Реинкарнация в музее

      Дилюк сказал, что сегодня мы не встретимся. Я даже догадывался, почему.       — Ребята, я, кажется, влюбился.       — Ох, любить — прекрасно, Дилюк. — Джинн вздохнула, прижимаясь к Кэйе.       — Безусловно… Но есть одно маленькое «но». Вернее, оно большое, но…       — Так, что случилось? — Кэйа приобнял рукой Джинн.       — Помните ту персону, с которой я недавно сидел здесь?       — М?       — Ну, с перламутровыми фиолетовыми тенями, с чёрными волосами, чуть ниже меня…       — А, помню! Та-а-ак, тебе нравится эта девушка?! — Джинн искренне улыбнулась. — Она очень красивая!       — Настолько, что ты не заметила, что это парень? — Дилюк покрылся румянцем.       — Не неси бред, ей-богу! Я могу отличить мужчину от женщины.       — Дорогая, извини, но ты не права, это парень. — Кэйа вздохнул. — Дилюк, ты шутишь?       — Нет. Джинн осуждающе посмотрела на меня. Точно так же, как и Кэйа.       — Ты вообще хотел этого? А, и теперь ясно, куда ты стал пропадать.       — Я не знаю… Это странно — любить мужчину, да и такого… необычного, как бы сказать…       — Попробуй разорвать с ним контакт. — Кэйа опёрся о стол.       — Странная идея.       — Мне помогало избавиться от навязчивых мыслей. Вообще, ненавижу геев, но ради тебя я попытаюсь сделать исключение, но не обещаю.       — Какие ещё у тебя там мысли были? — Нахмурилась Джинн. Дилюк удалился из помещения, криво поблагодарив двух «советчиков». Мысль о пробе закончить общение проскальзывала и мучила; ходить с такой ношей невозможно тяжело и больно. Что с того, что он подождёт ещё пару дней в ожидании стечения обстоятельств? Это живые люди, которым легко принести вред. В общем-то, с этим надо что-то делать. Благо, я взял красную визиточку с барной стойки. Это только потом Дилюк рассказал, что клуб принадлежит ему, и номер указан именно его. Я достал из кармана помятый листок, собираясь набирать цифры, как телефон выскальзывает из рук из-за нежданной вибрации. Смотрю на экран — вижу знакомые цифры. Сверив их с бумажкой, утверждаюсь, что это был Дилюк.       — Привет, я не отвлекаю?       — Нет, всё хорошо, что-то случилось? — Выдал я в будничном тоне.       — Не хочешь выпить вечерком? К шести.       — Хочу. — Я хихикнул.       — Тогда жду. До встречи. Улыбка сама нарисовалась на моём лице. У меня ещё было около двух часов на сборы. Почему-то это событие я рассчитывал, как какое-то особенное свидание, что немного напрягало. Я посидел в довольных размышлениях пару минут, затем уселся за зеркало, чтобы накраситься. В мыслях почему-то всё ещё было странное чувство, что что-то должно случиться, раз он даже выдернул у кого-то мой номер. Кстати, откуда у него мой номер… Вроде, последнее время я не напивался до упаду, чтобы разбалтывать свои номера. Хотя, может быть я недооценил его в детективных способностях.       Заходя в клуб, я сразу же увидел знакомую копну волос.       — Привет! — Я интуитивно взял Дилюка за руку, притягиваясь к нему.       — Присаживайся рядом. — Дилюк отбросил мою руку, посмотрев на неё с неким сожалением.       — Что-то случилось? — Я поднял голову на Дилюка, удобно усаживаясь на барном стуле.       — Да. — Дилюк неспеша произнёс названия каких-то коньяков, или что это за бурда, я не особо услышал из-за громкой музыки.       — Рассказывай. — Я легонько сжал руки в кулаки.       Дилюк потянулся за стаканом. — Я думаю, что нам стоит перестать общаться. — Он сделал небольшой глоток, переводя взгляд на меня. Я видел в его глазах тяжесть, перемешанную с сожалением. В этот момент пришло осознание, насколько я привязался к нему. Мне хотелось смотреть в его глаза дольше и дольше, хотелось держать его руки, хотелось лежать на нём и обнимать его. Внутри что-то обвалилось. То, что я так долго и усердно пытался выстроить в своей жизни: счастье. То, что я хотел так долго почувствовать и смог, но уже потерял. Единственное, что я смог выдать — сиплое «почему?». В один момент он просто приблизился ко мне и положил руки на мои щёки.       — Я буду о тебе помнить, не огорчайся так сильно. Его губы накрыли мои, воплощая лёгкий прощальный поцелуй в жизнь. Казалось, все люди смотрели именно на нас. Казалось, музыка стала тише, а время — медленнее. В смысле, блять, не огорчаться так сильно? Это идиотизм.       — Прости меня.       Я опустил свой разбитый, выцвевший взгляд. Дилюк покинул клуб, иногда разворачиваясь на меня. А что толку от этого «прости»?