***
По всем традициям Трандандии, за 7 дней до свадьбы, омега и альфа не должны видеться, поэтому Чимин все время находился в самой отдаленной части дворца. Все в королевстве были настолько счастливы видеть юного принца, что ходили вокруг него кругами, а Хосок и вовсе при первом же удобном случае с жаром в голосе пожаловался Чимину. — Наконец-то вы приехали, Ваше Величество! Этот тролль без вас тут совсем с ума сошел, съедал по одному человеку в день. Все перед ним уже на цыпочках ходили и даже боялись дышать,— видно было, что страж был переполнен негодованием и, если уж он пожаловался на своего лучшего друга, то все обстояло действительно плачевно. — Мне очень жаль, Хосок…— виновато произнес Чимин. — Зато теперь вы с нами, бояться нечего.— Махнув рукой страж лишь улыбнулся.***
В день свадьбы погода обещала быть по-осеннему теплой, многие были разодеты достаточно легко, но по-торжественному красиво. Церемония проходила недалеко от густого и обширного трандандийского леса. Самые знатные, богатые и влиятельные люди всего мира собрались лицезреть сие торжество, которое точно войдет в историю. Фронтон с шестью массивными колоннами являл собой весьма впечатляющую, но относительно простую конструкцию. Собор был преднамеренно спроектирован Чонгуком с малым количеством украшений, чтобы не отвлекать внимание от красоты архитектуры. Внутреннее убранство было таким же строгим — с покрытой балдахином кафедрой монаха, установленной на несколько футов выше, чем ряды позолоченных скамеек для гостей. Над передним алтарем находились великолепной работы мозаичное изображение королевства и целый ряд священных фигур. Кто бы мог подумать, что самоуверенный воин, который выиграл бесчисленное количество битв, беспристрастный и хладнокровный альфа, расчетливый и сильный король Чон Чонгук будет волноваться и переживать перед церемонией бракосочетания? Чонгук нервно расхаживает взад-вперёд, мраморный пол собора уже был весь истоптан его массивной обувью. Он даже перед собственной коронацией так не волновался и ни перед одной из битв, когда жизнь висела на волоске. Чонгук всегда был уверен в том, что свадебная церемония и все, что с этим связанно никогда его не коснётся, но вот он, на грани нервного безумия, не может взять себя в руки и уже битый час репетирует свою речь. Единственный, кто за всем этим наблюдал — это молча стоящий рядом Хосок, который устало потирал виски. — Ты сейчас похож на ту глупую зайчиху, что прикидывалась мёртвой, когда попала на поле, где мы тренировались, Моё Величество. Если не возьмёшь себя в руки, Принц Чимин тут же убежит из-под венца. Хосок скептически осмотрел друга. В традиционном черно-белом свадебном наряде он определённо выглядел шикарно, однако его бегающие глаза могли поселить в сердце юной омеги ложное чувство, что Чонгук передумал жениться, чего допустить точно нельзя. Чонгук сокрушенно выругался и провёл рукой по идеально уложенному хвосту. — Настолько заметно?— увидев утвердительный кивок друга, он облизнул пересохшие губы. Такое состояние для него было в новинку и от того он злился на себя ещё больше, привыкший всегда справляться со своими проблемами, он чувствовал бессилие. — Что со мной происходит, Хо?—отчаянно прошептал Чонгук,— Такое чувство, будто я стою на грани обрыва и еще шаг...— он замолчал и, нахмурив густые брови, уставился на закрытую дверь перед ним. В душе творился настоящий хаос. Это ведь то, чего он так долго ждал. Так почему же он настолько потерян? —Это нормально, нервничать из-за того, что может в корне изменить твою жизнь. В отличии от дня коронации, к которому тебя готовили с твоего первого вздоха, свадьба, в особенности с любимым человеком, да ещё из вражеского королевства... —Хосок усмехнулся, медленным шагом приблизившись к столу, присел на его край,—Я бы удивился, если бы ты, после всей совершенной тобой дурости, за голову схватился бы только после свадьбы. Но сейчас, брат, остался один лишь шаг и тот, о ком ты мечтал, будет всегда рядом. Каждая его первая утренняя улыбка, сонное личико на соседней подушке, ночи страсти... больше не нужно будет выгрызать себе возможность любить его. Он станет твоим мужем. Разве не замечательно?—Хосок отщипнул виноградинку от горсти из вазы с фруктами и отправил себе в рот, довольно смакуя сладость. Чуть погодя раздался смех стража. — Ты просто представь кислые лица короля Пака и Ыну, я бы ради этого каждый день свадьбу устраивал. Чонгук заметно расслабился и довольно улыбнулся на высказывание друга, представив вытянувшиеся лица Пак Сухо и Ча Ыну. — Черт возьми, как тебе удаётся вот так просто взять и упорядочить в моей голове все мысли и рассортировать их по ящикам?— Чон искренне недоумевал и, усмехнувшись, продолжил,— Знаешь чего я боюсь больше всего? Сделать ему больно. Ты ведь знаешь как со мной сложно, а то, что я не смогу его видеть неделями заставляет меня вновь вернуться к мысли о том, правильно ли я поступаю? Но да, мы оба знаем, что я слишком эгоистичен по отношению к нему. Я приложу максимум усилий, ведь я обещал в первую очередь ему. Сделав грудной вдох, он приготовился открывать парадную дверь, и, обернувшись, заметил, как Хосок дожевывает виноград. — Как в тебя что-то может лезть в такой ответственный момент? — Уж кто, как не я знает насколько Мое Величество проблемное,— Хосок усмехнулся, отправляя в рот ещё одну виноградинку,— Я заедаю твой стресс, тебе точно нельзя, иначе пузо из ханбока вывалится. Чонгук хрипловато рассмеялся, запрокинув голову: — Спасибо, что беспокоишься о моих паре тройке лишних килограммов. Настоящий верный друг! Посмеиваясь, Хосок мысленно обдумал слова друга, его переживания вполне обоснованны. Он знает, что тот спокойно может вспылить и ранить неосознанно и все же... по ходу мыслей улыбка исчезла с лица альфы. — Я знаю брат, будут моменты боли. Будут моменты недопонимания и ссор и может посуда не раз будет разбиваться о стены. Это жизнь, а мы люди, которым по своей природе свойственно совершать ошибки, исправлять их, а после снова с разбегу танцевать на тех же самых граблях. Однако, разве ты,тот, кем гордился отец, кем горжусь я, кем восхищается всё твоё верноподданное королевство, не сможет найти выход и исправить эти ошибки? Повернувшись к Хосоку лицом, он положил руку тому на плечо и тепло улыбнулся. — Ведь я непобедимый Король Чон. Конечно же, я всегда найду выход из любой ситуации, главное, будь всегда рядом, моей правой рукой. — Я всегда буду рядом, брат. А сейчас, отбрось все тревоги и убери всю панику из своих глаз, там, в конце пути, тебя ждет самый прекрасный омега и, просто с ума сойти, он твой и душой и сердцем!Сделай этот день особенным и запомни, что твоя уверенность придаст и ему смелости на этот шаг,— Хосок на мгновение прижался лбом ко лбу друга,— Скоро твой выход. Проглотив вязкую слюну, Чонгук уже был не в силах ответить лучшему другу и лишь только сжал рукой его предплечье, как бы говоря, что он безмерно ему благодарен.***
С бесстрастным выражением лица, Юнги внимательно разглядывал толпу, собравшуюся внутри. Он много раз бывал на свадьбах, но ни одна из тех церемоний не сравнится по своей пышности и многолюдности. Одетый в бело-голубой, расшитый золотыми нитями, ханбок Юнги стоял рядом с боковой дверью, где хранились церемониальные и священные предметы, также, в данном случае, это была комната ожидания для омеги. Тэхен подошел и встал по другую сторону двери, словно стражник, охраняющий ворота в замок. Юнги украдкой взглянул на него. Вместо обычного темно-синего, на Киме красовался темно-зеленый ханбок, что идеально подчеркивал цвет его глаз. — Хен, мы ведь правильно поступаем, отдав Чимина Королю Чону? Юнги послал на Кима раздраженный взгляд. — Что, по-твоему, я должен был сделать? Сослать Чимина в монастырь?Он вправе выходить замуж за кого пожелает. — А вдруг это закончится несчастьем? — Это закончится не несчастьем, а недопонимаем и разладом. И я предупредил об этом Чимина, но он связал себя обязательством и твердо намерен выйти за него, к тому же, они — истинные, Тэхен. Тэхен тяжко вздохнул. — Я очень волнуюсь за него, но надеюсь только на лучшее. Юнги собирался было ответить, когда услышал шум, доносившийся из комнаты, где находился Чимин. Мужской голос, напряженный и настойчивый. Юнги и Тэхен переглянулись — Разве Минни там не один?— спросил блондин. Тэхен неуверенно кивнул. — Чонгук?— удивился Юнги. Тэхен покачал головой. — Я только что видел их с Хосоком снаружи. Молча, Юнги ухватился за ручку двери и открыл ее. Тэхен последовал за ним. Юнги так резко остановился, что шатен врезался ему в спину. Его брат, одетый в закрытый белоснежный ханбок, обшитый кружевом и золотыми нитями, светлым силуэтом вырисовывался на фоне целого ряда черных и пурпурных одеяний. Чимин действительно казался ангелом, купавшимся в лучах света, падавшего сквозь узкое прямоугольное окно. Изящный свадебный венок из бутонов белых роз украшал его волосы, что водопадом струились по его спине. Омега стоял лицом к лицу с Ча Ыну, который выглядел как сумасшедший — безумные глаза, взъерошенные волосы. — Ча,— сказал Юнги, сильным ударом ноги захлопывая дверь,— Не знал, что ты был приглашен. Гости сейчас рассаживаются на скамьях. Предлагаю тебе присоединиться к ним.— Он сделал паузу и продолжил ледяным голосом, с тихим предупреждением.—А еще лучше — уезжайте отсюда насовсем. Ыну покачал головой, в его глазах светилась отчаянная ярость. — Не могу. Я должен поговорить с Чимином пока не стало слишком поздно. — Уже слишком поздно,— сказал Чимин, цвет лица которого был почти таким же белым, как и его ханбок,— Все уже решено, Ыну. — Ты не можешь выйти за этого убийцу!— Ыну бросил на Юнги осуждающий взгляд,— Как вы могли так поступить? За нашего общего врага выдать собственного брата! Юнги устало закатил глаза. — Даю тебе десять секунд, а потом уже пеняй на себя. — Нет. Позвольте мне переговорить с Чимином наедине.— В голосе Ыну проскользнула мольба. Юнги покачал головой. Он не испытывал к Ыну антипатию, но не мог не заметить, что из этого не выйдет ничего хорошего. — Извини, дружище, но кто-то должен подумать о правилах приличия. Все это сильно смахивает на последнее свидание перед свадьбой. И, поскольку такое свидание выглядит весьма скандальным, я вынужден попросить покинуть собор. Чимин не отрывал взгляда от Ыну. Все это походило на сон, на страшный сон — появление каких-либо преград за несколько минут до его свадьбы с Чонгуком. Страх наполнил его целиком. Он не хотел слушать то, что скажет Ыну, но также он не мог его прогнать. — Почему ты здесь?— тихо спросил Чимин. — Ты не должен выходить за него, Чимин. Он ведь погубит тебя! Этот недокороль построил все на крови. Ты знаешь скольких он убил, чтобы добраться до тебя?— Ыну резко взъерошил свои волосы.— Он не знает что такое жалость и любовь. Чимину стало вдруг холодно, во рту у него пересохло, сердце стучало медленно болезненным ударом. В то же самое время его мозг работал быстро, делая ряд выводов. Дверь открылась и все обернулись. — Ну конечно,— Чимин услышал суровый голос брата,— Только вас еще не хватало для полноты трагедии. Чонгук выглядел вежливым и на удивление спокойным, он вместе с Хосоком вошел в маленькое переполненное помещение. Он приблизился к Чимину, его черные, как ночь, глаза оставались невозмутимыми. Брюнет хранил самообладание подобно непроницаемой броне. — Здравствуй, Минни.— Он протянул руку и легонько прикоснулся к праздничному наряду. Даже несмотря на то, что он не прикоснулся непосредственно к нему, сердце омеги бросилось вскачь. — Это ведь плохая примета,— пересохшими губами прошептал он,— мы не должны были видеться до свадьбы. — К счастью,— произнес Чонгук,— я не суеверен. Чимин был полон смятения тревоги и негодования. Пристально глядя в лицо Чонгука, он не замечал ни малейшего следа угрызения совести. «В сказке,— говорил он омеге,— я, наверное, был бы злодеем» Это было правдой, но Чимин уже отдал своё сердце этому злодею. — Я рассказал ему о том, каков ты на самом деле.— заявил Ыну,— Какой ты проделал кровавый путь, чтобы добраться до Чимина. — Я ничего подобного не делал, а всего лишь создал для этого некоторые преимущества для себя. Каким молодым и уязвленным сейчас казался Ыну, совсем не похожим на героя. И каким серьезным, жестоким и высокомерным был Чонгук. — Он был бы твоим, если бы ты на самом деле хотел этого,— продолжил Чонгук с безжалостной улыбкой на губах,— Но теперь он мой. Замахнувшись кулаком, Ыну бросился на Чонгука. — Нет!— выдохнул Чимин и Юнги с Хосоком бросились вперед. Тем не менее, Чонгук оказался быстрее, перехватив руку Ыну и вывернув его за спину. Умело он начал подталкивать Ча к запасному выходу из собора. —Чонгук, не надо!— воскликнул Чимин. Казалось, Чон не слышит его. — Ну, выкладывай Ча,— холодно произнес он,— ты пришел сюда просто пожаловаться или у всего имеется другая цель? — Я заберу его отсюда! От тебя! Чонгук ответил ледянящей крови улыбкой. — Прежде я отправлю тебя в ад. — Дай…ему…уйти…— сказал Чимин таким тоном, каким никогда не говорил раньше. Это казалось достаточно, чтобы Чонгук услышал. Его дьявольский пристальный взгляд на мгновение встретился со взглядом омеги. Медленно он отпустил Ыну. Тот повернулся, его грудь тяжело вздымалась. — Пойдем со мной, Чимин,— умолял Ыну,— Мы отправимся далеко-далеко. Я не могу тебе позволить выйти за этого монстра! — Я никуда не пойду,— полушепотом сказал Чимин. — Почему? Чонгук пристально смотрел на Чимина, подмечая малейшие нюансы в выражении его лица. — Если это то, чего ты хочешь… Чимин совершенно не был введен в заблуждение его словам. Чонгук был готов на все, чтобы добиться своего, не важно какие разрушения или боль он этим причинял, но он и никогда не скрывал это. Он никогда не позволит ему уйти, Чонгук лишь проверял его, желая узнать, какой выбор он сделает. — Предлагаю тебе избавиться от обоих идиотов,— сказал Юнги,— и позволить мне отвезти тебя домой. Чимин пристально уставился на брата, его губы тронула еле заметная улыбка. — Ты ведь знаешь каков будет мой выбор. Единственным ответом блондина было мрачное молчание. С твердой решимостью Чимин повернулся к Ыну. — Ты должен уйти.— сказал он. Лицо Ча исказилось. — Чимин, я не оставлю тебя. Ты не понимаешь… — Уходи.— настойчиво повторил омега. Его пристальный взгляд переключился на брата. — Хен, проводи, пожалуйста, всех на свои места. Скоро начнется церемония. Мне необходимо поговорить с Чонгуком наедине. Ыну недоверчиво уставился на него. — Чимин, ты не можешь выйти за него. Послушай… — Все конечно, Ча.— тихо сказал Юнги,— Ты сказал все, что хотел. Позволь теперь поступать моему брату так, как хочет он. — Да пропади все пропадом!—прокричал Ыну, покачиваясь, словно пьяный, он направился на выход. Через некоторое время, показавшейся Чимину вечностью, Юнги, Хосок и Тэхен покинули помещение. Чимин и Чонгук оказались лицом друг к другу. Выражение лица Чонгука смягчилось, как всегда, когда он находился наедине с омегой или когда все его внимание было сосредоточенно на нем. — Чимин-а, прости я не знал,что он пробрался сюда. — Ты сомневался во мне?— сразу же спросил омега, смотря Чонгуку прямо в глаза. — Скорее в себе, но в своей любви к тебе — ни секунды.— Чон бережно взял руку Чимина и поцеловал в тыльную часть кисти, где бился пульс. — Все, что он тут сказал это правда, я никогда не скрывал то, кем являюсь. В аду готовят для меня отдельный котел, но… — Чонгука-а, давай не будем говорить о подобном в такой день прошу тебя.—перебил его омега,— я и так очень сильно расстроен и единственное, чего я сейчас хочу — это расплакаться... не так я мечтал выйти замуж за любимого человека…— его голос дрожал. Сжав зубы, альфа взял лицо Чимина двумя руками, пристально смотря в глаза. — Любовь моя, я обещаю тебе, что ты ни о чем не пожалеешь. Забудь все то, что ты тут услышал и верь мне. Считай, что это был мимолетный кошмарный сон перед светлым будущем и впредь я буду тебя от всего защищать. Ты мне веришь? Глаза Чимина увлажнились. Он так отчаянно хотел ему верить. — Верю, мой Командир.— Тихо прошептал омега прежде чем Чонгук его целомудренно поцеловал в лоб. — Тогда пошли? — Дай мне ещё пару минут. — Не торопись, Минни. Гости все равно пока только рассаживаются.***
В скором времени, сделав глубокий вдох-выдох, омега вложил свою руку в раскрытую ладонь альфы и вместе с ним вышел из маленькой комнаты. Чудесной свадебной мелодией наполнилось все помещение собора. Все взгляды присутствующих были прикованы к прекрасно гармонирующей паре, которая не спеша шла к алтарю. Чимин удобнее перехватил Чонгука под руку и они развернулись к пожилому монаху. Все затихли. Пожилой монах заговорил. — Берешь ли ты этого омегу в законные мужья, чтобы жить вместе с ним по священным традициям и предписаниям? Будешь ли ты любить его, утешать, уважать и не оставишь его в болезни и в здравии и, отвергнув остальных, будешь ли хранить ему верность, пока смерть не разлучит вас? — Да,— ответил Чонгук тихо, но уверенно. Монах задал тот же самый вопрос омеге. — Да,— щеки юноши порозовели от счастья. Чимин и Чонгук продолжили обмениваться клятвами. Неотрывно смотря в глаза напротив, Чонгук начал: — Зачем разделять эту и грядущую жизни, если мы родимся вновь Зачем разделять то, что было и будет, Зачем забывать нашу прошлую жизнь. Чимин всхлипнул. Нежно улыбнувшись Чонгук продолжил: —И в этой, и в прошлой, и в будущей жизнях Мы были и будем с тобою всегда. И пусть исчезают эпохи и люди, Мой ты навеки. Моя ты судьба. Этим кольцом я беру тебя в мужья, отныне и навсегда теперь ты мой. Наконец, Чонгук надел бриллиантовое кольцо на палец Чимина и монах закончил церемонию. — Тех, кого соединили узами брака небеса, не разлучит человек. И в этот трогательный, решительно не такой, каким он задумывался, но все же романтичный момент, Чонгук склонил голову, чтобы поцеловать свою омегу. Чимин обвил Чона руками за шею и альфа крепко прижал его к себе. Их взаимное счастье, словно солнечный свет, осветило все помещение. Сони растроганно улыбнулась и вытерла набежавшие слезы. Стоявший рядом Хосок, счастливо улыбался и дожидался момента, когда можно будет начать хлопать. Тэхен еле сдерживался от радостного возгласа, ему хотелось сию же минуту подойти и обнять Чимина. Король Пак, сжимая в руках белоснежный платок, полными слез глазами смотрел на своего любимого сына, который выглядел поистине счастливым. Юнги давно не видел такого счастливого Чимина и посему на душе стало в разы легче, многие сомнения развеялись. Может счастливый финал все же будет?