Игра вслепую: закон и беспорядок

— Форма или одежда — сути дела не меняет, — ответил Минцзюэ и воткнул в карту булавку в том месте, где находился клуб Хаоран. Красную. Остальные булавки обозначали другие повисшие трупы: синие — его дела, зеленые — коллег, желтые — все прочие за территорией, подведомственной подполковнику. Когда раздались хохот и хрюканье, капитан обернулся и обнаружил жующего сержанта. Иногда у Ланей случаются отпрыски со странностями, про одного такого Минцзюэ даже знал — лучший друг Лань Сычжуя, сегодняшний клиент. — Досье на труп собери мне до восьми. В общем-то, он и так про этого почившего господина знал достаточно, но мало ли, может у девчонки какой-нибудь нестандартный подход или источники. В конце концов, надо же ее чем-то занять. А Лу Цину на компьютер он просто приклеил листок с одним словом — «меч». Парень пошел в направлении версии, которая Минцзюэ не казалась основной, но раз уж сержант ее нащупал, вот пусть и роет. *** Чжи Чуань припарковался через несколько машин от купе Цзинь Лина, чтобы не отсвечивать так уж откровенно. Мальчишка мог выйти с друзьями и незачем ему компрометировать парня. Когда подъехал знакомый внедорожник, Вэньчжун напрягся. Не Минцзюэ вышел из машины, оперся на дверь и стоял, сложив руки на груди. Ждал совершенно открыто. Какого хрена он тут делает? Ответа ждать долго не пришлось. Стоило Цзинь Лину появиться на парковке, Минцзюэ жестом попросил его уделить ему время. — Есть несколько минут? – капитан отлип от машины и пошел навстречу Цзинь Лину, на ходу доставая удостоверение. – Капитан Не Минцзюэ, я расследую убийство в клубе Хаоран. Чжи Чуань появился почти сразу. Как только Минцзюэ сделал первый шаг в сторону Цзинь Лина, он вышел из машины и оказался рядом с парнем на шаг позади капитана. — Добрый день, — высокий Чжи Чуань встал по правую руку от Цзинь Лина и прямо смотрел на бывшего напарника. Если Минцзюэ собирался поболтать с его подопечным, придется оставить идею разговаривать наедине – это точно. — Добрый, — Минцзюэ не показал досады. — Это не допрос, Вэньчжун, Цзинь Лину адвокат не нужен. *** Всё же обошлось? Всё обошлось. Кажется. Но это не точно. Цзинь Лин искренне считал, что убийство его не касается, все показания записали на месте — хорошо, что Сычжуй не дал оттуда смыться, вот что значит разумный человек. А что вылазка в Хаоран оказалась не такой весёлой, как хотелось, так это он тоже не виноват. Всё равно успели повеселиться, пока не начался визг и беготня. Единственное, что Цзинь Лин сделал, так это придержал язык за зубами, когда однокурсники принялись обсуждать убийство. Это путь к дешёвой популярности — заявить «я там был» и начать трындеть. Ну был и был. Там вообще-то многие были, а кто не был, тот успел добежать и поприсутствовать в толпе снаружи. Хотя всё-таки хотелось с кем-то обсудить, но для этого есть Сычжуй и Цзинъи — обсуждай сколько влезет. Сейчас придётся рулить домой, но зато потом можно будет запланировать ещё одну вылазку с друзьями. Цзинь Лин уже почти дошёл до машины, когда неприятности всё-таки материализовались прямо перед ним, а потом и сбоку подошли. — Эээээ... есть. То есть — здравствуйте, — Цзинь Лин вопросительно посмотрел на Чжи Чуаня и качнулся назад, чтобы шагнуть ему за спину, поймал себя на этом движении и нахмурился. Но всё равно придвинулся ближе к нему. Оно само как-то получилось. — Конечно, спрашивайте. Хотя в тот вечер меня уже опросили и всё записали. Они знакомы? Они что же, работали вместе, или полицейские все друг друга знают? А по какому праву, интересно, этот капитан Не Минцзюэ называет Чжи Чуаня Вэньчжуном? — Чжи Чуань не является моим адвокатом, — дипломатично добавил Цзинь Лин. — Но если не будет деликатных вопросов, то мы ведь можем пообщаться в присутствии Чжи Чуаня? Он не боялся полиции, он ничего не сделал. Он не боялся капитана Не Минцзюэ — не страшный. Зато не придётся потом ничего пересказывать Чжи Чуаню, пусть он сразу сам всё слышит. Ну и всё-таки... всё-таки... Цзинь Лин сердито подумал, что ему с Чжи Чуанем спокойнее. Это бесит, поэтому всё спокойствие насмарку, но спокойнее. *** Сейчас по закону жанра Минцзюэ должен сказать что-то вроде «не адвокат, а нянька, значит», но Чжи Чуань помнил прекрасно, что Минцзюэ хоть и хам, но не идиот, и хамить тому, от кого хочешь получить ответы, не станет. Он и не стал. — Понимаю, но все-таки убийство — это большая неприятность, и часто свидетели потом что-то вспоминают через день или через два, — капитан упорно не замечал ледяного взгляда Чжи Чуаня. Что он не видал в этом взгляде?! Насмотрелся в свое время. «Неприятность» — у Чжи Чуаня аж зубы свело, какая внезапная тактичность проснулась в Не Минцзюэ. Но хрен бы с ним, куда прекраснее, что пока он ездил по поручению Цзян Чэна, этот засранец свалил тусить в Хаоран и умудрился засвидетельствовать тот самый труп. Про это убийство Вэньчжун уже навел кое-какие справки. Нехорошее убийство. — Присутствие Чжи Чуаня никак не помешает, — заверил тем временем капитан. — Собственно, вопросов немного. Вы были совсем близко к погибшему, потом вышли на улицу. Не заметили чего-нибудь подозрительного? На другой стороне улицы, например. Человек, машина, движение — что угодно. И второй вопрос касается девушки, А-Цин. Расскажите, как произошло это знакомство. *** Да чего ж при каждой фразе полицейского тянет вопросительно таращиться на Чжи Чуаня? А чего они так друг на друга смотрят внимательно? Ну логика в словах капитана Не Минцзюэ была, и Цзинь Лин честно задумался. — Мы как бы тоже уже шли на улицу, просто он нас обогнал. А потом перестали идти на улицу, чтобы не наступить куда не надо. Там все принялись орать, и Сычжуй нас всех в сторонку так утянул, чтобы не затоптали ничего. И чтобы там смартфоны все достали, чтобы не засняли. «А ещё я слишком часто говорю «чтобы»... — Там другой стороны улицы не видно было, толпа собралась, любопытно же всем. А потом полиция всем велела расходиться. Мы и разошлись. Там было, — Цзинь Лин усердно вспоминал. — Мы вот тут стоим, он там на выходе лежит, вот так вокруг люди стоят и всё снимают. Как-то ничего подозрительного вроде. А девушка — мне показалось, что она прям собиралась Лань Цзинъи угостить. Она как-то бокал несла, будто кому-то, а шла прямо на Цзинъи. Её то ли толкнул кто-то — ну там все толкались — или на каблуках качнулась. Помню, каблуки у неё были такие, — Цзинь Лин показал пальцами высоту каблуков. — А Цзинъи сразу принялся вежливо хамить. Он не любит такое. Но он не быковал... Цзинь Лин покосился на Чжи Чуаня и исправился. — Ну в смысле... он не грубил. Так, троллил. И Сычжуй её тут же увёл к стойке, потому что уже Сычжуй такое не любит, когда вежливо хамят. Мы с Цзинъи остались танцевать, там девчонки были весёлые, просто танцевали вместе, даже не познакомились. А потом она как-то Сычжуя на выход потащила, а мы же посматривали, и пошли за ними, чтобы Сычжуя не отпускать. А потом этот тип всех обогнал, и тут-то в дверях его и того. Я даже испугаться не успел — удивился только чего вдруг визг. Потом смотрю — он лежит. И всё. Он честно всё выложил и смотрел теперь на полицейского с надеждой, что это или всё, или будут наводящие вопросы. Вдруг он правда что-то упустил? *** — Угу, — пробормотал Не Минцзюэ и кивнул, как будто убедился в какой-то догадке. Собственно, так оно и было. — Спасибо. Вы очень внимательный. Он одобрительно улыбнулся, достал картонку с номером телефона и протянул Цзинь Лину. — Если вдруг что-то вспомните, что вам покажется интересным, звоните, хорошо? Все равно что. Ничего парень не вспомнит, но сказать эту дежурную фразу Минцзюэ все равно должен был. Он молча кивнул Чжи Чуаню, попрощался с первым на сегодня наследником клана и пошел к машине, щурясь на солнце. Вэньчжун ему, конечно, никак не помешал, было бы чему, но все равно внутри встрепенулось уже, казалось, забытое. Оно раздражало. А Чжи Чуань хорошо выглядит, лучше, чем раньше, но напряжен, кажется, сильнее. Интересно, ему самому-то это как — быть нянькой при золотом мальчике? Тьфу блин. Нет. Не интересно. Чжи Чуань проводил Не Минцзюэ взглядом и тяжело посмотрел на Цзинь Лина. — В машину, — он кивнул в сторону своего седана. Тачка Цзинь Лина вполне подождет и тут. Вэньчжун сел за руль и молча ждал, когда мальчишка займёт место и пристегнется. *** Внимательный, как же. Сейчас Цзинь Лин был уверен, что он пролошил всё самое важное. Но он и правда тогда растерялся, и по сторонам толком не смотрел. Вот ведь, когда фильм смотришь детективный, то кажется что уж сам-то точно всё увидел бы, всё заметил бы. Хрен там! Когда сам попадаешь в такую ситуацию, то нихрена не успеваешь сообразить и увидеть! — Я обязательно, — невпопад пообещал Цзинь Лин и спрятал карточку в карман рубашки. — До свидания... Он наткнулся на тяжёлый взгляд Чжи Чуаня и поёжился. Мысленно. Потому что всё-таки он ничего экстремального не вытворил. Это ж не он полез в Безночный, чтобы там провалиться к чертям — Цзинъи успел ему по телефону поорать. А он сам как раз мирно занимался дома, учёбой занимался. Ну делал вид, что занимается, в голову ничего не лезло. Цзинь Лин удручённо вздохнул и пошёл к машине Чжи Чуаня. Сейчас лучше не брыкаться. Вот так взбрыкнёшь — а потом придётся под конвоем месяц ездить на учёбу. Месяц, не меньше! А вот больше — запросто. Он смирно сел на пассажирское место впереди, пристегнулся и руки на колени положил. Примерный студент. Ничего такого не сделал. А что он вообще такого сделал? А собственно, чего Чжи Чуань так смотрит? Это ж не он мужика убил, за что его ругать? — Чего? — тихо спросил Цзинь Лин, покосился на Чжи Чуаня, кашлянул, и любезно уточнил. — Как поездка? Удачно? Сейчас начнёт воспитывать. Ужас... *** Чжи Чуань молча выехал с парковки и направился прямиком в сторону дома, где этому птенцу было в свое время куплено милое современное и дорогое гнездо, потому что «мальчику пора быть самостоятельным». Ага, именно поэтому у мальчика дорогая квартира, дорогая тачка и не менее дорогое образование. И бонусом — Чжи Чуань, следить, чтобы самостоятельность не стала слишком вольной. — Нормально поездка, — ответил он и снова замолчал на пару кварталов. Хорошо — ехать недалеко. Чжи Чуань пропустил какого-то пижона, которому приспичило пролететь на оранжевый, смотрел на светофор ничего не выражающим взглядом и думал, что все неправильно. — Внимательный юноша, — наконец, сказал он, глядя исключительно на дорогу. — И какие выводы ты сделал из вопросов капитана? *** Нет хуже, если Чжи Чуань молчит вот так. Он и так-то не слишком разговорчивый, зато сорта его молчания Цзинь Лин изучил вдоль и поперёк. Некоторые виды тишины были совершенно ни к чему не обязывающими, а ещё Чжи Чуань умел молчать возмущённо, устало, укоризненно и сердито, и всё это практически не меняя выражение лица. И бесил этим просто страшно! Вот что ты молчишь?! Скажи словами через рот, глядишь, и придём к какому-то общему знаменателю. Но нет. Молчит! Тело, мать твою, хранитель! Так что раз уж он изволил разлепить губы и сказать что поездка нормально — это уже бонус. Хотя это значило примерно «вижу насквозь все твои детские потуги перевести тему, не старайся». Цзинь Лин его насквозь видел!!! — Сделал вывод, что капитан разочарован в бесполезности свидетеля, — буркнул Цзинь Лин. — Ну и как-то надо в следующий раз сразу иметь в виду, что если уж оказался свидетелем чего-то такого, то не стой дураком, а сразу смотри глазами, может как раз сейчас мимо крадётся преступник, а все свидетели свой шок нянчат. Да? Блин. Всегда считал себя внимательным, а на самом деле я тогда стоял и в голове прыгала только одна мысль, и та нецензурная. *** Если б не надо было вести машину, Чжи Чуань бы закатил глаза и развел руками, а так он просто помолчал, кивнул с видом «что и требовалось доказать» и припечатал: — Неправильный ответ. Мысли у него нецензурные были в голове «тогда». Тогда! Вэньчжун закипал. Он резко припарковался, скинул ремень и с трудом смог удержать себя от того, чтобы схватить этого балбеса за горло. Но не схватил, только приблизился и стал говорить, расставляя слова: — Ты ни хрена не понял. Ты ему не нужен, ему надо было про девицу спросить, дурак! Если б Минцзюэ знал, что ты что-то мог видеть, никто не ждал бы сутки-двое, потому что никому не улыбается отскребать мозги свидетелей с асфальта. Так что ты блин не глазами смотреть по сторонам должен был! Скажи спасибо Сычжую, у которого хватило мозга вас «утянуть в сторонку»! Вэньчжун отстранился, глядя на Цзинь Лина, как на назойливую проблему. Какого черта он ему это все говорит? Он не нанимался воспитывать золотых мальчиков, только следить за сохранностью. Но как блин тут уследишь, если на пару дней нельзя уехать?! Он же обязательно попрется куда-нибудь! В Хаоран! Лучше места не нашел! — Кто этот гений, которому в башку пришел этот клуб? Ты? — прорычал Чжи Чуань и отвернулся, уставился в лобовое стекло. — Ты хоть раз подумал вообще, почему тебе не рекомендовано таскаться в этот район? Нет. Ты не подумал. Конечно, тебе ж исключительно из вредности запрещают. Так, просто, дяде делать нечего. Цзян Чэн ничего не делает просто так. Разумеется, он не станет объяснять мальчишке, что знает, что такое Хаоран и его реальный мир не понаслышке. Проще запретить. Ну да. А как заставить этот запрет соблюдать? Для этого есть Чжи Чуань. Супер. Вэньчжун раздраженно застегнул ремень и посмотрел в зеркало, нет ли там кого. *** — Так а... — Цзинь Лин подавился словами, только заморгал часто и невольно вжался в спинку сидения. Вот лучше бы он орал, что ли. Каждое слово как в лоб вколачивает. Цзинь Лин терялся, когда с ним говорили вот таким манером. Это с криком всё понятно: на тебя орут, ты орёшь, все выплеснули эмоции, остыли и угомонились. А когда вот так, аж воздух звенит, то почему-то сразу в голове ментоловая пустота, только холодок прокатывается. И почему-то очень обидно, что дурак. Потому что он же не дурак, зачем Чжи Чуань так говорит? Не глазами. А чем?! И почему сразу мозги? Там людей с глазами было дохрена, и убийца же понимал, что убивать прямо на пороге клуба — это убить среди людей с глазами. Не хотел бы взглядов, на тёмной улице встретил бы, разве нет? — Ну... да, я, — Цзинь Лин отвернулся и смотрел в окно. Пальцы комкали на коленях идеально отглаженные брюки. — Я не таскался. И не в район, а в клуб. Клуб — это ж не район вовсе. Я и не пошёл в одиночку, я с друзьями пошёл. Сычжуй да, Сычжуй молодец, а я... Блин, теперь голос дрожит. Наверное, заметно. Хорошо ещё, что в машине нарычал, а мог прямо в лифте, если бы до квартиры не донёс. Кто-то услышал бы обязательно. А даже если не услышал бы, так увидел бы, как он из лифта выходит с лицом. С таким лицом. Вот с таким. В стекле отражалась обиженная морда. Хорошо, что ещё светло, и обиженность морды в отражении плохо видно. — А я не молодец. Цзинь Лин ковырнул ногтем резинку уплотнителя на окне, снова положил руку на колено и больно себя ущипнул. Прям очень больно, чтобы не было так паршиво на душе. — Мне и так никуда нельзя, — буркнул он. — Волю дай, так меня за ногу привяжут. И отвязывать будут только чтобы на пары ходил, а потом обратно на насест. В машине повисло обиженное сопение. Блин, он может и перестанет хотеть в клуб, когда состарится, а сейчас он молодой, хочется прыгать и плясать, веселиться. Учится он хорошо, в подозрительные компании не лезет, даже не курит! Ну что блин такое-то? — Чжи Чуань, — позвал он, всё ещё не рискуя смотреть на него. — Ты это... сильно злишься? Блин, если он так лютует, то дядя Чэн ему точно ноги переломает... *** «Клуб — это не район». И что с этим делать? Клуб — это блин кусок района, ну не объяснять же такие истины взрослому лбу, который уже школу закончил?! — Хватит. Еще заламывания рук тут не хватало и театральных жестов. Никуда! Никогда! Меня никто не любит! Никто не понимает! Тьфу. Город огромный, иди туда, куда не запретили. Вообще на самом деле Вэньчжун считал, что запрещать — это тупиковый путь. Если парень в этом возрасте хочет травы, танцев, блядей и алкоголя, то пусть лучше попробует сразу, зато ты будешь это знать и сможешь реагировать. Иначе он научится обходить запреты, а потом ты обнаружишь, что племянник плотно на игле. Откровенно говоря, парень жизни не видел, а в стерильных условиях нормальные люди не растут, хорошо еще, что у него друзья вменяемые. Но говорить об этом с Цзян Чэном он не станет, Цзинь Лин — не его племянник и его эмоциональное равновесие — не его дело. — Я не злюсь. Я на работе, — сказал Чжи Чуань лобовому стеклу. Они уже подъехали к дому и он спокойно осмотрелся, вышел, обошел машину, незаметно оглядев дом, улицу и все вокруг, и открыл Цзинь Лину дверь. — Выходи. *** Да ну как ему объяснить, что они ж не таскались по подозрительным точкам, в переулки не заглядывали, обходили стороной все мутные места, а клуб «Хаоран» место хайповое, значимое. Туда все ходили! Ты не ходишь в «Хаоран» — ты лох просто унылый. Потому что «Хаоран» это модно, это как Ибица, только Хаоран, что ж непонятного-то?! Вот только его объяснения никому нахрен не всрались. Потому что он сам никому нахрен не всрался как человек. Как всяческий племянник и член семьи — наверное, нужен. Только он неудобный. Вот если бы его можно было в шкафу хранить — во, вот это было бы зашибись. Достал из шкафа, от пыли протёр, поставил в нужное место, показал кому надо, и обратно в шкаф убрал. Удобство! И никаких хлопот. — Ну прости, что мешаю тебе работать, — Цзинь Лин всё-таки не удержался от ядовитого комментария. Вот Чжи Чуань тоже — смотрите, работает он. Ясен хрен, что вот ему он тоже был бы удобнее в шкафу! А он как дурак переживает, что как он съездил, да не злится ли. И получается, что Чжи Чуань прав, когда назвал его дураком. Ну и пожалуйста! — Я сам могу дверь открыть, — пробубнил Цзинь Лин, выбираясь из машины. — Руки не отвалятся. Он даже не брыкался. Смирно стоял на месте и ждал, чтобы не вынуждать Чжи Чуаня бежать следом и проклинать его мысленно, что несносный дурак мешает работу ему работать. — Есть не хочу, — сердито бухтел он, хотя на самом деле желудок даже подсасывало. — Пойду конспекты зубрить, и всем будет хорошо. Хотелось по-детски реветь, уткнувшись носом в подушку. *** Чжи Чуань невозмутимо прихватил вещи и, как только вошел в апартаменты Цзинь Лина, прямой наводкой отправился на кухню. Может мальчишка и не голодный, а он — очень даже, потому что после возвращения успел только выпить стакан чая. Мда. Холодильник чист, как будто тут в принципе еды не водится, зато жбан мороженого торжественно лежит... Вэньчжун захлопнул холодильник, поставил чайник и ушел за продуктами. Пусть Цзинь Лин бухтит над своими конспектами, может набухтит чего полезного, но два голодных мужика на одной территории — это фигово. Проверять, чем занят Цзинь Лин Вэньчжун не стал, загрузил продукты на полки, по-быстрому сварганил омлет, добавил овощей, мяса, лапши и среди всего этого оставил место для ноутбука. — Еда, ваше величество! — вскоре донеслось из кухни. Чжи Чуань уселся за стол и уставился в экран. Нужно убедиться, что у полиции больше не должно быть повода цепляться к Цзинь Лину. *** Цзинь Лин действительно ткнулся в конспекты. Наперекор! Назло! В знак протеста! Вот Чжи Чуань наверняка подозревает его, что он сейчас примется балбесить, звонить Цзинъи, тупить в комп, и пусть он свои подозрения жуёт всухомятку! Так-то! — Сам дурак, — запоздало огрызался Цзинь Лин у себя в комнате, ожесточённо раскладывал конспекты и понимал, что Чжи Чуань его всё равно не слышит, и вообще он ушёл. Вот он ушёл, а акция протеста набирает обороты! Цзинь Лин даже руки потёр: пусть знает, с кем связался! Он разобрал конспекты, успел выучить часть, высунулся из своей комнаты и сердито ушёл в ванную. Потому что Чжи Чуань и впрямь свалил. Ты посмотри, какой гад! Он игнорирует его протест! Правда, этот опрометчивый визит в душ едва не стоил Цзинь Лину самообладания. Потому что он вышел оттуда мокрый и голый, в одном полотенце, а Чжи Чуань, оказывается, уже вернулся, и что-то готовил на кухне. Но вроде не заметил — Цзинь Лин босиком тихонько вернулся к себе и переодевался, когда с кухни донеслось издевательское воззвание с неуместными титулами. — Я же сказал, что не буду есть, — буркнул Цзинь Лин себе под нос и запутался в штанах, едва не запахав носом в пол. Он вышел на кухню с мокрой головой, очень независимо вышел, потому что пусть Чжи Чуань поймёт, раз не понимает! Он сказал, что не голодный, и есть не будет. Тоже из принципа. Правда, Цзинь Лин не понял, как вышло, что он обнаружил себя уже над тарелкой, и уже жующего. — Там... — неловко сообщил он. — Ты дома был? Если там с дороги, то в душ у меня сходи. Он помялся и тихо добавил: — Вкусно... *** Чжи Чуань оторвался от экрана. Цзинь Лин выглядел, как воробей с этой мокрой головой и рассерженностью вперемешку с прибитостью. С этим, конечно, что-то надо делать. Убедившись, что мальчишка ест, Чжи Чуань кивнул. Вкусно... Почему-то это оказалось приятно и странно. — Вот и ешь. А то ощущение, что ты в гостинице живешь. Пиццей питаешься? Он отвлекся, читая очередное сообщение, проверил пару ссылок. Надо бы позвонить Цзинь Гуанъяо и решить этот вопрос радикально. Пока выходит, что мучиться по поводу присутствия Цзинь Лина при трупе не надо. Но лучше перебдить. Вэньчжун посмотрел на часы, снял их и оставил поверх закрытого ноута. — Не был. Спасибо. Он взял дорожный набор из сумки, на ходу расстегнул рубашку и удалился в душ. Ехать к Цзян Чэну в помятом виде не хотелось. Чжи Чуань тщательно брился, попутно по привычке зацепил все детали ванной комнаты. Мало ли, кто-то что-то случайно забыл, лишняя зубная щетка появилась... лучше знать, чем не знать. — Утюг есть? — Ни одна рубашка не останется идеальной, если лежит в сумке. Рубашки как из жопы Вэньчжун не носил. — Я уеду на пару часов. У тебя какие планы? *** — Я просто дома не ем. Не ел. В смысле... ээээ... Цзинь Лин проворно утянул кусочек мяса в рот и жевал с каким-то странным ощущением, что вот это вот Чжи Чуань приготовил для него. Взял и приготовил. Или купил готовое? Но всё равно же для него. Это в его рабочие обязанности не входит, он точно знал — приставал со злыми вопросами к дяде Чэну, когда требовал отменить этот безнадёжный парад нянек. Всё равно этот тоже сбежит через два месяца, проклиная избалованное отродье. А Чжи Чуань не сбежал. Упрямый. — Ну как-то бежишь и по пути поел. А дома — ну да, пицца. Или мороженое. Да я как-то не особый жрун... Ну хоть в вопросах комфорта Чжи Чуань не стал упираться и пошёл в душ. Цзинь Лин потрогал его часы, потыкал указательным пальцем, но в руки не брал. Сам он часов не носил, мешали на запястье. — Кто? — Цзинь Лин обернулся и увидел Чжи Чуаня в одних джинсах. Нет, он нормальный человек?! Это же неприлично! Босиком, в джинсах и больше вообще без ничего, даже без небритой щетины. — Зачем тебе утюг? — тупо спросил он, ошарашено разглядывая своего телохранителя. Вообще-то ему самому нужен телохранитель. Вот так выйдет прилюдно, не успеет опомниться, как его сопрут. — А... тьфу. Где-то был. Сейчас, — Цзинь Лин снова сунул что-то в рот, чтобы жевать и не выглядеть таким обалдуем. Утюг точно был. Тётушка, которая следила тут за чистотой, отличалась маниакальной аккуратностью, и рубашки сами собой точно не гладятся, хотя Цзинь Лин ни разу не делал это сам. За дверцей стенного шкафа нашлась гладильная доска и утюг, причём нашлась весьма стремительно — Цзинь Лин только дверцу открыл, и оттуда на него принялась выпадать эта доска, больно ударила по плечу, и сама собой установилась в правильном порядке. Там же притаился утюг. — На ближайшие два часа у меня в планах конспекты. Я ж сказал, что буду сидеть и грызть их, значит буду. А что? Я не под домашним арестом? *** Чжи Чуань молча продемонстрировал мятую рубашку. Наблюдать, как на Цзинь Лина вываливается доска, это забавно, не смешно, что парень не умеет гладить рубашки. Понятно, что ему это в принципе и не нужно, наверное, он ведь не простой гражданин, но все равно. — Под арестом? — Вэньчжун занялся рубашкой и на Цзинь Лина не смотрел. — Нет, я могу, конечно, привязать тебя, если очень хочется. Если соберешься куда-то, дай знать. Ну... в кино, может? Да, кстати, та девочка, которая тебе звонила, я ее проверил. Нормальная семья. Да и девчонка красивая. *** Надо ему тут завести пару рубашек в шкафу. Наверное. Откуда такие мысли? С другой стороны, всё равно Чжи Чуань время от времени ночевал тут, но если он остаётся спать на диване, то это значит лишь одно: у дяди Чэна неприятности и он хочет перестраховаться в своей родственной уязвимости. Чжи Чуань принялся наглаживать рубашку, а Цзинь Лин с ногами забрался в кресло и смотрел ему в спину. Голая спина оказалась преинтереснейшим зрелищем. Талия подчёркнута линией стандартного синего денима, джинсы эти... Цзинь Лин потихоньку вытянул смартфон, подумал, что сфотографировать нужно беззвучно, но не туда нажал и записывал видео. Это вот сейчас Чжи Чуань ничего тяжёлого не поднимает, а всё равно мышцы все прорисованы, линия позвоночника такая... ну, такая. ТАКАЯ. Какая-то эдакая. Затылок вот... рассматривает свою рубашку, наклонив голову, и затылок поэтому видно так вот в наклон. Шея. Плечи. Спина. И джинсы. А ноги босые. Тьфу ты... Он убрал смартфон и сердито сопел. — Договорились, — невинным тоном пропел Цзинь Лин. — Когда мне захочется связывания, я буду обращаться к тебе. В кино. Ага, как раз в кино и ходить. По закону подлости там кого-нибудь убьют, и кто тогда поверит, что он там случайно оказался? Прям хочется сразу именно пойти в кино, и чтобы там что-то такое возмутительное разыгралось, а он потом вредным голосом скажет: «Кто тот гений, которому в башку взбрела мысль сходить в кино? Ты?» — вот тогда Чжи Чуань поймёт, что совершенно зря на него наехал и назвал дураком. Так ему в вину можно вменить и ДТП на том конце города. Не, ну а что? Зловреднейший подопечный проживает в этом же городе, явно он имеет к этому какое-то отношения. Кошка бросила котят, и Цзинь Лин в том виноват. — Красивая? — ещё более невинным голосом на грани маразма осведомился он. — На свадьбу позови, когда соберёшься на ней жениться. Я вам утюг подарю. Для успешного ведения домашнего хозяйства. Он фыркнул, повернулся, закинул ноги на спинку кресла и валялся, свесив запрокинутую голову вниз с сидения. Перевёрнутый Чжи Чуань доглаживал свою рубашку. Как к свиданию готовится, зараза! А он куда намылился на два часа? К дяде? Или к этой красивой из приличной семьи? — Только учти, она из очень приличной семьи. Из настолько приличной семьи, что изо всех сил пытается стряхнуть с себя кандалы этой приличности, что внушает некоторые опасения на тему интеллекта. Потому что я тоже её проверил, и вынужден с прискорбием сообщить: очаровательная красавица на самом деле набитая дура... *** — Я сейчас тебя этим утюгом ударю, — миролюбиво ответил Чжи Чуань. — Свяжу и побью. Он развернулся и обнаружил мальчишку вот так вот... вот так, что хоть связывай. Шея открытая и так изогнута, что представилось, как ее можно перетянуть и потом отпустить... Черт!!! Хрень какая! Чжи Чуань моргнул и сосредоточился на рубашке, пуговицы застегивал, рукава в этот раз не стал подворачивать. Что этот дурак наговорил только что? Какая свадьба? Какая дура? Что в этой голове вообще?! — У тебя огромный выбор, с кем пойти в кино. Лань Цзинъи, например. Только не забудьте взять Лань Сычжуя, чтобы он вам вовремя напоминал о приличиях. Короче. — Чжи Чуань заправил рубашку и застегнул джинсы. — Успехов с гранитом науки. И не забудь позвонить. *** — В тебе наблюдается предосудительная тяга к лютой жести, — Цзинь Лин рассмеялся, болтая ногами в воздухе. Гляди-ка, какой теперь наглаженный. Чисто выбритый, чисто вымытый. И одетый. — Да уж, выбор огромный. Ну, я обещаю — если соберусь в кино на последний ряд, то Сычжуя обязательно возьмём с собой. Сядет между мной и Цзинъи, и будет напоминать о приличиях. Чтобы мы в тёмном кинозале случайно не предались хулиганским выходкам. Не забуду позвонить, клятвенно обещаю. Если не звоню — значит, никуда не пошёл. Или помер, что в общем-то равнозначно. Цзинь Лин откровенно дразнился, но на самом деле никуда не собирался. По крайней мере — сегодня. Созвониться с друзьями — это обязательно, но вылазки придётся отложить. Там сейчас дядя Чэн примется нервничать, и если узнает, что в этот же вечер племянник оболтус снова куда-то помчался, точно не одобрит. — Иди уже, и иди, — буркнул он. — Обещаю запереть дверь и чужим дядям не открывать. Тётям тоже. И это... позвони мне, если будешь задерживаться. Подай, так сказать, положительный пример. Цзинь Лин сполз с кресла и демонстративно зашуршал конспектами, разложенными по столу. Пусть идёт уже, а то сейчас нарвётся на грубое вторжение в личное пространство. По мнению Цзинь Лина вот эта рубашка должна быть расстёгнута на пару пуговиц, так лучше смотрится. Но это слишком тупо и сопливо, поэтому пусть идёт уже! *** — Самое главное, чтобы вас за этими хулиганскими выходками не сфотографировали. Не думаю, что Цзян Чэн обрадуется, если ты станешь звездой порно. Чжи Чуань собрал вещи и уехал, оставив мальчишку с его дурацкими шутками. Остроумный блин. Вечно каждое слово перевернет. Но вообще, конечно, интересно... парень не встречается с девушками, но зато с друзьями не разлей вода. Вэньчжун выругался и нажал на газ. Мозг следователя, пусть и бывшего — это проклятье, наверное. Откуда в голову что лезет? *** Чего?! Сам тут ходит в одних джинсах, сам он звезда, сам он порно! Возмущение возмущением, но Цзинь Лин всё равно не удержался от хохота. Всё-таки несмотря на груду недостатков Чжи Чуаня, у него хотя бы чувство юмора есть. А недостатков просто груда. Ну, во-первых, он упрямый. Хотя это, наверное, не так плохо. Цзинь Лин и о своём упрямстве был в курсе. Ладно. А во-вторых, Чжи Чуань невыгоняемый. Он продержался рекордное количество времени, до него телохранители вылетали со свистом, и радовались, что дёшево отделались. В-третьих, он бесячий. Ходит тут со своими плечами! Цзинь Лин запер дверь, как и обещал, стянул футболку и встал спиной к зеркалу, в тщетной попытке как-то так извернуться, чтобы разглядеть свою собственную спину. Включил заснятое видео, едва не свернул себе шею, потом догадался просто поснимать отражение своей спины и сравнить со спиной Чжи Чуаня. — Вот поэтому я тебя терпеть не могу, — пришёл он к удручающему выводу. — Я выгляжу как дохлая селёдка... со спины. Тут он, конечно, был к себе несправедлив, но всё равно вчистую проигрывал по фактуре собственному телохранителю. Он вообще чьё тело охраняет? Судя по всему, своё собственное! Шлифует там, подтягивается. — У меня где-то тут были гантели, — пробормотал Цзинь Лин, но гантели не нашёл. Наверное тётушка упрятала куда-то, чтобы не мешали под ногами. И вообще, а зачем ему гантели дома, если он всё равно ходит в спортзал? Только этот спортзал ничему не помогает. Сменить спортзал? Сменить тренера? Пристать к Чжи Чуаню, пусть он занимается его телом не только в плане сохранить, но и в плане... эээ... довести до кондиции. До смотрибельности. Тьфу. Звезда порно, да? Он оделся обратно и мстительно повыедал всё оставшееся на кухне мясо. От белка вроде мышцам должно быть хорошо. В омлете тоже белок. Он доел омлет. Овощи, да? Клетчатка там полезная, всякое там витаминное. А оставшуюся лапшу он доел просто потому что баланс, там углеводы. Ну и лапша вкусная. Тьфу... Цзинь Лин ел мороженое и раз за разом рассматривал спину Чжи Чуаня. Отрастил себе хребет с плечами! Совести у него нет. На видео не было видно грудь и живот Чжи Чуаня, но на память Цзинь Лин вроде как не жаловался. А сколько ему, кстати лет?! Не поздновато ему так выглядеть?! Цзинь Лин понял, что объелся, и пригорюнился. Ведь не собирался же есть! Всё Чжи Чуань виноват! Сделал ему стресс... хотя нет, стресс ему сделал сперва киллер, потом полицейский, а потом Чжи Чань взял, и нагло усугубил! Пришлось упрятать обратно в холодильник мороженое, потом припомнить полученную от тётушки ласковую укоризну на тему «только рукожоп не умеет сунуть тарелку в посудомоечную машину», и таки сунул. А потом ушёл и упрямо уткнулся в конспекты. Вот он сейчас всё выучит, вызубрит, всё сдаст самым первым, прямо везде всё сам там как оно вообще... нет, а в Хаоран всё-таки хочется. Вот куда нельзя, именно туда сильнее всего и хочется. Он честно никуда не пошёл, но и конспекты не доучил, потому что заснул с ними на диване. Глупая была мысль читать лёжа, очень глупая...