Боклерские сказки

С каждым днем Трисс и Йеннифер разговарили друг с другом все меньше, и не потому что у них исчерпались темы для бесед. Этим утром Йеннифер не выдержала первой. Проснувшись необычайно рано, задолго до обеда, она уже который час сидела перед зеркалом и наводила марафет так тщательно, словно от этого зависела вся ее дальнейшая судьба… Так тщательно, словно ей было для кого краситься. Трисс проснулась намного позже и, накинув на голое тело халат, бесцельно расхаживала по дому с мрачным видом. За все полгода они еще ни разу не поссорились. Именно поэтому на душе у обеих было так скверно. Гнойник назрел и готов был вот-вот лопнуть. — Ну вот что мы делаем, а? — спросила Йеннифер, когда Трисс на секунду задержалась у порога. — Что ты имеешь в виду? — Ты знаешь. Я имею в виду ЭТО! Все это! Весь этот город, всю эту страну, и этот дом, и вообще все! — А чем тебе не нравится Понт Ванис? — приподняла брови Трисс. — Один из самых красивых городов Континента, между прочим. Жемчужина Ковира. — Ага. От залива Праксены до Драконьих гор, — передразнила ее Йеннифер. — Очнись, Трисс, или у тебя от местного климата мозги совсем задубели? Притворяться надоело. Закусив губу, Трисс проницательно посмотрела на подругу. В ее зеленых глазах вспыхнуло понимание, которое она, прищурившись, попыталась скрыть за пушистостью ресниц. Вздохнула. — Чего ты от меня хочешь? Я пригласила тебя к себе, но гостишь ты у меня по своей воле. Если тебя тяготит мое общество, я тебя не держу. — Ты прекрасно знаешь, что меня держит: то же, что вынуждает тебя терпеть меня… Трисс сложила руки на груди: — И что же это? — А сама ты произнести это имя боишься? — усмехнулась Йеннифер. — Нет, не боюсь, просто не вижу в этом никакой необходимости. — Хорошо, тогда скажу я. Геральт. Геральт держит нас вместе. — Глупости! — Перестань строить из себя дурочку. Я предлагаю дружеские переговоры. — Да мы и так не конфликтуем. Я бы даже сказала, что между нами никогда еще не было такой идиллии. — Потому что рядом нет Геральта. И потому что мы не дружим, а — уж прости! — друг друга пасем! Вот как это называется. Ну признайся, Трисс, ты ведь не отпускаешь меня, потому что боишься, что я сразу же побегу разыскивать ведьмака. А я не уезжаю, потому что точно знаю, что как только я ступлю за порог, ты кинешься к ближайшему фонтану наводить о Геральте справки… Или я не права? Трисс надавила пальцами на виски — у нее вдруг, совершенно внезапно, началась мигрень. И с чего бы это? Она прошлась по комнате, а затем присела на краешек кресла напротив Йеннифер. — Две брошенки забрались в самый дальний угол и пытаются друг друга утешить, ты это имеешь в виду? — Ну, вообще-то чисто технически это мы его бросили, — возразила Йеннифер. — А почему тогда я не чувствую триумфа? — горько усмехнулксь Трисс. — Почему тогда ощущение у меня такое, словно использовали и бросили меня? — Потому что так все и было. Знаешь, как говорят: если тебе кажется, то тебе не кажется. Последовала долгая пауза. — Думаешь, Геральт жалеет о случившемся? — наконец спросила Трисс. — Жалеет или нет, не знаю, но что скучает — скорее всего. — По которой из нас? — Да наверно, по обеим, — пожала плечами Йеннифер. — Считаешь, он уже кого-то себе нашел нам на замену? — А ты в этом сомневаешься? Или ты наивно надеешься, что он хранит нам верность? — Это вряд ли. — Естественно, нет. С его точки зрения это мы его бросили и он имеет полное право искать утешение в объятиях первой подвернувшейся ебабельной бабы. Думаешь, он не воспользуется возможностью, если таковая подвернется? — Конечно, воспользуется, — вздохнула Трисс. — Не родилась еще такая женщина, которой Геральт бы не изменил. — Кроме Цири. — Кроме Цири. — А если все так, зачем мы тогда сидим и обсуждаем это? Мы ведь еще полгода назад приняли решение выкинуть его из головы и поначалу у нас получалось… — Нет, не получалось, — покачала головой Йеннифер. — Не получалось? — Совершенно нет. Пока мы вдвоем, Геральт всегда будет с нами. Геральт — залог нашей дружбы. И нашей вражды. — Но если Геральт смог оставить нас в прошлом, то почему мы все никак не можем? — Наверно потому, что дело уже давно не в любви, а в принципе. Признай, ведьмак для нас давно превратился в трофей, за который мы грыземся. Любовь тут ни при чем. Это война. — Что-то есть в твоих словах. Честно говоря, я уже давно не понимаю, остались ли у меня чувства к самому Геральту или же я одержима идеей Геральта. — Скажи мне, Трисс… Что он тебе сказал напоследок? — Ну… Он сказал, что… Черт, это тяжело… Что всегда будет… вспоминать меня с улыбкой… — Ясно, — нахмурилась Йеннифер. — Если перевести это на нормальный язык с диалекта Геральта, это значит: «Детка, нам было хорошо вместе, но я оставил тебя в прошлом». — А тебе он что сказал? — А ничего. Мы просто отменили желание Геральта, которое он когда-то загадал джинну в Ринде… — И? — Ну и все. Любовь прошла, завяли помидоры. — То есть ты хочешь сказать, его любовь прошла. Но не твоя. Йеннифер посмотрела на Трисс так, словно хотела ее сожрать. — Но если все так, — продолжила Трисс, — зачем мы продолжаем самих себя мучить? Сидим по вечерам дома и никуда не выходим? Заперли себя, словно в монастыре? Жизнь ведь продолжается, и мужчины на Геральте не закончились. Мы хороним себя заживо, когда в этот самый момент Геральт наслаждается жизнью. — А откуда ты знаешь? — сразу насторожилась Йеннифер. — Ну, слухи ходят, — уклончиво ответила Трисс. — Так ты все-таки наводила справки? — Не напрямую. Как ни крути, Геральт — известная личность на Континенте. Да и Цири… — Ты виделась с Цири? — тут же вскинулась Йеннифер. — Один раз, случайно. — Врешь, что случайно! — Да честное слово, случайно. Она вообще сама меня нашла. — Ну хорошо, допустим. И что Цири сказала? — Что Геральт теперь в Туссенте. Ему Анариетта имение с виноградником пожаловала. — Ишь как устроился. Он что, заделался добропорядочным виноделом? — нервно рассмеялась Йеннифер. — Похоже все хуже, чем я думала. А Цири случайно не упоминала, живет ли Геральт один или с кем-то? — Ну, он с одного вихта снял проклятие, а на деле это оказалась какая-то породистая дворянка. Правда, она теперь старая совсем. — Это меня слабо утешает… Любит Геральт проклятия снимать: то эльфы у него в беде, то породистые дворянки… — Это все, конечно, хорошо, но какое нам теперь до этого дело, Йенн? У нас своя жизнь. — А по нам что-то не видно. — И что ты предлагаешь делать? — Ну, я слышала, что сегодня у Танкреда прием в честь… не помню, в чью-то честь. Нас ведь пригласили. — Да. Ты хочешь пойти? — Нет, но думаю, что стоит, и… — фиалковые глаза Йеннифер вдруг сверкнули азартным огоньком. Трисс знала этот взгляд и не смогла сдержать улыбки. — А вдруг наш Геральт без нас скучает? А вдруг мы ему нужны, а он постеснялся бы признаться в этом? — У тебя есть конкретные предложения? — Да. Сейчас ведь в Ковире лето. Это прекрасное, хоть и мимолетное время года. А прямо во дворе у нас имеется очаровательнейший фонтан, — Йеннифер решительно поднялась со стула и проследовала к сундуку с одеждой. — Тебе долго собираться? — Да хоть в халате выйти могу. — Отлично! Доставай всю свою гидромантию. Сейчас проверим, как там наш дорогой ведьмак поживает.

***

Сначала, кроме отражения своих собственных взволнованных лиц на фоне чистого северного неба, они не увидели ничего. Водная гладь фонтана подрагивала и морщилась от прохладного ковирского ветра. — Ну и что? — нетерпеливо спросила Йеннифер. — Не болтай мне под руку, я пытаюсь сосредоточиться. — Давай быстрей, я левый глаз криво накрасила. — Да, действительно, я только теперь заметила, — усмехнулась Трисс. — Ты не на меня любуйся, а думай про Геральта. — Да я и так все время про него думаю. — Думай сильней. — Сейчас, погоди… Ветер вдруг стих, но вода в фонтане пошла неестественной рябью. Отражения чародеек и неба исчезли, а вместо них явилась иная картина. Йеннифер и Трисс затаили дыхание: они увидели Геральта, такого далекого, ненавистного и все же милого сердцу каждой. Он сидел на берегу не то реки, не то озера, а рядом с ним сидела… Трисс. Счастливая, совершенно без косметики, с распущенными волосами и в простом летнем платье. Лицо Йеннифер вмиг покрылось багровыми пятнами. — Это прошлое или будущее? — Это… — Трисс попыталась подавить улыбку, но вышло у нее скверно. — Это не прошлое. Я не знаю этого места и никогда не была там с Геральтом. — Ясно, — Йеннифер отступила от фонтана и отвела глаза. — Можешь наслаждаться зрелищем и дальше, а я пошла в дом. — Подожди! Смотри, здесь что-то не то. — То есть? — Смотри, какие глаза. — А какие? — Йеннифер снова нехотя склонилась над водой. — Голубые. А у меня зеленые глаза. — Ну, может, это абберация? — Такая убедительная? — Может, ты в будущем сменишь цвет глаз? — С чего бы? К моим волосам отлично подходит зеленый. Если бы я что и стала менять, то только не глаза. — На что ты намекаешь? — На то, что это вообще не я… Посмотри, разве я так сижу когда-нибудь? — Да откуда я знаю? — фыркнула Йеннифер. — Думаешь, я только и делаю, что за тобой наблюдаю? — Но я-то себя знаю. И это не я. — А кто тогда? — Кто-то, кто выдает себя за меня. — Думаешь, Геральт не заметил бы? — Может, он под чарами. Смотри, какое спокойное у него выражение лица. — Счастливое, ты хочешь сказать? — Ну да. — Тут ты права. С нами, я не помню, чтоб он был так счастлив. — И что мы будем делать? Задумавшись, Йенн кусала губу. — Думаю, на прием мы сегодня не пойдем. — Отличная идея! — поддержала подругу Трисс и, смахнув рукой видение в воде, поспешила в дом. — Через полчаса я буду готова. А ты?