Волшебный напиток

– Стучат, – сказал Петров. – Ветер, – возразил Иванов. – Некому тут стучать. Вертолёт мы бы услышали. Но стук повторился. Петров открыл дверь, и в неё вместе с изрядным количеством снега влетел орёл. Точнее, вошёл, так как, судя по росту, с развёрнутыми крыльями не вписался бы не только в дверь, но и в домик вообще. Выглядел неожиданный гость мрачным и слегка обледеневшим, а на хозяев посмотрел как-то оценивающе. Иванов понял взгляд правильно и поторопился открыть банку тушёнки, самую большую, килограммовую. Орёл заметно подобрел, лапой снял с шеи резной футляр на серебряной цепочке, и вместе с тушёнкой подвинулся поближе к печке. В футляре оказался свиток пергамента, перевязанный золотой ленточкой. Письмо было написано по-русски, но столь изысканным почерком, что некоторые буквы угадывались чисто интуитивно: «Дорогие Петров и Иванов! Спасибо за ваш подарок, он нам очень пригодился. Не хотели бы выглядеть нахалами, но не найдётся ли у вас ещё пары лишних баночек? А то в Амане пронюхали, что мы угощали Мелькора чем-то эдаким, и выдвинули нам ультиматум: или мы им ЭТО тоже даём, и тогда они снимут проклятье с Первого дома, или нет, и тогда они нас вообще всех проклянут. И ладно бы только прокляли. С проклятьем жить можно, а вот с бесконечным дождём, который нам Ульмо организует уже третий месяц, – нет. Так что пришлите, пожалуйста, хоть сколько-то, а мы в долгу не останемся. Ребята тут неплохое месторождение рубинов накопали, вам как раз в цвет кружки будет. Всегда ваши Финдарато и Финдекано. P.S. Только с орлом не посылайте, он сразу к Манвэ утащит. Сами зайдём.» Пока Иванов писал ответ, Петров отрезал рукава от старой каэшки* и, хоть и не без труда, натянул её на орла. Тот благодарно клекотнул, прихватил футляр с ответом и бесшумно растворился в метели. * Каэшка (от КАЭ, «костюм антарктической экспедиции») — теплая климатическая одежда на верблюжьем пуху.