— Вот, Матильда, обнаружила я ваш косяк в расчетах партии. Выделила жирным, — устало проговорила Мая. Ошибка была до боли простецкая. Хотя косячат обычно именно в самом элементарном в абсолютно любом деле. Девушки сидели за круглым столом в зале, попивая чай. Мая сверяла расчеты и бухгалтерские бумаги. Несколько ретивых мужичков уже пытались девочек снять, но неизменно получали мрачные взгляды от Маи и Изабель, и спешили убраться восвояси.
— О, точно. Действительно на нашей стороне ошиблись. Мая, я очень извиняюсь, что чуть истерику не устроила. Сама понимаешь, сейчас такая обстановка, все на нервах, — расстроенно кивала женщина, передавая девушке внушительных размеров конверт с деньгами.
— Да ничего страшного, — спрятала Мая конверт в сумку. — Если возникают какие-то сомнения — просто свяжись со мной или Верой, мы поможем, — Изабель, да этого сидевшая как на иголках, напряженно выдохнула и широко улыбнулась. Развязка близко, а братика так и не видели. Может, раньше успел уйти? Хотя… зная эту истеричную суку Лесси, вряд ли. Наверняка Леви на жалость давит, используя все данные, что у нее есть. Эх-х-х… мужчины такие идиоты! Очевидного не замечают, эта девка та еще стервоза, хоть и красивая. Поведется — сам виноват, но волосы Изабель давно хотела ей повыдергивать. Девушка знала Лесси еще со времен Подземного города. Еще до того, как встретила Фарлана и Леви. Крови сучка попортила ей немало: и подставами товарищей, и систематическим блядством, ладно бы только в прямом смысле, да и методы у нее всегда были и остаются отвратными. С Эрвином два сапога пара, неудивительно, что он выбрал ее в качестве осведомителя и «своего человека»: что один говно на палочке, что вторая… наверное даже еще большее говно. И Изабель почему-то ни разу не сомневалась, что они еще хлебнут дерьма с этой… падалью. А Леви огребет больше всех. Отпускать свое кикимора никогда не любила. Держалась зубами до последнего, пока не стрясет с человека все, что может. С Леви что-то стрясти трудно, но она даже его в свое время чем-то умудрилась зацепить. Когда Изабель об этом узнала — то впервые в жизни накричала на своего братика, потом, впрочем, сообщив о всех ее заскоках, прегрешениях и сомнительных подвигах. И пусть делает со всей этой информацией все, что ему вздумается. Она поступила правильно. Она предупредила. «Все мужчины идиоты, даже братик иногда, » — подумала она тогда. И если они с Маей все-таки сегодня пересекутся, Лесси все точно поймет… зависит, конечно, и от реакции Маи… но если вот Лесси реально поймет, как Леви к Мае относится… она точно будет мстить: как всегда мерзко и подло. Другое дело Мая — младшая кошка. Насколько Изабель знает, с ними конфликтовать никто не хочет. Мая и Вера — совсем не пушистые котята, хоть и выглядят таковыми. Когти и зубки у них острые, чуть что — не жалеют. Они могут быть жесткими и непробиваемыми, умными и расчетливыми. Если даже Мая, по доброте душевной, даст слабину, то Вера покажет недругу его место так, что он к нему задницей приклеится и не встанет. Другое дело — довести до этого девушек сложно, но возможно, что подтверждало ни одно закрытое предприятие и заведение бывших особо активных завистников и недругов. Поэтому если их и ненавидели, то молча. Изабель следила за кошками с момента их первой встречи, очень уж они ей нравились: и как люди, и как женщины. Таких крайне мало, на них хотелось быть похожей. Периодически она слышала, с какими трудностями девушки сталкиваются, и неизменно выходят победительницами, и еще больше восхищалась. Есть большая вероятность, что Лесси просто испугается чинить препоны одной из кошек, и это будет наилучшим вариантом. Если, конечно, сегодняшний день не испортит все то, что даже и не успело толком начаться между Леви и Маей. И если в здравомыслии Леви Иза не сомневалась… то Мая и мужчины для нее совсем неизведанная тема. Слухи-то ходили, но настолько странные и нелепые, что в разряде слухов так и оставались.
Один большой вопрос.
Рухнет или нет.
Превратится ли в трагедию.
Изабель отчаянно хотела,
Изабель отчаянно мечтала.
Чтобы Леви был счастлив как никто другой.
Чтобы и Фарлан нашел свое счастье… пусть даже и не с ней.
Хоть это и расстраивало.
Убивало.
Но его счастье важнее ее.
— Ну мы пойдем наверное, — прощебетала Мая, допивая остывший чай. Иза радостно подпрыгнула, пронесло… и тут увидела его. Леви быстро спускался с лестницы, целенаправленно направляясь к стойке. Точно, он же для вида должен заплатить. Девушка похолодела и взглянула на Маю. Она расслабленно сидела на стуле, не замечая друга. Матильда не хотела ее отпускать, загружая последними сплетнями и слухами по самое «не могу». Было видно, что подруга не в восторге, слушая толстуху чисто из вежливости. Леви она пока не видела, помощница Матильды куда-то делась. Вот черт! Леви на их столик внимания не обращал, сосредоточившись на том, чтобы побыстрее свалить из опостылевшего заведения. Раздражен. Заебался в хлам. Изе это было сразу видно. Что делать-то? Изабель отчаянно перебирала в голове варианты, отметая все практически слету, как сверху раздался ненавистный ей писклявый голос:
— Леви! Мы не договорили! — девушка в крайнем откровенном наряде быстро сбежала по лестнице, останавливая мужчину на последней ступеньке. Мая подняла голову, услышав знакомое имя. Сердце забилось чаще, когда ее недоуменный взгляд пересекся с его серыми глазами. Дыхание сперло, замерло. Легкие не хотели вновь ловить драгоценный воздух. Тело на секунду парализовало от шока. Леви опустил глаза и что-то тихо говорил красивой девушке… полуголой красивой девушке. Неужели он только что спускался с верхних этажей… Тогда он… тогда она, тогда они… что за бред? В голове все разом перемешалось, а черные точки перед глазами исполняли чехарду.
— Мне надо рассчитать гостя, — подмигнула Матильда, показывая на сладкую парочку, — И я сразу тебе бланки и документы вынесу. — сказала женщина побледневшей Мае, направляясь к стойке, куда уже подходил Леви с девушкой, которая пыталась упорно за него цепляться.
Закружилась голова.
Но уже не так… как после сегодняшнего поцелуя.
Не вяжется.
Логика не работает.
Цепочки разбиваются в хлам.
Они не складываются в четкую, осмысленную картину.
Гребаный бред!
Зачем целовать, быть таким добрым, мягким.
Предлагать быть вместе…
А потом идти в бордель?
Что за хуйня?
Или для него… такое нормально?
Нет! Нет! Нет! Нет! Нет!
Чистюля Леви в таком-то заведении?
Херь какая-то.
Моя бедная логика падает ниц перед открывшейся сценой.
Или пока не сдает позиций?
— Мая! Отомри, — трясла девушку Изабель, — Все не так, как кажется.
— Ээээ… все в порядке, Иза. Я просто удивилась. Не ожидала, что такой чистюля будет по борделям бегать, — голос дрогнул. Изабель сочувствующе смотрела на девушку, кидая злобные взгляды на Леви, раздраженно наблюдающего за чересчур разговорчивой Матильдой, все медлящей со сдачей. Мужчина махнул рукой и уверенно направился к столику, послав взбешенную Лесси куда подальше. Она топнула ножкой, и тут увидела Изабель, сменила объект для домогательств, премерзко улыбнулась и быстро направилась к столику, обходя Леви и демонстративно виляя бедрами.
— Дорогая, — промурлыкала девушка, — Сто лет тебя не видела, что ты здесь забыла? Смею тебя разочаровать, под элиту ты не тянешь. Советую публичный дом в Каранесе, там как раз балдеют от детских фигурок, тебя с руками оторвут… а может и ногами? — мерзко хихикнула девушка, хищно поддавшись к Изабель через стол.
— Ой, да куда мне до тебя, затасканной потаскухи? Твой пример не вдохновляет. Отстань уже от моего братика!
— Мы с твоим братиком весь вечер развлекались… по разному, если ты хотя бы понимаешь, что я имею в виду, бревнышко мое маленькое, — звонко и фальшиво рассмеялась девушка.
«Несколько часов, » — холодно отметила про себя Мая, — «Большую часть вечера Леви был у нас. Либо она просто пиздит, либо пиздит безбожно. Еще и знакомы… и Иза, видимо, в курсе была, куда Леви пошел. Поэтому-то так и нервничала. Не хотела сюда пускать. Покрывает? Или боялась, что я ситуацию не так пойму? Это Изабель, объективно возможны оба варианта.»
Что.
Вообще.
Происходит?
Мая, спокойно.
Что-то здесь точно не так.
— Еще раз оскорбишь Изабель, — прошипел Леви, — я забуду обо всех договоренностях, и следующую ночь проведешь на нарах. Гарантирую.
— Но Эрвин…
— Похуй на Эрвина.
— Но мы же провели столько ночей вместе, — Мая чуть не застонала, хотелось скрыться отсюда как можно дальше, чем выслушивать все эти грязные разборки. Тем более… было больно, неожиданно очень больно. Но это «больно», кажется, устало, что ему больно и начало стремительно превращаться во «все равно, отъебитесь от меня.»
На Леви даже и смотреть не хотелось.
Притвориться черепахой-генбу.
Спрятаться в панцирь.
И не вылезать.
Я нормально столько не спала.
Может, мне все это чудится?
— Собираемся, уходим. Иза, не обращай на нее внимания, — бросил Леви нам.
— Неужели показала себя? А я говорила!
— Еще как, — ребята встали из-за стола.
— Мая, почему ты не идешь? — спросил Леви.
— Без меня идите. Мне документы от Матильды дождаться надо, — сказала девушка, рассеянно водившая чайной ложкой по дну пустой чашки. На Леви она и не посмотрела. Мужчина долго вглядывался в ее лицо, пытаясь найти там хотя бы тень, хотя бы шанс того, что девушка его выслушает.
Не находил.
Она не поверит.
Только не после ее слов.
Только не после того, что она видела.
Они не настолько хорошо друг друга знают.
— Сейчас, — бросил Леви и подошел к Матильде.
— Мая… — робко позвала Изабель, — Все не так, как выглядит, честно. Ты эту суку не слушай. Она тварь еще та. У них с Леви и правда что-то было. Но уже давно. Братик все объяснит тебе, я уверена, ты просто дай ему шанс. Хорошо?
— Да, все хорошо, не надо мне ничего объяснять. Кто я такая, в конце концов, для него? Так. Пшик. Ничего страшного…
— А я вот смотрела и думала, кто же ты такая, — хохотнула Лесси, — Ты же младшая кошка. Из этих… пффф… знаешь… — и тут в ее взгляде засветилась искорка догадки, женское чутье у Лесси всегда работало на ура. Она была из тех девиц, которые могли тут же вычислить, кто и с кем спал, и гордилась этим, — Неужели? — тень понимания проскользнула по лицу Лесси, — Ты та самая, а? Мерзкая сучка, неужели расстроена? Да, Леви спит со мной уже давно. Можно даже назвать это любовью. Кому ты с такими внешними параметрами-то после меня нужна? Уродка. Волосы седые все, да и грязные разводы на них. Отвратительно, — фыркнула Лесси. — Он на тебя и не посмотрит. Разве что из жалости, доска ты плоская! Или совсем ему туго было… ну… ты понимаешь, солнышко.
— Ну знаешь ли, дамочка, — наконец разозлилась Мая, — Ты перегибаешь палку. У тебя как, самоцель — ходить тут и окружающих тебя женщин оскорблять? Или подожди-ка, как же это по психологии-то? — шутливо задумалась Мая, — Ощущаешь себя настолько ущербной, что издевательства — единственный способ поднять самооценку? Или считаешь, что по итогу тебе никто не ответит? Очень зря, еще один сомнительный комплимент в мой адрес, — я не постесняюсь тебя более плотно подружить со сливным бачком. Уверена, ему твоя физиономия по вкусу придется, уж больно задницу напоминает, да и содержимое соответствующее! — раздраженно прошипела Мая.
— Матильда не даст тебе этого сделать, — неверяще пшикнула Лесси.
— Серьезно? Ты уверена? Драгоценной младшей кошечке? А давай посчитаем, что ей больше прибыли приносит: ты или наша медовуха да фермерская еда? Даже просто наш сыр можно оставить, и так плюс в нашу сторону потечет, — расплылась в нехорошей, садистской улыбке девушка и ехидно проговорила, — Сколько тут у вас наценки за особые предпочтения? Как думаешь, дополнительный бочонок меда Матильду устроит, как компенсация за твой подпорченный товарный вид?
— Так, обе угомонились, — встал между девушками Леви. — Лесси, хоть еще одна озвученная тобой «гениальная» мысль в адрес этих двоих — Я тебя выкуплю на сутки, и поверь, тебе это не понравится. Дерьмо изо рта потоком льется — будешь убирать сортиры под присмотром Изабель. Эрвин подобное хабальство тоже не оценит. Может и пересмотреть условия оказания помощи тебе. В работе это только мешает, идиотка. Скольких ты людей внимание здесь привлекла своими криками? Тебе не просто так Эрвин дал указание из комнаты не выходить. Так что сиди и молчи в тряпочку, все усилия из-за тебя коту под хвост пойдут!
— А она только с представителями мужского пола адекватно общается, да с сутенёршами. В остальном не человек, а мусорное ведро. И я тебя предупреждала, — пожала плечами Изабель.
— Помню. Мая, документы, — положил Леви на стол конверт, — Идем. А ты успокойся и подумай о том, что тебе приоритетно: собственная жизнь или истерики на ровном месте, — бросил он Лесси, топая с Изой к двери. Лесси заметно побледнела, вспоминая нечто явно не очень приятное, скорее даже очень неприятное. Мая кинула документы в сумку и уныло поплелась за двумя друзьями, мечтая, чтобы этот день поскорее закончился.
***
— Понимаю, работа. Но какого хуя вы поперлись через полгорода на ночь глядя? Еще и в такой обстановке! Еще и без сопровождения? Фарлана хотя бы было не судьба с собой взять? Две курицы без зачатков мозга и инстинкта самосохранения? — рыкнул Леви, сурово оглядывая девушек. — Так хочется быть выебанными во все дыры и прирезанными в подворотне, идиоток куски? — молчаливое, похоронное шествие было прервано резко развернувшимся к девушкам Леви, холодная аура которого все это время маячила впереди и не давала солдаткам покоя. «И все-таки его прорвало,» — устало подумала Изабель, примерно понимающая, о чем Леви думал. Его пунктик по поводу безопасности близких иногда сильно напрягал. В Подземном городе он ни раз спасал ребятам жизни, но на поверхности иногда не был обоснован. Но вот в данной ситуации он во многом был прав. Изабель самой было страшновато идти вдвоем с Маей до публичного дома. Ведь сейчас ежедневно находят по десятке трупов: истерзанных, изнасилованных людей во всех уголках города. Уроды пользуются загруженностью солдат, не стесняясь даже среди бела дня нападать на горожан. Его беспокойство было оправдано, но в нем он мог быть чересчур резок. Да и Мая наверняка на взводе, хоть этого не показывает. Он даже не попытался с ней поговорить, хоть что-то сказать, полностью сосредоточившись на возможных опасностях для обеих девушек и откровенно психуя.
— Извини, я не должна была брать с собой Изабель, — устало отвела глаза Мая.
— Я сама с ней напросилась! — возмутилась Иза, — А Фарлана… не было времени звать. Мая уже почти и из таверны вышла. Я бы на твоем месте вообще кое-чем другим озаботилась, а не отчитывала нас.
— Об этом я с ней позже поговорю. С тобой поговорю, — уже тише проговорил Леви, обращаясь к Мае, — просто помни, что все не так, как кажется, — еще раз ей это кто-то сегодня скажет, Мая порвет незадачливого собеседника на флаг, новозеландский.
— Это-то я как раз уже и поняла, — устало отмахнулась девушка.
— Если так, возвращаюсь к нашим баранам, — облегченно выдохнул мужчина, думая, что хоть здесь Мая оказалась на редкость адекватной. Но вот ее привычка «бросаться титану в пасть» дико нервировала. Она привыкла жить в безопасности, наверное поэтому и колобродит по ночам, словно херов светящийся мотылек, подманивая к себе всякий сброд. Иза-то понятно уже, пошла — потому что беспокоилась. Но куда та же Вера смотрит? Она-то наверняка в курсе и отпускает девчонку! Леви опять заводился, в красках представляя, что могло бы случиться с девушками: он слишком много видел, слишком многое пережил… родившись и выросши в сосредоточии людской, безжалостной клоаки, он не верил, что беспечность может иметь хороший исход, — Мая, о чем ты думала, отправляясь в откровенном платье среди ночи в гребаный, блять, бордель? Сдохнуть так хочется?
— Ну и в каком месте мое платье откровенно? — возмутилась девушка. — И я так легко не сдохну, между прочим. Я драться умею вообще-то, — фыркнула она.
— Хорошо, — холодно ответил Леви, — Умеешь — дерись. Против меня. Я тебе покажу, что ты ни хуя не умеешь, наивная дура! Может мозг встанет и перестанешь по опасным улицам шляться, бессмертная, черт подери! — Леви даже не представлял, насколько его последние слова близки к правде.
Может хоть это заставит тебя перестать разгуливать по ночам.
Как бы мне это и не было неприятно, но сбить с тебя спесь надо.
— Ну-ка прекратили! Леви! Хватит уже, вы больные что ли? Ну что за театр абсурда! — возопила Изабель, вставая между ребятами, — На тренировке подеретесь. А теперь живо марш в таверну! Я в баню хочу, и ты мне гамак на ночь пообещала, Мая. А ты, братишка, не смей спать, пока все не уладишь. Заебали в край! Давайте сразу с ножами друг на друга идите! А что? Эффективнее раз в сто! — Изабель фыркнула, словно недовольная кошка, смотря на «парочку» рядом с собой. Воистину идиоты. Она ему доверяет даже в такой ситуации, он беспокоится за нее примерно также, как и за лучших друзей. Все же очевидно! Живи, блять, и радуйся. Нет, надо перепалку, перетекающую в мордобой и поножовщину посреди улицы устроить.
Нарушители спокойствия переглянулись, усмехнулись, смотря на милую надутую мордочку Изы, и медленно пошли вверх по улице, кидая друг на друга настороженные и обеспокоенные взгляды.
***
Миллиарды звезд освещали ночное небо. Ночь благоухала ароматами жасмина, смешавшимися с запахом чайной розы и цветущего шиповника. Сладкий запах пропитал воздух по-летнему теплой ночи. Горячий костер тихо пел, поглощая сосновые поленья. Из всей компании их осталось только двое: остальные уже давно легли спать — кто в доме, а кто польстился чудесной ночью, желая продолжить столь прекрасное знакомство, расположившись под теплыми пледами в гамаках прямо под звездным небом. Только руку протяни — и казалось дотронешься до звезд. Загадай желание — обязательно исполнится. И только двое сидели напротив друг друга, разделяемые костром. Встань, сделай три шага — и расстояния уже и нет. Но между этими двумя — миллионы световых лет.
Она не знала, что сказать.
Он не знал, как начать.
Но никто не сходил со своего места.
Ища знаки в пламени костра.
Надеясь на чудо.
Леви украдкой посмотрел на девушку. Блики от костра играли на ее щеках, делая ее еще теплее, чем раньше. Хотелось прикоснуться. Хотелось обнять. Больше… нельзя ждать.
— Мая, — тихо позвал он.
— Да? — она вскинула на него глаза, полные надежды. Услышит ли? Поймет? Примет?
— Тебе надо знать. У нас с этой девушкой уже давно не было ничего. И больше не будет. Как бы это ни странно звучало, но сейчас мы… что-то вроде партнеров. Хотя, что я говорю? Ты и так слишком много слышала. Она сотрудничает с разведкой. Ты это поняла?
— Да, это было легко понять, кто-то из вас Эрвина упомянул… поэтому я и… — отвернула голову Мая. Он пытался прочесть ее эмоции, следуя за пламенем костра. — Сейчас вы точно больше не спите вместе?
Тени сбивали.
Тени безбожно лгали.
Тени вовлекали в свой пропащий рай.
Обещая призрачную надежду.
На то, что ночь и день снова будут вместе.
— После нашего разговора… уже вчера, я бы так не поступил. Более того, связной с ней изменится, поэтому тебе не надо будет по поводу нее беспокоиться.
— Что с ней не так? Изабель сказала, что она ко всем почти женщинам так относится? У нее с психикой проблемы?
— Думаю, да. Но самое главное, она просто очень несчастна… Ты мне веришь?
— Верю. Я с самого начала подумала, что здесь что-то не так. В голове не укладывалось, что сначала ты… ну… предлагаешь мне…ээээ, ну ты понял, а через час — уже крутишь с девицей из борделя. Но все равно было больно, были сомнения в тебе. Хотя сомнения — немного неправильно. Скорее, запуталась вообще во всем, что тогда происходило. Не знала, что и думать или чувствовать, — Леви протянул по направлению в девушке руки, как бы приглашая к себе. Мая тяжело вздохнула, встала и подошла к мужчине. Тот легонько улыбнулся, распахнул плед, вовлекая девушку в объятия. На его коленках сразу стало тепло и уютно, девушка уткнулась носом в его ухо. Леви поцеловал ее в висок, расслабленно прикрывая глаза. Ему наконец стало спокойно. Ее доверие, пусть пока и с крупицами сомнений, как будто окрыляло. Вся ее поза, все ее жесты как будто говорили:
Ты нужен.
Ты важен.
Тобою дорожат.
Доверчивая.
Глупая и доверчивая.
Как всегда, изящная.
Красивая, как ночной мотылек.
Манящая.
Доверие такого мотылька многого стоит.
И не стоит ничего.
Его невозможно купить.
Его невозможно заслужить.
Мотылек доверяет только тому, во что верит.
И тому, что любит.
Мая тихо засыпала в его руках, убаюканная нежными ласками, его размеренным биением сердца и ощущением счастья и тепла. Словно в коконе, где нет ни бедствий, ни проблем, ни голода за стенами таверны, ни монстроподобных уродливых титанов. Здесь не было страха. И не было смерти. Здесь были только они. Единственные люди в этом мире. Они и костер, отдающий свою душу за них двоих. Где только он гладит ее щеку, целует в макушку. Мая улыбнулась сквозь сон. Леви внимательно смотрел на нее, крепко обнимая. Внезапно улыбнулся. Девушка не говорила ничего, но он уже знал ответ на свой вопрос. Слишком очевидно. Слишком понятно. А в его душе из крохотного семечка проклюнулся маленький-маленький росток прекрасного цветка, имя которому «Счастье». Безумно хрупкое растение, пока такое несуразное, даже немного уродливое, часто не живущее долго, и редко познающее вечность. Только не здесь, только не в этом чертовом, жестоком мире, наполненном горем и страданием…
Но сегодня
Под уютный треск костра
Она шепнула ему «Возможно все»,
А он — почему-то поверил.
