В кабинете Реддл-мэнора, когда все спали в своих постелях, Том сидел за столом и занимался бумагами. Было совершенно безлюдно, и только потрескивание огня, шелест бумаг и царапанье пера прерывали тишину. Обстановка действительно казалась довольно спокойной, и это был единственный раз, когда его не беспокоили назойливые люди. Не то чтобы он предпочитал засиживаться допоздна и заниматься работой, но, проводя так много времени с Гарри и Винтер, он в конечном итоге пренебрегал частью обязанностей, и у него накопилось много всякого. Но он не жаловался, он в любой день мог провести время со своей маленькой семьей вместо бумажной волокиты.
Даже мысли о них вызывали у него улыбку. Винтер, такая маленькая и оживлённая, смотрела на всё с таким любопытством и радостью. Находиться рядом с ней, когда она впитывала всё новое вокруг себя, определённо было глотком свежего воздуха. Она относится к повседневным предметам и переживаниям с таким энтузиазмом… Большие, ярко-зеленые глаза смотрят на него с такой любовью и доверием, улыбаясь беззубой улыбкой каждый раз при виде него.
И Гарри. Как вообще начинались их взаимоотношения? Он был занозой в заднице, никогда не делал того, что нужно было, всегда мешал ему, раздражал до предела. И всё же… Гарри был самым прекрасным созданием, которое он когда-либо видел. В нём есть какое-то мальчишеское обаяние, немного грубоватое местами, и, что самое прекрасное, непокорность. Том не может припомнить, когда в последний раз он мог просто взять и послушаться его. Это было освежающе… а ещё весьма раздражало. Но именно такими были их отношения; всегда бросают друг другу вызов, действуют друг другу на нервы, разговаривают друг с другом, смеются, веселятся. Гарри мог быть довольно умным собеседником, когда начинал использовать свой мозг. Говорить с Гарри, заставлять его зеленые глаза темнеть от гнева и раздражения, и как быстро он мог это устроить, всегда было для него игрой, хотя со временем Тому становилось всё труднее: Поттер привыкал иметь с ним дело. Но чем сложнее задача, тем больше удовольствия и награда.
— Хозяин, — прошипела Нагайна со своего места перед огнем, — у вас жуткое выражение лица.
Том уставился на своего фамильяра:
— Неправда.
— Правда, очень жуткое.
Том нахмурился и сосредоточился на лежащих перед ним бумагах. Он слышал, как она зашипела от удовольствия, наблюдая, как он безуспешно пытается быть более профессиональным. Реддл покачал головой и начал просматривать отчеты и планы своих дальнейших действий. Он не успел сделать много, прежде чем его мысли вернулись в прежнее русло.
Одной мысли о Гарри было достаточно, чтобы захотеть лезть на стены, так ему захотелось вернуться в коттедж. Он знал, что получит, если сделает это. Глубокие зеленые глаза, унаследованные Винтер, посмотрят на него с легким раздражением и весельем из-под диких черных локонов, которые торчали во все стороны, как бы он ни старался их укротить. Увидит эти мягкие, полные розовые губы, просто умоляющие о поцелуе… Кремовую, загорелую кожу, которую он любил трогать и ласкать; его всё ещё поражало, насколько чувствительным был Гарри, когда он прикасался к нему, независимо от того, сколько раз они занимались любовью. А его ноги, боже, его ноги! После многих лет тренировок по квиддичу, тренировок авроров и многих лет бегства от него, ноги Гарри были хорошо подтянутыми и слегка мускулистыми, и Тому нравилось, что они обхватывали его и крепко держали, когда они двигались вместе. Это всегда заставляло его чувствовать себя таким… неправильным.
Том выпрямился и нахмурился. Нет, не так: это не было «неправильно». Это было здорово, даже фантастично, а не «неправильно». В этом нет ничего плохого, это не плохо. Всё в порядке. Неправильно. Неправильно. Что-то не так.
В тот момент, когда он собрал эту мысль воедино, в его голове зазвенели предупреждающие колокольчики, и он сосредоточился на том, чтобы понять, что это вызвало. Он вскочил на ноги, когда заметил, что источник звука доносится из коттеджа. Коттедж, в котором находились Гарри и Винтер, где находилась его семья и что-то случилось — сработала сигнализация, которую он установил.
Страх пронзил его при мысли о том, что что-то случится с его семьей, его разум предлагал сценарии того, что он может найти, один хуже другого. Страх был вполне реальным и продолжал расти, чем больше он думал об этом. Это отупляло разум, и он ничего не мог поделать, так как это затуманивало его мысли. Паника начала накатывать вскоре после того, как все рациональные мысли исчезли, когда он понял, что не может выбраться. Ему нужно выбраться отсюда! Но это не имеет никакого смысла, Тому нужно идти к ним, как он мог выбраться, когда его там не было. Он не мог пошевелиться, ему нужно было пошевелиться… почему он не двигается, почему всё теряет смысл?!
Тому нужно было подумать, но страх и паника переполняли его, и он обнаружил, что вцепился в стол так, что побелели костяшки пальцев, быстро дыша, почти задыхаясь, когда борется с истерикой, поднимающейся внутри него. Ему было трудно дышать, его мысли разбросаны и дезорганизованы, его страх контролировал его, вёл его… куда? Он стоял в своем кабинете, но всё было на месте. Он не подходил, ничего из этого не подходило, ему нужно идти к Гарри и Винтер, они нуждаются в нём, почему он не шевелится?
— Хозяин? — прошипел голос перед ним, и он моргнул, увидев Нагайну, склонившуюся над его столом и вглядывающуюся в его лицо, — Что-то случилось?
— Нагайна, — выдохнул он, обретая контроль над собой.
— Хорошо, вы пришли в норму, — она опустила глаза, словно извиняясь, — Я не хотела Вас дразнить.
— Нет, нет. Дело не в этом, а в… — вдруг щелкнуло. Это было не похоже на него, — полностью потерять контроль над своими эмоциями. Паника и страх, которые он чувствовал, теперь были ему чужды, как будто они исходили издалека, и он понял, что они исходили не от него, — Гарри, — прошептал он. Эти чувства исходили от Гарри. Их связь, обычно замкнутая и дремлющая с тех пор, как несколько лет назад он использовал её, чтобы влиять на Гарри, теперь была широко открыта, и страх и отчаяние Гарри донеслись до него громко и ясно.
Не теряя времени, Том быстро аппарировал из поместья, чтобы спасти свою семью.
***
Прибыв на место происшествия, Дамблдор и члены Ордена Феникса поднялись по тропинке и увидели маленький коттедж, объятый пламенем.
— О боже мой! Гарри! — Гермиона Грейнджер вскрикнула и побежала вперед, а Рон Уизли последовал за ней. Пламя держало их на расстоянии, поглощая всё в поле зрения.
Темный дым поднимался в воздух, мешая видеть и дышать. Стены дома были совершенно черными и всё ещё горели. Внутри мерцало всепоглощающее пламя, удивительно яркое посреди ночи. Растения вокруг дома и сада, которые Гарри с такой любовью посадил и вырастил, подхватили пламя и только подливали масла в огонь, заставляя его распространяться дальше.
— Смотри, чтобы он не перекинулся на деревья! Остальные, рассредоточьтесь и потушите огонь! — крикнул Дамблдор. Члены ордена быстро распределились, последовав его приказу.
Вскоре воздух наполнился звуками потрескивающего огня, выкрикиваемых команд и просьб Гарри ответить им изнутри, хлещущей воды из палочек, когда они пытались потушить пламя…
— Потуши его, оно там распространяется!
— Гарри, ты меня слышишь? Откликнись!
Это был полный хаос, когда все из Ордена Феникса бегали вокруг и пытались потушить пожар в коттедже. Никто толком не знал, почему они оказались в такой глуши, только то, что Гарри Поттер был заперт внутри. Дамблдор знал, что позже придётся отвечать на вопросы, когда они обнаружат Гарри и новое дополнение к его генеалогическому древу. Но с этим ему придется разобраться позже.
Что Дамблдор хотел знать, так это то, как все чары и щиты были сняты в одно мгновение, без какого-либо предупреждения? Они были так осторожны, оставалось только надеяться, что с Гарри и Винтер всё в порядке. Как только он подумал об этом, часть крыши обрушилась, звук был громким и гулким, когда дом заскрипел под напряжением.
— Альбус, дверь не открывается! Окна тоже, — сказала Минерва, подходя к нему.
Альбус прикрыл глаза и отогнал беспокойство. Он мог только представить, какой ужас испытывал Гарри, если у него не было возможности выбраться отсюда.
— Значит, они заколдованы.
— Почему?
— Понятия не имею, — он шагнул вперед, чтобы снять чары с дома, удерживающие их снаружи.
С левой стороны коттеджа послышался звон бьющегося стекла, и огонь внутри снова вспыхнул, присоединившись к остальному снаружи и уничтожив достигнутый ими прогресс. Почти одновременно все остальные стекла в доме взорвались наружу, весь сжатый воздух внезапно вышел наружу. Все нырнули в сторону или отвернулись, когда горячий воздух и огонь превратились в ад, заставив ещё большую часть дома обрушиться.
Краем глаза Дамблдор заметил тень, вылетевшую из разбитого окна. Быстро повернувшись к нему с поднятой палочкой, он огляделся, в животе нарастал страх, но ничего не увидел. Чья бы ни была тень, она исчезла.
Дамблдор быстро присоединился к усилиям остальных по тушению пожара, образовав над домом большой пузырь, полный воды, и позволив воде пролиться дождем, погасив огонь. Он оставил остальных тушить оставшееся пламя и, прикрыв рот одеждой, чтобы удержать дым на расстоянии, вошел в коттедж с несколькими добровольцами позади него.
Пламя было горячим и сильным, когда они пробирались внутрь. Несколько членов клуба начали тушить огонь, пока он и остальные, включая мисс Грейнджер и мистера Уизли, оглядывались в поисках Гарри и Винтер. Не было ни ответа на их крик, ни какого-либо движения. Они обошли обломки обвалившегося потолка и обыскали спальни.
Они были пусты.
Именно тогда Дамблдор понял, что его страх был очень реальным, что его старый разум играл с ним злые шутки. Гарри и его дочь пропали.
***
Уставшие и грязные, члены Ордена Феникса вошли в Благородный Дом Блэков, который Гарри великодушно разрешил им продолжать использовать, и сели за кухонный стол. Сразу же посыпались вопросы.
— Что это был за пожар?
— Поттер действительно был там?
— Я думала, он тренируется, а не отсиживается дома.
— Гарри там не было, куда он делся?
— Вы же не думаете, что его схватили?
— Альбус, что происходит?
— Это вы его туда отправили?
Дамблдор проигнорировал адресованные ему вопросы и уселся во главе стола. Собравшись с силами, он огляделся. Мистер Уизли и мисс Грейнджер сидели, прижавшись друг к другу, их лица были искажены беспокойством за своего друга и крестницу. Надеясь, что с ними всё в порядке, где бы они ни были, и надеясь, что худшее из того, о чем они думали, не сбудется. Дамблдор тоже на это надеялся.
Минерва села на стул справа от него и, положив руки на стол, некоторое время смотрела на него своими пугающими зелеными глазами, прежде чем заговорить.
— Альбус? — только это одно слово имело для них тяжелый вес с тысячью вопросов, на которые требовалось ответить.
Дамблдор вздохнул и выпрямился, чтобы обратиться ко всем присутствующим. Все замолчали, и ему не пришлось ничего говорить.
— К сожалению, я кое-что скрывал от вас относительно Гарри.
— Профессор! — воскликнули мисс Грейнджер и мистер Уизли, широко раскрыв глаза.
Он поднял руку, чтобы они замолчали, и они уставились на стол, не смея ни на кого смотреть, особенно на Молли, которая посмотрела на них с подозрением.
— Мне кажется, — продолжил он, — пришло время рассказать вам правду.
