Lullaby of Nightmares

      Дом Кэйи оказался не таким большим, как думал Дилюк. Скорее наоборот. Слишком маленький. Старый, обросший плющом камень потрескался в некоторых местах, а кое-где и вовсе отваливался кусками. В горшках, расположившихся на лестнице, были видны засохшие цветы. Казалось, от одного неловкого движения они превратятся в пыль и развеются в воздухе, не оставив после себя ничего.       Наконец, достав из-под нужного горшка ключ, параллельно придерживая рыцаря одной рукой, винодел открыл дверь и зашёл внутрь.       Нащупав в полумраке лампу, Рагнвиндр зажёг её с помощью пиро элемента и, дождавшись, пока глаза привыкнут к свету, осмотрел помещение. Нового гостя встретили тусклые посеревшие обои и длинный коридор. Это было что-то вроде небольшой прихожей. Сразу возле входа стоял комод, рядом расположился стул, а напротив на стене висели крючки для одежды. Пройдя немного дальше, Дилюк попал на кухню. Она была довольно маленькой: небольшой прямоугольный столик, два стула и несколько ящиков, судя по-всему, для посуды и продуктов. Рагнвиндр хотел ещё немного осмотреться, но, вспомнив про спящего Альбериха, решил оставить это на потом.       Выйдя из кухни, Дилюк заметил ещё одну дверь. Толкнув её, он очутился в довольно просторной комнате. Вокруг валялись какие-то тряпки, в камине из почерневшего кирпича возле стены лежали несгоревшие брёвна, а довольно большая кровать была незаправлена. Складывалось впечатление, будто хозяин дома забил на всё и не убирался в своей обители как минимум недели три. Обходя различные препятствия, Дилюк все-таки добрался до кровати и осторожно переложил на неё рыцаря. Внезапно он заметил кое-что странное. Кэйа дрожал, будто от холода. Потрогав его лоб, Рагнвиндр тут же отдернул руку. Альбериха лихорадило.       Нащупав в полутьме одеяло, Дилюк укрыл Кэйю, а затем быстро направился к камину. Подобрав пару валяющихся дров, он поджёг их с помощью пиро элемента. Наконец, пламя достаточно разгорелось, чтобы осветить комнату. Теперь Рагнвиндр мог увидеть то, что было скрыто темнотой. Тряпки, валявшиеся на полу, оказались грязной порванной одеждой, на которой кое-где виднелись капли засохшей крови, а возле кровати стояла куча пустых бутылок. На столе в углу комнаты — груды документов и небольшой тонкий кинжал, а на стене — пару десятков закреплённых заданий. Кроме кровати, камина, стола со стулом и небольшого шкафа для одежды в комнате больше не было ничего. — Что за...       Из темноты послышался тихий стон, сменившийся неразборчивым бормотанием. Дилюк быстро подошёл к кровати, чтобы осмотреть рыцаря. Выглядел он так, будто ему снился кошмар. Брови были нахмурены, дыхание сбилось, на лице выступил холодный пот. Обведя комнату взглядом, винодел заметил ещё одну дверь в спальне. За ней обнаружилась небольшая ванна, корзина с грязными вещами и раковина, забитая окровавленными бинтами и тряпками. По телу пробежали мурашки, а в голове почему-то сразу всплыли ужасные мысли. Подняв голову, Рагнвиндр встретился со своими глазами в отражении и невольно отшатнулся. Это был будто не его взгляд. Страшные мысли всё глубже забирались в черепную коробку. Мотнув головой, словно прогоняя наваждение, Дилюк отвёл взгляд от потрескавшегося в углу зеркала и осмотрел шкаф под раковиной. В нём нашлись чистые полотенца и пару бинтов. Намочив полотенце холодной водой, Рагнвиндр быстрым шагом вернулся в комнату.       Присев на край кровати, Дилюк отодвинул одеяло и лёгкими движениями принялся вытирать лицо рыцаря. Альберих был всё ещё в верхней одежде, что значительно усложняло работу виноделу. Осторожно приподняв Кэйю, он принялся стягивать с него пальто. Расправившись с ним, Дилюк убрал вещь и хотел было потянуться к рубашке, но внезапно в его плечо что-то уткнулось. — Только не уходи... Пожалуйста... Не оставляй...       В бреду Кэйа снова и снова повторял одни и те же слова. Он больше походил на брошенного котёнка, который отчаянно цеплялся руками за Дилюка, словно тот был спасательным кругом в океане. Его колотила дрожь, по лицу крупными каплями скатывался холодный пот. Видя, что рыцарь находится на грани истерики, Рагнвиндр на мгновение замер. Он никогда не видел Кэйю таким. Таким напуганным. Таким беззащитным. Не придумав ничего лучше, кроме как прижать Альбериха к себе, Дилюк заключил его в объятия. — Всё хорошо, всё хорошо... Я здесь. Я никуда не уйду. Не бойся. Я рядом...       Осторожно придерживая дрожащего рыцаря за голову, другой рукой Дилюк мягко поглаживал его по спине, не переставая снова и снова повторять бессвязные слова.       Прошло немало времени, прежде чем Кэйю получилось успокоить. Его тело размякло в руках и только изредка подрагивало, ни то от холода, ни то от не до конца растаявшего наваждения.       Наконец, Рагнвиндр смог осторожно уложить Альбериха на кровать и продолжить начатое. Рубашка вся была мокрая от пота, поэтому нужно было поскорее от неё избавиться. Принявшись расстегивать пуговицы, Дилюк внезапно остановился на середине. Окровавленные бинты покрывали весь торс и шею рыцаря. Быстро расправившись с оставшимися пуговицами, сдерживая желание разорвать их, винодел принялся распутывать бинты.       То, что предстало перед его глазами вводило в шок. Множество шрамов, незажитые раны и царапины, черно-синие гематомы и синяки. На плече свежая рана и ожог, распустившийся багрово-красным цветком. Всё тело Альбериха было настолько изранено, что в голове всплывал только один вопрос.       Он точно жив?       Паника нарастала, а эмоции, которые обычно не выставлялись на показ, рвались наружу, раздирая сердце. — Как же... Как же так..?       Воздуха в лёгких стало критически мало, сердце с каждой секундой стучало быстрее, а перед глазами всё плыло. Гнев пылал в груди, но Дилюк был зол не на Кэйю. Нет... Он злился на себя.       За то, что не заметил. За то, что не помог. За то, что не защитил. За то, что забыл, про наставления отца. Забыл, про данное им обещание. Отвернулся. Бросил. Предал.       Стиснув зубы, Рагнвиндр сжал кулаки настолько сильно, насколько было возможно. Сейчас не время жалеть о содеянном. Всё, что он может сделать — хотя бы немного ослабить боль Кэйи. Быстро осмотревшись, Дилюк заметил выглядывающую из-под кровати аптечку и, вытащив её, принялся разглядывать содержимое. Пять рулонов новых чистых бинтов, баночка из под таблеток, почти пустой прозрачный бутылек из-под медицинского спирта и небольшая круглая баночка. Последнее оказалось приятно пахнущей мазью, судя по-всему, останавливающей кровотечение.       Этого критически мало. Не было ни обезболивающего, ни жаропонижающего. Даже от медицинского спирта осталось всего пару капель на донышке бутылки. Как человек с такими ранами вообще мог передвигаться? Для Дилюка это было страшной тайной, разгадывать которую он сейчас был не в силах.       В голове крутился один вопрос.       Что делать?       По хорошему Альбериха надо бы отнести к Барбаре, чтобы она его подлатала, или хотя бы сходить к Сахарозе за подходящими лекарствами. Но оба варианта казались не самыми лучшими. Собор находился на другом конце города, что было далеко от дома рыцаря, а идти за медикаментами одному казалось не очень хорошей идеей. Состояние Кэйи могло ухудшиться в любой момент и оставлять его одного было просто нельзя.       Быстро оглянув комнату, Дилюк заметил под столом закупоренную бутылку. В ней оказалась прозрачная жидкость, а на полустертой этикетке виднелась надпись: «Абсент»       Не долго думая, Рагнвиндр открыл бутылку и вылил немного жидкости на чистое полотенце. Алкоголь на первое время должен сгодиться в качестве антисептика.       Для начала надо было разобраться с раной на плече. Дилюку повезло — она была не глубокая, поэтому справиться с ней не составило особого труда. Однако некоторые сложности возникли из-за ожога. Кожа на плече была покрыта волдырями почти возле раны, поэтому приходилось действовать с ещё большей осторожностью, чтобы не повредить пузыри. Рубашка всё ещё была на Альберихе, поэтому его пришлось снова поднять, чтобы стянуть полностью. Наконец, нанеся немного мази, Рагнвиндр начал обматывать плечо бинтом.       Продолжая разбираться с многочисленными травмами Кэйи, Дилюк заметил пятно крови на простыне. Быстро подняв Альбериха, он прижал его к себе, придерживая за спину, но тут же отдернул одну руку. Кровь. Огромная кровоточащая рана рассекала спину полуживого рыцаря вниз с права на лево.       Кэйа издал болезненный стон, больше походящий на предсмертный хрип животного. Его руки слабо сжали края плаща Дилюка, словно это могло избавить от боли, а затем безвольно упали на кровать. — Кэйа..?       Рагнвиндр замер, чувствуя размякшее тело с своих руках. Рана... Нужно её обработать. Быстрее. Пока не поздно. Он в порядке. Кэйа будет в порядке.       Дилюк дрожащими руками уложил Альбериха обратно на кровать, предварительно перевернув на живот, и начал осторожно вытирать кровь. От одного взгляда на рану внутри всё переворачивалось. Сколько он так проходил? День? Два? Почему ничего не сказал? Почему не попросил помощи? Почему не позвал его? Почему-... Дилюк замер. Он знает, почему.       Сердце больно защемило. Он знает, почему. От осознания собственных ошибок стало тошно. Если бы Дилюк только знал, к чему это всё приведёт, он бы... он бы...       Нанеся на спину плотный слой мази, Рагнвиндр начал осторожно накладывать бинты. Слой за слоем, они всё больше покрывали тело рыцаря, словно мумию. Обрабатывая незначительные синяки и ссадины, Дилюк заметил странные шрамы на внутренней стороне кисти. На второй руке были точно такие же шрамы. Белые, ровные полосы. Некоторые из них уже были почти не видны, а некоторые выглядели относительно свежими. Осознание пришло слишком быстро. Перчатки. Он всегда носил перчатки.       Дилюк отшатнулся. Почему-то резко стало нечем дышать, несмотря на прохладу в комнате. В голове мелькали все те наигранные улыбки и странные слова, которые так часто, как бы невзначай, говорил Кэйа.

***

      Огонь в камине догорал. Непрогретая комната душила запредельной тоской и одиночеством. Холодное тело пылало, сгорая в лихорадке. Дилюк сжимал куски потухшего кровоточащего сердца, пытаясь согреть их хоть немного. Тщетно сжимал в своих руках ледяные пальцы, такие тонкие и изящные. Пытался согреть их израненные души.