Legereculus | Genshin Impact

Д о л г ≿ ————- ❈ ————- ≾

Ветры Мондштадта что всегда были такими добрыми и нежными, никогда не были такими сильными и бурными. Никогда еще не были холодными и ледяными. Что ж, холод может быть вызван тем, что они только что вернулись из прохладных голубых вод Фонтейна, но они оба знают, что это не так - особенно когда серые тучи надвигались, как киммерийский рык льва, преобладая над городом без видимых границ. «Это почти ужасает», - подумал Итер, но ничто не могло заменить тот ужас, который он видел со своим пропавшим близнецом, когда они повстречали страну, опустошенную хаосом, окончательно прежде чем они попытались перейти в другой мир и были разделены. Хотя, если бы он только знал, что встретит его у статуи бога возле собора. Ему еще предстояло стать свидетелем другого непредвиденного ужаса. "Венти!?" Он воскликнул, увидев ... новые объявления, наклеенные на стены и доски с объявлениями, все говорили одно; и это собраться вокруг Крылатой Статуи, потому что Анемо Архонт будет даровать новый свет городу, к которому никто не был готов. Однако к тому времени, как они с Паймон пришли, в поле зрения никого не было, кроме ... "Путешественник." - голос Архонта был резким, когда он проплыл перед парой, его вихри бирюзового анемо были похожи на когти разгневанного волка. «Ты вернулся». Итер поспешно кивает на это, желая знать, почему в Мондштадте он буквально никого не может найти, кроме нескольких стражников, которые выглядели бледными и пораженными страхом, но больше всего его внимание привлекла заметная трещина в цементе, на котором они стояли. Похоже, что бушевала битва. «Что здесь произошло? Почему ветер такой ...» - блондин упирается ногой в землю и позволяет Паймон вцепиться в хвост своего плаща, поскольку ветер усилился, ни разу не прекращая вращения вокруг нехарактерно тихого барда. «Я устанавливаю новый вид правления в этом городе, который благотворно овеят ветра,» - говорит лучник. - «Свободы, но лишь кусочек, и это нельзя отменить». Кусочек - его нельзя вернуть обратно? Но- «Почему?» - воскликнул Итер посреди бури. - «Но ты же Архонт Свободы! Ты сам сказал, что не хочешь заключать своих людей в клетки! » Ветры Архонта начали немного ослабевать при этом напоминании, и им было достаточно, чтобы увидеть - даже не обращающая внимания Паймон увидела - отчаяние в глазах барда, застывшее в неприятии и враждебности. «Этот бард, о, такой древний, вы должны принять избавление от этого старика». - мычит он, его пальцы бренчали по великолепной лире, появившейся в его руках, но мелодия уже не была мягкой. Для ушей она была более торопливой и нечеткой, он не может предположить, что случилось с его другом. Просто откровенное подтверждение несостоятельности его идеалов означало, что действительно произошло что-то ужасное. «Ты хочешь стать сильнее, - бормочет чужестранец, - тебе нужна сила. Но зачем? Позвольте нам помочь вам!» Слушатель просто наклоняет голову к блондину, прежде чем вызвать анемо, кружившиеся у его ног, знак его крыльев пересекающий потрескавшийся цемент, поднимая его обратно в воздух, не думая что-то ему отвечать. Он уже чувствует прилив господства в своем теле, сила, которую он может черпать из Селестии, велика, возможно этого достаточно? Так должно быть. Он должен. "Подожди, Венти!" Ветер подул сильнее. "Барбатос". - сказал Архонт, ни разу не оглядываясь, глядя на серое небо. Он слышит лёгкое дыхание недоверия, исходящее от чужеземца, поэтому предпочитает быть более конкретным. «Это имя не приносит мне ничего, кроме стыда и напоминания о том, что я виноват. Больше никаких шуток и песен, у меня есть долг, который не следует продлевать». Это было единственное, что он сказал, прежде чем снова взглянуть на грозовое небо и позволить перьям покрыть его целиком, перенеся его в другое место, оставив сбитого с толку чужеземца. Он слышит, как его зовут по имени, и Паймон тянет его к себе, видя, как Джинн, Кейя, Эмбер и Лиза бросаются к нему с торжественными взглядами. Они ничего не говорят, как будто упоминание о внезапной окольности Венти было теперь банальщиной, и он понимает - он быстро опрашивает друзей из Мондштадта, которых он завел, и останавливается, когда понимает. Одного не хватало. Одного электро-пользователя. «Лиза», - серьезный голос Эфира, его ум начинает рассуждать об одном из худших вещей, которые когда-либо могли произойти. Библиотекарь поворачивается к нему, ее обычно спокойные глаза мрачны. "Где [Т/И]...?" Джин берет на себя инициативу и выходит вперед, ее одежда сложена, мята и покрыта всякими обломками, от которых он отшатнулся, бросив взгляд на своих друзей и обнаружив, что все они выглядели полностью истощены. Как будто они только что вышли из битвы, что может объяснить пустые улицы ... но не объявления на доске объявлений. Рыцари-одуванчики указывают на потрескавшийся цемент, который простирался до крылатой статуи, и побуждают его проанализировать ущерб, который, при более внимательном рассмотрении и Паймон сама поняла - казалось, что оно было нанесено воздействием электричества, с кусочками инея на промежутках, разделяющих миниатюрные участки, на которых они все стоят. Он смотрит еще внимательнее, и его дыхание останавливается при виде засохших красных брызг.