Жертва

      Тьма укрывала в себе, пряча как от десятков пронзительных взглядов, так и от собственных мыслей, умудрившихся пережить разожжённый райской ягодой пожар. Стоило ли Лестеру соглашаться на её предложение? Если его кто-то узнает, а это скорей всего точно произошло, то уже завтра вся столица может быть в курсе их совместного с Изабеллой вечера. И если бы они только наслаждались обыкновенной светской беседой, распивая иномирское вино, как это было во время прошлых их встреч… Но сейчас всё было совсем по-другому.       Лестер уже водил её в танец раньше, на приёмах проводимых вице-королём по различным поводам, и, как стоило ожидать, Изабелла со всей своей грацией и красотой в те разы была неподражаема, приковывая к себе всё внимание. Даже несмотря на строгость правил, жёсткий этикет и дотошное соблюдение самых мельчайших придворных традиций. Сейчас же, когда никаких правил не было вовсе…       Странная музыка создавала столь же непонятный ритм как прежде и дюжины пар извивались вокруг в странном танце. Лестер не знал ни одного движения которое было бы здесь уместно, так же как и Изабелла которая пока что лишь подстраивалась под действия дворянина, словно привыкая к его прикосновениям: сперва к бархатным ладоням, дальше до локтя, до тех пор пока одна из рук не легла ей на талию, подчёркнутую яркой лентой. Но и так, находясь на самой грани дозволенного, этого было недостаточно. Недостаточно тому ритму, что стучал уже синхронно сердцебиению Лестера. Недостаточно ей, неотрывно смотрящей на него пронзительным голодным взглядом. Только сейчас остатки сознания дворянина поразило удивительное наблюдение — похоже, что никто из находящихся вокруг не знал каких-то правильных движений. Потому что их не было. Десятки тел вились вокруг друг друга подобно винной лозе, ведомые лишь эмоциями и желаниями, каждый находясь в каком-то своём, собственном танце.       Понадобился всего один небольшой шаг чтобы между ними совершенно не осталось пространства. От неожиданности Изабелла задержав дыхание вздрогнула, а после, в эмоциональном жесте подняла руку, но исключительно для того чтобы вновь дотронуться до бронзовой маски, одним лишь своим взглядом моля о продолжении. Краткий миг томительного ожидания и вот уже обе руки Лестера оказались сомкнуты на её спине.       Изабелла прильнула к нему словно морская волна к мягкому песчаному берегу, на мгновение сперва уперевшись, а затем растворившись в его объятьях без остатка. Каждый её короткий прерывистый вдох, каждое, даже самое малейшее движение её роскошного тела, всё это резко вторглось в сознание Лестера, перебив собой всё остальное. Он больше не видел ничего кроме блеска её глаз, не ощущал ничего кроме мягкости её кожи, не чувствовал ничего кроме соблазнительной сладости карамели. И эта всепоглощающая одержимость не могла ей не нравиться.       Только сейчас Изабелла начала движение, едва уловимо качнув бёдрами, а Лестер неминуемо последовал за ней. Его разум уже не мог воспринимать происходящее как танец, тем более что тело уже само начало двигаться, повинуясь скорее инстинктам и первородному желанию быть как можно ближе к желанному женскому телу, чем чему-то ещё и тем более воле разума. Всё что сейчас оставалось, это чувствовать трепет в её стане, когда вновь пришли в движение руки, словно обрётшие собственную волю. Ощущать силу с которой бьётся её сердце, когда ладонь Лестера обогнула её тонкую шею. Познать мягкость её губ, осторожно дотронувшись до них большим пальцем.       Словно не выдержав силы всех своих ощущений, она вновь вздрогнула и тут же развернулась в какой-то инстинктивной попытке скрыть от него своё лицо, но при этом всё также продолжая оставаться в его объятиях. Мягкий толчок и они вновь оказались единым целым, в то время как бронзовое лицо Лестера утонуло во тьме её пышных мягких волос. Она не хотела чтобы он видел, так что глаза уже были больше не нужны.       Руки вновь пришли в движение, но на этот раз возвращаясь на тот же уровень где они были раньше. Её дыхание участилось ещё сильнее, а затем и вовсе безвольно задрожало. Мягкие ладони легли сверху и заёрзали по его рукам, а затем, обхватив рукава дублета сами начали направлять их, словно ища что-то на собственном теле, то поднимая их к шее, то опуская на самый низ. — А ягод-то было две.       Эти слова сами сорвались с уст Лестера, являясь уже чем-то большим нежели просто догадкой. И в подтверждение этого, Изабелла вновь развернулась к нему лицом, окинув взглядом полным одновременно возмущения и страсти. А после, слегка приподнявшись вверх прильнула к его лицу. Её спутнику оставалось лишь догадываться о том, что за буря идёт в её голове, равно как и о том что именно сейчас происходит с маской, так как узкие прорези для глаз слишком сильно ограничивали обзор, но похоже что в порыве эмоций Изабелла совершенно позабыла что его лицо — не его, и отомкнув губы от недвижимой язвительной ухмылки с нескрываемым раздражением провела пальцами по блестящей бронзе. — Так ошибиться с выбором надо уметь. — Борясь со сбивчивым дыханием и со сладким ядом в тоне произнесла она, а затем вновь подалась вперёд.       Сейчас, вместо пылающих мягких губ, до холодного металла дотронулся её острый язык, быстро проскользнувший наверх. Теперь уже вздрогнул сам Лестер, ещё крепче обхватив Изабеллу и потянув её на себя, но та, вместо какого-либо продолжения, лишь наградила его взглядом своих проницательных глаз с необычным отблеском пурпура и вновь спрятала своё лицо уткнувшись в его плечо. Бушующее пламя вдруг отступило, оставив после себя волнительное тепло разливающееся по всему телу.       Лестер не мог знать сколько они пробыли в таком положении, плавно покачиваясь, или же скорее извиваясь, в такт музыке. Может быть всего минуту. Может быть уже целый час. Но в любом случае, по ощущениями дворянина, возвращение к реальности наступило слишком рано. Она вырвалась из его объятий оттолкнувшись сразу обеими руками, а когда дворянин инстинктивно попытался сделать шаг на встречу остановила его всего лишь одним решительным указанием пальца. — Они уже здесь. — Ну и в Варп их. — Тут же выпалил дворянин, вызвав на её лице добродушную ухмылку. — М-м-м, — Изабелла показательно закусила губу, а после отрицательно мотнула головой — пожалуй что нет. Нам нужно идти. Но если будешь хорошо себя вести, то после я, может быть, позволю пригласить себя ещё на один… — Она вдруг промолчала, подбирая нужно слово. — Танец.       Лестер покорно склонил голову, а затем потратил несколько глубоких вдохов чтобы хоть как-то собраться с мыслями. Тщетно. Так что приняв протянутую руку своей спутницы он просто позволил вести себя на встречу с теми о ком уже успел полностью позабыть во время своего сладкого беспамятства. Идти к ним далеко не пришлось — расположились они в этом же зале, за большим круглым столом окружённом мягкой кожаной мебелью.       Из жарких объятий с принцессой, Лестер мгновенно переместился под холодные и внимательные взгляды полудюжины людей в необычных масках. Изабелла, мягким толчком, усадила его в отдельно стоящее кресло, но так же и сама разместилась отдельно от остальных, так что бы иметь возможность видеть сразу всех. И давая ему видеть себя. — Добро пожаловать, Лестер. — Произнёс знакомый мужской голос, принадлежавший человеку в гладкой фарфоровой маске. — Мы рады тебя здесь видеть. — Кто вы? — Кто мы? — Он усмехнулся, а после кивнул в сторону Изабеллы. — Эти штуки на лицах мы носим не только ради красоты.       Та ответила ему ядовитой улыбкой, в то время как дворянин нашёл момент чтобы рассмотреть всех настолько внимательно, насколько это позволял специфическое освещение ложи и его текущее состояние. Дорогие роскошные одежды, уверенные и властные позы — эти люди были из самых верхних слоёв общества, но это было самоочевидно, ведь иначе они бы просто не попали в «Пик». Но не все из них были аристократами. Даже сейчас, пребывая в полу бесконтрольном состоянии, Лестер расположился так, чтобы шпага, будь она сейчас при нём, не мешалась, подло уперевшись в бок. Но был и ещё один указатель — их волосы. Длинные волосы были таким же элементом наряда настоящего дворянина как и его шляпа, но сейчас с ним за столом находились и короткостриженные простолюдины. У них нет шпаг, нет шпор. Нет и волос. Это объясняло то, где решила сесть Изабелла намного яснее, чем проявление симпатии — это следствие привычки и воспитания. Никто из присутствующих не был ей ровней по занимаемому статусу. — Вы знаете моё имя, а я ваши — нет. Мне это кажется несправедливым. — Продолжил упорствовать Лестер.       Незнакомец, показательно вздохнув, вопросительно взглянул на принцессу, но та, загадочно поведя бровью, судя по всему ответила взглядом предлагающим самостоятельно решать свои проблемы. Эта короткая заминка вновь дала Лестеру немного времени, на этот раз чтобы ещё раз попробовать собраться с мыслями. Он откинул голову и устремил свой взгляд вверх, к тому, что вопреки его собственному осознанию, он увидел как ясное, усыпанное звёздами ночное небо. Что не могло быть правдой. Но сейчас, это фантомное небо, обдало его столь же несуществующим потоком прохлады и свежести, которые Лестер вобрал в себя, сделав глубокий вдох. — Полагаю, тебе больше интересно не кто мы, а что мы? — Лестер вернул взгляд к фарфоровой маске и согласно кивнул. — Это мы вполне можем обсудить. Но сперва скажи, что ты рассчитываешь здесь найти? — Помощь. — Ответ вновь прозвучал быстрее, чем дворянин смог обдумать все возможные варианты, из-за чего продолжение фразы оттянулось на несколько продолжительных секунд. — Фернандо сказал, что здесь я могу найти помощь для своей семьи. В нашем конфликте с де ла Вегой. Здесь, в «Небесном Пике» собираются самые влиятельные люди Нова Порту и если кто-то и может повлиять на происходящие события, то такой человек точно должен быть здесь. — Он вновь промолчал и продолжил лишь окинув остальных масок взглядом. — И я готов рассмотреть вашу просьбу о том, что вы хотите взамен. — Весьма меркантильный подход. — Взаимная выгода это вернейшая гарантия надёжного союза. — Ответил Лестер и тут же добавил то, что намеревался оставить строго в собственных мыслях. — Отец учит вести дела именно так. — Твой отец очень мудрый человек. — Кивнула фарфоровая маска и так же, следом за дворянином он окинул взглядом остальных. — Вообще, в нашем маленьком круге на первом месте стоит верность идее, а не поиск выгоды, однако, я вижу что по духу мы вполне похожи. Мы верны своей мечте, а ты — своей семье. — И что это за мечта?       Незнакомец вместо ответа перевёл взгляд на обладателя бронзовой маски, куда менее вызывающей чем у Лестера, и тот наклонившись вперёд даже оперся своими руками о стол. — Мы хотим процветания для Нова Порту. — Жизнь здесь лучше, чем в большинстве мест о которых я когда-либо слышал. — Тут же парировал Лестер. — Речь не о сытости или безопасности. Речь о величии, которое у нас раньше было. О гордости. Твои предки, Лестер, пришли сюда как завоеватели. Но то пламя доблести которые они несли с собой сквозь звёзды, сейчас погасло и всё что от него осталось — лишь тлеющие угли. И те угасают в праздности. — Наверное, это естественный порядок вещей? — Порядок, но не естественный. — Продолжил бронзовый. — Десяток миров во всём субсекторе клянётся нам в верности, не потому кем мы являемся сейчас, а потому что раньше мы были куда большим, чем пиявкой присосавшейся к газовому гиганту. Наши предки были завоевателями, они не просто грезили звёздами. Они жили среди них. — И что же вы предлагаете, а главное, зачем? — Надвигается буря. Это знает командование сегментума, это знает секторальный губернатор. Это знаем и мы. Архивраг намерен расколоть Империум и пока есть время, нам нужно успеть стать силой, которая щитом закроет соседние звёзды. У Нова Порту есть потенциал для этого, потому что раньше мы таким щитом и являлись. — Архивраг? Расколоть Империум? — Мысли которые должны были остаться лишь в голове Лестера вновь прозвучали вслух. — Глупости и безумие. — Безумие, да. Но не глупость. — Неожиданно вмешалась Изабелла. — Ты не видел того, что видели мы. — Но что вы видели?       Она опустила взгляд своих совсем уже фиалковых глаз не став ничего объяснять. Так же как и другие находящиеся за столом. Но ясно было то, что по этому вопросу они все придерживались одного мнения. — Ну хорошо, если позволите я оставлю вам эти ваши убеждения и вернусь к более практичным вещам: что вы хотите получить за своё участие в моей проблеме? Поддержку в исполнении ваших планов, какими бы они небыли? — Да, именно так. — Вновь заговорил фарфоровый. — Но сперва нам, и именно нам, а не тебе, стоит ответить на один важный вопрос — а нужно ли тебя поддерживать?       Лестер напрягся и с вызовом взглянул на говорившего, но поймав на себе примирительный взгляд Изабеллы лишь крепко сжал кулаки и тяжело выдохнул. — Ваш конфликт, это своеобразное столкновение двух идей, или даже двух миров. Твой отец считает, что навязанный Золотой Буллой искусственный порядок необходим для дальнейшего существования Нова Порту. Де ла Вега в свою очередь, считает что законы приятные тысячи лет назад требуют пересмотра чтобы лучше соответствовать реалиям времени. — Он один из вас? — Разумеется нет. Из того что мы поняли, его прежде всего интересует собственная выгода и пересматривать законы он хочет именно что в свою сторону. Однако, его стремление к переменам не может не радовать, а конечную цель, мы считаем, ему можно и скорректировать.       Изабелла невольно нахмурилась и уставилась на Лестера призывным, почти что требовательным взглядом. Очевидно, она видела в нём своего первейшего союзника в этой ситуации, ведь поддержав графа Морра, Ложа поддержит действие Золотой Буллы, а значит и власть её собственного отца. А значит, в последствии, и её власть тоже. Преданность идее преданностью идее, но терять королевскую власть не захочет никто. И может быть, в том числе из-за этого она позволила сегодня Лестеру сильно больше, чем наверное здесь было принято даже с учётом местных обычаев.       Принцесса вдруг переменилась в лице. Заставив Лестера на миг напрячься, испугавшись что его мысли вновь прозвучали вслух, но к счастью это судя по всему оказалось не так. Или не совсем так. Он с удивлением слышал свой собственный смех. — Это слишком удобный момент что бы вмешаться, но вы не можете решить кого поддержать. — Дворянин с усилием вернул голосу хотя бы подобие спокойствия. — Удивительно, но вы не одни такие. — Он крепко сжал кулаки, до боли в пальцах, но и так очистить сознание не удалось. — Сегодня утром я был в аббатстве святого Марка и вёл там похожую беседу. И знаете, Экклезиархия тоже не знает кого им поддерживать. Даже поразительно, как много общего у вас с ними оказалось.       Маски удивлённо переглянулись, в то время как Лестер всё сильнее терял над собой контроль, пытаясь своими ускользающими мыслями зацепиться хоть за что-то, хотя бы за малейшую деталь окружения, что бы не рухнуть в подступающую со всех сторон тьму. Но как и во всех случаях до этого, любая попытка сопротивления оказывалась провальной, полностью безрезультатной. Не спасала даже концентрация взгляда на Изабелле, её мягких руках, чувственных губах, и широко раскрытых, полных тревоги пылающих пурпурных глазах.       Тьма неумолимо подступала и Лестер даже не знал, говорит он что-то в этот момент или нет, став лишь безвольным наблюдателем. Он ещё мог хотя бы запрокинуть голову и вновь попытаться найти спасение у искусственных звёзд, но едва подняв к ним глаза понял, что потерпел окончательное поражение.       Ясное безоблачное ночное небо оказалось покрыто паутиной пульсирующих лиловых вен, тянущихся от горизонта до горизонта. Холодная рука сжала его сердце и Лестеру захотелось просто кричать от боли и ужаса, но губы уже давно не слушались.       А потом на него обрушилась тьма.       И наступило полное забвение.