Anarchist

      Звёзды. Всего лишь космические тела, которые находятся от нас в миллионах километров. Мы смотрим на них, любуемся, соединяем в причудливые созвездия. Даём им названия и верим, что это несёт какой-то смысл. Их бесчисленное множество, и куда ни глянь ночью — мерцают эти небесные светила. Говорят, они указывают дорогу, предсказывают будущее, сплетают судьбы. Ничего не происходит просто так. Всё взаимосвязано…       Мужчина перевернулся на другой бок и посмотрел на лежащую рядом женщину. Её черные волосы разметались по подушке; она сжимала руками простыни и жалась ближе к нему, пытаясь согреться. По комнате разгуливал сквозняк и заставлял кожу покрываться мурашками. Чонгук отодвинулся немного в сторону и устремил взгляд вверх, к своему потолку, где сквозь окно виднелись звезды. В груди разлилось тепло — внезапная эйфория охватила его. Что-то грядёт в жизни. Мужчина не понимал, что именно внушало ему эту уверенность. Он просто знал.       Рядом завозились. Девушка предприняла ещё одну попытку закинуть руку на его торс, но он откатился к краю кровати и покинул комнату. Полностью обнажённый, Чонгук вышел на балкон и стал вглядываться в бескрайний океан. Он был как на ладони и успокаивал своим гармоничным покачиванием волн. На горизонте уже появлялись первые лучи восходящего солнца. Полная луна становилась все тусклее, а звёзды по одной пропадали из виду. Их затмевал свет другой звезды, которая хоть и была крохотной по сравнению с другими и не такой яркой, но она была ближе. Она заставляла чувствовать физическое тепло, обволакивала своим светом, давала надежду и поддерживала жизнь.       Чонгук ещё несколько минут постоял, любуясь видом, и зашёл внутрь дома. Ветер заставил его поёжиться от пронизывающего холода. Но это только позволяло ему чувствовать себя более причастным к этому миру, к таким мелочам. Чон прошёл на свою кухню и поставил кофе. Через два часа на работу, но он абсолютно не хотел спать. Постоянные бессвязные мысли не давали покоя. Мужчина их не боялся и просто размышлял над тем, что мучило его последние несколько дней. И эти размышления, как ни странно, о звёздах и совсем немного о его будущей судьбе.       Он облокотился руками на столешницу и посмотрел на время — полпятого утра — зарылся одной рукой в отросшие волосы и попытался убрать их за ухо, но те только больше пушились и лезли в глаза. Пора что-то с ними сделать. Надоели.       Дожидаясь, пока приготовится кофе, мужчина сел за стол и уставился на белую стену напротив. Там висела небольшая копия «Звёздная ночь над Роной» Ван Гога. На ней показались солнечные лучи, проходящие сквозь полупрозрачные шторы. Чонгук скрестил руки на груди и удобно вытянул ноги вперед. Он запрокинул голову назад и позволил другим, отложенным на потом, мыслям завладеть им.       Сзади послышались легкие шаги, а после на его плечи легли нежные руки и начали слабо массировать. Чонгук поморщился, когда ему подули на волосы и прикусили мочку уха. Он был не чувствителен к таким вещам, но девушка настойчиво лезла дальше. Голые груди прижались к его спине, а длинные волосы защекотали плечи. По-прежнему не говоря ни слова, мужчина выбрался из чужого захвата и пошёл за кружками. Кофе готов. Девушка, ничуть не смущаясь ни своей, ни его наготы, уселась на освободившийся стул и стала пристально наблюдать за его действиями. Она барабанила пальцами по стеклянной поверхности стола и молча перебирала плед в руках. Ей было не привыкать к такому отношению, и она просто продолжила следить за Чоном из-под нарощенных ресниц, в то время как тот уже и забыл про её присутствие. Его вдруг занял вопрос о событиях последних двух месяцев.       По всей стране сейчас об этом говорили. Кто-то последовательно уничтожал филиалы огромных компаний в их городе. Похищали информацию о производстве, зачищали свои следы, а после запускали компьютерный вирус, который уничтожает все системы и программы.       Налив горячий напиток, Чонгук обернулся к девушке и, показав ей взглядом, чтобы она сама себе всё приготовила, направился в свой кабинет. По пути стащил с дивана халат и пнул подальше разбросанную одежду. На него нашла непонятная апатия, хотя совсем недавно он был безумно счастлив тому, что наступило утро. Он снова запер «мучительные» мысли до следующей ночи и скрылся в своём кабинете.       Кабинет имел важное значение в доме Чонгука, ведь большую часть своего времени он проводил именно там. Всё здесь было устроено с максимальным комфортом для него. Просторная комната была выстлана обычным бежевым ковролином, потому что Чонгук ненавидел ходить по дому в обуви, а вот босиком по мягкому ворсу — да, его это очень успокаивало. Все стены были заставлены книжными стеллажами. Вся левая часть комнаты — это книги по юриспруденции, а на противоположной стороне был небольшой шкаф с книгами разных жанров, чтобы отвлечься от рабочей рутины. Рядом стоял кожаный диванчик и журнальный столик, на котором он часто играл вместе со своим другом, Мин Юнги, в шахматы. У окна стоял огромный стол, а на нём был только компьютер, несколько листков, которые нужно не забыть подписать, и любимая книга. Обычный удобный офисный стул и мягкое кресло напротив, где обычно сидели его клиенты или гости.       Мягкий, но холодный свет освещал комнату. Сквозь жалюзи огромных окон также пробивались солнечные лучи и решёткой отражались на единственном свободном месте у стены. Там висела их общая фотография со старшей сестрой с их поездки в Южную Америку, а точнее, в Бразилию, пять лет назад. Это, наверное, было лучшее время в его жизни.       Чон прошёл вглубь кабинета и остановился напротив полки, где стояла классическая литература. Быстро найдя глазами нужный экземпляр, он схватил его и приземлился на диванчике, подобрав под себя ноги. В руке он держал произведение британской классики «Грозовой перевал». Сколько бы раз он не читал эту книгу, никак не мог понять, что двигало Хитклифом; что за безумная любовь, которая уничтожила и его, и его возлюбленную. Он не знал и того, зачем решил взять это произведение, раз оно порождало абсолютно противоречивые эмоции. Чонгук ненавидел, когда не мог охарактеризовать кого-то или что-то; когда это вызывало в нём чувство неопределённости и незнания, что делать дальше. В такие моменты он ненавидел всё вокруг, но зачем-то сам всколыхнул эти чувства, когда взял в руки книгу. Открыл её на первой странице и пробежался глазами по строкам.       — Чонгук, звонил Чонин и просил передать, что ты нужен сегодня в полиции. Случилось ЧП. — В двери показалось лицо девушки, которая застёгивала рубашку и параллельно пыталась убрать волосы в пучок. Размазанная розовая помада до сих пор была не её щеках, а сонные глаза с некоторой тоской смотрели на бесстрастное лицо Чона.       — Хорошо, Мунбёль, я понял, спасибо, — сдержанно проговорил он и снова уставился в книгу. — Возвращайся к себе и по пути в наш офис не забудь захватить из магазина мой заказ.       Девушка досадливо улыбнулась, поклонилась и вышла обратно в коридор, на ходу стирая остатки макияжа и проклиная своего начальника за излишнюю холодность.       Как только дверь за его помощницей закрылась, Чонгук приглушённо закашлял и потянулся к пульту, что лежал на журнальном столике. Выключил свет и открыл жалюзи. Весь кабинет тут же озарила утренняя заря, а мужчина, отбросив книгу, уселся за свой стол. В компьютере он быстро нашёл нужный документ, распечатал, мельком поглядывая на улицу. Послышался стук захлопнувшейся двери, а после урчание мотора. Апатия отступила, и Чонгук вернулся в прежнее настроение, которое окрыляло его ранним утром.