Игра вслепую: закон и беспорядок

Вэнь Нин оставил все на потом, кроме проверки безопасности, и это заняло достаточно времени, чтобы не трогать то, что принес ему Сун Лань. Все камеры, датчики пришлось обойти по месту, периметр без дыр — основа его безопасности, и этим нельзя пренебрегать, особенно сейчас, когда его видели двое Ланей и остались при этом в живых. Кроме того, был еще план Б на всякий случай, и его тоже следовало перепроверить. Когда Вэнь Нин убедился, что Призрачный Генерал не будет застигнут врасплох, он занялся карточкой Сун Ланя. Стоило увидеть фото, как Вэнь Нин вскочил. Как это может быть? Почему Сун Ланю понадобился портрет Вэнь Жоханя?! Предметы, изображенные на нем?! Спокойно. Вэнь Нин выдохнул. Он знал о мече, который недавно был продан с аукциона, но его способов искать информацию тут оказалось недостаточно, как он ни старался. Он и сам хотел обратиться к антиквару за помощью, только пока не придумал, как это сделать аккуратно. Насколько возможно совпадение, что Сун Лань сам им интересуется? Бывают ли такие совпадения? В принципе — почему нет. Для антиквара интересно все, что связано с Безночным, — ответил сам себе Вэнь Нин. Возможно, ему просто тоже надо знать, как меч оказался на рынке. Подумал о существовании еще одного охотника? Решил, что кто-то еще имеет доступ к таким вещам? Вэнь Нин давно ему говорил, что коллекция Вэнь Жоханя недоступна… Потому что сам был в этом уверен. Значит, меч пропал давно и всплыл сейчас. Сун Лань, видимо, пришел к тому же выводу, а не решил, например, что его поставщик сливает важный товар кому-то еще, иначе бы не стал его спрашивать. Вэнь Нин прикидывал так и сяк, нашел все фотографии, вспомнил все, что сестра когда-либо упоминала о портрете, но это — почти ничего. Тем не менее, эта картина для нее что-то значила. Да она в принципе была из тех немногих, кто ее видел, и все эти люди — мертвы. Если у Сун Ланя возникли вопросы, то это может быть ниточка к чему-то фатальному. Вэнь Нин пытался связаться с Сун Ланем, но тот не пришел. Не подключался даже. Оставался только один способ… Возможно, время пришло. Возможно, юные Лани — это знак, что пора менять свою тактику… Вэнь Нин подключился, сто раз проверил пути, создал новый ящик с именем «никто@…» и отправил письмо. «Нужно встретиться» *** Итак, А-Цин умерла. Вернее, её убили. Неизвестно кто и неизвестно зачем. Или за что. Сычжуй почему-то чувствовал себя виноватым. Он честно разобрал своё чувство вины на составные части и не нашёл причины. Если бы Цзинъи заявил ему, что мучается чувством вины, то он с чистым сердцем выступил бы адвокатом своего друга и оправдал бы его перед самыми суровыми обвинителями. А вот себя почему-то не мог. Цзинъи совсем скис, и загрузил себя работой и учёбой, с неохотой сказал, что Сун Лань в полиции... что же, по крайней мере, какое-то время этот ненормальный влюблённый будет в безопасности. А потом он получил в студенческий почтовый ящик удивительно лаконичное письмо, и не сразу обратил внимание на адрес отправителя, а он оказался весьма примечательным. Нужно встретиться. Призрачный Генерал хочет с ним встретиться! Сгоряча Сычжуй написал довольно длинное ответное письмо, пару минут его перечитывал и попытался представить себе реакцию этого странного человека на внезапное послание с пространными рассуждениями, с какими-то объяснениями, зачем он ходит в Безночный и так далее. В лучшем случае это будет недоумение. В результате Сычжуй всё стёр и принялся составлять письмо заново. «Добрый день. Назовите время и место, я приеду. Если что-нибудь нужно привезти с собой, тоже сообщите, пожалуйста». Это получилось очень официально. Но Сычжуй не придумал, как ещё выдержать тон, который задал Призрачный Генерал. Кажется, он был не очень многословен, но его голос почему-то звучал в ушах до сих пор. Словно он отвык говорить громко или кричать. *** Получив письмо, Вэнь Нин почему-то почувствовал какое-то странное тепло. Оказывается, он ждал ответ и не потому, что дело. Очень странно, даже губы дрогнули, как будто вспоминая улыбку. «Безночный. Где хочешь в любое время, я приду», — ответил Вэнь Нин. Когда бы А-Юань ни появился, он его увидит и придет. Подумав, Вэнь Нин все же добавил: «Один». *** Вот так вот. Безночный город. Сычжуй вздохнул. Наверное, Призрачный Генерал не выходит оттуда. Наверное, у него есть на то причины, очень веские причины. И он даже ничего не попросил привезти. В результате Сычжуй прикинул время, прикинул свою занятость и позаботился о том, чтобы всё-таки его очередная вылазка в Безночный город не дошла до отца. Он расстроится, если узнает. Но он точно никуда не полезет, и будет осторожен. «Я буду через час», — ответил Сычжуй. Для конспирации нужно было всего лишь не заезжать домой после учёбы, это не вызовет подозрений, никто не удивится. Разве что Цзинъи увидит, где он, но он ведь не смотрит неотрывно на перемещения всех людей клана, поэтому этим можно пренебречь. Через час Сычжуй уже сидел на каменной ступеньке там, где в тот вечер забрал Цзинъи. Он очень аккуратно прошёл, удостоверился, что за ним никто не следит даже в отдалении — для этого сделал несколько остановок, любой преследователь вынужден был бы себя выдать, но за ним действительно никто не шёл. Рядом с ним на ступеньке стояли две банки колы. Почему он их купил по дороге, он не смог бы объяснить. Просто купил и принёс. Ему не было страшно. Вот удивительно, он ведь знал, что Призрачный Генерал опасен — он стрелял в Сун Ланя, он собирался убить Лань Цзинъи. Да он всех тут собирался положить. Но опять же, если он считает Безночный своим домом, то насколько велико его терпение, что он ни разу не тронул его, и даже не подал виду, что присутствие любопытного мальчишки в подземных переходах нежелательно. А ещё Сычжуй только сейчас заподозрил, что именно Призрачный Генерал приложил руку к благополучному возвращению потерявшейся А-Цин из-под завалов. Увы, очень жаль — девочка всё равно умерла. Не обязательно ходить в Безночный город, чтобы расстаться с жизнью. А ведь он так и не успел ей рассказать, что Призрачный генерал на самом деле существует. Конечно, он и не сказал бы, но сейчас он жалел ещё и об этом — она так и не узнает, что была совершенно права, и Призрачный Генерал не выдумка и не легенда. *** Он наблюдал за Сычжуем с той секунды, как первая камера нашла его у развалин стены. Юноша пришел один, вел себя осторожно, но при этом удивительно свободно. Как будто каждое движение — подготовлено настолько, что превратилось в инстинкт. Некоторое время Вэнь Нин стоял, потом отделился от стены и вышел из глубокой тени, скрываясь, как и прежде, за плащом с капюшоном. — Никого нет, — тихо и уверенно сказал он и остановился в паре шагов от Лань Сычжуя. Его тень упала на лицо юноши. *** Призрачный Генерал ходил так тихо, что Сычжуй его не заметил, пока тот не вышел из тени. Сколько раз он просто проходил мимо и не видел, что совсем рядом стоит этот человек? Ведь наверняка такое было. Сычжуй поднял голову, стараясь разглядеть его лицо, и лишь после этого встал. — Здравствуйте, — он улыбнулся куда-то в густую тень под капюшоном. Тихий голос Призрачного Генерала оказался совсем таким же, как он его помнил. — Я пришёл один, — Сычжуй не знал, как это доказать, но уверенность в голосе этого человека его успокаивала. Его не подозревают в вероломстве. Это хорошо. — Вы хотели меня видеть? А этот вопрос вырвался помимо воли. Потому что Сычжуй и сам хотел видеть его. *** —Здравствуй. Он всегда хотел его видеть. С того самого дня, когда вытащил на поверхность и оставил, чтобы его забрали — ребёнку нечего делать под землей, у него должна быть семья, жизнь. С того дня Вэнь Нин старался не терять А-Юаня из виду, насколько это было возможно, и убедился, что поступил правильно, несмотря на то, что мальчик вырос с теми, кто убил его родных. — Нет. Разве теперь не все равно? Почему не показать Сычжую хоть что-то? Все равно Призрачный Генерал — уже не тайна, А-Юань уже ничего не кому не сказал и не скажет — Вэнь Нин не сомневался. Зачем говорить «нет»? Он посмотрел на две банки на ступеньке, не поднимая головы больше, чем мог себе позволить, чтобы капюшон оставлял в тени лицо. Желания — не важны, важно только необходимое. — Мне нужно встретиться с твоим отцом, помоги мне с этим. *** Чтобы не разочаровываться — не нужно очаровываться. Сычжуй, не поморщившись, проглотил это «нет» с горьким привкусом разочарования. Но Призрачный Генерал точно не виноват в том, что у него, оказывается, были какие-то другие ожидания. Что же, это было даже предсказуемо. Ожидаемо. И даже немного смешно. Добраться до верхушки клана Лань, используя расположение младших — самый очевидный способ. С разными целями. — Хорошо. Поехали сейчас? — Сычжуй вздохнул. — Отец должен быть дома. Мне только придётся объяснить ему, что я делал в Безночном городе, но с этим я как-нибудь разберусь. Будете колу? Я принёс... Ожидания — это смешно и бесполезно. Но Сычжуй всё равно смотрел на эту фигуру, окутанную тайной и великой секретностью, и не мог не очаровываться. Как ни старался, он не мог рассмотреть черты лица. Сейчас смутно угадывалась только линия подбородка, и всё. А тайны притягивают. *** Вэнь Нин покачал головой. Как можно воспитываться Ланями и оставаться таким наивным? В то, что Сычжуй хитрый и расчётливый, он не верил. — Нет. Пусть приходит сам и один. Не сюда. На берег реки, там, где берег пологий и за ним крутой склон. Ты там был как-то. Где только Лань Сычжуй здесь не был! Призрачный Генерал неотступно следовал за ним, чтобы мальчик не нашел что-нибудь, что ему совсем не стоит находить. Например, собственную смерть. — Колу? Вэнь Нин чуть наклонил голову на бок. Колу. Странно. Сун Лань приносил виски или водку, правда, Вэнь Нин никогда и не просил колу. Почему не просил? Он подошел и наклонился, подумав о том, чтобы Лань Сычжуй не увидел ничего лишнего, только кромку капюшона. Банка оказалась холодной — это чувствовалось даже сквозь перчатку, открывать ее не хотелось. Он унесет ее к себе, охладит еще и тогда сможет почувствовать холод запотевшего металла своей кожей. — Сун Лань? — он все же задал вопрос, отступая на два шага обратно. Было бы жаль, если антиквар сейчас с сепсисом лежит где-нибудь в больнице. *** Сам и один. Ага. Сычжуй только руками развёл. Мог ли он подозревать Призрачного Генерала в наивности? Интересно, а как он это представляет? Что Второй Нефрит клана Лань придёт куда-то невесть куда потому что «там один человек, которого я толком не знаю, хочет с тобой поговорить»? — Я знаю это место. И дело ведь не в страхе. Сычжуй никогда не видел, чтобы его отец боялся. Просто на такое непонятное приглашение он кивнёт, примет к сведению, что какой-то ненормальный ставит ему условия, и не придёт. Или придёт не один. — Что я могу ему сказать? Что Призрачный Генерал хочет встретиться? — он смотрел, как рука, затянутая в перчатку, берётся за банку колы. Вот только пить он почему-то не стал. Мало ли... может, не любит, а взял из вежливости. — Сун Лань арестован, — Сычжуй вздохнул. — Подозрение в убийстве ему, кажется, не предъявили, и насколько я знаю, пока или сопротивлении полиции при исполнении, или нападение на полицейского. *** — Ничего не говори. Отдай это. Вэнь Нин протянул Лань Сычжую конверт. — Сам отдай. Он придет. Пусть приходит один и в темноте. При свете дня он не выйдет за пределы Безночного, даже если на землю спустится Гуаньинь. Лань Чжаню придется подождать, пока Призрачный Генерал не убедится, что он пришел один. Вэнь Нин кивнул. Значит, Сун Лань здоров. Выкрутится. — В убийстве кого? *** Час от часу не легче. Конечно, Сычжуй взял конверт, машинально оглядел его с обеих сторон, расстегнул куртку и убрал его во внутренний карман. Прямо шпионские страсти... В конце концов, его дело — передать конверт и объяснить, куда приходить. Одному и в темноте. И бесполезно беспокоиться об отце и говорить что-то типа «вы же не попытаетесь причинить ему вред?» — тут впору отца просить, чтобы он не причинил вред Призрачному Генералу. Потому что он может. — Хорошо. Сычжуй всё-таки открыл свою банку колы, сделал несколько глотков. Потому что вопрос его расстроил. Снова. — А-Цин убита, — Сычжуй рассматривал камешки под ногами, почему-то отмечал, во что обут Призрачный Генерал. Он глотнул ещё колы и пояснил: — Та девушка, с которой я тогда приходил сюда, когда случился обвал. *** Банка щелкнула, ее звук эхом отозвался от стен и стих, а Вэнь Нин машинально прислушался и смотрел, как мальчик пьет. Так близко он его никогда не видел. Убита? Вэнь Нин напрягся. Придется опять лезть в интернет. И можно не ждать, что Сун Лань в ближайшее время отзовется, хотя… он же не оставит это просто так. — Я знаю, кто это. Сестра Сун Ланя, — бесстрастно сказал Вэнь Нин, — Тебе пора. *** Это оказалось очень короткая и странная встреча. Сычжую ужасно хотелось задержаться подольше. Просто поговорить, а может даже помолчать вместе. Помолчать, наверное, даже более волнительно. — Я не тороплюсь, — мягко ответил он. Мягко, но тут же заподозрил себя в том, что просто нахватался у Цзинъи его фирменной нахальной вредности. Призрачный Генерал его просто выпроваживал, а подцепленной вредности было слишком мало, чтобы повторить сомнительный подвиг Цзинъи и навязаться на голову человеку, который пока вежливо указывает ему на дверь. — Уже ухожу, — Сычжуй виновато улыбнулся. — Возможно, в следующий раз погощу подольше. Если позволите. *** Но Вэнь Нин торопился. Торопился не попросить навещать его, например. Пусть уходит. А Сычжуй еще и сказал про «погостить», так, что Вэнь Нин на пару секунд просто оцепенел. Так говорят, что хотят вернуться. — Твой отец будет против, — ответил Вэнь Нин вместо того, чтобы промолчать. — Иди. И сам первым отступил в тень и слился со стеной. Он бесшумно удалялся от места встречи, сжимая в руке холодную банку. Нужно же проверить, да… Вэнь Нин резко остановился и привалился спиной к очередной разваленной стене, достал планшет, посмотрел на экран. Точка одиноко маячила на карте, никакой слежки. Можно не волноваться. Можно. Не. Волноваться. Сердце стучало чуть ли не в ушах. Вэнь Нин выключил карту и нырнул в ближайший темный проход, спускался вниз и вниз, еще пару раз останавливался, чтобы проверить, нет ли кого на карте лишнего. Он запер дверь и прямо в темноте пошел к малюсенькому холодильнику, сунул туда банку, как будто она была чем-то ядовитым, захлопнул дверцу и выдохнул. «В следующий раз». «Если позволите». Вэнь Нин не собирался ничего позволять. Себе. *** — Я знаю, — Сычжуй кивнул. — Я и сейчас, стоя тут, нарушаю его запрет. Призрачный Генерал растворился в темноте, будто и впрямь был лишь призраком. Сычжуй ещё постоял, глядя ему вслед, и допил колу. Банку тут не стоит выкидывать, и дело даже не в элементарной вежливости. Просто не нужно кидать мусор где попало. Это и всё. Жаль. Как-то повелось, что его внимания постоянно кто-то искал, но не ради него самого, а потому что Лань. И не просто Лань, а сын самого Второго Нефрита. Сам он не был нужен этим людям, как ему не нужна вот эта каменная ступенька, на которую он наступил, поднимаясь по лестнице. Но и они ему не были нужны. Рано или поздно он должен был споткнуться об установленный порядок вещей, и это произошло. Теперь ему нужен человек, которому сам он, увы... Цзинъи сказал бы — «нахрен не сдался». Грубовато, но как точно. Уже на выходе из Безночного города Сычжуй всухую проиграл сам себе битву за разумность. Он всячески порицал и высмеивал дурную мысль написать Призрачному Генералу письмо. Но почта есть. Вот если он напишет письмо, и при отправке придёт ответ «такого почтового ящика не существует», вот это и будет правильный знак, что нужно прекращать, пока не началось. Пока не разбушевалось. А в голове всё равно звучало тихое «Здравствуй». Сычжуй не пошёл к отцу сразу. Нет. Сначала нужно посмотреть в зеркало и удостовериться, что он не покажет отцу страдающее лицо. Он ведь не страдает? Наверное, нет. «Здравствуй». Сычжуй вздохнул и покачал головой. Призрачный Генерал не сказал «Прощай». В этом плане были слабые места. Сычжуй всё просчитал, но по итогу так и было: лишь удивительное стечение обстоятельств могло избавить его от крайне неудобных вопросов отца, на которые придётся давать честные ответы. И тянуть нельзя, письмо нужно вручить чем быстрее, тем лучше. И не отдавать письмо тоже нельзя. Вернее, можно, но нельзя — он пытался представить, как будет себя чувствовать, если попытается отменить всю эту ситуацию с Призрачным Генералом, и понял, что не сможет. И не хочет. Это просто невозможно. Встретиться с отцом наедине — не фокус. У Лань Чжаня всегда было время для сына. Сычжуй мысленно побоялся, и на этом, пожалуй, хватит трястись. — Па... один человек просил тебя о встрече наедине. Вот, передал тебе письмо. Через меня. Говорит, что это очень важно. Он протянул конверт отцу. Сычжуй очень хотел узнать, что же там такое написал Призрачный Генерал, но вскрыть и прочитать ему не хватило наглости. *** Может быть для остальных — нет, но для Лань Чжаня во взгляде сына всегда читаются малейшие оттенки. А-Юань волнуется, значит, это может быть сомнение. В чем может сомневаться его сын? В том, правильно ли он поступает. — Ты был там? Мы ведь договорились. Лань Чжань не сердился, какой в этом смысл? Он взял конверт и смотрел на сына. *** Сычжуй точно знал, что отец за ним не следил. Что он доверяет. И от этого становилось ужасно стыдно — доверяет, а он подвёл это доверие. — Это не было капризом. Это было непростое решение. Ты ведь знаешь, как это бывает. Когда любое решение, которое примешь, будет в чём-то неправильным. И приходится взвешивать. Я больше не ходил исследовать Безночный. Как же хотелось всё немедленно свалить на Цзинъи! Тем более, что так и было — это Цзинъи туда полез, хотя ему тоже было нельзя, и натворил бед! — Это не было исследованием, хотя это, конечно, не уменьшает мою вину, — Сычжуй вздохнул, глядя на письмо. — Этот человек просит тебя о встрече наедине. У реки, там где пологий берег возле кручи. Я покажу на карте. *** Лань Чжань молчал. Что может заставить А-Юаня нарушить обещание? Только ответственность, причем не за себя. Лань Цзиньи? Больше некому, потому что та девушка мертва. — Что ж, стоит все же запереть Лань Цзинъи. Он вскрыл конверт и прочитал письмо. Прочитал снова. И третий раз. Лань Чжань думал. А-Цин искала Призрачного Генерала и втянула в это его сына, а теперь… Второй Нефрит поднял взгляд на Сычжуя: — Этот человек угрожал тебе? Если так, если даже А-Юань скажет «нет», а он почувствует сомнение, то Призрачный Генерал обречен. *** — Не нужно его запирать... я его побил за это. И потом, он уже изрядно наказан за свою глупость. Откуда всё-таки отец знает? Иногда казалось, что он видит насквозь, и не только своего сына, а всех. Вообще всех. И так думал не один только Сычжуй — многие откровенно боялись попасть под холодный прицел его глаз. Вот только он не боялся этой проницательности. Наоборот, всегда верил, что отец его поймёт в любом случае, что бы ни произошло. Сычжуй задержал дыхание, наблюдая за тем, как отец открывает письмо, как он его читает. И почему-то представлял, как Призрачный Генерал пишет это письмо. Как держит ручку в пальцах, затянутых в перчатку. Неужели так и писал, даже не снимая капюшона? — Нет, — он неловко улыбнулся. — Да и чем бы? Он очень разумный. Ты пойдёшь? *** Лань Чжань схватил взглядом эту улыбку и спрятал глубоко в памяти. — Разумный? Он приглашает меня встретиться с ним и приглашает одного. Нефрит подошел к столику, взял планшет, и на стене появилась большая трехмерная карта Безночного. Одним движением пальцев Лань Чжань уменьшил ее, чтобы стали видны ближайшие окрестности бывшей резиденции Вэнь Жоханя. Не угрожал да и нечем… значит, это просьба. — А-Юань. Почему ты помогаешь ему? — Лань Чжань стоял спиной к сыну и смотрел на карту. *** — Я тоже удивился этому условию. Вернее, не самому условию — желать-то можно чего угодно, а... ну серьёзно, сложно ожидать, что ты согласишься. Однако он почему-то уверен, что согласишься. У меня сложилось такое впечатление, несмотря на его немногословность. Сычжуй тоже подошёл ближе к карте, и остановился за спиной отца, рассматривал окрестности Безночного, нашёл этот берег, о котором говорил Призрачный Генерал. Почему же он помогает Призрачному Генералу? Да полно, разве это помощь... Он всего лишь передал письмо. Если задаться целью, то это же письмо можно было доставить другим способом. Допустим, через Сун Ланя — он мог бы отправить курьерской доставкой из любой точки города. И всё же Призрачный Генерал написал ему, Сычжую. Нашёл его почту и написал. — Он мне нравится, — честно ответил Сычжуй. — Я его толком не знаю, но почему-то чувствую странное тепло к нему. *** Тепло? Лань Чжань застыл. Что если… Что если… Нет. Этого не может быть. Вэй Ин никогда так не поступил бы с ним. Нефрит повернул карту. — Это здесь? Если Призрачный Генерал лжет, если он обманул А-Юаня, если эта встреча ничего не даст, если… может быть тысяча «если», чтобы убить Призрачного Генерала. И только два, чтобы не делать этого: тепло, которое чувствует А-Юань, и надежда. Два против тысячи, и если эти два будут обмануты, то Призрачный Генерал останется легендой, а это — не цена. Должно быть что-то другое. — Я пойду. *** Сычжуй сунулся к карте, указал пальцем на точку. — Тут. Вот здесь как раз пологий берег. Спуститься сюда можно вот отсюда, — он аккуратно прочертил простой маршрут, где точно нет никаких неприятных сюрпризов и всё надёжно. Он не боялся за отца. Призрачному Генералу точно нет смысла угрожать ему, он ведь не самоубийца. — Хорошо. Я буду ждать тебя, — Сычжуй прикусил губу, но не стал заранее заступаться за Призрачного Генерала. Он ничего не сделал, чтобы его нужно было защищать от отца. И всё же... и всё же Сычжуй переживал. *** Половинчатая луна то и дело пропадала в облаках, а, когда выглядывала, освещала песчаный берег и делала линию скал особенно причудливой. Лань Чжань остановился так, что в свете луны кромка тени от скалы оставалась лежать у его ног. Если тот, кто пригласил его, захочет остаться в темноте, он сможет, а Второй Нефрит не боялся быть как на ладони. Он чувствовал, что за ним наблюдают, и ждал. Вэнь Нин почему-то не сомневался, что если Лань Чжань придет, то придет один, и только годы заточения в Безночном не позволили ему проявить беспечность и не проверить. Он не ошибся. Лань Чжань сначала заметил движение, а потом — фигуру, которая отделилась от темной скалы и шагнула навстречу. В темноте он видел лишь слабые очертания, пока тот, кого называли Призрачным Генералом, не подошел на расстояние двух шагов. Его лицо скрывал капюшон и глубокая тень, а руки прятались под плащом. Действительно, как в городских легендах, как в кино… неужели его рассудительный сын очаровался этой темной загадкой? Таких тайн не бывает, под ними всегда прячется обычная плоть и обычные чувства. «У меня мало времени», — так обычно говорят в фильмах в подобной ситуации, но Лань Чжань молчал. Потому что этого времени у него — целая жизнь. — Рассказывай, — он не просил и не требовал, просто не хотел, чтобы время тянулось дальше. — Вы много лет ищете человека, который пропал в Безночном городе, ищете безуспешно, но кроме вас никто вообще не верит в то, что он жив, — тихо начал Вэнь Нин. — Тело не нашли, — холодно сказал Лань Чжань. — Потому что Вэй Усянь не погиб. Лань Чжань не шелохнулся, у него бы и не получилось, потому что сейчас он сам себе напомнил бы статую. Сколько всего он слышал за прошедшие годы, что давало повод не останавливаться? Но ни разу никто так уверенно не произнес самую простую вещь. От этого упрятанная глубоко в сердце надежда опасно шевельнулась, кольнула и замерла, как будто сделала вдох и испугалась. — Откуда ты знаешь? — Я нашел его, долго лечил, а потом отпустил. — Что значит «отпустил»? — Вынес его из подземелий на этот берег, он ушел. Или его забрали. — Это ложь. — Зачем мне вам лгать, Лань Чжань? Незачем. — Тебе что-то нужно. — Это правда. Лань Чжань не понимал, почему этот человек так легко и просто согласился. Если кому-то что-то нужно, а предложить нечего, в ход идет хитрость, ложь, а этот человек вел себя так, как будто он найдет другой способ получить то, что хочет. Тогда зачем он вообще его позвал? — Что? Призрачный Генерал шагнул навстречу, протягивая фотографию. Лань Чжань дождался света луны. И зачем ему эта картинка? — Это портрет Вэнь Жоханя. — Верно. Мне нужно узнать, где находятся все эти предметы, которые стоят на столике. — Зачем? — Чтобы понять, кому о них известно. Кому из живых. Лань Чжань молчал, Призрачный Генерал — тоже. Оба ждали, кто первый спросит дальше, оба как будто не хотели услышать «ничем не могу помочь». — Ты ведь можешь узнать и по-другому? — Наверное, — не стал отрицать Вэнь Нин, — Я много узнаю по-другому, но этот случай… не такой. — Понятно. Ты думаешь, я могу помочь надежно и тайно, так? Поэтому позвал? У тебя ничего больше нет. «Я ухожу», — услышал в этом Вэнь Нин. Вот сейчас Лань Чжань уйдет… — Я позвал вас, потому что у меня появилась надежда, которой не было. Об этой картине знало слишком мало людей, я думал, все мертвы. Но кто-то ищет эти вещи. Я думал, все мертвы… Я не искал. А вы — искали, вы знаете, как это. Пришлось сделать еще шаг, потому что Призрачный генерал говорил совсем тихо. Любой другой на его месте уже был бы мертв, сказав больше. Они все лгали, Лань Чжань всех убивал, но сейчас он слушал, хотя не знал даже имени. — Вэй Усянь не исчез бы на восемь лет. — Он ничего не помнит. Когда я нашел его, он был сильно ранен в голову. Упал с высоты. Я обгорел и не мог помочь ему больше, чем помог, к тому же, он был в опасности до… до вашей аннигиляции. К тому времени, когда мы смогли хоть как-то восстановиться, господин Вэй уже ничего не помнил. — Где он? — Я не знаю. — Тогда зачем ты мне нужен? —Я сказал все, что знаю. Ищите человека, который не помнит своего имени. Может быть, нужно поднять медиков, которые лечили травмы головы, я не знаю… — Ты ничего не знаешь, — глухо сказал Лань Чжань. Надежда, которая скреблась внутри, разочарованно сворачивалась в узел. — Ты лжешь. Призрачный Генерал медленно поднял руки и снял перчатки, потом откинул капюшон. Перед Лань Чжанем стоял человек, покрытый уродливыми шрамами, как от старого ожога. Он знал это лицо. — Господин Вэй мог быть одним из тех, кто знает, что изображено на портрете. Они с моей сестрой пытались раскрыть замыслы Вэнь Жоханя и собрать информацию о его исследованиях. Может быть, он все же что-то помнит? Может быть, это он ищет эти вещи? — И убивает людей? — А это важно? Лань Чжань посмотрел на изображение портрета, спрятал его и пошел прочь. Ничто не важно, если Вэй Ин жив.