Тринадцатый ассистент

Автор приносит извинения за перерывы в работе: он редко пробовал пугать байкеров, поэтому в поисках средств и способов убил не один вечер. Но он обещает исправиться и вволю покуражиться над персонажами в следующей главе Лиха беда - начало! Единственный способ — заманить гоблинов в долину между отрогами Горы, а самим засесть наверху. Гроза пронеслась, гром укатился на юго-восток, но туча летучих мышей опускалась все ниже, кружилась у них над головой, закрывая свет и наполняя сердца страхом. Хоббит. Глава "Ночной вор"

Перед началом мы бросили жребий, распределяясь по сторонам света. Наша «крепость» в плане почти четырехугольная. Главный вход – на юге, здесь же овечьи загоны, с севера расположились силосные ямы и сточные канавы. На западе - сараи с техникой и лопато-мотыго-тяпками, на востоке – амбары и элеватор. И каждую сторону защищала всего-навсего пара бойцов. Безумие! Но какое-то священное безумие! Вилли, к его большому удовольствию, по жребию достался Джастине. Мне выпал Джереми. А Магде – Марк. Но она так возмущалась этим фактом, что все окрестные птицы передумали селиться поблизости с источником шума. И мы поменялись Правда, на прощание я заметила: - Учти, меняться перед боем напарником – плохая примета. - Магда подумала и сказала, выпятив нижнюю губку: - Он меня съест. - В культуре маори не принято пользоваться зубочисткой, а ты только на эту роль и годишься, цыпленочек, - добродушно сказал Джайлс. Блондинка посмотрела на него - и решила не обижаться. Фермер обвешался всеми видами оружия, которые вообще считал за оружие. Верная двустволка элегантно покачивалась на плече. Сам фермер вызвался защищать северную сторону в паре со своей собакой. Пес отзывался на кличку Джульетта – снова на букву «Джи»! Пожалуй, в этом что-то есть. Отсутствие Доктора Грея объяснялось заданием особой важности. Но в случае тяжелых травм он обещал явиться немедленно. Перед боем Джайлс выдал Марку еще одну рубашку, на сей раз фланелевую. Ночь обещала быть холодной. Я сочла нужным объясниться. - Простите за ту, первую. Боюсь, она уже потеряна для человечества. - Ничего. Я не в убытке. Это была личная рубашка Марка. - Как это? - А ты думаешь, он сутки напролет разгуливает в одном банном полотенце на задн… вокруг ног? Здесь после заката - ой-ой. «Шалун уж обморозил пальчик». Вот он и устроил гардеробную у меня в кладовке. Как, однако, мало мы знаем о своих ближних! Я бросила взгляд на своего напарника, но он старательно делал вид, что ничего не понял из нашей беседы. - Благословляю, дети мои. Вся Англия смотрит на вас, и королева-мать призывает защитить честь своей родины, - изрек дядюшка Джи. – Смотрите, не ударьте лицом в грязь, а лучше ударьте грязью в лицо. - Но пасаран! (Они не пройдут-исп.) – сказал маори с поднятым в воздух кулаком. Ладно-ладно, кончится вся эта история, я его зажму в угол и допрошу с пристрастием, откуда он такой начитанный в джунглях Новой Зеландии. Было жутковато и страшно интересно: армия без оружия пыталась противостоять превосходящей её армии с оружием. *** Они опоздали почти на два часа – проклятый раскрашенный дикарь испортил больше половины машин. Зубья прочно засели в покрышках, а при попытках вытащить их - в клочья раздирали резину. План разделить отряд надвое и зажать упрямцев в клещи провалился. Теперь на мотоциклах ехало по двое, а кое-где - и по трое человек. Но это еще больше раззадорило бойцов фон Айзена. Сам Железный Питер ехал в одиночестве. У седла его поблескивало лезвие Ярриста. Лезвие Гендальфа было похоже на острую рассерженную льдинку. Уже первые звезды высыпали на небе, когда авангард подъехал к воротам фермы. Фон Айзен не стал таиться и искать объездных путей. Он въехал в распахнутые настежь ворота, как хозяин. И остановился, подавая взмахом руки знак сделать тоже самое своему войску. Но их явно уже не ждали. Назначенный час миновал, и земля лежала притихшая и сонная между колес захватчиков. Где шумно и гулко била по железному днищу бочки вода. Впереди мелькнула серая тень. Байкер шевельнулся, но тень была слишком мала и вряд ли опасна. Она остановилась и жалобно заблеяла. Питер усмехнулся. Овца перебежала дорогу и исчезла. Потом еще одна овца, смешно виляя меховым задом, пересекла их путь. И еще. И еще. И еще. Все они непрерывно блеяли, и в этих звуках и механически-одинаковых движениях было что-то отталкивающее и завораживающее одновременно. Словно человек хотел заснуть и никак не мог, застрял на границе кошмара и бытия. Глупые желтые глаза овец были пусты и бессмысленны. Железный Питер уже не улыбался, он смотрел на них, как на досадную помеху, и вдруг ледяной иголкой кольнула догадка. Уже стемнело, он едва различал лица своих подчиненных. Как же он разглядел этих глупых тварей? Только сейчас он заметил, что шерсть животных испускает слабое свечение, как у лесной гнилушки. Кто-то сзади нервно икнул. - Это… это… - заикаясь, молоденький байкер в первом ряду тыкал пальцем в мерцающее пятно. – Они же свет…све.. тятся. - Дешевка, - Питер сплюнул сквозь зубы. Очередная глупая баранина выбежала вперед. Она остановилась напротив группы притаившихся людей и, хотя в темноте немец не мог ясно видеть ее наглую морду, он мог поклясться, что этот мешок с блохами смотрит прямо на них. Она уже не кричала. Зеленоватый пар струился от ее спины, и укутывал в вуаль тумана. Он длинными зелеными прядями сползал вниз и пеленал животное в мертвенный саван. Вот уже исчезли ноги, грудь, спина. Оставалась только голова, глупая мохнатая голова овцы, и в прорехе зеленого тумана она пугала своей обыденностью. Так пугает дурацкий розовый зонтик в руке скелета. Фон Айзен с силой надавил на гудок. Потом завел мотор, разрывая наваждение в клочья. Овца вздрогнула, коротко мекнула и убежала за сарай. И только теперь мотоциклисты заметили, что зеленый туман уже окружил их со всех сторон. Он колыхался, как живой светящийся студень, и на гребнях волн, прошитых белых свечением, покачивались огоньки. Туман был холодным и липким, его свечение отбрасывало трупную зелень на лица людей. Питер потянулся рукой к мечу. *** А за сараем я и Марк уже разоблачали овечку Долли. Нашу умницу. Не зря Джесс весь день их дрессировала. Всю шерсть с овцы мы состригли и сделали ей фальшивую «шубку», под которую спрятали баллончики с цветным дымком. Просачиваясь из проколотого баллона, дым клубами пробивался из-под шерсти и окутывал овцу. Фон Айзен, сам того не зная, сыграл нам на руку. Долли капризничала, после того как ее остригли и не хотела идти на зов. Кроме того, она так ошалела от дыма, что потеряла ориентацию и не могла вернуться обратно к сараю. Гудок ее спугнул. Хорошо - чужаки быстро догадались бы об обмане. Хотя Виллин туман с подсветкой был великолепен. Водитель долго и целеустремленно объяснял принцип создания спецэффекта, но где мне, образование-то гуманитарное. Однако смотрелось здорово! - Джесси, твой выход – шепнула я, сжав рацию в кулаке. И уставилась в темноту, покусывая кончик языка от любопытства. Получится ли задумка Вилли и Джастины? *** Минуту или две все было тихо. Овцы все разбежались, ферма по-прежнему хранила молчание, всеми своими бревнами и окнами следя за чужаками. Тогда Питер начал терять терпение: - Эй, мисс Греция, у меня не так много времени. И чем дольше я здесь стою, тем длиннее становится мой список претензий. Пускай ты и твой дикарь сдадутся, и мы не тронем остальных. Мы – цивилизованные люди, а цивилизованные всегда смогут договориться. Чтобы приободрить себя и людей, он снова запустил мотор. В ответ тишина взорвалась мерзкими скребущими звуками когтей по стеклу. Казалось, микс из мерзких созвучий наступает отовсюду. Визг и дробный топот, тяжелое дыхание, перестукивание, кошачий визг – звуки сменяли друг друга, не останавливаясь ни на чем конкретном. А потом скрежет перешел в визгливый хохот, и над крышей дома в луче света появилась женская фигура. Но мутные, угловатые линии силуэта содержали мало женского или женственного. Кривляясь и раскачиваясь на метле, сверху вниз на них смотрела ведьма. Самая настоящая, с длинным острым носом, в остроконечной шляпе. Полы длинного черного одеяния развевались в воздухе, рыжие кудри змеями стелились по плечам. Изо рта ее шел пар и остренькие каблучки ощутимо постукивали по крыше – она была реальная до кончиков пальцев. Реальная, как боль в прикушенном языке. - Берегитесь, нечестивцы, – взвизгнула ведьма. – Вы коснулись священного оружия, вы осквернили его своими руками. И теперь возмездие небес покарает вас. Огонь сойдет с неба и попалит нечестивцев. Черви изгложут вашу плоть и выпьют ваши глаза. Хвойные иглы прорастут через вашу кожу, ноги ваши войдут по колено в землю и вы останетесь здесь навсегда, навсегда, навсегда, – она снова хохотала, сноп искр спиралью окутал черную фигуру, и метла качнулась в воздухе. Нарастающий шум звуков смолк так же внезапно, как будто его заткнули кляпом. В тишине ведьма медленно, как в страшном сне, летела к ним в туче искр, черное пятно на фоне звездной россыпи, и древко ее буравило пришельцев. - А-а-а.. – раздался чей-то крик, и он словно повернул невидимый выключатель паники. Нервы не выдержали: байкеры вскакивали на ноги, падали с седел на землю и разбегались в стороны, не разбирая дороги, иногда на четвереньках. Кто-то упал и не мог встать, кто-то бился, запутавшись ногой в амуниции и оглашая криками окрестность. Скрюченные холодные пальцы ведьмы в воображении шарили по спине, ощупывая затылок и трогая шею. Войдя в туман, они уже не могли вернуться назад, "право" и "лево" перемешались друг с другом, танцуя слепое истерическое танго. В забытьи байкеры выдергивали из-под седел спрятанное оружие гномов и тыкали им в пустоту, отгоняя проклятье проклятым оружием. Кто еще способен так испугаться, как не кучка огромных сильных мужиков, думавших, что они повелители вселенной? Ведьма взлетела над ними, почти задев платьем разгоряченные головы, и, резко свернув влево за сарай, нырнула в ночную пустоту, унося с собой щекочущий мерзкий смех. И тишина холодными щупальцами осьминога дернула за струны-нервы. Паника не прекращалась, ей поддались самые стойкие и скептически настроенные, толпа превращалась в стадо, и напрасно фон Айзен вскочил на седло мотоцикла и призывал к спокойствию: страх обернулся змеей, жалящей в нежную, боязливую душу, и яд холодом растекался по всему телу. Железный Питер выхватил из ножен на поясе старинный кинжал и со свистом крест-накрест рубанул им воздух. - У нас нет пути назад. И если кто-то проклял нас, я проклинаю его в ответ. Страх не может нас одолеть, мы сами выпускаем его на волю. Он не враг, а оружие. Пусть же сами трясутся от страха. Мы – рыцари ада, и нас не запугать. Зиг хайль! – и он вскинул руку с мечом вверх. Питер был страшен, страшнее, чем неизвестность и враждебность, притаившиеся в темноте. Кучка байкеров задержалась возле него, прильнув, как испуганные птенцы к маме-курице. Его храбрость не могла заменить их собственную, но они грелись возле нее, как нищие у костра. Остальные с воплями разбежались. Но напрасно они, бросая свои машины, рвались обратно, к кострам и краденному шашлыку - словно отвечая на слова фон Айзена, в проеме ворот упала и развернулась веревочная сетка. Путь назад был отрезан. *** - Их много. Это хорошо для нас. Страх у нескольких - страх у всех. Толпа - заразная штука. Вилли аккуратно вернул на место рубильник, включавший главный репродуктор. Именно эта допотопная штука издавала кошачьи вопли и прочие потусторонние звуки. Сидевшая рядом на корточках Джастина стянула с себя черную шляпу и улыбнулась. Улыбка принадлежала ей, а двигались плоские синеватые губы ведьмы, и это было странно, но симпатично. Девушка сильно рисковала: сноп искр, вырывавшийся из сопла полой метлы, вполне способен был поджечь ее платье. Кроме того, она заметно нагревалась. А траекторию полета они даже толком не отработали: Джастине грозило свалиться прямо на голову фон Айзену. Но обошлось! Вилли пожал маленькую ладошку в черной перчатке: - Пора отступать на заданные позиции. Теперь очередь Береники и Марка закрыть им путь назад. А мы начнем свою охоту в темноте. Отходим на западные рубежи. Движение мягких гибких пальцев в его ладони наполнило грудь Вальтера Хоха непоколебимой уверенностью в свои силы. Они тихо и незаметно снялись с места и затаились до начала следующей главы.