. Ещё нет. Я еще не освоился. Но… Тор посмотрел на него, и в нем загорелась надежда. Локи рассмеялся, немного грустно. - Ты сейчас просишь меня о невозможном или, по крайней мере, о неразумном, поэтому я спрошу тебя о том же. Тор… Локи вздохнул. Тор подождал мгновение, испытывая беспокойство - еще одно чувство, с которым он был незнаком до недавнего времени. - Тор. По крайней мере, еще какое-то время мне нужно попутешествовать, переезжать, видеть знакомые и новые места, навещать старых друзей и находить новых. Тор напрягся при мысли о том, что Локи найдет новых... друзей. Он не будет ревновать. В этом нет нужды. Он знает это. Может быть, он завидует. Он завидовал тем, с кем Локи проводил время, когда его не было с Тором. - Я не поселюсь ни в Асгарде, ни в Йотунхейме, ни где-либо еще. Небеса взывают ко мне в Девяти Мирах, но впервые и за пределами Девяти Миров. Сердце Тора упало. Если Локи покинет Девять Царств, кто знает, когда он вернется? - Но, Тор. Я впервые чувствую себя одиноким. Или, по крайней мере, мне одиноко, и я знаю, как это изменить. Конечно, это невозможно, но я все равно спрошу, как и ты просишь невозможного у меня. Тор удивленно посмотрел на Локи. Что может хотеть от него Локи? Он хотел согласиться, даже не зная подробностей. Но не мог, Тор не принадлежал себе, чтобы дать такую клятву, поэтому он молчал и ждал. - Ты пойдешь со мной, Тор? Я понимаю, что король Асгарда не может оставить свой трон, но я все равно прошу тебя. Путешествуй со мной, позволь показать мои Девять Миров, скрытые и тайные места, которые ты - их защитник, может никогда не увидишь. Ты бы с удовольствием познакомился с тайными силами, шпионами и кукловодами, чьи нити заставляют всех нас иногда плясать под их дудку, и даже короля Асгарда. Я не могу сказать, что они будут чувствовать то же самое при встрече с тобой, но и в этом есть свое удовольствие. Подумай об этом, Громовержец. Я хотел бы, чтобы ты был рядом со мной, когда я иду по этим небесам и даже больше. - Локи… Тор не знал, что ответить. Локи просил невозможного. Он не мог ожидать, что Тор покинет свое королевство и Девять Миров. Не сейчас, когда хрупкое перемирие, рожденное возвращением Йотунхейма, нуждалось в заботе. Не сейчас, когда угроза Рагнарека могла обрушиться на них по прихоти Суртура. Но Один оставался Всеотцом Девяти Королевств, даже когда правил Тор. И Один, и Лафей, возможно, поняли всю глупость своей страсти к битвам, после ожесточенной войны своих сыновей. Фригга оставалась могущественной силой, и ее влияние на Одина было сильнее чем когда-либо. Локи создал парламент знати в своем королевстве, чтобы следить за прогрессом и процветанием, и если повезет, он сможет сдержать амбиции Лафея так же, как Фригга может сдержать амбиции Одина. Возможно, это было возможно. Не сейчас, не в ближайшем будущем, но скоро. Тор должен ввести сдержки и противовесы, контроль и структуры, чтобы гарантировать, что управление будет развиваться так, как он хотел. Он будет работать над созданием системы, позволяющей Асгарду свободно управлять собой. Громовержец повернулся к Локи и сказал: - Я пойду с тобой. Не сейчас, но скоро. Локи задумчиво посмотрел на него и улыбнулся. Больше им обоим нечего было сказать, только не сейчас. Колдун расцеловал его в обе щеки и в губы, и некоторое время смотрел на Тора с явным обожанием. Он встал, чтобы уйти. Тор неохотно отпустил его руки и наблюдал, как тот отступил шаг назад раз, другой, третий... За долгое мгновение до того, как Локи исчез из виду, Тор мог поклясться, что видел лежащий между ними Иггдрасиль, его ветви раскинулись, их охват далеко за пределами его воображения. Он мельком увидел то, что лежало за ним - космос, окружавший Дерево, темный и таинственный, усеянный огнями бесчисленных других систем. Он видел, как пульс жизни медленно бьется в стволе Иггдрасиля, в его ветвях, где укрывшись в листьях, было каждое небо Девяти Миров. Изображение исчезло, унося с собой его любимого. Тор стоял и смотрел на небо Ванахейма. Он прошептал молитву своему колдуну, молитву благодарности за его непоколебимую любовь, преданность и доверие, а также за возможность совместного будущего здесь, в Девяти Мирах и за их пределами.