По причине «ты»

Сынмин просыпается от звуков воды, попадающей на посуду, раздающихся в несколько комнатах от него. Солнце уже давно встало, освещая все вокруг яркими лучиками, греющими любой предмет, попавший под их свет. Ким жмурит глаза и пытается привыкнуть к изменению освещения, опуская ноги на прохладный пол. Парень встает, оперевшись об спинку кровати и наконец может оценивать реальность перед собой. Его взгляд сразу притягивает тот предмет, которого раньше не было в этой комнате. Телефон Хенджина, лежавший на столе рядом с кроватью. Мимолетная мысль пронеслась в голове Сынмина. -«А что, если написать с его телефона Чонину?» Парень быстро озирается по сторонам, будто воровитая собачка, что собирается стащить кусок колбасы с прилавка, после чего берет телефон в руку, со второй попытки попадая на кнопку включения. — Без пароля?.. Ким слегка удивленно хлопает глазами. За всю свою жизнь он не видел телефона без пароля, кажется, что все стараются спрятать что-то внутри. Хотя зачастую там такая же пустота, как и у людей, ставящих пин коды или рисунки. Парень набирает первые цифры чужого номера и промазывает несколько раз по цифре «6». Рука правда будто живет своей жизнью и не хочет подчиняться хозяину, грозясь вообще скоро выронить телефон от испуга. неизвестный номер: «Чонин, это Сынмин. Со мной все хорошо. Не отвечай на этот номер. Я сейчас в безопасности. Больше ничего не могу сказать» Отправив это смс парень быстро удаляет его с телефона и пытается положить на место, правда, он забыл, как он лежал. На краю? Посередине? — Черт… Ким кладет его ближе к краю и надеется, что Хван не заметит неладное. Сердце паренька все еще бешено стучит в груди, но теперь становится гораздо легче. Все же, он предупредил Яна. Это единственное, что щемило ему в груди ночью. Всплеск воды прекратился и рядом раздаются шаги. Сынмин не знает, куда себя деть, чтобы не выглядеть подозрительным, он бегает глазами по комнате и отбегает от стола, чуть было не врезаясь в шкаф напротив. — Что это с тобой? В комнату заходит Хенджин, перекинув кухонное полотенце через плечо. Видимо, помывка посуды прошла не очень удачно, ведь низ его майки в прямом смысле промок. — Я… эээ… ничего — Ким опускает глаза и садится на стул, стараясь не смотреть даже на чужие ноги. Несколько секунд раздается тишина, а после Сынмин ощущает чужие руки у себя на плечах, отчего поднимает голову навстречу чужому взгляду. — Я хочу чтобы ты знал, что ты можешь рассказать мне все, что тебя тревожит. Не бойся, не побью же я тебя. -«А вот выгнать можешь… » — грустно думает Ким, но благодарно улыбается парню, получая в ответ такую же ласковую улыбку. — На самом деле… — начинает парень, прикусывая губу, — Мне есть что тебе сказать. Хенджин опускается на колени, чтобы быть на одном уровне с чужим лицом и кивает, готовясь выслушать. Ким собирается с силой воли. Чем раньше он расскажет, тем лучше. И это гораздо лучше, чем узнать об этом от третьего лица. — Я… соврал тебе. — Насчет чего? — Потеря памяти. Я ничего не потерял… Хван слегка сводит брови и снова кивает, но теперь медленнее, чем в прошлый раз. Это слегка пугает Сынмина, готового в любой момент перестать говорить и забиться в уголок. — Я… Я все помню. — И почему ты решил скрыть это? Парень сдерживает начинающиеся слезы и делает глубокий вдох. Его нервная система расшатана хуже некуда, поэтому дает сбои даже тогда, когда на него не кричат и не обвиняют. — Я боялся, что если об этом узнаешь ты… или еще кто-то… вы меня сдадите назад… Я не хочу туда снова… пожалуйста… Хван поднимает брови и тянется в карман, чтобы достать платок и протянуть его парню. Тот принимает его, перебирая пальцами концы. — Расскажи что случилось. — Ты меня не прогонишь?..Обещаю, что буду помогать… что хочешь… только не обратно… — быстро бубнит Ким, сам путаясь в своих словах, в конце превращая их в кашицу из звуков, — Пожалуйста… — Я не могу ничего сказать, пока ты мне не расскажешь. — непоколебимо говорит Хенджин. Все же в первую очередь он думает о себе и о дедушке, о их безопасности и жизни. Подвергнуть опасности себя и его Хван совершенно не хотел, поэтому давать ложные обещания парню не спешил.Сынмин, будто поняв это, приоткрывает рот и нижняя губа начинает подрагивать в легкой истерике. Слезы все еще копились где-то внутри, но освободиться с их помощью он не мог. — Ладно… — Не бойся, — кивает Хван, стараясь, чтобы голос звучал как можно мягче, — Давай. Ким старается прислушаться к этому совету, но не может. Страх сжимает его изнутри, потому голос парня слегка дрожал, а где-то срывался, заставляя снова глотать воздух. — Мое полное имя Ким Сын Мин. Я сын… местного мэра. — начинает он, отрешенно смотря вперед, — Мы с отцом никогда не ладили. Я был слишком слаб для того, чтобы быть его сыном. Он сам мне это говорил. Отец старался держаться меня подальше от себя, но когда настало время поступать в университет, я вернулся домой. Тогда я понял, что жизнь в частной школе была лучше, чем жизнь в родном доме. Одногруппники не приняли меня. Отец тоже. Он сказал мне измениться, но я… не знаю как. Правда не знаю, что со мной не так… — Ким сглатывает, направляя свой взгляд на Хенджина, — Ты нашел меня на берегу. Несколько часов до этого меня сбили во время еще одной игры богачей в охоту на изгоев. И выкинули в озеро. Никто даже не стал меня искать, даже собственный отец. Ни одной новости. Меня будто и не было… Прежде чем Хван смог открыть рот, Сынмин снова начал говорить, ощущая, как влага начинает спускаться от век к щекам. — Не думай, что я просто избалованный жизнью богач, пожалуйста… — тише говорит он, опуская голову, — Я существую в той жизни слишком долго, чтобы знать, что я там не нужен. Отец только обрадуется, не найдя меня спустя неделю. Пожалуйста… можно мне остаться? Хенджин ничего не говорит, лишь поджимает губы, а потом поднимается, настолько тихо, что если бы Сынмин не сидел рядом, он бы и не понял, что тот куда-то ушел. — Если ты останешься тут, это будет больше похоже на твое похищение и держание взаперти со стороны, чем на твой побег. Мне не нужны эти проблемы. Сердце парня оборвалось и он поникает, сжимаясь на стуле. Ему придется возвращаться назад. Либо уже точно утопиться, чтобы не видеть тех, кто его скинул, каждый день на парах. И не видеть отца, который кидал бы полные презрения взгляды. Может, оно и к лучшему. Это существование все равно не приносит никому ничего хорошего. Стоит только окунуться в воспоминания и ни одного человека, который был бы счастлив рядом с Кимом, вы не увидите. Чонин? Он разве был счастлив? Он каждый день рисковал оказаться на месте Сынмина, живя в страхе за него и за себя. Наверное, рядом с ним был счастлив только уличный пес, которому он приносил каждый день сосиску из дома, а тот взамен провожал его до автобусной остановки, виляя хвостом. — Я понял… хорошо… — сдавленно говорит Мин и поднимается, слегка шатаясь, делая несколько шагов к двери, — Тогда я лучше уйду сейчас. Хван смотрит на то, как Ким тянется к ручке двери и прикусывает губу. — Ничего ты не понял, идиот. Буквально за секунду он оказывается рядом и закрывает уже приоткрытую дверь, опираясь об нее рукой, заставляя Сынмина поднять на него глаза и слегка отойти, ощущая спиной ручку двери. — Я не говорил, что ты уходишь. Хенджин смотрит на парня, а потом переводит взгляд на свою руку сбоку от чужой головы. Осознав странность позы, он убирает ее, но не отходит. — Умеешь готовить? — неожиданно спрашивает Хван все еще пораженного Сынмина. — А… да… Я сам себе готовил дома. — Вот и хорошо. Нам надо пойти приготовить обед. — он выдает легкую улыбку и треплет парня по волосам, — Можешь остаться. Я не прощу себя, если отпущу тебя. Мин открывает рот чтобы что-то сказать, но Хенджин машет головой и тянет парня за руку из комнаты, но не сильно, чтобы не повредить новую кожу на ранках. Ким послушно идет следом, впервые ощущая что-то странное при этом касании. Это было не просто тепло и приятно. Казалось, что вся его жизнь сосредоточилась в их касании и когда Хван отпустил его кисть, Сынмин непроизвольно испугался. Он побоялся, что упадет без дыхания. Ким смотрит на то, как Хенджин достает что-то из ящиков на кухне, бегая туда-сюда, не останавливаясь ни на секунду и пытается понять. Он к нему привязался, потому-что он его спас, или потому-что, что позволил остаться? Или все сразу? Что же он, как какая-то собачка, стоит кому-то проявить доброту, как Ким готов вилять хвостом и преданно смотреть в глаза? Но ничего он не мог сделать — его сердце слишком истосковалось по нежности и пониманию. Поэтому он встает рядом с Хенджином и принимает из его рук лук и нож. — Только аккуратно, хорошо? — Да… Хван улыбается и Сынмин слегка поднимает уголки губ. — Спасибо тебе… — говорит парень и ловит в ответ легкий кивок, выбивающий передние прядки волос на лоб. — Тебе спасибо. Жить втроем же интереснее, да? — с легким смехом говорит Хенджин и уже совершенно не жалеет о своем решении. Оставить этого парня у себя было лучшим решением.