Жертва

      Рассказ Жанны о своей жизни в монастыре был скорее похож на проповедь, чем на простое описание мест, людей и событий. Жизнь посвящённая молитвам и тренировкам, как тела, так и разума. Безмятежная и спокойная, полностью предсказуемая. Может быть дворянину она бы быстро наскучила, но для кого-то вроде Макса такой образ жизни стал бы настоящим спасением. Сосредоточенность на одной цели, простой и понятной, а главное — достойной и благородной, сопровождаемая по-настоящему сестринской поддержкой от окружающих. После такого описания у Лестера не возникло ни малейшего удивления, когда Жанна добавила, что очень немногие решаются снять Кольцо Дозволения, это было именно оно у неё на пальце, и покинуть Сестринство.       А вот о сражениях в которых ей довелось принимать участие сорроритка рассказывать не хотела, впрочем дворянин и не настаивал на этом. Жанна лишь сказала что успела принять участие в нескольких походах и даже бывала за пределами Сегментума. Во время боёв они были полностью сконцентрированы на уничтожении врагов Императора, а после, быстро покидали разрушенные войной планеты, что бы отправиться к следующему терпящему бедствие миру. Из-за этого, о тех местах которые она посещала у неё не осталось каких-то особых воспоминаний, разве что кроме описания архитектуры и природы. С местным населением она практически никогда не общалась, оставляя это жрецам Министорума всегда сопровождавших их в походах. Не удержавшись, Лестер всё же смог спросить о том, как же Жанна смогла успеть посетить столько миров. Её ответ заставил дворянина надолго замолчать. Как оказалось, сорроритка была ровесницей его матери, при этом внешне казалось что она едва ли была сильно старше Сибиллы. — Весь секрет в соблюдении режима тренировок и правильном питании. — Заметив сковавшую Лестера неловкость, наконец, продолжила она. — А ещё — в душевном спокойствии. Пребывая в мире с собой, в согласии с волей нашего Повелителя, можно достичь гармонии души, разума и тела. В этом состоянии перед тобой не будет никаких преград. — Ну, такое мне точно не грозит. — Вырвавшись из оцепенения Лестер попытался иронично улыбнуться. — Особенно в плане душевного спокойствия. — Это достигается не сразу. И более того, это не столько конечная цель, сколько процесс. — За прошедшее время занимаемая ей поза в кресле стала куда более расслабленной и сейчас Жанна даже позволила себе обратить на Лестера доверительный взгляд. — Самое главное, никогда не опускать руки и не терять веру. Если же это однажды произойдёт, то пути назад, скорей всего, уже не будет. — Но вы всё равно допускаете возможность этого? — Возможность искупления? Возможность заново найти себя? — Она неуверенно пожала плечами. — Да, наверное. Но мне приходилось слышать лишь о единичных случаях подобного. И ни разу я не видела этого собственными глазами. Всё же, падать вниз проще, чем подниматься наверх и перемены из-за этого происходят значительно быстрее. — Жанна промолчала, а после едва уловимо наклонилась вперёд. — Вы именно это имели ввиду, спрашивая меня о доверии к Повелителю?       Вопрос, которого Лестер боялся больше всего. И который тем не менее всей душой надеялся услышать. Кто как не Дочь Императора должна знать правильный на него ответ? Может быть она хотя бы даст подсказку? — Да. — Только и кивнул дворянин, но увидев требовательный взгляд сорроритки понял, что требуется развёрнутый ответ. — Не думаю, что я действительно потерял веру… Потому что, как мне сейчас кажется, у меня её никогда и не было. Лишь набор привычек и догм, воспитанных во мне многократным повторением. Мне казалось, что особенно сейчас, находясь на Его службе, мне надлежит ощущать какое-то присутствие… Но я не чувствую ничего, кроме пустоты там, где мне следовало бы ощущать Его свет.       Жанна нахмурилась и Лестер буквально почувствовал на себе пристальный взгляд её острых сапфировых глаз. Какие-то две идеи боролись в голове сорроритки, обе из которых призывали к немедленному действию. Наконец, едва уловимо вздохнув, она наклонилась вперёд ещё чуть ближе. — Лестер…       Что бы Жанна не хотела сказать дальше её слова прервал осторожный стук в дверь. Словно потеряв концентрацию, она вновь вздохнула и закрыв глаза откинулась на спинку кресла, наверное, впервые за всё время их разговора. Возможно, это было что-то важное, но момент оказался упущен.       Лестер неохотно поднялся на ноги лишь когда в дверь постучали вновь — это был слуга, сообщивший о появлении ещё одного гостя. Которым оказался Эмиль. Войдя внутрь менестрель, подобно сорроритке, окинул помещение внимательным взглядом, судя по всему сравнивая убранство номера Лестера со своими собственными стеснёнными условиями проживания, а после, разумеется, сосредоточил всё своё внимание на первой гостье, всё так же неподвижно сидящей в кресле. — Это госпожа д’Армант. — Дворянин указал на неё плавным жестом. — Жанна д’Армант. — Эмиль Мартлет. — Сам поспешил представиться менестрель, опустившись в выверенный придворный поклон. — К вашим услугам, госпожа.       Жанна ответила обжигающим холодным взглядом и её глаза сейчас стали непривычно похожи на две льдинки. Раздражение бурлило внутри неё, но не из-за Эмиля, равно как и Лестер не получал от неё никаких гневных взглядов. Лишь её пальцы вновь начали крутить серебряное кольцо. — Если я не вовремя, то могу зайти позже. — Вернув взгляд к Лестеру произнёс менестрель. — Впрочем, дело достаточно срочное. — Нет, всё в порядке. — Вы уверены? — Его брови изгонулись в удивлении, а Лестер в ответ согласно кивнул. — Да. Ей я полностью доверяю.       Бросив на сорроритку краткий взгляд он кивнул ещё раз, мгновенно погасив то, чтобы в Жанне не разгоралось, а Эмиль лишь легкомысленно пожал плечами. — Что же, ваше право. — Он хмыкнул и быстрым жестом разгладил усы. — Я нашёл служанку недавно покинувшую службу у барона. Сейчас она работает в одном, эм, — менестрель невольно нахмурился — заведении недалеко отсюда. И я подумал, что вам будет интересно поговорить с ней лично. — Да, это правильная мысль. Подозреваю, что идти нужно немедленно? — Именно так.       Лестер согласно кивнул и отступил на шаг назад, окинув взглядом менестреля. Сейчас он был в другой одежде, но в всё такой же невзрачной как для взгляда представителя высшего дворянства. Вместо украшенной перьями шляпы на его голове был простой ток, равно как и отсутствовали шпоры на его сапогах. — А где твоя шпага? — Шпага? — Изумился Эмиль а после даже позволил себе ненадолго расхохотаться. — Нет, шпага там не нужна.       Подавив в себе едва вспыхнувшее желание продемонстрировать менестрелю назначение шпаги, Лестер кратким жестом показал, что он скоро вернётся и покинул гостевую комнату быстрым шагом направившись к своему гардеробу. В целом, он уже был одет в самое непримечательное и не блистательное из того что у него было, пусть и всё ещё несравнимо более богатое нежели у менестреля. Так что ему оставалось лишь поменять туфли из мягкой кожи на сапоги без золотых шпор и взять шляпу украшенную только одним чёрным пером. Свою шпагу с позолотой он также решил оставить на месте, вместо неё вооружившись одним лишь кинжалом закрепив его на поясе.       Вернувшись назад дворянин застал своих гостей всё там же, похоже, что даже в ровно таких же позах. Похоже что менестрель так и не решился заговорить с загадочной госпожой д’Армант, при этом совершенно точно обратив внимание на её необычный внешний вид. И вместо него это сделал Лестер, осторожно приблизившись к её креслу. — Вы можете пойти с нами, если конечно… Желаете этого. — Преодолев неожиданно возникший комок в горле добавил дворянин.       В ответ, Жанна мгновенно кивнула и поднялась на ноги быстрее, чем Лестер, следуя воспитанию, протянул ей руку. Этот его жест вызвал у сорроритки некоторое удивление, но в итоге они оба предпочли сделать вид, что этой неловкости не было и вдвоём приблизились к ожидавшему их Эмилю. Встретившему их многозначительный ухмылкой. — Что же, с такой компанией будет веселей. — Он развернулся к двери и кивнул, увлекая их за собой. — Идёмте. Идти туда примерно полчаса.       Дождя на улице уже не было и время постепенно двигалось к вечеру, впрочем на улицах было всё так же немноголюдно. Эмиль уверенно вёл их вперёд, очень скоро начав рассказывать различные городские байки связанные с теми районами города через которые им приходилось пройти. Некоторые были связаны с ним лично, так он один раз указал на окно третьего этажа, в каком-то купеческом здании, сопроводив этот жест комментарием о том, что один раз ему пришлось через него спасаться. Другой дом оказался конторой где когда-то служил его отец, принимая некое участие в сборе податей. Эмилю так же было уготовано там место, но на расспросы об этом, менестрель лишь брезгливо взмахнул рукой и сообщил, что выбрал себе иной жизненный путь. Куда более увлекательный. Жанна, в свою очередь, всю дорогу молча шла за ними следом, плотно закутавшись в свой плащ так, словно дождь не прекратился, а стал только сильнее. Улицы и рассказ Эмиля её совершенно не интересовали и сейчас она полностью была погружена в какие-то свои размышления, недоступные восприятию Лестера.       Когда, наконец, менестрель объявил о том, что они прибыли на место, дворянин поначалу решил, что речь шла о кофейне с большими открытыми окнами — в которой он провёл время со своей старшей сестрой в первый день визита в столицу. Но как оказалось, в совершенно неприметном доме напротив располагалось ещё одно заведение. Не терпящее публичности. За первой же дверью их встретила пара крепких простолюдинов, явно узнавших Эмиля в лицо и не ставших чинить каких либо препятствий, лишь проводив Лестера и Жанну внимательными, оценивающими взглядами. Пройдя чуть дальше и миновав ещё одну дверь, они оказались в просторном помещении, напоминающим «Глубокую Кружку» своим аскетичным убранством. Несмотря на время, здесь было относительно многолюдно, а воздух был полностью пропитан терпким запахом лхо. — Постарайтесь не привлекать к себе внимания. — Дал очевидный совет Эмиль и указал на один из столов стоявших у стены. — И не сильно разглядывайте местных. Они этого не любят.       Согласно кивнув Лестер опустился на предложенное ему место, Жанна всё так же молча села напротив, вновь оказавшись отделённой от него столом. Эмиль же остался стоять на ногах и вопреки собственному совету принялся кого-то высматривать в зале, а после, словно кивнув самому себе, вновь обернулся к дворянину. — Несколько монет помогут завязать разговор.       Иронично улыбнувшись, Лестер взял горсть солариев и высыпал их в протянутую ладонь. Менестрель в свою очередь, довольно кивнув, быстро удалился вглубь зала и провожая его взглядом дворянин не смог удержаться от того что бы внимательно всё осмотреть. Постояльцы выглядели по разному, кто-то совершенно точно был простым цеховиком, кто-то представителем одной из торговых гильдий. Были и дворяне, но точно не самые знатные или же богатые. Так же как и в Ложе они все располагались небольшими тесными группами, что-то живо обсуждая между собой, при том, что как и в «Небесном Пике» среди одной группы были представители разных сословий, что на каком-то подсознательном уровне казалось Лестеру неправильным и неестественным. Но ещё более аномальным, его взгляду показался трофей размещённый на небольшом пьедестале у одной из стен — древний массивный орочий череп, в два или три раза больший человеческого. Вместо нижней челюсти у него лежала ещё более массивная металлическая деталь, окрашенная выцветшей алой краской и напоминающая скорее бульдозерный отвал, чем составную часть чьего-либо лица. Орки по-прежнему населяли Нова Порту, живя в массивной лесной зоне и периодически устраивая набеги на отдалённые поселения. В ответ на это, время от времени дворянство проводит так называемые Большие Охоты значительно сокращающие популяцию зеленокожих, но полностью избавить мир от этого проклятья, похоже, решительно невозможно. — Удивительно. — Тихий голос Жанны мгновенно оторвал Лестера от размышлений. — Как несколько золотых монет могут подтолкнуть человека к действию. — На них можно купить еду и кров. — Лестер мягко улыбнулся и пожал плечами. — Подозреваю, у вас в монастыре никаких денег нет вовсе? — Разумеется. Каждая из нас делает то, что должно. И этого достаточно. Оценивать наше служение золотом? Платить нам им за исполнение нашего священного долга? — Она отрицательно мотнула головой. — Если бы кто-то в моём присутствии предложил так делать, то я была бы первой кто оторвёт этому безумцу голову. — Настоящему дворянину тоже должно быть постыдно принимать золото, за исполнение своих клятв. — Лестер согласно кивнул. — Но похоже, не смотря ни на что, времена меняются. И у солариев есть очень много способов применения. — Но как можно купить лояльность? Мне приходилось сражаться плечом к плечу с наёмниками, прибывшими в зону боевых действий ведомых жадностью, а не долгом. Отвратительно было находиться рядом с ними. И ещё более омерзительно было полагаться на них. — Она вновь мотнула головой, на этот раз даже с какой-то решительностью. — Если тебе не знакомо чувство верности нашему Повелителю, если ты трус — просто не вмешивайся. — К сожалению, не все люди на столько честны и благородны как… Вы. — Вновь смутившись Лестер постарался улыбнуться. — В монастыре вы знаете, что получите то, что заслуживаете. Никто из ваших сестёр и не подумает кого-то обмануть или чего-то лишить ради личной выгоды. Но к сожалению, человечество — не монастырь. Алчность и обман будут с нами всегда. А вместе с ними и золото, как понятная большинству мера этих двух понятий. — Неужели так сложно… Перестать быть такими?       Простой, чистый, наивный и совершенно искренний вопрос, который Лестер скорее ожидал бы услышать от ребёнка, чем от опытной воительницы. Но похоже, что именно в этом и заключался секрет её праведности — в ограничении контактов с грязным и порочным человечеством. Даже Лестер, отделённый от большей части населения Нова Порту сословными барьерами прекрасно понимал, что стоит Жанне поближе познакомиться с теми ради кого она десятилетиями проливала кровь — её вера может пошатнуться. Столь искренняя и наивная.       Дворянин не мог подобрать нужных слов, чтобы ответить на этот простой вопрос и от дальнейшей неловкости его спасло появление Эмиля в компании служанки, по всей видимости и бывшей причиной их визита. — Это они. — Менестрель указал на Лестера с Жанной и служанка согласно кивнула. — Вы пока поговорите, а я отлучусь на пару минут. Возможно, сейчас получится решить и второй вопрос. — Это было бы крайне… Удобно. — Дворянин согласно кивнул, а после указал на стол. — Присаживайся.       Служанка тяжело вздохнула, что тут же вызвало у неё приступ кашля, а после, под одобрительный кивок Эмиля, села за стол, разместившись на стороне Жанны. Сорроритка из-за этого даже оказалась вынуждена чуть отодвинуться назад, явно не привыкнув к подобным вторжениям в своё личное пространство. — Вы хотели поговорить о… — Она на миг осеклась, а после продолжила на пол тона тише. — Бароне? — Да. Меня интересуют очень многие вещи. — Я была в числе простой прислуги и не знаю многого. — Она пыталась скрывать волнение в своём голосе, но в итоге вновь сорвалась в кашель. — Но я работала непосредственно в усадьбе.       Молодая и вполне привлекательная, Лестер вполне мог представить её работающей внутри дома, прямо перед глазами господина. Может быть поддерживая чистоту и порядок, может быть где-то на кухне. Может быть, занимаясь чем-то ещё. — Почему тебя убрали? — Из-за, — на миг она словно начала задыхаться — из-за кашля. Я им говорила, что он пройдёт, но они не стали слушать. И просто выгнали меня. — Это заразно? — Лестер показательно насторожился, вызвав в служанке едва сдерживаемое негодование. — Да нет же. Просто немного времени и я буду как новая. — Она вновь вздохнула. — Но вы же не о моём здоровье хотите поговорить, верно? — Может быть. А может быть и нет. — Лестер пожал плечами. — Почему твой кашель оказался таким важным? Они столь тщательно следят за здоровьем всей прислуги? — Да, разумеется. Мне кажется, в этом и есть весь смысл. — После этих слов дворянин удивлённо вскинул брови. — Прислуги там явно несколько больше, чем нужно. И как мне кажется, мы там только для того, чтобы отдавать… Нашу кровь. — Кровь?       Перед глазами Лестера тут же промелькнул полусгнивший труп найденный в фруктовом саду. Выжатый досуха, обескровленный. С учётом того как это тогда описал Хаст и того, что эти мучения повторно пережил на себе Макс, дворянин вполне мог считать себя свидетелем того мерзкого и отвратительного убийства. Но есть ли связь между ним и тем что делает барон? — Да, кровь. Её у нас собирают. По чуть-чуть, но у всех. — Служанка вновь разошлась кашлем. — Не знаю зачем. Об этом даже спрашивать запрещено. — Любопытно. — Подавив вспыхнувшее отвращение протянул Лестер. — А что ты можешь сказать про самого барона? — Мне редко доводилось его видеть. Но в целом, если не обращать внимания на внешность, он мне показался обычным высокородным аристократом. — И много ты таких знаешь? — Усмехнувшись ответил дворянин, тут же лишив служанку едва проступившей в её тоне уверенности. — То есть ничего необычного в нём нет? — Нет. — А другая прислуга? Может быть они ведут себя как-то странно? Может быть… Кто-то из них пропадает? — Про это — она едва заметно съёжилась — ходят определённые слухи. О том, что кто-то из слуг исчезает. Но мы там меняемся на столько часто, что отследить это нет никакой возможности. Может быть там действительно кто-то пропадает и… — И? — Я не удивлюсь если это окажется действительно так. На эту усадьбу со стороны смотреть жутко, а уж какая она внутри. — Служанка обречённо улыбнулась. — Нам говорят что барон не любит солнечный свет, поэтому большая часть дома всегда погружена во тьму. И есть достаточно обширные области куда пускают лишь самых доверенных слуг. Что там происходит мне совершенно неизвестно. — Хм. — Лестер скрестил на груди руки и на краткий миг вопросительно взглянул на Жанну, но та, похоже, совершенно не была намерена вмешиваться. — А что касательно гостей? Они ведь там бывают? — Да, но редко. В основном это кто-то из сенаторов или королевских министров. Но это то, что я видела сама. — Служанка вновь промолчала. — Я знаю, что в усадьбу есть и другие входы, тайные. Так что гостей может быть больше.       Лестер не стал спешить со следующим вопросом, решив для начала всё обдумать. Сбор крови, возможная пропажа слуг, тайные проходы, странное устройство быта внутри усадьбы. Так причина возникновения всевозможных жутких слухов о Гуле была более ясной, нежели из-за отторжения вызванного внешностью барона. И похоже, что искажение тела действительно может быть связано с искажением души. — А среди слуг есть псайкеры? — Псайкеры? Нет, нет конечно. — Она решительно замотала головой. — Барон их не терпит и запрещает пропускать даже через ограду.       Что совершенно не значит того, что он заинтересован в их крови. Злоба и неприязнь начали зарождаться в самой душе Лестера, но они быстро отступили назад, стоило вернуться Эмилю. Выглядел он на удивление взволнованным. — Вы закончили? — Не самым учтивым тоном поинтересовался он. — Да. Думаю, мы закончили. — Хорошо. — Эмиль быстрым жестом разгладил свои усы, в это же время зачем-то вновь внимательно разглядывая Лестера. — Он хочет лично поговорить с вами. — Он? — Дворянин удивлённо ухмыльнулся, но ответ менестреля тут же погрузил его в полное смятение. — Себастьян Эстевес.