Жертва

— Я не хочу это… Прерывать.       В ответ на тихий шёпот принцессы, Лестер, осторожно повернув голову, утопил своё лицо в её мягких шёлковых волосах. Прижавшись к нему ещё ближе, Изабелла закуталась в его объятия словно в тёплое одеяло и опустившись щекой к плечу дворянина вновь обожгла его кожу своим дыханием, в этот раз уже размеренным и умиротворённым, в противовес тому каким оно было меньше минуты назад.       Когда всепоглощающее пламя страсти, наконец, отступило они провели остаток дороги в бережных объятиях друг друга, наслаждаясь тишиной и ласковыми касаниями своих ладоней. Лестер практически испытал безмятежность — чувство, оставленное им дома и, кажется даже, в прошлой жизни. Но плавное движение городских улиц за окном сперва сменилось видом просторной площади, а затем и вовсе прекратилось, замерев у уходящих ввысь каменных ступеней. Им нужно было идти. — Я… Не хочу. — После нескольких минут блаженной тишины вновь повторила она. — Мы можем вернуться назад. Провести весь день вместе. Может быть даже не покидая моей спальни. Может быть… Не покидая постели.       Обречённо вздохнув, она чуть отодвинулась назад, обратив к дворянину взгляд своих ясных голубых глаз. И несмотря на то, что в тоне Изабеллы заметно проступала свойственная её натуре игривость, в этот раз она его не дразнила и лишь обещала. Если он сам того захочет. — Только что я клялся давать тебе совет. Искренне и от всего сердца. — Тёплая улыбка сама собой возникла на его лице, а затем, подобно лесному пожару, передалась и ей. — У тебя есть обязательства. И тебе стоит их исполнять. — Они что, не справятся без меня? — Никто не справиться без тебя. — Ответил Лестер улыбнувшись ещё ярче. — Идём. Я тебя провожу.       На краткий миг её тёплая ладонь скользнула по его лицу, но затем, принцесса, с заметным усилием преодолев что-то внутри себя отодвинулась ещё чуть дальше, вырываясь из его рук. На то, чтобы привести себя в порядок, поправляя причёску и платье, ушла ещё минута, после чего она позволила Лестеру помочь покинуть мото-карету и, следом, проскользнув ладонью под его локтем, взять себя под руку. И только после этого они начали своё неспешное восхождение к массивным дверям столичного собора.       В дороге, будучи поглощёнными своими чувствами, они не успели обсудить много из того, что ещё прошлым вечером занимало сознание Лестера, а потому они договорились продолжить этот разговор в другой раз. Возможно вечером. А возможно — в какой-то иной день. Впрочем, что-то новое дворянин всё же смог узнать, а именно то, что каждый из масок занят своей сферой: так Фернандо, до недавнего времени, отвечал за их общую безопасность, выступая своеобразным пугалом, отгоняющим слишком любопытных дворян. И, к нескрываемому неудовольствию Лестера, проливающему кровь, если это становиться необходимо. Как и в прошлый раз, Изабелла заметила реакцию дворянина, а потому постаралась не касаться данного аспекта их деятельности слишком подробно. Сейчас же, Фернандо, приняв мандат своего отца, станет одним из их рычагов влияния в Сенате, единственно, как надеется сама принцесса, более преданным делу. Всё же, старый граф был самостоятельной политической фигурой, прежде всего искавшей возможности улучшить именно своё положение — его наследник, в свою очередь, лишён таких честолюбивых амбиций. Однако… Следуя своему обещанию, Изабелла не посмела даже произносить имени Сибиллы в этом контексте, но Лестеру этого и не требовалось. Его старшая сестра обладала исключительно большим влиянием на своего супруга, будучи при этом слишком проницательной и сообразительный, для того что бы не создавать угрозу для их планов. Как она поступит, узнав в чём замешан Фернандо? Этого сейчас не мог предположить даже Лестер, но он совершенно точно не удивился бы, окажись, что Сибилла уже давно знает о существовании масок.       Отгер, из того что решилась сообщить принцесса, был необходим для взаимодействия с купцами, главами гильдий и цехов. С теми, кого сейчас было принято называть дворянством пера, получившим придворные должности благодаря своему торговому обороту и цепкой хватке уличного дельца. Эти люди, оставшись без соответствующего надзора, могут оказаться исключительно опасны так как в своих собственных кругах они не скрываясь рассуждают на тему того, что сами вполне могли бы стать как опорой так и источником власти на Нова Порту. Противостояние Морров и де ла Веги их интересует строго в контексте демонстрации неспособности текущей системы обеспечить стабильность и порядок. Они — враги Изабеллы. Но за последнее время, незаметно для всех, эти лавочники и ростовщики вдруг оказались слишком сильны, а что ещё хуже — сам вице-король оказался от них в известной степени зависим. Отгер, разумеется, не имеет ни малейшей возможности их контролировать, но он хотя бы позволяет понимать степень их раздражения из-за происходящих событий. И в конечном итоге, именно он должен будет спровоцировать их на необдуманное действие, слишком радикальное, чтобы его можно было забыть и простить, но достаточно импульсивное, что бы оно оказалось неподготовленным. Последующая расправа должна будет избавить трон Нова Порту от этой угрозы, даровав драгоценное время для подготовки к настоящему вызову.       Война. Она будет бушевать среди звёзд. И для того чтобы Нова Порту смог выстоять, потребуется сплочённое усилие каждого благородного дома, каждого дворянина. Именно поэтому все конфликты нужно разрешить как можно быстрее, изящно или нет, справедливо или же тиранией. И укрепить власть трона. Её власть. Но прежде всего — не дать дворянству ослабнуть. И пусть сам Лестер отказывался в это верить, но сама Изабелла была полностью убеждена, что формирующийся полк отправится на верную смерть. Бессмысленно сгинув в боях, не принеся никакой пользы ни родному миру, ни всему Империуму. А потому, одной из важнейших задач перед собой самой она ставит поиск способа не допустить формирования новых полков. Цель настолько же невыполнимая, насколько и еретическая. Ослушаться призыва к оружию, звучащему с самой Терры. Но оставшись без армии, Нова Порту не сможет защитить себя и тем более не сможет взять под опеку остальной суб-сектор.       Впрочем, для того чтобы начинать действовать в таком масштабе, сперва нужно зачистить политическое поле от всех, кто сможет этому помешать. Именно из-за этого Гуль и стал целью масок. Он слишком амбициозен, влиятелен и властолюбив, для того чтобы остаться в стороне. Но делает ли это его более верным слугой Императора? Ведь, может быть, понимая всё это, Лестеру, будь он праведником, стоило бы уничтожить заговорщиков руками их политических оппонентов. Но что тогда станет с Нова Порту и другими мирами зависимыми от воли его правителей?       Если Изабелла действительно имеет основания для своей убеждённости, если Николь не ошибается со своими предсказаниями, если опыт Филиппа полностью верен — то нет и не может быть иного выхода, кроме как способствовать деятельности масок. Но что если они ошибаются? Что если они все ошибаются? Что если для разгрома Архиврага не хватит всего одного-единственного введённого в бой бронетанкового полка? Что если это и есть его коварный план?       Последняя мысль обожгла сознание Лестера как раз в тот момент когда он переступив через порог оказался внутри собора. Быстрый взгляд к увенчанной крыльями святой, разящей своим сияющим мечом извивающегося змея, позволил пусть и не сразу, но очистить сознание от наседающих мыслей, тяжелых на столько, что дворянин боялся физически начать под ними прогибаться. Тяжёлый вздох, на который идущая так близко принцесса не могла не обратить внимание, решительное движение головой, окончательно вытряхивающее из сознания ненужные сейчас переживания. Заботливая улыбка и мягкое касание — возвращающие фокус восприятия к тому, что было действительно важно.       Собор всё так же продолжал утопать в величии и благости, наполненный ароматом ладана. Его стены отражали свет тысяч свечей и ангельское пение обширного хора, поддерживаемого парящими под самым потолком херувимами. А в дали, у самого алтаря, под надзором нескольких церковников, сияли своими шикарными нарядами благородные дамы, приглашённые сюда Изабеллой. Среди них была и Сибилла, которую Лестер безошибочно узнал по занятой ей величественной грациозной позе и золотым прядям, так уместно смотрящимся на фоне окружающей роскоши. — Нет-нет. — Из-за спины раздался острый как шпага женский голос, едва Лестер вознамерился сделать ещё один шаг к алтарю. — Проход дальше только для приглашённых.       Обернувшись, они с принцессой увидели сестру Аврелию, вновь одетую в монашеские робы и терпеливо дожидавшуюся их у входа. Фальшивые подруги тут же поспешили обменяться многозначительными улыбками, понятными лишь им двоим, а после и Лестер поприветствовал её глубоким кивком. — Что, моё щедрое пожертвование не даёт мне никаких привилегий? — Наконец, ответил дворянин. — Конечно нет. — Прямо ответила Сорроритка, теперь изобразив на своём лице более чем понятную ядовитую ухмылку. — Ведь это было пожертвование на благо церкви и Повелителя, а не для тебя самого. — Ну, какая-то логика в этом есть. — Лестер неуверенно пожал плечами, а после, медленно и осторожно увёл руку в сторону, высвобождая принцессу. — Полагаю, тебя здесь очень заждались. — И ещё как. — Подтвердила сестра Аврелия.       Изабелла ответила взглядом полным искреннего сожаления и, не удержавшись, напоследок ещё раз мягко коснулась его плеча. Вызывав на лице сорроритки едва уловимую, но совершенно точно довольную ухмылку. — Тогда… — Слабо улыбнувшись, она отошла на полшага назад. — До вечера? — До вечера. — Ответил он, совершив выверенный придворный поклон. — Моя госпожа.       На краткий миг взгляд принцессы вспыхнул пламенем и совершить ещё один шаг она смогла лишь через несколько мгновений, подавив в себе вновь вспыхнувшее желание. Но даже так, уйти она смогла составив последнее слово за собой. — Если Аврелия будет тебя обижать — обязательно скажи мне. Я ей потом устрою… Нагоняй.       Ещё раз кивнув, но на этот раз благодарно, Лестер проводил взглядом удаляющуюся принцессу. И с каждым сделанным ей шагом холод постепенно возвращался в его сердце. Была ли она его спасением? Или же причиной, для ещё большего проклятия? — Я вижу, что у вас всё хорошо. — Сделав несколько шагов навстречу протянула сорроритка. — Это не может не радовать. — Хорошо? — В душу вдруг вонзилась холодная сталь. — Хорошо?! — Резко обернувшись он с вызовом взглянул в её янтарные глаза, сияющие нескрываемым высокомерием. — Почему тогда у меня нет никакой радости? — А это — правильный вопрос. — Наклонив голову набок, она теперь оценивающе осмотрела Лестера. — Ты чем-то недоволен? — Чем-то? — Едва сдержав себя от выкрика сквозь зубы процедил Лестер. — У меня такое чувство, что я её… Взял силой. Опорочил и… Изнасиловал. — Хм. — Вновь протянула сестра Авреллия, сделав несколько шагов в сторону, словно пытаясь рассмотреть дворянина под другим углом. — Ты всё ещё продолжаешь воспринимать мою работу как что-то личное. — А что-то может быть ещё более личным? — Конечно. Очень многое. — Демонстративно сохраняя спокойствие в тоне решительно ответила она. — Но что касается твоего тезиса, то я бы предложила вспомнить о традиции заключать политические браки, существующей на Нова Порту. Разве это не насилие, отдавать юную девушку в чужую семью, не справляясь ни о её желаниях, ни о мнении?       Лестер ответил ещё более решительным взглядом, но затем… Поразивший его душу кинжал оказался воткнут по самую гарду. Обернувшись, он обратил свой взгляд к Сибилле, молча слушающей остальных дам. О чём она думала узнав о планах отца? Что она испытывала, покинув дом и отправившись к де Авилам? Совсем одна, в один миг лишившись всего, что было для неё ценным. — Значит, вот это ваше оправдание? — Возможно. — Она согласно кивнула и сделала ещё один шаг вперёд. — Но сейчас, мне было бы интересно услышать твоё.       Мастер защиты, обучавший Лестера фехтованию, не советовал следовать практике распространённой среди многих бретёров — поразив врага шпагой не следовало её проворачивать. Да, это причиняло нестерпимую боль, настолько сильную, что продолжить бой было почти невозможно. Это расширяло раневой канал, вызывая обильную кровопотерю, что в конечном итоге увеличивало вероятность смерти. Но также, делая это неосторожно, бесконтрольно и импульсивно, можно увести оружие к костям и тем самым — наиболее нелепым способом остаться без шпаги. Ведь даже обречённый, находящийся в агонии противник, всё равно имел возможность нанести последний удар. Если его сердце действительно пылало яростью, а разум был полностью сосредоточен на достижении одной единственной цели.       Но Лестер сейчас не чувствовал земли под ногами, а злоба, вместо того чтобы стать оружием, бесконтрольно сжигала его разум. Было ли у него оправдание? Разумеется нет. И ни у кого его быть не может. А потому, приняв удар сорроритки, он желал исключительно одного — провалиться сквозь белоснежный мраморный пол и просто перестать существовать. — Лестер, Лестер. — Вздохнув произнесла она неожиданно тихим и примирительным тоном. — Так ты наносишь увечья лишь самому себе. Без какой-либо пользы. Тебе нужно научиться обращать потребность — в доблесть. Иначе ты погубишь сам себя. — Может быть это и к лучшему. — Наконец, болезненно выдохнул он. — Перестань. Это совсем не так. — Сестра Аврелия промолчала, а после даже подбадривающе улыбнулась. — Пожалуй, в этот раз я дам тебе спасительную соломинку. И скажу, что не смотря на мою работу, на точность моих методов, твои эмоции и чувства — всё ещё полностью твои. Как и её. Как и вообще у любого человека. — После непродолжительной паузы добавила она. — И Изабелла мне не показалась расстроенной или опечаленной. Она была скорее даже, более счастливой, чем когда-либо.       Очередной самообман? Возможно. Но своим бесконтрольным буйством эмоций Лестер действительно никому не мог принести никакой пользы. Ни себе. Ни ей. А потому, согласно кивнув, он вновь глубоко вдохнул пытаясь восстановить над собой контроль. Прогнать чувство вины. И заглушить голос совести. — Вообще, я тебя здесь поджидала совсем не для этого… — Вы знали, что я здесь буду? — Я знала, что здесь будет она. — Быстрым кивком акцентировала сорроритка. — А значит, скорей всего, будешь и ты. И я очень рада, что не ошиблась. Ведь даже лишившись моей опеки, ты продолжаешь помогать мне с моей миссией. — Миссией? — С выполнением той задачи, которую на меня возложило Сестринство. — Уклончивым, но при этом непреклонным тоном ответила она. — Но не будем сейчас об этом. А продолжим о том, чем я могу с тобой за это расплатиться. И ведь, какая удача, мне есть чем. — Барон? — Через мгновение предположил он, на что в ответ получил утвердительный кивок. — Да. Мне удалось узнать ещё кое-что о его делах с планетарным епископом. — Госпожа д’Армант вчера сообщила мне о его конфликте с Адептус Механикус… — Мне она так же сообщила о вашем… Небольшом приключении. — С ироничной ухмылкой продолжила сорроритка. — Об интересе к усадьбе барона. И здесь я вспомнила об этом. — Словно из ниоткуда в её ладони показался металлический ключ, довольно сложной формы и при том лишённый всякого изящества. — С его помощью представители его преосвященства попадают в поместье. Используя некий тайный тоннель, местоположения которого я, впрочем, пока не знаю. — И вы… Просто взяли этот ключ? — Разумеется. Почему нет? — Улыбнувшись ещё ярче она просто пожала плечами. — Их встречи происходят не часто, а потому его пропажу не скоро обнаружат. И за это время ты успеешь сделать копию. — А после, вернуть оригинал вам? — Именно. — Одобрительно ответила сорроритка и протянула к нему руку. — В случае необходимости, сделать это можно и через сестру Жанну.       Холодный и тяжёлый металл оказался в ладони Лестера. В связке ключей мажордома он выглядел бы слишком неуместно и неказисто, а значит — совершенно точно открывал дверь к какой-то тайне. К какой-то опасности. — А госпожа д’Армант… — Неловкость неожиданно поразила дворянина, так что тот даже был вынужден крепко сжать ключ, чтобы его впившиеся в кожу зубья позволили очистить сознание. — Сейчас здесь? Могу я обратиться к ней за помощью? — Да. Полагаю, она в своей келье. — Взгляд сестры Аврелии вновь наполнился ядом. — И конечно можешь. Не переживай, Лестер — тебе она никогда не откажет.