умоляй меня / payton moormeier

Энт крепко спал, к тому времени, как я вернулась к машине. Мне удалось заполнить бак, прежде чем вновь запрыгнуть в машину и с ветром умчаться подальше от заправки. Вся одежда, еда, одеяла лежали на заднем сиденье, я укрыла одним из них Энта, чтобы ему было тепло. На дороге было пусто, поэтому я отключила фары, зная, что Пейтон может быть близко и не один. Для него это как предательство, но он еще не понял, что со мной случилось бы, останься я с ним. Чтобы помочь нам выжить, мне нужно двигаться. Мои чувства не имеют значения, не имеет значения то, насколько я хочу Пейтона, в конце концов, я должна защищать Энта. Я знаю, что у Пейтона не будет тех же интересов в голове, если он узнает, кто я. Он был слишком близок, я никому не позволяла так близко ко мне подбираться, тем более мужчине, так близко, чтобы даже знать моего сына. Взглянув на Энта, я улыбнулась, когда он наклонился и положил голову мне на руку во сне. Он потянулся рукой ко мне, и я взяла его руку, поднося ее к своим губам, желая лишь, чтобы мой сын вырос правильно. Когда я ехала по проселочным дорогам, я не могла избавиться от навязчивых мыслей. Я думала о будущем, о котором молилась ежедневно. Там, где у моего сына будет нормальная жизнь, которой у нас с братом не было. Он будет жить и увидит мир, никогда больше не почувствует, каково это быть в заточении и быть напуганным. Может он даже женится на прекрасной девушке или выйдет замуж, что заставят его быть счастливым. Я улыбнулась на мысли о том, что у него могут быть дети, которые будут выглядеть как он. Я просто не уверена, что доживу до этого времени. Давным - давно я решила это для себя, но возможно у меня никогда не будет шанса увидеть, как мой мальчик взрослеет, но я сделаю, что угодно, чтобы он смог вырасти. Через пару часов, из - за холма начало выглядывать солнце, пока я раскачивалась в сиденье водителя. Мои глаза слипались от недосыпа, и это начало сказываться на мне. Я ехала по городу в течение последнего часа, прежде чем эта дорога разветвилась на большую лесную поляну. Территория окружена густыми деревьями, что означает, что они обеспечат нам укрытие, я ехала, пока машина не стала более менее незаметной. Энт сладко посапывал рядом со мной, я достала брезент с заднего сиденья, выходя из машины. Я перекинула брезент через машину, закрывая все окна и боковые стороны. С помощью отвертки, которая находилась в моем заднем кармане, я смогла быстро открутить передние и задние номерные знаки. К тому времени, как я залезла обратно в машину, я уже была готова упасть в обморок. - Мамочка? - захныкал Энт, я взяла его на руки, откидываясь на сиденье. Он прижался к моей груди, потирая лицо об мою футболку. - Все хорошо, малыш. Спи дальше, мы в порядке. Я накрыла нас кучей одеял, он издал невнятный стон, прежде чем укрыться в моей шее. Я поцеловала его маленький кулачок, глядя, как он в считанные секунды засыпает. Наконец, зная, что я держу своего сына, и он в безопасности, я могу заснуть. ~~~ *flashback* Мужчины со смеху запрокинули головы назад, радуясь тому, что крикнул другой мужчина в другом конце комнаты. Я отвела взгляд, когда один из мужчин заставил женщину лечь на живот, срывая с себя одежду, не волнуясь о том, что все смотрят на него. Женщина посмотрела на меня, но я отвернулась, на данный момент мне было все равно. У нас есть своя роль в этом замке. У меня появилось сильное желание, чтобы все из меня вышло при виде этого, я схватилась за свой беременный живот, прислонившись головой к своему трону. Винни построил его еще до того, как взял меня в жены. Он сказал мне, что это подарок, достойные королевы, этот подарок был красивым и ужасающим одновременно. В бальном зале гигантского особняка, который он построил для нас двоих, стояло два трона. Его трон был черным, темным как ночь, и когда он садился на него, он выглядел, как дьявол во плоти. Он любил шоу и ему всегда нравилось держать меня в объятиях. Мой трон был золотой с вырезанными черными и красными ножками. Мы были полными противоположностями, и точно так же мой трон отличался от его, потому что я была единственной, у кого к лодыжкам были привязаны цепи. К низу были прикреплены наручники, которые постоянно заставляли меня быть рядом с ним, быть королевой. Теперь я сидела в восторге, глядя на то, как другие пьют, падают и дерутся друг с другом. На данный момент они забудут обо мне, как и я о них. Иногда я с трудом понимаю, кто я. Я вдохнула через свой нос, стискивая зубы, когда по мне пробежала острая боль. Такое происходит с сегодняшнего дня, и я не знаю, что это. Мне удавалось игнорировать это, но сейчас боль становилась хуже. Винни скоро должен вернуться, как раз вовремя, чтобы закончить празднование со своими парнями, которые избегали злобный взгляд одного из мужчин в углу, когда еще одна боль ударила меня сильнее прежней. Я чуть не закричала от боли, я чувствовала, как мой ребенок начинает съеживаться в животе. Я почувствовала боль между ногами и тяжесть, которую я не могу объяснить. Я подняла взгляд, чтобы проверить, смотрит ли кто - то, затем я попыталась доковылять к одному из коридоров. Я дошла до него и поползла по лестнице, зная, что ребенок выходит раньше положенного. Выбрав рандомную комнату наверху, я открыла дверь самой дальней и заперла за собой. Я потирала рукой свой круглый живот, непрерывно дыша, когда круг еще одной боли ударил меня. Я понятия не имею, как мне это удается, но я подтолкнула шкаф к запертой двери, постанывая от боли, я чувствовала, как по ногам течет жидкость. Я не прекращала двигаться, пока шкаф не был плотно прижат к двери, гарантируя, что никто не войдет. Позволив себе отдохнуть, я упала на пол к стене, я никогда не ощущала подобного, даже с другими, и я напугана. Это другой вид страха, я знаю страх, он был моим самым близким другом последние года. Но это страх, кажется, поглощает меня. Я в ужасе, но скрывала это долгое время, а теперь я хочу кричать и плакать. Но здесь нет кого - то, кому я могла выплакаться, нет плеча или руки, которая успокоит. Все эти руки окровавленные, включая мои. Еще один приступ боли, и я изогнулась, прислонившись к стене, снимая куртку и засовывая часть ее в рот, чтобы приглушить звук своих криков. Надеюсь, что пьяные мужики меня не найдут или известят Винни, пока я не закончу это. Я сняла большую часть одежды, покрывающей мое тело, по моей коже стекал пот, мне становилось трудно дышать, пока я продолжала тужиться. Это пытка, не похожая ни на какую, и мне страшно, я семнадцатилетняя девушка, которая застряла в петле боли. Черные точки начали заполнять мое видение, я схватилась за стену, когда чуть не отрубилась. Я увидела, что на пол стекает кровь, и взглянув на нее, я заревела, настолько уставшая, что я могу лишь сидеть здесь и отпустить все. Отпустить боль и пытку, наконец отдохнув. Я закричала громче, чем прежде, звук был приглушен курткой во рту, пока я молила Бога о пощаде, о всех ужасных вещах, которые я сделала. За семьи, которые я разорвала на части, за те вещи, которые Винни заставлял меня делать. Отвратительные, жалкие поступки, которые я делала, но те, которые заставляли меня чувствовать себя живой. Мой рот был в крови от того, что я ударила саму себя, и я убрала изо рта куртку. - Мама, я не знаю что делать. О Господи. - плакала я, чувствуя больше крови на своих ляжках, и я знала, что возможно я умру здесь. Я постепенно засыпала, как только перестала тужиться, желая ничего больше, лишь бы этот ад закончился. Я посмотрела на запертое на засов окно, прикрытое досками, едва пропускающее воздух в эту душную комнату. Это напомнило мне решетки, которые украшали мое окно в спальне, когда я была ребенком, они были поставлены не для того, чтобы кто - то не смог зайти, а чтобы я не смогла выйти. Желание провалиться глубже притягивало меня, пока я не увидела, что что - то с улицы заплыло внутрь. Чудо, которое заставило меня бороться. Я не уснула ради себя, ради своего малыша, ради жизни, которую я заслуживаю. Я услышала знакомый клик будильника, когда один из мужчин нажал на него, заметив наконец, что меня нет. Я ждала правильного момента, держа в себе крик, зная, что мне нужно сделать так, чтобы они не нашли меня. Я говорила себе, что нужно подождать, чтобы кричать, я говорила себе, что нужно сдержать слезы хоть на секунду, чтобы меня не нашли так быстро. Затем, прямо по расписанию, сработала сигнализация, разносясь по всему особняку. В этом углу так было громко, что я боролась с желанием закрыть уши. Эта сигнализация говорила мужчинам о том, что меня нужно найти, и я знала, что Винни уже идет за мной. Момент наступил, и я закричала так громко, все мое тело тряслось от звука сигнализации, я чувствовала, как он выходит, я протянула руку между ляжками и достала его. Я почувствовала последнюю каплю боли, а затем меня окатила волна счастья. Я закрыла глаза, думая, что все кончилось, пока не услышала это... Плач. Он проник в мои барабанные перепонки, и я открыла глаза, опуская взгляд на малыша между моими ногами. Его глаза закрыты, конечности все еще скрючены, с губ срывались тихие крики. На его голове были кудри, а его маленькие ручки в кулачках на груди, я никогда не видела что - то, что могло бы быть таким красивым. Это первый раз в моей жизни, когда я ощущаю неописуемую любовь. Я глядела на своего сына и даже после всей той боли я не смогла сдержать слезы. Он такой маленький, я баюкала обеими руками, плача и глядя, как его грудь поднималась и опускалась, когда он дышал. Мне семнадцать, и я мать. Я понятия не имею, что делать, и сейчас в любую минуту меня могут найти. Но я никогда не была так спокойна и счастлива, это все, чего я хотела. Раздался стук в дверь, я сидела и смотрела, как они пытались прибиться в комнату. Шкаф упал на пол, и я бы описала это, как затишье перед бурей. Я глядела на своего сына в руках, зная, что я буду бороться за него каждый день. Я любым способом спасу его от этой жизни. Я не отвела с него взгляд, даже когда дверь была взломана, и хаос присоединился к нам в тихой комнате. Винни зашел в комнату, и тогда я осознала, что он и есть буря. Волна, которая топит корабли в море, пожар, который уничтожает все на своем пути. Я не позволю ему уничтожить моего мальчика. Я не позволю ему сделать то, что он сделал со мной. Я держала малыша крепко у своей голой груди, глаза Винни практически сияли, увидев нас, он опустился на колени, беря мое лицо в руки. Я была уставшей, но я хотела засыпать и оставлять своего малыша с ним. Винни улыбнулся, и это вызвало во мне волну ужаса, как ничто другое. Я не позволю ему забрать его, не моего малыша. Он мой. Его мужчины смотрели на меня, они выглядели как стая волков, увидевшая свежее мясо. Они все лишь ждут разрешение мастера. Они такие же злые, как и волки на картине в другом моем аду. - Ты хорошо справилась, женушка. - он поцеловал меня нежнее, чем когда - либо раньше, затем он прошептал у моих губ. - Ты подарила мне наследника. ~~~ - Мама, почему апельсин будет «оранж» (orange с английского)? - он нахмурил свои маленькие бровки, запивая свой второй апельсин, пока я вела машину в другом городе в поиске заброшенных машин. Я рассмеялась, увидев его озабоченное выражение лица. - Не знаю, может из - за цвета? (orange - оранжевый). Я не уверена, малыш. Когда закончишь есть, я хочу поработать над твоей математикой, хорошо? - он кивнул, улыбаясь, заталкивая остатки апельсина в рот и жадно хватая свою тетрадь. Снова ночь, день состоит из еды и сна, наконец хоть немного времени выделилось на нас самих. - Мама, а ты з - знала, что если умножить сто на три, то будет триста! - Очень хорошо, Энт. - он засветился от моих слов, закрашивая квадратики в соответствии с проблемой, которую он только что решил. В моей голове всплыло воспоминание о моем брате, как он прокручивал цифры по нашим стенам в старом доме. Ему нравилось то, как он мог решить проблему, имея правильное уравнение. Он поворачивался ко мне, пока я сидела на его кровати, всегда смотрел на меня и говорил: - Разве ты не видишь, что цифры разговаривают? - я кивала и соглашалась, несмотря на то, что я не видела цифры таким образом, каким он видел их. Он смотрел на них так, будто они были ответами на секреты Вселенной. Несмотря на то, что это больно, но зная, что у Энта есть та же капля любви, заставляет меня радоваться. Мне удалось найти несколько машин, припаркованных за магазином алкоголя и сесть за руль маленького серебряного Ниссана, который находился дальше всех. Энт схватил свои вещи, я припарковала свою машину рядом с этим Ниссаном, и в считанные минуты я взломала замок, и мы оказались вновь в дороге. Мы уехали достаточно далеко, я считала это безопасной дистанцией, поэтому я решила остановиться в мотеле. Просто, чтобы отдохнуть несколько дней на настоящей кровати и придумать, как достать препарат для Энта. Дни бежали быстро, мне удалось сверкнуть улыбкой и доплатить фармацевту, что он мне передал две ампулы инсулина и глюкометр. Сейчас этого будет достаточно, но мне нужно будет придумать другой способ достать лекарства, когда придет время. Энту понравилась комната в мотеле, он сказал, что пахнет странно, но ему нравится спать в постели и тут не холодно, как в машине. Он также скучал по принятию ванны и тому, чтобы не спать долгое время, глядя на звезды. Он бегал по комнате и заставлял меня считать, как быстро он может бегать или прыгать или соскакивать с кровати на диван. Он улыбался и смеялся дольше и сильнее, чем за прошлые месяцы. У нас были собственные ночи, когда мы вешали одеяла на стены и прятались под ними, где я рассказывала ему истории о нашем наследии и нашей культуре. Я рассказывала ему о людях, с которыми у него никогда не будет шанса встретиться. В его глазах был такой интерес, когда я рассказывала ему эти истории. Интерес, который и я хотела бы иметь. - Мама, а какой была бабушка? - прошептал он, кладя голову мне на плечо, я вдохнула запах его волос, в моей голове бежали воспоминания о матери. Прошло столько времени, что я начинаю забывать, как выглядит ее улыбка, но разговоры о ней помогает мне держать ее у себя в памяти. - Ну, бабушка любила красные розы. Когда она была маленькой и жила в Южной Америке, ее семья владела магазином, где продавались различные виды цветов. Я не сказала ему, что это было для прикрытия незаконной торговли оружием. Мой отец встретил мою маму, когда эта семья приехала в Колумбию, чтобы завязать отношения с наркобароном. Моя мама говорила, что это была любовь с первого взгляда. - Она знала, как сажать все виды цветов, но она лично любила красные розы. Это было больше похоже на классическую вещь. Ей нравились романтические фильмы, в них всегда были вовлечены красные розы. - Что такое мантичные фильмы? - Энт тыкнул меня в щеку, и я поймала ртом его палец, покусывая и заставляя его вскрикнуть. - Это произносится романтические, малыш. Это странные фильмы, я их никогда не смотрела, но слышала, что они глупые. Он кивнул и жестом предложил мне продолжить. - Ей, как и мне, нравилось рисовать, ей все время нравилось готовить и выпекать, я просыпалась, а бабушка готовила на кухне или читала в библиотеке. Она очень любила меня и Ксавьера, наверное она была бы самой замечательной бабушкой. - Энт улыбнулся, ближе устраиваясь ко мне, пока я не сказала ему, что пора мыться. Он встал из под одеяла, и я сложила все, чтобы положить на кровать. - Время купаться! - Энт прыгнул с голой попой на кровать, и я взвизгнула, когда он попытался запрыгнуть на меня. - Ты вонючий мальчишка! - я закинула его на плечо, и он закричал, смеясь, когда я шлепнула его по голой попе. Я аккуратно положила его в ванную и включила воду, зная, что ему нравится наблюдать за водой. Я помыла его, стараясь, чтобы это не заняло слишком много времени, так как мы встанем рано утром и уедем. Пришло время вновь двигаться, находиться в одном месте слишком долго может быть опасным. Я расчесывала его кудри после борьбы с ним, когда он пытался уплыть от меня. Я распустила узел у него на затылке и ополоснула его. - Мамочка, я з - забыл Робина. - сказал он, я убрала мокрые волосы с его лица. - Я так полагаю ты хочешь, чтобы я сходила за ним? - он кивнул, хихикая, и я поцеловала его пухленькую щечку и выпустила воду из ванной. После того, как я сказала ему одеваться, я открыла окно, чтобы выпустить пар. Я вышла из ванной комнаты в поисках Робина, встав как вкопанная, увидев мужчину в нашей комнате, даже покрытого крови и в синях я могу узнать его. Нигель Деливида смотрел на меня. На его лице был такой же шок, как и у меня, но он не поколебался, поднимая пистолет и направляя его в сторону моей головы. - Эстрелла.