***
Когда за спиной парня раздалось тихое: «Привет, Каччан!», Бакуго почти доломал третий посох для бодзюцу. Больше всего ему сейчас хотелось бы взорвать к чертям клановый полигон Хьюга, а заодно и парочку представителей славного клана, ибо он здесь только полдня, а уже достали хуже Четырехглазого. Первые сердобольные подбежали к нему сразу же после пробного удара посохом по столбу. Ну ладно, может после его первого: «Сдохни! Сдохни! Сдохни!». Заверений о полном благополучии им оказалось недостаточно, и, к кончине второго посоха к Кацуки пожаловал глава клана и ледяным тоном поинтересовался, что, собственно, происходит. Интуиция громко проорала, что злить сурового дядьку не стоит, поэтому Бакуго воспроизвёл дежурный ответ матери, которым она отмазывалась от директора в его средней школе. — Кризис становления личности. Агрессивная переоценка ценностей. Хиаши Хьюга, по всей видимости впервые услышав от дочери резкий ответ, на секунду замер и ошарашенно уставился. — Неужто тебя так сильно ударило по голове, что ты наконец прозрела, и решила возглавить клан? В этот момент раздался треск, очередной посох развалился на две части, каждую из которых Кацуки агрессивно вогнал остриём в землю. Ещё больше опешивший от данного действа «отец» молча ожидал его ответа. — Нет. Из Ханаби выйдет отличная глава клана, — спокойно ответил Бакуго. — Мне нужно что-то большее. Хьюго хмыкнул. — Это что, например? — Например, титул Хокаге. Брови главы клана поползли вверх, и он тут же активировал бьякуган. Но, не найдя ничего интересного, прекратил использование кланового дзюцу и, нахмурившись, спросил: — С чего вдруг? — Надоело сопли жевать. — Хината! Ты забываешься! — Да-да, мне очень стыдно, — ни капли не раскаиваясь пробурчал Кацуки. — Но если серьёзно, Хокаге из Хьюга принесет немало пользы клану. А с моей репутацией я отличный кандидат… ка. Хиаши задумчиво потёр подбородок. — Если в течение месяца ты не передумаешь, мы вернёмся к этому разговору. — О, я не передумаю, — уверенно ответил парень. Потому что мотивации у него было предостаточно. Конечно, Бакуго хотел верить, что это всё временно и они скоро вернутся домой. Но что, если нет? Он понятия не имел как оказался в женском теле и что ему теперь с этим делать. А к женскому телу ещё и женские проблемы шли в комплекте. В одном из фрагментов памяти Хинаты Кацуки хорошо увидел их клановые порядки. Ещё годик-другой, и Хинату погонят замуж. И если девушка мечтала о простофиле Наруто, то для Бакуго не было совершено никакой разницы — любой возможный супруг был бы одинаково плох. Потому что Кацуки не привлекали мужчины. Совершенно. И единственный его шанс избежать замужества — это занять такое положение в обществе, чтобы глава клана не имел над ним власти. Вывод напрашивался сам собой.***
Так что, к приходу Мидории у Бакуго были три сломанных посоха для бодзюцу, какой-никакой план и нормальный разговор со старшим. — Вот скажи мне, Деку, — прошипел парень. — Вот почему ты баба, и даже симпатичная, а я… — Ты тоже симпатичная, — не особо задумываясь, брякнула Изуку. Кацуки тут же сжал пальцы на руках, и, с криком: «Сдохни!», направил их на теперь красноволосую девушку. Конечно же, ничего не произошло. Парень устало выдохнул и тихо произнес: — Просто не беси меня. Хотя бы сейчас. Мидория послушно кивнула. — Каччан, а ты всё вспомнил? Ну, что происходило с этой Хинатой… — едва слышно спросила девушка. — Не всё. — И я не всё. Но кое-что интересное всё-таки вспомнила. Когда они проводили ритуал, в последний момент вмешалась ещё одна девушка. Если мы заняли места этих двух, то кто-то занял и её место тоже. Каччан, может, это наш шанс. Вдруг, третий человек и есть пользователь этой причуды? Может, мы сможем вернуться домой. — Очень сомневаюсь, учитывая твою склонность притягивать неприятности. Но сходить узнать с кем мы теперь в одной лодке, всё-таки стоит.