Враг мой?..

      — …потому что это нихрена не шутки! Она пострадала из-за того, что прикрывала наши задницы!       Грозный голос Эриона рокотом пронесся по сознанию, стоило только приоткрыть один глаз. Сцилла поморщилась и заерзала в попытке приподняться.       «Лежи, — проворчал Иолай и надавил на грудную клетку. — Я тебе что говорил про переутомление? Поколдуй ты еще минуту, и все, осталась бы без магии».       «Я должна была помочь Стелзу, — мысленно простонала Сцилла и повиновалась руке главка. И мимолетно порадовалась, что тренировки по ментальному общению не прошли даром. — Не могла же я его оставить на произвол судьбы?»       «А убивать стольких торговцев было обязательно?» — угрюмо спросил Иолай.       «Я защищала своих», — потупилась Сцилла. И вместе с тем, как произнесла это странное слово, растерялась. Своя ли она здесь?..       «Ты не убийца, Сцилла. Понимаю, ситуация требовала быстрого реагирования…»       «Я повиновалась своей магии, — перебила Сцилла. — Не планировала никого убивать. Просто…»       «В какой-то момент поняла, что можешь? — спросил Иолай и сжал ее предплечье. — Это скользкая дорожка, Сцилла. Не упивайся своей властью над кем-то».       — …Нет, ты послушай! — выкрикнул из коридора Эрион. — Я не позволю больше подвергать Сциллу опасности! Мы чуть не потеряли ее из-за того, что вы двое надумали себе какую-то селлариосову срань! И не послушали меня!       — Эрион… — протянул Ремиль.       — Что «Эрион»?! — рявкнул он. — Снова укажешь мне мое место? Не утруждайся, я и сам его прекрасно знаю! Хочешь — наказывай, мне плевать!       — Успокойся, — негромко произнес Ремиль. — Я услышал тебя. И согласен с тем, что наше решение было… опрометчивым. Мы не желаем Сцилле зла, и ты это знаешь…       Послышался тяжелый вздох и приближающиеся шаги. Сцилла чуть повернула голову и увидела Эриона. Его напряженный взгляд просиял, стоило ему заметить, что Сцилла в сознании.       — Как ты, колючка? — хриплым шепотом спросил он, когда склонился над койкой и порывисто коснулся ее щеки.       — Все в порядке, — улыбнулась она, млея от ласки.       «Ты погляди, как тон переменился, — хмыкнул Иолай, и что Эрион, что Сцилла вскинули головы. И оба покраснели. — С ней все нормально. Отдых — все, что ей нужно. А я пойду».       Явно растерявшийся Эрион прочистил горло и распрямился. Взлохматил неловко волосы и отвел взгляд.       — Порядок? — спросила подошедшая Тала.       — Да, — кивнула Сцилла, переведя внимание на нее.       — Напугала же ты нас, — слабо усмехнулся с другой стороны Ремиль. За его плечом Сцилла различила удаляющуюся спину Эриона.       — Простите, не хотела, — отозвалась она и подавила улыбкой грусть.       — Извиниться должна я, — обеспокоенно произнесла Тала. — Эрион прав, я не имела права подвергать тебя опасности. Нужно было хотя бы убедиться, что в периметре нет торговцев. Прости, Сцилла. И… спасибо. Если бы не ты…       — Ничего, — перебила Сцилла ее растерянную речь. — Все нормально.       Тала благодарно кивнула и обернулась на дверь. Покачала головой и вздохнула. Сцилла же переваривала слова Эриона. И его действия. Тепло расплескалось за ребрами, начало покалывать изнутри… И захотелось увидеться. Побыть с ним рядом.       Сцилла приподнялась и села. Тала с Ремилем неловко потоптались, убедились, что ее не ведет от слабости, и распрощались. А Сцилла побрела на поиски Эриона.       Найти его оказалось несложно — он сидел в пустой полутемной прогулочной комнате. Закинул ноги на стол, потягивал что-то янтарное из стакана и отрешенно пялился на стайки цветастых рыб за окном.       — Можно? — тихо позвала Сцилла после короткого стука по стене.       Эрион встрепенулся и спешно кивнул.       — Конечно, проходи. Иолай разрешил вставать? — тут же поинтересовался.       — Иолай ушел, так что… — протянула Сцилла и, увидев сведенные в недовольстве брови, добавила: — Он сказал, что мне нужен отдых. Это не обязательно означает постельный режим. Я хорошо себя чувствую, правда.       — Ладно, — бросил Эрион и отпил напиток. — Сойдет за оправдание. — Он ненадолго замолчал, поглядывая на Сциллу, затем склонил голову на бок. — Они не светлеют.       — Нужно время, — спохватилась Сцилла и натянула горловину футболки повыше, пряча алые сеточки магических каналов. — А ты, помнится, предлагал алкоголь для расслабления. Еще в силе? — обронила она.       — Да, разумеется. — Эрион сел ровнее, наполнил свой стакан и протянул Сцилле. — Если не брезгуешь. Могу сбегать за чистым, — протянул он.       — Не говори ерунды, — тихо фыркнула Сцилла и приняла посуду. И тут же вспыхнула, вспомнив, как бесцеремонно поцеловала его сегодня.       — Не торопись, виски слегка обжигает, — предупредил Эрион, внимательно наблюдая за Сциллой.       Она кивнула, отпила и поморщилась — гортань продрало от жара, выступили слезы, и дыхание перехватило.       — Это по-твоему «слегка обжигает»? — просипела Сцилла, когда немного отдышалась.       Эрион растянул губы в улыбке и покачал головой.       — В первый раз всегда так, — хмыкнул он и отпил теперь прямо из бутылки.       — Жгуче? — спросила Сцилла, проморгавшись.       — Странно, — ответил Эрион. — Но бывает и жгуче… — добавил с нечитаемой интонацией. И показалось, что говорит он совсем не о виски. — Сейчас этот жар осядет теплым клубочком в глубине грудины, а затем разольется по конечностям.       «Это то, что происходит каждый хренов раз, когда ты рядом», — мысленно простонала Сцилла и закусила губу. Прислушалась к себе, уставившись в столешницу, и с удивлением обнаружила, что дышать стало легче, и за окатившим жаром действительно пришло расслабление. Захотелось буквально стечь по дивану.       Ощутив на себе пристальный взгляд, вздернула подбородок и подметила, как Эрион с приподнятой бровью смотрит на ее закушенную губу.       «Не делай так, пожалуйста», — всплыли его недавние слова. Сцилла спешно облизнула место укуса и потянулась к стакану, за еще одним глотком. Если после первого стало так легко, дальше должно быть еще лучше.       Эрион скользнул выше, остановившись на глазах Сциллы. Прочистил горло и подался чуть вперед.       — Колючка, ты… не закрыла ментальный канал, — неловко обронил он. Сцилла поперхнулась алкоголем и в страхе распахнула шире ресницы.       «Вот же дерьмо! Что я там ляпнула?..»       — Все еще не закрыла, — тихо рассмеялся Эрион. — Ничего страшного ты не ляпнула. Но лучше все же держать мысли при себе, пока сама не захочешь ими поделиться. Не люблю подслушивать то, что не предназначено для моих ушей.       Сцилла покраснела, сыпля бранью в собственной голове, и принялась судорожно пытаться перекрыть этот поток, да только от паники ничего не получалось.       — Не нервничай, — произнес Эрион и встал со своего места. Сел рядом со Сциллой и одной рукой обхватил ее ладонь, а вторую уложил на щеку, чуть надавливая на висок. — Помогу, — улыбнулся он. — Закрой глаза и сделай глубокий вдох. Нужно выровнять сердцебиение.       «Легко сказать… — заметалась паническая мысль. — В твоем присутствии оно всегда колотится, как оголтелое… Твою мать!.. Заткнись, Сцилла, просто заткнись!» — простонала она и прикусила язык, будто это могло помочь остановить поток слов, что крутились в голове.       — Дыши-и, колючка, — нараспев произнес он и чуть погладил скулу большим пальцем. — И, если хочешь приглушить ментальный фон, говори что-то вслух. Хоть положения устава декламируй.       Сцилла глубоко вдохнула и окончательно залилась краской.       — Вряд ли я в состоянии вспомнить хоть слово, — нервно хмыкнула она и распахнула глаза. От того, как низко к ней склонился Эрион, все нутро сделало тройной кульбит и ухнуло в пятки.       — Я тебя не съем, — шепнул он с улыбкой. — Не переживай ты так. Продолжай, вдох-выдох. Может, тебе легче будет самой?..       — Абсолютно очевидно, что у меня не получается, — хмыкнула Сцилла и на всякий случай вцепилась в запястье Эриона. Чтобы руки не убирал. «Так прият…» — Но почему ты слышишь?.. — перебила она собственную мысль. — Я думала, этот канал только для Иолая…       — Когда говорит Иолай, его слышат все, кто с ним связан, — произнес Эрион с усмешкой и приласкал щеку. — Он может слышать своих связующих, а они — друг друга. Это работает во все стороны.       — То есть меня сейчас слышит половина убежища? — в ужасе прошептала Сцилла.       «Нет, только те, кто на расстоянии нескольких футов, — мысленно ответил Эрион. — Прямо сейчас тебя не слышит даже Иолай, если он, конечно, не караулит за стеклом, — бросил насмешливый взгляд на окно он. — Чтобы посылать сигнал на более дальние дистанции, нужны годы тренировок. Так что… Я единственный свидетель твоей небольшой промашки, можешь не волноваться».       «Если бы не тот факт, что думаю я как раз о тебе…»       — Это логично, я же рядом. А контролировать ментальный фон совсем не просто.       — Твой фон я не слышу, — буркнула Сцилла и сделала очередной бесполезный вдох.       — Я много лет учился это контролировать, — ответил Эрион, приложив большой палец к пульсирующей венке на запястье Сциллы, одновременно надавливая на висок. Нахмурился, отсчитывая пульс.       — Для работы важно? — спросила Сцилла первое, что пришло на ум, чтобы хоть чем-то этот самый ум заткнуть.       — Да. Городские ведь тоже умеют в голову залезать, подслушивать мысли, воровать воспоминания. Без этого умения долго секреты хранить не удалось бы, — улыбнулся Эрион. — Мне порой куда проще высказать все вслух, чем крутить что-то в голове. Эдакая профдеформация, — пожал плечами. — Закрывай глаза.       Сцилла повиновалась и сделала глубокий вдох.       «Задержи дыхание, — скомандовал Эрион. — Какая у тебя визуализация канала?»       «Вентиль, — ответила Сцилла. — Как в комнате с люком», — уточнила и изо всех сил постаралась представить себе. Но ничего не выходило.       «Он прямо здесь, нужно просто разглядеть, — успокаивающим тоном сказал Эрион. — Иди за моим голосом. Шаг, другой. Стемнело, правда? — спросил, и Сцилла кивнула. — А теперь вдоль потолка зажигаются светильники. Иди дальше, свет тебя сопровождает. Он горит до самой лестницы. Видишь ее? — Вновь кивок. Картинка действительно восставала куда охотнее, воспроизводимая Эрионом. — Взгляни наверх — дверь открыта. Тебе нужно подняться по ступенькам и просто ее захлопнуть. Давай, не спеша, потихоньку. Одна, вторая, третья… И вот ты уже у вентиля. Тяни на себя».       Сцилла захлопнула дверь и провернула вентиль. Голос Эриона тут же заглох и исчез из сознания.       — Есть, — кивнула она. — Получилось? — переспросила с подозрением.       — Да, — улыбнулся Эрион и не спеша убрал руки с ее щеки и запястья. — Немного практики — и будешь управляться в считанные секунды.       Сцилла выдохнула с облегчением и снова отпила алкоголь.       — Уже не так жжет? — хмыкнул он. Сцилла отрицательно мотнула головой. — Я же говорил, странно только в первый раз.       Сцилла кивнула. Засмотрелась на Эриона, склонив голову набок.       «Какой же ты, нахрен, красивый».       Сизый взгляд с голубыми вкраплениями, внимательный и цепкий, словно под кожу забирался и видел саму ее суть. Красиво очерченные скулы, ровный нос с едва приметной россыпью веснушек, высокий лоб, на который упало несколько темных растрепанных прядей. Как же хотелось провести по ним пальцами… Вцепиться в них и притянуть к себе эту красоту, точно отлитую самим Владыкой в его небесных чертогах. Волевая линия челюсти выделялась даже под короткой бородой. Сильные шея, плечи… Ниже нельзя опускаться. Памятуя, что скрывалось под тонкой тканью футболки, Сцилла вспыхнула с новой силой, и заметила движение кадыка. Эрион сглотнул.       — Если ты не прекратишь сейчас же, этим займусь я, — низким тембром, от которого мурашки вихрем пронеслись по раскаленной коже, произнес он.       Опять не заметила, как закусила губу. И легкость, разлившаяся по телу, коварно подталкивала проигнорировать его и посмотреть, как именно он этим займется.       Испугавшись собственной не пойми откуда взявшейся смелости, Сцилла все же послушалась. Но язык за зубами удержать не смогла. Он будто зажил собственной жизнью.       — Почему тебе так не нравится? Ты часто об этом просишь, но я даже не замечаю, когда так делаю. Просто привычка.       Эрион, глядя до одури пристально, медленно склонился ниже.       — Дело не в том, что мне не нравится, — начал, и рокот от его голоса проносился вибрацией по венам. — А очень даже наоборот. Когда ты так делаешь, я нестерпимо хочу тебя поцеловать. Куда сильнее, чем обычно.       Сцилла сглотнула и ощутила, как предательски пылают щеки.       «А я совсем и не против», — пронеслась шальная мысль. и Сцилла порадовалась, что канал-таки она закрыла.       Эрион продолжил сверлить ее взглядом. Подцепив указательным пальцем горловину своей футболки, оттянул вниз и кивнул Сцилле. Она медленно повторила жест, оголяя посветлевшие сеточки магических каналов, и Эрион удовлетворенно улыбнулся.       — Другое дело. Уже гораздо лучше, — нарушил он странно наэлектризованную тишину, в которой, казалось, слышно было, как грохочет сердце Сциллы. — О насущном, — подобрался Эрион. — Я хотел бы кое-что с тобой обсудить. То, что сегодня произошло.       — Сегодня много чего произошло, — пожала плечами Сцилла. — Уточни.       — Я о том, что ты меня поцеловала, — в лоб сказал он, и Сцилла едва не застонала в голос от досады. До этого момента теплилась надежда, что Эрион не станет поднимать эту тему. Сцилла прикрыла на миг веки и шумно вдохнула.       — Ты меня тоже поцеловал, — пробормотала она и спряталась за стаканом. Эрион хмыкнул.       — Я не стану делать вид, что мне не понравилось или что я этого не хотел, — приподнял он бровь, — но я бы этого не сделал без необходимости. Мне было нужно передать тебе капсулу. Какова твоя причина?       Сцилла резко захлопнула рот и уставилась на него ошарашенным взглядом. Причина… Ей не нужна причина, чтобы круглосуточно жаждать его поцелуев! Но этого она говорить не собиралась.       — Я… — начала она. — Что ты хочешь от меня услышать?.. — бросила затравленный взгляд и принялась цедить виски. Голова слегка закружилась.       — Я просто хочу разобраться, что между нами происходит, — спокойно ответил Эрион. — И происходит ли вообще. Кто я для тебя? — заглянул он в лицо, и Сцилла чуть сползла по дивану.       — Друг?.. Вроде как, — неуверенно протянула она.       — Как для друзей, мы частенько переходим черту, — усмехнулся он. — Послушай, колючка. Ты знаешь, что я к тебе испытываю несколько… иные чувства, — уклончиво сказал Эрион. — И я хотел бы знать, есть ли в тебе нечто ответное. Я не слепой, но могу лишь догадываться, ведь ты набрасываешься то с поцелуями, то с кулаками, то отстраняешься и молчишь. Больше действовать с наскока я не намерен. Однажды рискнул, и лишь напугал тебя.       — То было не лучшее твое решение, — нервно хмыкнула Сцилла, упорно избегая прямого зрительного контакта.       — И мы это даже толком не обсудили, — парировал Эрион.       — А что там обсуждать? Ты и правда хочешь сейчас разворошить осиное гнездо? — вскинулась Сцилла. — Я — нет.       — Гораздо проще выстраивать диалог, когда говорят двое, — поймал ее взгляд Эрион.       — Проще было бы, если бы ты не обманул меня тогда, — прищурилась Сцилла. — Я бы так не запуталась в себе. И, возможно, смогла бы дать ответ на твой вопрос. Сейчас я сама не знаю, что чувствую.       Эрион сцепил челюсти, глубоко вдохнул и чуть слышно скрипнул зубами.       — Я понимаю. Но за это я извинился, и попытался объяснить свою позицию. Я не привык просить прощения чаще одного раза, но если это для тебя так важно…       — Мне не нужны пустые слова. У тебя гораздо лучше получается доносить мысли через поступки, — обронила Сцилла. — Но ни они, ни извинения не меняют той сумятицы, которая бушует у меня внутри каждый долбанный раз, как я тебя вижу.       — Эту сумятицу вижу и я, — тихо сказал Эрион и мягко обхватил ладонь Сциллы. Принялся поглаживать большим пальцем, за которым следом тянулась гусиная кожа. — И ощущаю, — добавил. — Потому и хочу разобраться.       — Зачем? — нахмурилась Сцилла.       — Затем, что нам обоим не легче от того, что ты терзаешься. Жизнь одна, Сцилла. И, как показывает сегодняшний день, она бывает слишком короткой, особенно у таких, как мы. И мне хотелось бы знать, ждет ли нас с тобой что-то… ради чего появится желание возвращаться сюда. — Эрион посмотрел до того пронзительно, что начало покалывать кожу. — Потому что я вижу, как ты на меня смотришь. Чувствую, как жадно целуешь. Как отзываешься на каждое касание. — Магнетический взгляд потемнел, голос стал ниже. И Сцилла невольно сглотнула. — Я могу дать больше, гораздо больше. Но не понимаю, нужно ли это тебе. Я согласен рискнуть своим сердцем. Достать его из-за бронежилета и вручить в твои прохладные ладони. Я уже это сделал. Но… абсолютно не готов подвергать опасности твое, — сорвался на хрип он.       — Эрион… — протянула Сцилла, начиная дрожать всем телом. На ресницах выступила предательская влага. — Проблема в том, что я и сама не понимаю, что мне нужно. И нужно ли что-то вообще. Да, мать его, да, меня тянет к тебе, — повысила она голос, вслух признавая свое давнишнее поражение. — Я скучаю, когда ты не рядом. И не могу перестать думать… обо всем, что с тобой связано. Но мне страшно. Я не знаю, что делать со всем этим бедламом. Не имею ни малейшего понятия, как его упорядочить. Как самой в себе разобраться. Потому что… Я совсем не уверена, — повернулась к нему она, — что переживу еще одну боль. А мне нужно пережить все на пути к цели.       — Я не могу тебе гарантировать, — медленно, подбирая слова, заговорил Эрион, — что боли не будет. Но могу поклясться, что никогда не причиню ее тебе намеренно.       — Это лишь слова, — шмыгнула носом Сцилла.       — Что мне сделать, чтобы доказать их правдивость? — умоляюще взглянул на нее Эрион.       — Ты не можешь. Дело не в том, честен ты сейчас или нет. А вдруг… с тобой что-то случится? — просипела Сцилла.       — От этого никто не застрахован. Думаешь, терять меня будет легче в статусе «вроде-как-друг»? — вздохнул Эрион. Сцилла зажмурилась, прекрасно понимая, что он прав. Терять его хоть как будет невыносимо больно. — У нас есть только здесь и сейчас. Вчера давно закончилось. Завтра может не наступить и не имеет никакого смысла. Но здесь и сейчас мы можем быть счастливы. Можем быть друг у друга.       — Мы и так есть друг у друга, — мотнула головой Сцилла. — Для этого не обязательно что-то… большее. — Эрион устало выдохнул и откинулся на спинку дивана. Прикрыл глаза рукой и ослабил хватку на ладони. Но Сцилла сжала пальцы, заставив его встрепенуться. — Все, кого я впускала в свое сердце, погибли или предали меня, — тихо проговорила она. — Понимаешь?.. — Эрион кивнул, зрачки его расширились. — Ты поселился очень глубоко во мне. Это пугает. Потому что, если исчезнешь и ты… Я не знаю, что тогда буду делать. Пока так, как есть, кажется… безопаснее, — практически прошептала она свои опасения.       — Шаг вперед и три назад? — мягко улыбнулся Эрион. — Этот танец не безопаснее того, в котором стоят рядом и защищают друг друга без пропасти из непреодолимого расстояния. Я же не прошу о чем-то глобальном. Как там говорят? Раз и навсегда, до гробовой доски, две зубных щетки в одном стакане… — начал он перечислять с иронией.       — А если это именно то, чего я хочу? — шепнула Сцилла, отчего Эрион моментально захлопнул рот и уставился на нее в недоумении. Сцилла отпила виски, совсем не замечая уже ни вкуса, ни крепости. — В том и дело, что этого никогда не будет. Мы оба знаем, что когда-нибудь, даже если никто из нас не умрет, я уйду.       — Я пойду с тобой, — твердо сказал Эрион.       — И все равно, у нас не будет… ничего из того, что ты перечислил. Никакого «долго и счастливо», это место не располагает к таким условиям, — горько хмыкнула Сцилла. — И зачем тогда терзать друг друга, зная, что однажды это все закончится?       — «Однажды» может и не наступить. А если и наступит, будет то, что в этом «однажды» станет отдушиной. Зачем думать заранее о том, что может и не произойти? — тихо спросил Эрион. — Ты не можешь прокрутить в голове все возможные сценарии развития событий. Зато можешь жить сейчас. Дать всему идти своим чередом.       Сцилла судорожно выдохнула и сморгнула слезу.       — Незаживающая рана в груди потом слишком сильно кровоточит.       — Она может стоить того, — тихо обронил Эрион. Потянулся за бутылкой и сделал несколько больших глотков. Шумно выдохнул и взглянул на Сциллу. — Позволь задать вопрос. Один. — Сцилла кивнула, наблюдая за ним. За растерянностью и тоской, что мешались с уверенностью и плескались в глубинах самых потрясающих на Континенте глаз. — Ты хочешь, чтобы я поцеловал тебя? Сейчас. Не однажды.       И теперь эти глаза снова вгрызлись заправской цепкостью в самое нутро. Улавливали каждое микродвижение. Гипнотизировали. Ждали ответа.       «Конечно, хочу».       Сцилла пожалела, что Эрион этого не слышал.       — Я не могу дать то, что тебе нужно, — просипела Сцилла. — Определенность, которой ты жаждешь…       — Я давно знаю, что в тебе нет ее ни унции, это меня не беспокоит, — отрезал он. — Определенность — не то, чего я жду от тебя. И спросил я не об этом. — Эрион сократил расстояние и оказался на уровне лица. — Да или нет?       Сопротивляться собственному желанию и тому, что читалось в потемневшем, пылающим уверенностью взгляде напротив Сцилла попросту не могла. Она ощущала не просто тягу. Потребность. Потребность в том, чтобы Эрион коснулся ее. В его губах, руках, волосах. В нем всем.       Воздух стал еще гуще, тяжелее. Казалось, вот-вот что-то внутри сдетонирует от недостатка кислорода и удушливого жара, который от Сциллы же и исходил. Рот сам раскрылся, и с него слетело одно короткое слово, едва всколыхнувшее окружающее пространство:       — Да.       Эрион склонился, скользнул ладонью по щеке и зарылся в растрепанные пряди. Сцилла сама подалась вперед и врезалась в его губы с глухим стоном. Обхватила лицо и настойчиво протолкнула язык в рот. Эрион не терялся. Целовал жадно, глубоко, напористо. Так, словно изголодался. По ней. Торопился, будто она может в любой миг передумать и оттолкнуть.       Ни за что. Только не теперь.       Сцилла и сама себя чувствовала до одури голодной. И только Эрион мог этот голод утолить. Губы сминали друг друга, пока языки схлестывались где-то в глубине рта в самой настоящей схватке. Сейчас это ощущалось именно так.       Именно так хотелось поступить на матах во время тренировок. Именно так хотелось сделать каждый раз, когда захлестывала злость. Именно так это снилось. Только ни в какое сравнение не шло с реальностью.       Сцилла замычала и прикусила губу Эриона, отчего он зашипел, но тут же довольно усмехнулся. Перебросила ногу через него и села сверху, прижалась всем телом. И переняла инициативу, прижав Эриона собой к дивану. Его голова чуть запрокинулась, в груди зародилась вибрация, а из гортани вырвался низкий рык, от которого Сциллу прошибло приятной дрожью. Пальцы путались в жестких волосах, ладони щекотал короткий ежик под ними.       Все в этом мужчине доводило до исступления. Его запах, преследующий шлейфом повсюду, куда бы Сцилла не пошла — неповторимый, в нем угадывались нотки коры и хвои с чем-то, что никак не поддавалось описанию, — сейчас дразнил рецепторы, заполонял всю черепную коробку, дурманил. Его вкус сводил с ума, касания к нему отдавались покалыванием так, словно магия искрит после наполнения энергией. Его руки, блуждающие по спине, вынуждали прогибаться и подставляться под ласку. Каждый его след на теле оставался приятным ожогом, наполняющим странными ощущениями в низу живота и между ног.       В первый раз всегда странно. Иногда жгуче… Теперь Сцилла понимала, о чем Эрион говорил. И, селларис побери их обоих, она хочет этого «странно». Потому что это лучшее, что она испытывала за всю свою жизнь.       Одна ладонь Эриона прошлась между лопаток и выше, обхватила шею сзади, а вторая скользнула к пояснице. Футболка задралась, и шершавые горячие пальцы стиснули с силой кожу на боку.       И до вспышек под веками хотелось ощущать эту силу на каждом участке тела, ставшего похожим на пылающий в агонии оголенный нерв. И только Эрион способен подарить ему облегчение.       Сцилла всосала его нижнюю губу и с шумом выдохнула, чуть приоткрыла глаза.       — Какой же ты красивый, — пролепетала прежде, чем обдумала правильность фразы. Бровь Эриона в удивлении поползла вверх.       Запыхавшийся, растрепанный, с осоловевшим взглядом он еще прекраснее, чем обычно. Эрион с утробным рыком приник к ее шее, принялся прокладывать дорожку жалящих поцелуев вниз, до ключиц. Прикусил плечо через ткань, заставив вздрогнуть. В паху от этого словно разряд прошелся. Соображать крайне тяжело, но Сцилла уловила перемену — стало значительно темнее.       — Свет, — сипло шепнула она, уставившись в огромный стеклянный потолок. — Что…       — Комендантский час, — пробормотал Эрион между поцелуями. — Свет… гаснет везде… после полуночи.       — Это значит, нам нельзя здесь быть?.. — выдохнула она, уставившись на него.       — Это значит, сюда точно никто не войдет, — прохрипел Эрион и притянул к себе.       Сцилла приникла к его губам и застонала в рот. Влажный, откровенный, смазанный поцелуй доводил до полного помутнения рассудка. Это безоговорочная капитуляция. Все то дерьмо, что Сцилла несла, сидя на этом самом диване, перестало иметь хоть какое-то значение. Все аргументы рассыпались пеплом по ветру, и не осталось ничего, кроме Эриона и безудержной необходимости в нем.       Безудержной. Мать его. Необходимости.       Сцилле всерьез казалось, что если он сейчас остановится, она умрет. Задохнется, воспламениться и сгорит к хренам.       — Эрион… — хныкнула она, когда поцелуи с губ снова сместились ниже. Куда пускала горловина футболки. Его ладонь скользнула выше по талии, задирая по пути ткань, и остановилась где-то под грудью.       Нереально. Слишком хорошо. Невозможно прекрасно. И так… мало.       — Что, солнышко? — хрипло прошептал он у самого уха и прикусил мочку.       — Пожалуйста, Эрион… — проскулила Сцилла, сама не понимая, что хочет сказать.       — О чем ты меня просишь? — отозвался он, блуждая пальцами вдоль позвоночника.       — Не знаю, — выдохнула Сцилла. — Не знаю, только не останавливайся.       — И не собирался, — шепнул он и крепко обхватил бедра. Прижал к себе, и Сцилла охнула от того, что ощутила.       Врезалась в губы Эриона и дрожащими руками нырнула под его футболку. От ощущения мягкости кожи и твердости мышц под ней прошибло новой порцией жара. Эрион застонал и сел ровнее, стискивая Сциллу в объятии, и скользнул ниже. Сжал ягодицу, с нажимом огладил бедро, перебираясь на его внутреннюю сторону.       Сцилла и подумать раньше не могла, что ее тело может быть таким. Она без капли стеснения извивалась в жарких объятиях, беспрестанно ерзала на ширинке Эриона, потираясь о заметно выпирающую часть, изгибалась навстречу его рукам.       Не представляла прежде, насколько приятными, убивающими и возрождающими одновременно могут быть чьи-то прикосновения.       Нет, не чьи-то. Только Эриона.       Сцилла, не переставая рвано целовать, схватила края его футболки. Резко дернула вверх, но столкнулась с сопротивлением. Эрион вздрогнул и прикусил ее губу.       — Тише, т-ш-ш-ш, — прошептал, прижав локти к корпусу, а Сциллу — к себе. Не давал раздеть себя.       — Что? — выпалила она, часто дыша. Неприятная догадка больно кольнула в глубине растопленного лавой желания нутра. — Ты… не хочешь?       Глаза Эриона, эта невероятная сталь с небесными переливами, похожая сейчас на штормовое небо, зажглись странным блеском.       — Ты серьезно сейчас? — горячо прошептал он, прижав Сциллу к области паха. Там очень отчетливо ощущался ответ на ее вопрос. — Я хочу тебя до одури. Но не так. Не с привкусом твоего стыда и разочарования. Когда… — запнулся Эрион, задыхаясь, — если это и произойдет, то не так. Я не воспользуюсь твоим состоянием и не сделаю с тобой ничего, о чем ты потом пожалеешь.       — С чего ты взял, что я буду жалеть? — просипела Сцилла и провела носом по его скуле.       — Потому что ты пьяна, расстроена, и я вынудил тебя к поцелую, — хрипло отозвался он, мелко дрожа.       — Ты меня не вынуждал, я сама захотела. Я всегда хочу твоих поцелуев. Хочу… тебя.       Краем поплывшего сознания Сцилла ужаснулась собственной откровенности. Но готова была ему всю душу вывернуть, лишь бы он не останавливался.       — Это говорит алкоголь, а не ты, — усмехнулся Эрион и запрокинул голову на спинку дивана, прикрыв веки. Пытался восстановить дыхание. Но руки его продолжали блуждать по коже и вызывать табуны мурашек.       — Даже если и так, — пробормотала Сцилла. — Чувствую-то я. Ты бы знал, сколько раз я мечтала проделать с тобой все то же самое… — Она жадно приникла к его шее, сжимая пальцы в волосах.       Эрион напрягся и стиснул ее в объятиях.       — Твою мать, Сцилла, — простонал он и уткнулся лбом в область ключиц, крепко держа в хватке. — Ты сведешь меня с ума… или в могилу.       — Скорее, ты меня, — бросила она, вдыхая его запах и царапая ногтями напряженные сильные плечи. — Я умру, если ты перестанешь касаться меня. Пожалуйста…       — Колючка, не надо, — умоляюще перебил он. — Клянусь, ты завтра об этом пожалеешь. Даже о сказанном, — обреченно выдохнул Эрион.       — Нет, — мотнула она головой. И пусть в ней стоял звон, а окружающее пространство плыло, это не имело значения.       Сцилла потянулась к губам Эриона, и он со стоном ответил. Но целовал более сдержанно, ласково, осторожно. Его напряжение ощущалось каждой клеткой полыхающего тела.       Так мало. Бессовестно мало!..       — Иди ко мне, — шепнул Эрион и притянул Сциллу к своей груди. Откинулся на спинку дивана и прижал к себе. — Нам некуда торопиться.       — Ты себе противоречишь, — проворчала Сцилла, ощущая практически физическую боль от распространявшемуся по телу тремору неудовлетворения.       — Завтра мы точно не умрем, — хмыкнул Эрион. — Не наша смена.       Он принялся перебирать волосы Сциллы, массировать шею и кожу головы, и ощущалось, как сильно вибрируют его руки. Да и он весь.       — Ты дрожишь, — констатировала Сцилла, удобнее устраиваясь в объятии. Перехватила его ладонь и поцеловала костяшки.       — Ты тоже, — шепнул он в макушку. — Это пройдет.       — Не уверена… это никогда не проходит, — всхлипнула она и потерлась щекой о плечо.       Эрион одной рукой поглаживал вдоль позвоночника, а второй гладил скулу. Легче не становилось. Пожар, испепеляющий внутренности, только сильнее полыхал от каждого рваного вдоха и прикосновения. И от этого начали разрастаться привычные злость и раздражение. Только теперь к ним прибавилась горечь эфемерной обиды.       — Думаю, тебе пора пойти спать, — надломленно проговорил Эрион и коротко чмокнул волосы. — Пока мы оба не наворотили дел…       — Ты прав, — резче, чем хотела, обронила Сцилла и отстранилась.       Эрион нахмурился, глядя с подозрением. То, каким открытым и беззащитным он сейчас казался… Обмякший под ней на диване, растрепанный, с лихорадочным блеском в глазах… Кололо нутро и просило вновь склониться к нему. Поцеловать. Провести ладонями по часто вздымающейся груди…       Но нет. Он уперся, отказал. И от этого стало крайне неприятно. Плевать, какие там у него намерения. Эрион отверг ее, и пора уходить, пока не пала еще ниже в своих мольбах.       Она попыталась резво подскочить на ноги, но они подводили и подкашивались. Вдобавок, комната странно покачивалась, и сложно было на чем-то сфокусироваться.       Сцилла сама не заметила, как Эрион переместился в пространстве и поддержал за талию.       — Я тебя провожу, — опалил он горячим дыханием ухо, и предательское тело отозвалось ответным импульсом.       — Сама справлюсь, — буркнула Сцилла и попыталась отмахнуться, но чуть не упала. Удержал в вертикальном положении Эрион, и она мысленно ругнулась такому раскладу. Хотела ведь уйти, гордо вскинув голову.       — Ты что, злишься? — с непонятной интонацией протянул Эрион.       — Нет! — рявкнула Сцилла и направилась к выходу, опираясь на бок Эриона. Он странно хмыкнул, и они сохраняли молчание до самой комнаты.       — Давай ключ, — протянул ладонь Эрион у двери.       — Я са-ама, — насупилась Сцилла. Но спустя несколько попыток попасть в замочную скважину сдалась и едва не швырнула ключ Эриону.       Он молча открыл и провел Сциллу до кровати, в которую она плюхнулась лицом вниз. Ощущения смены положения не последовало, что удивило. Сцилла перекатилась на спину и бросила хмурый взгляд на стоящего рядом Эриона, что скрестил руки на груди и наблюдал за ней с усмешкой. Но упорно молчал.       — Можешь идти, — пробормотала Сцилла и попыталась сесть. — Где дверь, ты знаешь.       — Ну уж нет, — хмыкнул он и присел на корточки. — Тебя нужно уложить.       — Я н-не маленькая! Не нужно меня укладывать!       — Ты в ботинках спать собралась? — поинтересовался Эрион и поднял одну ее ногу. Упер в свое колено и принялся расшнуровывать голенище.       От этого интимного зрелища перехватило дыхание, и все закружилось сильнее. Эрион удивительно ласково снимал обувь, мимолетно поглаживал стопы и голени, отчего предательские искры шныряли по венам с тройной силой.       Управился он довольно быстро. Слишком быстро. Приподнялся, и, упершись кулаками в матрас по обе стороны от Сциллы, заглянул в глаза.       — Со штанами я справлюсь сама, — угрюмо буркнула она. — Уходи.       — Гонишь меня? — удивился Эрион. — Совсем недавно раздеть пыталась.       — Но ты воспротивился, так что теперь проваливай, — махнула она рукой и едва не завалилась на бок из-за потери равновесия. И снова поддержал Эрион, явно забавляясь ее бравадой. — И светить голым задом при тебе я не буду. Все. Уходи.       На какие-то более связные предложения сейчас не хватало ни сил, ни возможности соображать.       — Ладно, — усмехнулся Эрион. Встал и направился в купальню. Принес оттуда таз и сунул под кровать.       — Это еще зачем? — буркнула Сцилла.       — На всякий случай. Тебя хоть и развезло с половины стакана, что, как я подозреваю, из-за того, что кто-то опять забыл сегодня поесть, — проворчал недовольно он, — но может начать тошнить. — Сцилла вспыхнула и хотела возмутиться, но буквы никак не хотели собираться в слова. — Я бы остался подержать тебе волосы, но ты меня выгоняешь.       — И правильно делаю! — все же сумела собрать цельное предложение Сцилла. — Не хватало еще, чтобы ты на такое…       — Не пыхти, я тебя понял, — хмыкнул Эрион с весельем во взгляде. Поднялся и легонько надавил на плечо, отчего Сцилла упала на постель. — Спокойной ночи, колючка. Завтра у тебя выходной, так что отсыпайся. Не повредит, — улыбнулся и целомудренно поцеловал в лоб.       Стоило голове коснуться подушки, как тяжелый сон накрыл подобно оглушающей лавине.