Коррекционный класс

Глянул учитель во тьму наших мыслей пустых И в объятиях Руки раскинул, вздохнул да так и застыл На распятьях. Плакали тучки свинцовые, В пламени центры торговые, В них дети кричали: «Ну дайте хоть каплю тепла!»

Изначально Михаил планировал остаться в кабинете. Просмотреть все те бумаги, что ему вручили, разобраться с расписанием, да и просто подготовиться к следующему уроку. В это же время дети, рассевшись все в один круг, о чём-то увлечённо рассказывали друг другу, но в то же время чуть-ли не каждые пару секунд кидали на учителя косые взгляды, всё ещё считая его чужим в этом месте. Так оно и было, и, честно говоря, Раевский не планировал сближаться с ними ближайшее время. У него совсем нет причин становится лучшим другом отделённого от всех класса, как и доставлять им лишних хлопот. Просто заниматься своим делом — ни больше, ни меньше. Так что совсем не обращая внимание на всеобщее недовольство, мужчина берёт в руки очередную папку. Методичка по математике. Он уже предвкушает единичные окружности, тригонометрические уравнения, дифференцирование простых и сложных функций, пределы, комплексные числа и тому подобное, но реальность оказалась крайне непредсказуемой. Михаил пересматривает весь текст ещё раз, внимательно вчитываясь в чёрные чернила, но понятнее от этого не стало. И нельзя сказать, что он совсем не разбирался в алгебре, которую изучают в старших классах, но сейчас Раевский почувствовал себя полнейшим идиотом. Кажется, уже не в первый раз. Учитель поднимается с кресла и быстрым шагом покидает кабинет вместе со своей ношей в виде материалов для урока, вызывая у подростков радостное шушуканье и переглядки. — Как думаете, надолго ушел? — интересуется Доминика, складывая руки на парту и укладывая поверх них голову. Рядом сидящий с ней Арсений без зазрения совести облокачивается на неё, из-за чего они оба чуть не падают вниз, но благо девушка вовремя успела ухватиться за край стола. — Кабан! — возмущается та, на что парень негромко смеётся. Обижаться смысла не было, как и ругаться по этому поводу тоже. — Будем надеяться, что до конца перемены, — Никита до сих пор казался немного нервным после того происшествия с завучем. От части он даже чувствовал себя виноватым, но подобные мысли быстро отпадали при виде ребят. — Так вот! — из всех них Ваня как всегда был громче всех. Поставить ему в пару ещё кое-кого и вся школа превратится в один сплошной хаос. — План такой. Мы должны уйти с последнего урока и всем скопом завалиться к Саше домой, — а вот заговорили и о втором бесе. — Н-но раз-зве так м-можно? — Лев теребит край мятой белой рубашки, хмуро оглядывая всех присутствующих. — Спрашиваешь ещё! Конечно можно, это ведь русский язык. Не переживай, Лёва, тебе там всё равно ничего не светит, — Ваня хмыкает, чуть морщась от того, что ему наступили на ногу, — Никита, я тебе щас вдарю. — Валяй, — он пожимает плечами, не показывая на лице ни тени страха. Проходили это уже и не раз. Со временем привыкаешь, даже к такому. — Так, ладно, — Доминика вскакивает со своего места и хлопает в ладоши, — а этому Михаилу Сергеевичу мы что скажем? — несколько из ребят одновременно покосились на Ваню, ожидая ответа. — Ну… А чё мы ему скажем? Скажем, что не знали. В конце концов, почему мы должны вообще что-то ему говорить? — Гениально, — Кира, которая до этого старалась не вмешиваться в разговор, поддаётся корпусом вперёд, — а сам то Саша знает, что мы хотим к нему прийти? — А ты думаешь, чья это была идея? «Ну всё равно первый день, уроков немного, да и учитель у вас новый. А я тут со скуки помираю, не могу», — Ваня ненадолго замолкает, после чего продолжает. — В конце концов, должны же мы идти на встречу своим товарищам. Так что, согласны? Компания ловит на себе взгляды друг друга, но в конце концов все дружно соглашаются. Такими темпами, оставалось только отсидеть урок математики и сделать так, чтобы их новый классный куда-нибудь свалил на следующей перемене. Желательно надолго. Возвращается Михаил Сергеевич за минуту до начала урока, судя по виду, готовый рвать и метать. По этой причине даже самые шумные притихли и все предпочли рассется по своим местам. Тот в свою очередь долго молчал, просматривал что-то по нескольку раз и сверял. Звонок на урок показался им всем слишком громким, чуть-ли не оглушающим. Они продолжили сидеть в тишине, пока Раевский не поднимает на них глаза, проходясь взглядом по всем рядам. — Ладно, давайте начнём, — всё же смиловался тот и взял в руки кусок мела. Поднимается с кресла, делая шаг в сторону доски. Дата, классная работа, тема — всё как обычно и в принципе уже довольно привычно. Дальше он записывает пример, не особо сложный, с натуральными числами и всего из четырех действий. Затем — один пример с дробями, один с корнями и уравнение с x. Поворачивается к классу, встречая удивлённые лица. — Кто из вас может решить первое? С некоторым сомнением в действиях своего преподавателя все в классе поднимают руки. Михаил указывает на второй пример — рук никто не отпускает. На третьем сдаются Лев и Ваня, на четвёртом еще и Кира. — Что ж, довольно неплохо, — он довольно кивает, но всё же немного хмурит брови, — как минимум до программы восьмого класса вы дотягиваете. Тогда какого черта у вас задания из учебника чуть-ли не пятого? — Ну так, многие из часто отсутствуют из-за проблем со здоровьем и подобрать под нас определённую программу довольно проблематично, — Арсений потирает затылок и продолжает, — у некоторых есть репетиторы, так что особо смысла заниматься нашим образованием школа не видит. Как и готовить нас к экзаменам. Говорят, мол, всё равно нам предоставят льготы, а кто-то и так и так ничего добиться не сможет. Так что учителя даже не старались. Да и мы особо не задумывались. — Но, между прочим, летом мы учились сами. У родителей Никиты денег хоть жопой жуй и на репетиторов они средств не жалеют. А он нас подгоняет, когда возможность есть, — Ваня вертит в руках ручку, усмехаясь. Судя по виду, их учитель не ожидал подобного поворота событий. Интересно, что из этого выйдет? — Ну, значит завтра напишите пару тестов, потом составим вам программу, делов то. Вас и так уж немного, проблем возникнуть не должно. Вы не обязаны догонять своих сверстников, если конечно сами этого не захотите, но постараться всё же придётся. А теперь, Ванечка пойдёт у нас решать задачи у доски. Потому что я уже говорил ему не выражаться, — Михаил Сергеевич расплывается в улыбке, наблюдая за тем, как парень, скрипя зубами выходит к доске, отмахиваясь от «поддержки» своего друга. В остальном всё прошло без каких-либо происшествий. Демьянов пусть особо и не блистал умом, но доходило до него поразительно быстро, особенно если немного надавить. Никита, Алиса и Арсений справились прекрасно, тут и говорить не о чем. Больше всего времени заняла работа со Львом, но когда Раевский понял, что тот слишком разнервничался, чтобы сделать хоть что-то, то всё же отпустил его. До остальных, к сожалению, руки у учителя не дошли, поэтому он ставит пометку в журнале на следующий урок. И к величайшему счастью старшеклассников, по окончанию урока Михаил скрывается за дверью класса, оставляя их одних. Не теряя столь драгоценного времени они сгребают всё с парт в рюкзаки и еще раз прогоняют план. — Так, я беру Алису на руки, чтобы было быстрее, Ника и Никита несут коляску. Спускаемся по той лестнице, по которой ходят реже всего. Всем всё ясно? — Демьянов скользит взглядом по всем присутствующим. — Ясно-ясно. Пошли уже, — Доминика дожидается, пока Ваня возьмёт свою одноклассницу на руки и вместе с Беркутовым поднимают коляску, — Лев, иди смотри, чтобы учителей не было. В ответ парень коротко кивает и убегает вперёд. Поочерёдно все они спускаются на самый нижний этаж, там, где должна была находится дверь для персонала, которая зачастую открыта. И вот они уже практически подходят к ней, рядом из преподавателей никого нет, а другим ученикам в большинстве своём было всё равно. — Куда это мы собрались? — как гром среди ясного неба звучит довольно знакомый голос. Они поочерёдно поворачиваются, лишь искренне надеясь, что им просто показалось. Но нет, прямо позади них стоит фигура Михаила Сергеевича, что вопросительно выгибает бровь, дожидаясь ответа на своей вопрос. — А мы это…гуляем… — Ваня немного нервно смеётся, замечая в руках учителя пачку сигарет, — а вы что тут делать собирались? Курить на территории школы запрещено, — он поудобнее представляет руки, чтобы в случае чего не уронить свою одноклассницу у него на спине. Михаил не успевает ответить. На горизонте появляется всеми любимый завуч, от чего пачка убирается обратно в карман, а на лицо натягивается некое подобное улыбки. — Сейчас идёте в кабинет и сидите ниже травы, тише воды, уяснили? — в ответ он получает несколько кивков и чуть-ли не пинком подгоняет их, убирая руки за спину, — ещё раз здравствуйте Нина Георгеевна. Женщина оглядывает его явным неодобрительным взглядом, что за сегодня уже успело стать довольно привычным. Она переводит своё внимание на детей, которые спешили вернуться обратно в класс и уже готовится начать свою тираду. — Дети показывали мне школу, представляете. Разве не замечательные? Я то сам в трёх соснах теряюсь, а они вызвались мне всё показать, — отчеканил Миша, не собираясь на этом останавливаться, — уже совсем скоро начнётся урок, так что я пойду, надеюсь, что мы ещё встретимся с вами сегодня. Если нет, то тогда заранее до завтра вам. А я пошел, — он разворачивается и направляется в сторону лестницы, по которой поднимались дети. В класс мужчина заходит уже после звонка, мысленно пересчитывая всех присутствующих, мало ли кто-то уже успел свалить. — Повторю вопрос: «Куда собрались?» — его голос звучит требовательно, но на крик переходить он даже не собирался. Вместо этого размеренно стучит пальцем по столу, дожидаясь ответа. — Ну понимаете… — после недолгого молчания Ваня сдается, — нам в обязательном порядке нужно навестить Сашку! Тот, который с ревматизмом. Вот мы и решили пожертвовать одним уроком русского языка. Да ладно, Михаил Сергеевич, от вас же не убудет! — Ну вот и от вас не убудет. Не вижу проблемы отсидеть один урок, а потом идти уже куда угодно. От русского языка еще никто не умирал, — он скрещивает руки на груди, тяжело вздыхая, — и раз уж вы попались, теперь я пойду с вами. Теперь уже была их очередь тяжело вздыхать. Но как ни странно, никто не услышал оскорблений в свою сторону, их спасли от завуча и в кабинете не слышно писклявого ора, который обычно бывал у них в прошлом году. Всё закончилось также быстро, как и началось. Ничего не поделаешь.