Heartless.

#POVHarryStyles Абсолютную тишь окраины Бруклина прерывает лишь отдаленный шум машин на магистрали. Грязный и вонючий переулок освещают старые мигающие лампы. На разбитом асфальте валяются осколки разбитого стекла, использованные шприцы и разорванные части газет. Я кривлю лицо от отвращения, хотя и думаю про себя, что это – отлично место для маскировки. Смотрю на часы – опаздываю. Переулок поворачивается направо, и я вижу практически незаметную дверь. Осматриваюсь по сторонам, ибо я часто раньше замечал слежку за собой. Вроде – ни души. Снова узнаю время. Пробило без двадцати первого. Я подхожу к железной двери, стучу поочередно пять раз – условный знак Дверь вскоре с душераздирающим скрипом отворяется, и высовывается голова немолодого мужчины. Заметные морщины прорезают серьезное лицо. Чуть ниже подбородка заметен длинный шрам от ножа. Но несмотря на отталкивающую внешность, я вижу на его тонких губах широкую улыбку. – Привет, старина, мы так давно не виделись! – Улыбаюсь и жму руку Бена. – А я подумывал, что ты не придешь. – Он пожимает мою руку в ответ. – Здорово, Хазза. А ты как всегда опоздал. – Прости, так получилось, – пожимаю плечами. – Так пропустишь? – Конечно! Проходи и чувствуй себя как дома. Картина отвратительного беспорядка в переулке сразу забывается, потому что здесь невероятно уютно. Чувствую родной мне запах элитных сигар и дорогого виски. Бен указывает мне рукой в сторону красного кожаного дивана, и я немедленно плюхаюсь на него. Садится рядом со мной, кладет на деревянный столик хрустальные стаканы и наполовину выпитую бутылку того самого виски, молча наливая. – Рассказывай, какими судьбами ты в Нью-Йорке, – спрашивает Бен, после слов запивая несколькими глотками алкоголя. – Просто заказуха на одну девушку. – Как бы я хорошо его не знал, все равно не хотелось рассказывать всю серьезность моего хренового положения. – Тогда зачем ты поселился здесь? Здесь не "просто", я же вижу, Стайлс. Говорю тебе – рассказывай. – Мне нужно отвлекать ее от поисков биологических родителей, то есть влюбить в себя, – Бен, только не надо смеяться, я не виноват, – прежде чем убить. И главное дерьмо в том, что я не знаю, столько нужно таким образом ее отвлекать. Бен, не слушая меня, заливается смехом. – Нет, нет, это – не смешно, Хаз, просто ты конкретно попал! Ха-ха-ха... – Знаю, – я отмахиваюсь, – ты приготовил? Проницательно посмотрев своими серыми глазами на меня, он за мгновение перестал смеяться. Бен встал и направился в другую комнату, его шаги громко отдавались в режущей слух тишине. Меньше, чем через минуту возвращается назад, в гостиную. В руках новенький черный чемодан. – Здесь все, что должно потребоваться. Протягивая мне довольно тяжелый чемодан, Бен странно ухмыляется. Сразу открываю чемодан и мгновенно улыбаюсь. Я успел за день соскучится по этим штучкам, как бы я не любил мою работу. – Этот маячок – новинка. Он почти в полтора раза меньше прошлого и теперь определяет абсолютно точное местонахождение, независимо от спутников. Найти – практически невозможно. – Отлично... Спасибо огромное. Мы еще немного поболтали насчет работы, попили и покурили. Бен также, наконец, поведал мне о причине, по которой он живет в такой дыре. Оказалось, что главный противник Джона Маквея – Зейн Малик, решил покончить с давним соперничеством и начать именно с Нью-Йрка, где оказывается сейчас было очень много наших агентов. – Эти молокососы конкретно заколебали меня, поэтому решил переселится сюда, чтобы они хотя бы на время отстали от меня. Я уже не так молод как раньше, Гарри, я уже страшно устал от этой сумасшедшей жизни. Меня случившееся конкретно расстроило. Они уже точно знают о том, что я тоже здесь, и, как бы я этого не хотел, Малик сам лично желает мне смерти. Нет, я вообще в последнее время никого не боялся, тем более пакистанца, просто будут лишние заботы, а мне и так страшно напрягает это дело. – Я понимаю, но что насчет людей Малика? Они пытались убить тебя? – я спрашиваю. – Нет, хотели отвести к пакистанцу как ответственный за всю кампанию Джо во всем Нью-Джерси. Только не получилось у них, ибо еще не доросли до меня, хотя и сам Малик – мальчик. – Бен смеется после сказанного. – Отлично! Мало того, что мне нужно не подавать ни призрака о моей настоящей профессии, теперь еще мне придется вертеться от людей Зейна. Лучше не бывает! – Что поделать... – Ничего, – хмыкаю. – Гарри, не заморачивайся из-за помощников Малика. Они некоторое время помешаются у ног, как всегда ничего не получится, а потом убегут обратно в норку. – Я надеюсь. Черт, уже так поздно... Бен, прости, мне пора, завтра рано вставать. На самом деле я очень сомневаюсь, смогу ли я вообще заснуть сегодня, – столько плохих новостей попросту не дадут отдыха моей голове. Хочется проснуться и не думать каждый раз о том, что сегодня, возможно, мне придется в какой раз лишить человека жизни. – Ты и рано вставать? Это не совместимо. – он снова смеется. – Придется, у меня завтра первый день в колледже. После того случая я не думал, что когда-нибудь смогу снова учится. – Это по тому делу? – Да, к сожалению. – Тогда конечно, езжай поскорей дом. Но будь на чеку, – люди Малика только и ждут возможности, чтобы перерезать тебе горло и расстроить Маквея. Не знаю почему, но я рассмеялся. Хотя сказанное было далеко не смешное, мне было весело от мысли, что меня уже с нетерпением ждут его помощники. – Я буду только рад. Держи ствол наготове, Бен. Давай... – Знаю-знаю. До встречи, Хаз. Береги себя. Снова пожав друг другу руки, я вышел из так называемой "квартиры" на эту противную помойку. Как он здесь живет? Не понимаю... *** Пока я еду по пустынной Гранд-стрит в сторону Уильямсберг-моста, незаурядная музыка Бруно Марса успокаивающе звучит из колонок. Из кармана слышится рингтон телефона, обозначающий появление нового сообщения. Чуть затормаживаю, вытаскиваю его и читаю. Пока я читал о том, иногда поглядывая на дорогу, что Маквей во второй раз обсудил с заказчиком весь план, и что появились несколько новых условий, которые он пришлет мне на почту, мой взгляд случайно упал на тротуар. Я увидел знакомое хрупкое тельце Шерил и выронил из рук мобильник на колени. Что? Я так резко торможу, что слышу оглушающий рев шин. Выскакиваю из машины, встречаясь взглядом и испуганными глазами Шерил. Никак не могу понять, что она делает глубокой ночью на улице да еще одна? – Что ты тут делаешь ночью, Шер? – кричу я, пораженный безответственности Брукс. Люди Малика запросто могли ее взять... На красных щеках Шерил я смог заменить слезы, в ее руках – огромную сумку, видимо, с вещами. Она показалось мне настолько невинной и прекрасной, даже в таком виде, что я невольно задумался: "Как я могу через какое-то время направить в ее сторону дуло и застрелить девушку, так похожую на потерянного котенка?" – Я не знаю, куда идти, – ее голос стал необычно хриплым. – Моя бывшая подруга и ее парень выселили меня, сказав, что я стала для них обузой, и что я мешаю развитию их отношений. В колледже есть общежитие, но я смогу туда заселиться только завтра. А сейчас – я не знаю, где ночевать.. Несколько секунд сомнения, протеста сознания и я понимаю, что не могу не пригласить остаться на ночь у меня в квартире. Хотя и моя профессия предполагала полное отсутствие совести, в данный момент она взбунтовала. – Если, конечно, ты хочешь, то можешь остаться на ночь у меня в квартире. И мне будет скучно одним, – я пытаюсь изобразить улыбку. Надеюсь, что не получилось гримаса. Взгляд темноволосой девушки становиться теплым, улыбка озаряет красное от рыданий лицо. Она вытирает лицо и легкой походкой подходит ко мне. Не знаю, почему, но плохие мысли необыкновенным способом вытеснились из головы, и я больше не думал о том, что его помощники могут запросто застрелить меня прямо сейчас. – Только в том случае, если ты не будешь больше приставать ко мне, – Шерил невинно улыбается. – Обещаю, что не буду. Садись скорее в машину, замерзнешь ведь. Я открываю дверь моего черного джипа. – Записался в джентльмены? – она смеется над моей попыткой показаться милым. Ничего не отвечаю. Брукс садиться на переднее сидение, напротив моего водительского. Обхожу машину, сам сажусь, завожу машины и снова двигаюсь в сторону моста. Мы молчим, хотя и чувствую, что она внимательно разглядывает меня. Улыбаюсь попытке Шер незаметно поглазеть на меня. Когда мы съезжаем с Уильямсберг-моста, она все же прерывает неприятную тишину. – Где ты живешь? – спрашивает, и я поворачиваюсь в ее сторону. – Ну, – говорю, – можно сказать, что в Верхнем Ист-Сайде. Ее глаза расширяются. – Серьезно? – Я киваю. – Офигеть... Я лишь пожимаю плечами. Знаю, что она не привыкла к таким роскоши, но для меня это, к сожалению, – дело обыкновенное. Выезжаю на West 57th Street и уже вижу возвышающую над всеми остальными зданиями высотку. Поворачиваюсь в сторону Шерил на секунду и вижу, как она восхищенно рассматривают всю улицу. Какой же она еще ребенок... Неожиданно слева появляется черный "Порш", подрезая меня. Посмотрев в сторону спортивной машины, я увидел нагло сверкающие глаза Зейна Малика. Шоколадные глаза как всегда выглядели отчужденно, будто он скрывает что-то важное. Зейн загадочно улыбнулся мне из открытого окна. Малик бросил секундный взгляд на Шерил и, резко нажав на газ, рванул вперед, но я уже свернуть направо, чтобы этот козел ненароком не повредил мой "Рендж Ровер". Шерил, вскрикнув от страха, от грубого поворота сместилась практически всем телом направо и упала мне на колени. Я нервно сглотнул, почувствовав напряжение снизу. Все хорошо, все хорошо... – Тебя не учили пристегивать ремень? – спросил я, не замечая странной хриплости в моем голосе. Она промолчала, а я сжал ноги. – Мы приехали, Шер, – сообщаю я и заворачиваю в сторону парковки. Глаза девушки теперь еще хуже прежнего расширяются при виде высочайшего здания. Знаю-знаю, Шерил, что Маквей снова переборщил с выбором квартиры. Но это не то, что меня действительно волновало. Больше всего беспокоило то, что произойдет в тот момент, когда мы наконец-то доберемся до моей квартиры... Надеюсь, что оправдала ваши надежды. Пишем отзывы и ставим плюсы. Люблю хх