Death machine: resurgence (Машина смерти: возрождение)

      — Итак, есть новости относительно хорошие, а есть — откровенно дерьмовые. С какой начать, господа дезинсекторы? — Анна торопливо застегивала крепления брони, периодически кидая взгляды на уже облаченную группу Дельта и Данте, воюющего с незнакомым снаряжением. Снаряжение пока выигрывало.       — Давай по порядку, — Рик флегматично уталкивал патроны в запасной магазин. — Что с Чарльзом?       — Жив и здоров. По крайней мере, внешне и по словам засланца, — женщина обреченно выдохнула, глядя на шипящего инженера и подошла ближе. — Повернись, обормот. Ты тут до утра провошкаешься такими темпами, — жесткие пальцы методично затягивали ремни давно отработанными движениями. — Короче, «старый друг» моего папаши — куда более мутный хер, чем я надеялась. А у отца явно что-то не то с мозгами. Потому что ему принесли бумажку, уже имеющую мою подпись. И он спокойно поставил свою. В принципе, это объясняет весь творящийся нелогичный пиздец.       Толпа тихо загудела, обмениваясь опасливо-недоуменными взглядами: Кёрк-старший идиотом никогда не был. А еще он бы в жизни не подписал подобного приказа: Анна была назначена главой СБ лично им. В конце концов, не для того в свое время им притащили малолетку на воспитание, чтобы скинуть с поста уже состоявшегося спеца. Это было абсолютно нездоровое дерьмо, и вариантов было всего два: либо Кёрка каким-то образом очень крепко держат за яйца, либо дед свихнулся в силу возраста. Оба варианта грозили неприятностями. И если основной состав Дельты мог просто взять и уйти, избавившись от базовых чипов, то их Белоснежка оказывалась на пороховой бочке. Буквально.       — Значит, спешно ищем ключики к твоему механическому сердцу, сестренка? — Тревор болезненно поморщился. Они уже пытались деактивировать микросхему — бесполезно. Ключи были совсем другого типа. Код к ним писал абсолютно точно не Вергилий, иначе проблемы бы просто не было.       — Типа того, — Данте успел заметить на секунду зажмуренные глаза и короткую горькую усмешку, которые тут же сменились злой сосредоточенностью. Она прекрасно осознавала, что, фактически, обречена. Каково жить со взрывчаткой в теле, знали все присутствующие. Каково жить со взрывчаткой в теле, которую поставили по приказу родного отца… Джек об этом даже думать не хотел. — В здании двадцать «рабочих». Низовые макаки Альянса. Им должны были помочь внедренцы в Дельту. Задачей было выпроводить из здания всех остальных, включая основной состав группы.       — А с какой целью? Данные то они уже спиздили… — кто-то задал резонный вопрос. И уже через пару секунд все взгляды пересеклись на главе десятой лаборатории.       — Бинго, парни. Цель этих дебилов — наш дорогой недобиток. Ну и я, ага, — Анна закрепила последнее сочленение брони и отстранилась, ехидно осклабившись. — На наше счастье, «зеленые» оказались совсем тупыми: у них правая рука понятия не имеет, чем занимается левая и наоборот. Поэтому крысятник им ничего не рассказал — не спрашивали. Иначе мы бы тут имели не двадцать клоунов в «легком», а полноценный штурм.       — Так что? Просто зачищаем все, что шевелится? Даже как-то скучновато, — обычно добродушная физиономия Освальда расползлась в откровенно жутком оскале. Нормальных людей в Дельте, судя по всему, просто не было.       — И стараемся не разнести здание. Ремонт и так влетел в кучу… — со стороны одного из диванов раздался омерзительный ритмичный писк. А Данте слегка изменился в лице и бросился к лежащему на этом самом диване плащу, выдергивая из безразмерных карманов пульт управления «Зверем» и небольшой брелок, издающий то самый противный звук.       — Они взломали десятую, — в серо-голубых глазах читался всего один немой вопрос, который для Кёрк был очевиден. Короткий кивок — и пальцы обожженной руки отщелкивают защитный короб и замыкают реле дистанционной активации боевого робота. — Реванш. Хорошее слово. Не находишь, леди-босс?       — Пожалуй. Ладно, пацаны, работаем стандартными тройками. Тревор, Корбен, Винни — связь. Ал, Томми, Джон — остаетесь на мониторах. Патрули отозвать сюда на усиление. Так, а ты…       — А что я? — почему-то попытки Джека изобразить невинный взгляд не вызывали ничего, кроме желания пнуть этого великовозрастного придурка. Не насмерть, но больно.       — А ты делаешь нормальную рожу, держишься рядом, не страдаешь херней и стараешься не сдохнуть раньше времени. С этим в состоянии справиться, надеюсь? — одна из полимерных накладок начала отходить, обнажая край рубца на щеке.       — Восьмые и десятые не отвечают. Чипы… Деактивированы, — безопасники разом замолкли. Минус шесть человек. Это был очень неприятный сюрприз.       В тишине лязгнул затвор «Кольта». Подрагивающие от напряжения пальцы подцепили край маскирующего пластыря, отклеивая болтающийся кусок полимера. Отклеили второй, демонстрируя миру изувеченное неровным рваным шрамом лицо, застывшее восковой маской, на которой горели бешенством два куска расплавленного стекла.       — Работаем дюжинами. Берем допснарягу. Тревор, пусть окапываются и ждут нас, — рыжие волосы скрылись под шлемом, лицо — под закрытым забралом-респиратором с поблескивающими линзами визоров.       Из комнаты охраны почти бесшумно вытекла черным потоком армия смерти, ощетинившаяся огнестрелом во все стороны. И Данте, к своему удивлению, ловил странное чувство дежавю. Словно он когда-то сам был одним из таких, а теперь тело просто вспоминало старые навыки.       — Слушай, а нас за самоуправство потом не того? — совсем молодой парнишка нервно оглядывался, сжимая в руках неожиданно тяжелый автомат. Их группа, не дожидаясь сигнала, начала операцию. Оказывается, кто-то из подговоренных охранников оставил несколько оружейных схронов. И его старшие товарищи, наплевав на все принципы Гуманитарного Альянса, не погнушались этим воспользоваться. Более того, они целенаправленно выследили один из патрулей в слепой зоне и избавились от трех безопасников, буквально за секунду, воспользовавшись тем, что бронежилет закрывал тело, но не голову. — Мы же вроде как против насилия? А они просто выполняли свою…       — Так, пацан, — предводитель рыкнул, не отрываясь от взлома ворот. — Не пизди мне под руку. А то промеж рогов получишь.       — Они тут все замазаны по самые уши, Берти, так что можешь смело шмалять — не ошибешься, — один из рядовых коротко хохотнул. — Даже эта девка-управляющая. Не ведись на милое личико — оно нихрена не такое милое с прошлой нашей встречи, — палец в красноватых подтеках провел линию почти от уха до уха. — Живучая, сука…       — Что? Подождите, как же… — Берт напрягся. Он видел управляющую филиалом — молодая симпатичная женщина строгого вида, которая почти не улыбалась. Безукоризненно вежливая и максимально сдержанная, хотя «ремонтники» ее явно раздражали, если не сказать хуже. Командир назвал ее «живучей»… — Раптор, зачем мы здесь?       — Берт, ты совсем тупой или да? — зашумела гидравлика открывающихся ворот. — Мы здесь для того, чтобы разнести местную корпорацию зла. В прошлый раз мы были слишком хреново подготовлены и потеряли двоих. Этот патлатый мудила оказался не так прост. Но без своих железок он просто фуфел. Так что сейчас наша цель — разнести его техногнездышко к чертовой матери. Вместе с со всем тем дерьмом, которое он умудрился собрать за последние полгода с прошлого раза. Понял?       Из темноты цеха донесся негромкий лязг и следом — удар металла о металл. И еще один. Чуть громче. К ним приближалось нечто, куда больше человека.       — Твою ж мать… Валим! — ближайший к Берту соратник дернул парнишку за рукав, утягивая назад, в коридоры. — Засада!       Рядовые, игнорируя гневный окрик командования, бросились прочь из отсека, перепрыгивая брошенный тут и там инструмент. И только ускорились, услышав позади предсмертный вопль, захлебывающийся хрипом.       — Вот черт!.. Вот же ж черт! — рядом сипел, в попытках отдышаться, Салли — единственный, кого Берти знал по имени. — Он таки собрал эту херню… Надо найти остальных. Предупредить. И сваливать. Нас явно раскрыли. Парни, кто за то, чтобы разумно дать по педалям? — еще двое вовремя убежавших единодушно подняли руки.       Берт не знал, кто был архитектором здания Chaank. Но сейчас он одновременно ненавидел этого ублюдка и был готов ему молиться как святому: пересечения коридоров давали множество обходных путей и укрытий, по которым экоактивисты петляли как зайцы, стараясь уйти как можно дальше от грохочущего где-то за спиной механизма.       — Черт, точно! — Салли начал судорожно рыться в подсумке, стоило им притормозить на передышку в одном из кабинетов. В его руках возникли несколько запаянных шприцов, жгуты и ампулы. — Живо, сюда.       — Что это?       — Норадреналин. Рэйми предупреждал, что эта железяка настроена на страх. Он в тот раз воспользовался одним из местных экзоскелетов, но я не уверен, что тут такие еще есть. Росс, ты, вроде, парамедиком работал?       — Да, давай, — в четыре руки подготавливать инъекционные растворы и загонять их в вены было куда быстрее, чем в две. Паника отступала… За стеной прогрохотал робот, проигнорировав невидимые для него цели. Медикаменты сработали как надо, на некоторое время можно было выдохнуть…       — Вы могли не ввязываться в это, — во всех кабинетах разом вспыхнули мониторы, выводя одно и то же изображение: темнеющая в полумраке фигура с мертвенно-бледным лицом, разделенным надвое рваной багровеющей линией. Ледяной голос рвался из всех динамиков оповещения, парализуя. — Вы могли просто уйти, не начиная задуманного. Могли. Но не сделали. Вместо этого вы убили моих людей. Вас было тридцать три. Сейчас вас максимум двадцать, — Салли со свистом вдохнул, сжимая оружие. — Здание заблокировано. Как и внешняя связь. Ваше силовое подкрепление мертво. И вы, по сути, уже тоже. Можете пока помолиться, так и быть.       Берт в ужасе смотрел на экран, узнавая в говорящем управляющую Кёрк. Росс не врал. У нее было нихрена не милое личико. Особенно сейчас, искаженное помехами устаревших камер, с падающими на лицо темно-ржавыми прядями волос. Откуда-то из-за ее спины раздалось негромкое: «И я взглянул, и вот, конь бледен, и всадник на нем, чье имя — Смерть. И ад следовал за ним…», — явно прерванное чьим-то тычком и шипением.       — Блядь… Я не знаю, кто это пизданул, но он охуенно точен… Нам хана, парни.