Змейка

— Как ты оказался в поместье Эйвери? — Тёмный Лорд удивлённо поглядывал на своего приспешника, поглаживая свою любимую Нагайну. — Клянусь, это была чистая случайность, Владыка. — Бартемиус на коленях придвинулся ближе к сидящему на кресле Волан-де-Морту. Ему казалось, что он сделал что-то не так, обидев своего Лорда. От одной мысли об этом сердце мужчины обливалось кровью. — Меня приняли за дворовую змею и уволокли в лавку Олифанта. Я делал всё возможное, чтобы покупатели возвращали меня в магазин, чтобы и сам владелец вышвырнул меня оттуда. Но кто же знал, что Анна явится туда за змеёй? Старик Олифант подарил меня ей. — Не трепещи так, — Волан-де-Морт едко заулыбался, подняв подбородок, — ты меня не огорчил. Ну и какое Анна дала тебе имя? — Я теперь Кьютти. — Барт едва выдавил из себя неприятное для него слово. — Милашка, значит. — задорно хохотнул Волан-де-Морт. Таким его можно увидеть только за разговорами о его доброй, но непутёвой крестнице. — Чем же это плохо? — Тем, что это совсем для меня не подходит. Милашка… Знала бы Анна, что я натворил за одно только время пребывания в её доме — в жизни не додумалась бы называть меня так. — Крестница умеет видеть что-то хорошее, даже в таких, как мы. — Она назвала меня так, ещё не зная о моём истинном облике. Я взял с Анны Обет, она никому не расскажет, что это я. Также просила тренировать её. Маленькая мисс Эйвери хочет стать хорошей Пожирательницей. — это не могло не радовать Тёмного Лорда. Семья Эйвери для него очень важна, особенно Анна, его единственная оставшаяся в живых родственница. Ему давно следовало бы оправлять её на самостоятельные рейды, но Волан-де-Морт понимал, что девочка не справится, потому что не учится и не желает делать этого. А тут — взялась за учёбу, выявила желание стать полноценным Пожирателем. Тёмному Лорду эта новость была по душе. — Следи, чтобы с ней ничего не случилось. — Конечно, Владыка! Я уберегаю Анну от любой напасти. — Бартемиус криво улыбнулся, не без удовольствия вспоминая, как издевался над Асторией. Но в то же время на лице читался плохо скрытый стыд. Он прекрасно понимал, что Анне всего семнадцать, а ему — целых тридцать пять лет. Подглядывать за ней, пускай даже в обличии Кьютти, было неприемлемо. «О чём ты только думаешь? Анна — ребёнок. Да, взрослый, но ребёнок. Такая невинная, безобидная, совсем непохожа на типичного Пожирателя, хоть и обладает Меткой. Возьми себя в руки, и только попробуй тронуть её — Тёмный Лорд тебе этого не простит». — О чём задумался, малыш Барти? — Да вот, — Барти непринуждённо выпятил нижнюю губу, — с Анной нужно упорно заниматься, а школа будет только отнимать время. Вы бы не могли уговорить Уолта, чтобы он хотя бы на два месяца оставил девочку на домашнее обучение? — «Плутуешь, Бартемиус. Юная мисс Эйвери вполне способная, месяца вполне хватило бы. Ничего, лишнее время не помешает. Без дела не останется». — Если это поможет Анне — то конечно, Барти. Только береги её. Ты знаешь, что она ещё маленькая, — от этих слов Краучу стало не по себе, — и в случае чего защитить себя не сможет. — Я сделаю всё, чтобы Анна стала сильной ведьмой. И вас не подведу, Владыка. — Барти поднял взгляд на своего Лорда и улыбнулся, как больной. У мужчины давно помутился рассудок, но даже в таком состоянии он будет верно служить Тёмному Лорду. Бартемиус трансфигурировал в тело Кьютти, плавно уползая прочь из дома Реддлов.       Ползти нужно немало, но Крауч никуда не торопился. Мужчину не прекращало пожирать чувство стыда. «Анна ещё такая малышка, совсем непохожая на своих сверстниц. И что она делает на Слизерине, если ведёт себя, как типичная пуффендуйка? Такая же тупая, добрая и всех прощает. Да, она ещё долго плакала от счастья в обнимку с Кьютти. Кто же знал, что она настолько сильно любит змей? И я… разбил все её мечты одним перевоплощением. Не страшно, мне не привыкать быть поганцем, но Анну отчасти даже жалко. Некрасиво получилось». Кью-Барти остановился возле лавки Олифанта. Старик бережно потирал колбы, напевая под нос песенку про моряка. Змей застыл, словно о чём-то раздумывал, но решился заползти внутрь, с помощью магии открывая дверь. — Кто тут у нас? Демон? Снейк? А, теперь ты Кьютти. — старик противно хохотнул, небрежно бросив тряпку на стол, пачкая какие-то важные документы и паспорта животных. Змей кивнул в знак приветствия. — И как тебе? Нравится у Эйвери? Семья неплохая, к тому же, обеспеченная. — Кьютти вперил взгляд на колбу с тоненькой 30-тисантиметровой змейкой. Красно-белой, которую и хотела Анна». Увидев недоумённый взгляд Олифанта, Кью кончиком хвоста подбросил мешочек с деньгами вверх, старик едва успел его поймать. — Замену себе решил прикупить? — решил подшутить дедок, однако Барти шутка не показалась смешной. — Не сердись. Я же честно говорю. Меня не обманешь, я знаю, что ты человек. Вот только как ты смог пройти проверку на анимагию — мне не понять. У тебя, должно быть, огромная сила духа. — Олифант выпустил змею на волю. Кью на парселтанге приказал ей держаться подле него. За долгое время в теле змея, Краучу удалось выучить их язык, что и сблизило его с Тёмным Лордом. Змейка послушно подползла к Бартемиусу. — Я должен доложить о тебе в соответствующую службу, но делать этого не стану. Будь осторожен и не попадись никому на глаза, иначе у меня могут быть проблемы. — Олифант перевёл взгляд на маленькую змейку, — Это уж точно не человек. Спасибо за покупку. Всего хорошего. — Кьютти кивнул и уползал домой, ведя за собой змею.       «Догадался, старик. Зачем тогда продавал меня? Решил навариться на возвратах, жлоб. Где эта змея? Хоть бы не отстала. Такая маленькая, а стоимость практически как моя. Плевать». Краучу было стыдно перед девочкой. Он не должен испытывать к ней влечение. Не должен пялиться на неё, как ненормальный. И не должен был так жестоко расправляться с обидчицей Гринграсс. «С последним не соглашусь. Астория едва не убила крестницу Владыки. Она заслужила всё, что с ней случилось за эту неделю, и даже больше. Приказ моего Лорда дороже всего. И Анну мне придётся нянчить». Барти нервозно облизнулся. Ему не нравилось и одновременно нравилось находиться рядом с ней. Анна — единственная, кто проявлял к нему заботу. Обнимала, поглаживала по голове, хвалила. Кроме Анны так делала только его мать. Она была такой же маленькой и худенькой, как Эйвери. Барти почему-то не понравилось это сравнение. Не нравилось и то, что он начал воспринимать девочку как сексуальный объект. Конечно, он спит в обличии Кьютти, чтобы не смущать Анну, но даже так он не может справиться со своими желаниями. Спать одному — тоже не лучший вариант. Крауча мучают кошмары, обычно, это события из прошлого. С Анной ему спится намного спокойнее. «Это просто сон, не более. Надо отучать себя от этого. Чувствую себя педофилом».       Своих детей у Барти, конечно же, не было. В свои девятнадцать лет он загремел в «Азкабан», там и умер. Скорее всего, род Краучей закончиться на нём. Нельзя сказать, что этот факт расстраивал Барти. Ему плевать на свою жизнь, всё, что остаётся — служить Волан-де-Морту до конца дней своих. Краучу вполне удобно жить так, как он живёт сейчас — втихаря выполнять поручения Владыки и, если ему попадётся симпатичная девушка, развлекаться с ней несколько дней в подземельном хранилище своей лесной хижины. В особняк Краучей Бартемиус никогда не приходил, да и не хотел будить в себе не самые лучшие воспоминания из детства. Отец избивал его за малейшие проступки, а мать плакала и как могла защищала. Отец любил мать намного больше сына и никогда не позволил бы себе поднять на неё руку. Барти понимал, что он психически нездоров и так же прекрасно знал, что это началось ещё до его посвящения в Пожиратели. Тёмный Лорд уважал юного Барти и относился к нему теплее, чем семья. А что отец? Сам посадил — сам и выпустил. Только не учёл, что Барти умеет противится «Империусу» и выявляющим чарам.       Кью-Барти вместе з новой знакомой оказались у двери. Мужчина не рискнул сделать переход, пока не оказался в комнате Анны. Домовой в любой момент может заметить его, а сюда эльф хотя бы стучится. — Кьютти? — Анна отложила книгу в сторону, оставив закладку на меньшей половине книги. — У меня для тебя есть небольшой подарок. — Крауч протянул правую руку вперёд, ближе к Анне, чтобы та могла поближе рассмотреть змейку. Эйвери широко раскрыла глаза, широко улыбаясь, прикрыла рот. Дрожащей рукой Анна поддела к себе красно-белую змею, случайно задев пальцами Крауча. От этого мимолётного касания по телу мужчины прошлась сотня мурашек, а когда это ощущение дошло и до головы, его и вовсе передёрнуло, точно от удара молнии. Отойдя от шока, Анна медленно, но широко улыбалась, закусив губу. — Спасибо тебе, Барти. — змеёныш слетел на кровать, а сама Анна бросилась обнимать Крауча. Бартемиус не понимал, как реагировать. Ему никогда не доводилось видеть девочку такой счастливой, разве что когда она только забрала его домой. Мужчина неловко обнимал Анну в ответ, едва коснувшись её спины кончиками пальцев. — Ну всё, хватит тебе. Успокойся. — Крауч высвободился из крепкой хватки, повернувшись к Эйвери спиной. «Стоп. Она что, назвала меня по имени? Впервые от неё такое слышу». — Но ты же говорил, что не будешь меня ничем поощрять. — Говорил. Так оно и есть. А это, — Крауч кивнул в сторону животинки, — можешь считать своим нормальным подарком на день рождения. Или ты не рада? Могу отнести змею обратно старику. — Нет-нет-нет! Я очень, очень рада! Именно такую я и хотела изначально. Коралловый аспид, моя любимая порода. Спасибо тебе большое. — Думаю, после такого подарка я заслуживаю хоть каплю уважения и спорить со мной ты больше не будешь? — Конечно же нет. Я дала клятву, и слово своё сдержу. И, если ты не против, то я, может… может пойду в школу? — Нет. Школа будет тебя отвлекать вместе с друзьями. К тому же, ты неплохо подросла в плане защиты. Ещё чуть-чуть и ты отправишься на рейд. — «Я не знаю, справлюсь ли. Там так страшно. Пытки, крики, дома в огне. Мужчин-магглов, вступивших в брак с волшебницей, Пожиратели делали своими рабами и в скором времени убивали. Судьба женщин не менее страшна. За ними наблюдать особенно больно. Некоторые люди крёстного даже не брезгуют детьми ради своих утех. Не желаю в этом участвовать». — Конечно, — Анна улыбнулась как можно естественнее. — Врё-ё-ёшь, мисс Эйвери. — Барти самодовольно заулыбался, — Не хочешь ты никуда, видно по твоим запуганным глазкам. Ничего, у тебя будет время, чтобы осознать, насколько ты превосходишь тех же патлатых куриц, осмелившихся угрожать твоей жизни. — Но чем я лучше? — Бартемиус повернулся к Анне лицом, сделав несколько шагов ближе. — Ты — Эйвери. Ты носишь Метку и должна доказать, что достойна её. Я научу тебя быть Пожирателем и не позорить имя своего крёстного. И начну, пожалуй, из твоих любимых однокурсниц. Всё ещё желаешь знать, что случилось с юной мисс Гринграсс? Ей довольно удобно в моём подвале. — Так это ты её похитил? В каком подвале ты её держишь? — взгляд Анны отражал слепую ярость, девочка была готова придушить Барти на месте. — Если с Тори что-то случилось — я тебя уничтожу! Она — член уважаемой династии! Ты не имеешь права обращаться с людьми как тебе вздумается! — Заткнись. — Её отец — уважаемый человек. Они ищут Тори, и найдут обязательно. Мы ссорились, но она бы никогда не посмела меня убить. А ты, ты! Как тебе в голову пришла мысль издеваться над подростком? — Подросток? Да ей на вид меньше тридцатки не дашь. — Шутишь, да? А я отвечу. Просто ты — помешанный на крови маньячина, которому только дай повод! Тебе пофиг на чувства отца, потерявшего дочь. И пофиг на чувства её жениха. Тебе на всех пофиг! Только авадить и целовать ноги Волан-де-Морту можешь, а в жизни ничего не добился! Ты не имел права так поступить с Асторией. Её дома ждёт отец, но тебе не понять, ведь ты своему папочке тоже не нужен, и… — Анне пришлось замолчать: её рот грубо закрыли ладонью и больно ударили головой о стену. — Поверь, я имею право абсолютно на всё. — Барти жутко распахнул глаза, не прекращая облизываться на такой же широкой улыбке. — Могу тебя ударить. Могу «случайно» убить. Могу наложить «Империус» и ты своими руками расправишься с неугодными! И мне ничего за это не будет, маленькая, абсолютно ничего. Тёмный Лорд уважает меня больше, чем тебя, запомни это. А как только ты дала мне клятву — то тут же подписала контракт и продала себя Дьяволу. И пока я держу себя в руках — советую научиться вовремя закрывать рот, иначе мне придётся отрезать твой длинный язык. И ты больше не будешь напевать песенки в душе. Зато, может, появится хороший стимул освоить невербальную магию? Это первое и последнее предупреждение, мисс Эйвери. Не выводи меня из себя. — Бартемиус убрал руки от испуганной девочки и зашагал прочь из её комнаты.