~*~*~
Они приземлились на мягкую траву. Недалеко вверх по тропинке виднелись очертания причудливого одноэтажного дома. Луна освещала окрестности, и Драко понял, что они явно оказались далеко за пределами Лондона. Он поднял глаза к небу, теперь находя только отголоски утешения в мерцающих звёздах, даривших ему раньше такое спокойствие. Всего неделю назад он смотрел в ночное небо на заднем дворе Уизли и чувствовал, что с момента первого их с Гермионой поцелуя исчезла та глубокая привязанность к скоплениям звёзд, которой он раньше так дорожил. Тогда Драко понял, что его связь с семьёй и их древними традициями уже никогда не будет прежней. Теперь его главная надежда на будущее счастье была связана с единственным членом семьи, который осмелился бросить такой же вызов возложенным на него ожиданиям. Прохладное прикосновение вывело Драко из задумчивости. Гермиона взяла его за руку, переплетя их пальцы, и одарила мягкой улыбкой, едва тронувшей её губы. Сердце Драко защемило, когда он сжал её руку, и они пошли по дорожке к дому. Тёмные окна наводили на мысль, что обитатели дома, наверное, спали. Гермиона постучала, и звук эхом отозвался внутри. Вскоре входная дверь распахнулась. В темноте сходство сестёр Блэк было ужасающим. Увидев тяжёлую челюсть, тонкие губы и глубоко посаженные глаза, на короткий, душераздирающий момент Драко подумал, что это его тётка Беллатриса. Но когда луна осветила её, он заметил мягкие каштановые волосы Андромеды Блэк, о которой прежде слышал только мельком. Такой же шок отразился и на лице Андромеды, несомненно узнавшей Драко по его характерным фамильным чертам. Светлые волосы и холодные серые глаза не оставляли сомнений, кто он такой, даже если бы она не видела ни одной его колдографии в Ежедневном пророке после войны. Ошеломлённое выражение лица Андромеды стало еще более растерянным, когда она заметила Гермиону. Она моргнула раз, другой, потом посмотрела вниз и увидела их всё ещё сплетённые пальцы. Настороженность на её лице быстро исчезла, сменившись мгновенным пониманием. — Входите, — сказала она. — Я поставлю чайник.~*~*~
Андромеда молча потягивала чай, пока Драко и Гермиона пересказывали события последних нескольких недель. Они начали с самого начала, поведав, как быстро развивались их чувства, в то время как родители Драко со всё возрастающим пылом пытались загнать своего сына в чистокровный брак. Драко не жалел подробностей, описывая поток писем с предложениями, который всякий раз портил ему аппетит; суаре, которое устроили его родители в попытке запихнуть как можно больше потенциальных жён в его сопротивляющиеся объятия. Рассказал, что всё, чего он хотел в тот момент — познакомить Гермиону с родителями и тем самым допустить возможность того, что они примут магглорождённую, и каким разочарованием завершился этот вечер. Их первый поцелуй на следующую ночь. Угроза отца и жёсткий дедлайн. События предыдущего вечера. — А теперь, благодаря отцу, я связан этим дурацким, проклятым контрактом! Драко откинул назад прядь волос, упавшую ему на глаза во время чересчур эмоционального рассказа. Гермиона сидела на диване рядом с ним, и её рука твёрдо лежала на колене Драко, напоминая ему о поддержке, пока гнев пульсировал в его венах. Андромеда сидела напротив них, аристократично скрестив лодыжки, и осторожно сдувала пар со своей недавно подогретой чашки. Возможно, прошли десятилетия с тех пор, как она порвала со своим чистокровным прошлым, но её манеры всё равно остались при ней. Она сделала небольшой глоток и осторожно поставила чашку на блюдце. — Боюсь, я слишком хорошо понимаю твоё затруднительное положение, Драко, — сказала она. — Я была ненамного старше тебя, когда прошла через подобные испытания. — И как же вы с Тедом поступили? — спросила Гермиона. Андромеда сделала паузу и выпрямилась ещё больше. Едва уловимая грусть заволокла её взгляд, когда она посмотрела на колдографию в рамке на стоявшем рядом столике. На ней лучились счастьем три улыбающиеся фигуры: более молодая версия его тёти, волшебник примерно того же возраста и хохочущая ведьма-подросток, чьи волосы меняли цвет с ярко-розового до тёмно-фиолетового. Драко вспомнил обрывки разговоров о своей кузине. Даже сам Волдеморт время от времени отпускал ехидные замечания в её адрес, особенно после того, как она вышла замуж за бывшего профессора Защиты от Тёмных искусств. Потом в памяти Драко всплыла картинка её безжизненного тела, лежавшего рядом с телом мужа после финальной битвы. И упоминание о том, что её магглорождённый отец был убит егерями. — Я была примерно в твоём возрасте, когда мы с Тедом начали встречаться, — начала Андромеда, сложив руки на коленях. — Он был на несколько лет старше меня, поэтому в Хогвартсе мы не общались. — Она коротко рассмеялась. — Хотя вряд ли я заговорила бы с ним тогда, если бы наши пути пересеклись. Только после окончания школы я начала замечать ошибочность мировоззрения моей семьи. Драко не мог сдержать любопытства. — И как это вышло? Андромеда улыбнулась. — Я встретила Теда. Печаль исчезла из её глаз, и радостные воспоминания, казалось, взяли верх. — Мы познакомились у нашего общего друга, и это была любовь с первого взгляда. — Счастье искрилось в её глазах. — Он был таким добрым и преданным, и таким непохожим ни на одного из чистокровных волшебников, с которыми мои родители пытались свести меня. Только после нашего третьего свидания я узнала, что он — магглорождённый. Но к тому моменту мне уже было всё равно. Я знала, что Тед — тот, кто мне нужен. Острая боль пронзила Драко изнутри. История казалась слишком знакомой. — Так что же случилось? — он спросил. — Как вам удалось избежать заключения контракта? — Я сбежала, — просто ответила она. — Отец уже выдал мою старшую сестру за Родольфуса Лестрейнджа. Это был брак без любви, и я не желала себе подобной судьбы. Мы с Тедом встречались всего пару месяцев, но я любила его всем сердцем. Поэтому, как только я узнала, что мой отец послал письмо с предложением от моего, так сказать, имени, мы с Тедом сбежали. У Драко отвисла челюсть. Мать ничего такого ему не рассказывала. — А как отреагировали ваши родители? Андромеда усмехнулась. — Уверена, ты и сам можешь догадаться, насколько они были недовольны. Мать была в ужасе от того, что я опозорила фамилию Блэк. Отец попытался найти связи в Министерстве, подкупить или шантажировать кого угодно, чтобы наш брак аннулировали. Много лет спустя я узнала, что они искали нас с Тедом, чтобы убить его и притащить меня домой. Но мы и так были напуганы и ожидали от моих родителей худшего. Поэтому мы долгое время прятались в доме его семьи в Лидсе, пока слухи о моём браке с «грязнокровкой» не разрушили мою чистокровную репутацию так, что её уже невозможно было бы восстановить. Драко и Гермиона молчали, словно оглушённые. Его дед Сигнус умер, когда Драко был совсем маленьким. Трудно представить, что человек, которого он считал своим любящим дедушкой, был так жесток по отношению к своей дочери. Но опять же, вряд ли Драко стоило удивляться после того, что сделал его собственный отец. Очевидно, некоторые вещи считались более важными, чем счастье собственного ребёнка. Однако Гермиона, казалось, была сосредоточена на чём-то другом. На лбу у неё появилась морщинка — верный признак того, что она глубоко задумалась. — Значит, вам не пришлось разрывать подписанный контракт, — заключила она наконец. Андромеда покачала головой. — К счастью, нет. Так что, если вы надеялись на мою помощь, боюсь, от меня будет мало толку. Драко пока не понял этой связи, слишком погружённый в историю семьи, в которую никогда не был посвящён. Но, похоже, Гермиону больше всего волновало другое. — И даже несмотря на то, что вы были замужем за другим, ваши родители всё равно прилагали все усилия, чтобы в конечном итоге связать вас браком с чистокровным, поэтому зашли так далеко, что пытались найти и вернуть вас в лоно семьи? Понимание того, к чему клонила Гермиона, отразилось на лице Андромеды. — Для многих чистокровных патриархов респектабельная партия для их детей — это самое важное. Так сохраняется семейное наследие. Драко, наконец, сообразил, что к чему, и остолбенел от осознания. — Вы думаете, мой отец будет меня искать? Гермиона мрачно кивнула. — В этом есть смысл. У Драко не нашлось ответа. Конечно, Люциус будет искать его; он подписал соглашение о браке между Драко и Эми. У этого человека было гипертрофированное чувство собственного достоинства, чтобы позволить контракту остаться невыполненным, особенно если он полагал, что брак его сына с ведьмой из другой сильной чистокровной семьи станет ключом к укреплению положения Малфоев в обществе. — Тогда мы сбежим, — сказал Драко, решив не позволить отцу одержать верх. Он взял Гермиону за руки. — Будем прятаться где-нибудь, пока не истечёт шестьдесят дней. Если они не найдут меня, то не смогут заключить брак. А тем временем мы выясним, как расторгнуть контракт. Все эти варианты пронеслись в его в голове, но тут же рассыпались в прах, когда Гермиона освободила руки из его хватки. — Я не могу, — сказала она с тяжёлым сожалением в голосе. — У меня есть работа. — Конечно, — ответил Драко, не понимая связи с его предложением. Ему и в голову не пришло бы отрывать Гермиону от этого. — Ты будешь ходить на работу, а потом возвращаться ко мне, где бы я ни был, и мы будем вместе искать информацию о контрактах до тех пор, пока… — Гермиона уже качала головой. — Мне нельзя знать, где ты прячешься, Драко, на случай, если твой отец попытается выведать у меня твоё местонахождение. — И что, ты думаешь, он сделает? — возразил Драко. — Пытками выбьет из тебя признание? Но он сразу понял, что ляпнул что-то не то, потому что Гермиона побледнела, несомненно вспомнив, что сделала его другая тётя. Она судорожно сглотнула. — Не думай, что он не способен. Он — человек, которого обманули, и который уже пошёл на крайние меры, чтобы подписать этот контракт. — К Гермионе вернулось самообладание. — Даже если он не прибегнет к пыткам, есть и другие способы использовать меня, чтобы найти тебя. Ухватиться за меня во время аппарации. Веритасерум. Легилименция. Это слишком рискованно. У Драко закружилась голова, когда он полностью осознал всю серьёзность ситуации. Принять это было больно, но Гермиона была права. Они не могли рисковать. Ему придется прятаться одному. Шестьдесят дней не видеть Гермиону? Это будет пыткой. Но шестьдесят дней без неё — это лучше, чем целая жизнь в браке с кем-то другим. — Я могу устроить для тебя убежище, — предложила Андромеда, как будто издалека. — Мы защитим его чарами Фиделиуса, и я буду Хранителем. Его взгляд метнулся к Гермионе, которая уже смотрела на него, ожидая ответа. — Если ты боишься, что твой отец придёт ко мне, не стоит беспокоиться, — сказала она решительным тоном. — Я сумею постоять за себя. И за тебя. Драко не смог удержаться от смешка. — Меня больше беспокоит, что вы с ним сделаете, если он только посмеет к вам приблизиться. Гермиона подхватила его смех. — Видишь? Тебе не о чем беспокоиться! Но веселье было недолгим, и реальность быстро догнала их. Гермиона отчаянно пыталась сдержать слёзы, и когда одна всё же начала стекать по её щеке, свет свечей мягко отразился в ней. Драко смахнул слезинку большим пальцем. — Я согласен, — сказал он, ни на секунду не отрывая взгляда от Гермионы. — Но завтра. Я очень сомневаюсь, что мои родители будут искать меня в такое время. И мне нужна ещё одна ночь. Всего одна. Краем глаза он заметил лёгкий кивок Андромеды. — Я наложу на дом Защитные чары. Дальше по коридору есть гостевая спальня. Вы можете переночевать там. — Спасибо, Андромеда, — сказала Гермиона, прерывая их с Драко зрительный контакт. Она слабо улыбнулась. — За всё. — Всегда пожалуйста, — ответила та, прежде чем обратиться к племяннику. — Мне жаль, что тебе приходится проходить через это, Драко. И жаль, что вы не пришли ко мне раньше. Возможно, тогда я могла бы быть более полезной. Драко тоже жалел об этом.