***
За те часы, которые промелькнули после его пробуждения, Драко успел покрыть всю гостиную книгами и пергаментами. Всё пространство было завалено теориями, идеями, вопросами и предположениями. В то время как книги были открыты на нужных страницах для справок. Он вспомнил как подобным образом работал над конспектами уроков, которые писал для Гермионы в пятницу больше месяца назад. Пришлось напрячься, чтобы воссоздать процесс. Он едва услышал, что в дверь постучали. Так был сосредоточен, что не задумываясь махнул палочкой, и дверь открылась. Всё ещё обиженный тем, что тётя утаила от него факт общения с матерью, Драко даже не поздоровался с Андромедой, когда та вошла. На самом деле он даже не оторвал взгляда от пергамента. Он узнал, что пришла именно она по глухому присвистыванию, которое та издала, глядя на его поле битвы. Ещё у Драко было ощущение, что его мать не вернётся, пока вопрос не будет решён. — Похоже, сегодня утром кто-то знатно поработал. Драко поднял глаза, чтобы одарить её коротким безразличным взглядом, но его настроение быстро изменилось, когда он увидел Тедди. Ребёнок, не обращая внимания на пергаменты на полу, бросился обнимать своего дальнего родственника. — И тебе доброе утро, — усмехнулся Драко, взъерошивая копну ярко-фиолетовых волос мальчика. Тедди начал бессвязно рассказывать обо всём, что делал утром, включая подробное перечисление полок и углов, в которых он размещал своих игрушечных магических животных, и Драко слушал с особым интересом. Оставаясь в одиночестве большую часть дня, человек, как правило, быстро начинает ценить любую компанию, которая появляется. Но, чем больше времени Драко проводил с Тедди, тем больше наслаждался неудержимой энергией своего племянника. Усевшись на диван, Драко подхватил Тедди и посадил к себе на колени. — А какая из них твоя любимая? — он спросил. — Феникс! — просиял Тедди. — Да? А как его зовут? — Файербол! Потому что он красный! Драко усмехнулся. О, как же замечательно быть ребёнком! Он уделял всё внимание Тедди, но его отвлекла тётя, когда, вернувшись с кухни, взяла один из его пергаментов. — Над чем ты работаешь? Прежде чем она успела что-либо прочитать или хотя бы закончить свой вопрос, Драко взмахом палочки выхватил лист и собрал все остальные в аккуратную стопку на столе. — Это личное, — коротко объяснил он. — Что? — заинтересовался Тедди и потянул Драко за джемпер. — Все эти пергаменты, которые ты так лихо растоптал, пока бежал обнять меня! Он дразняще ткнул Тедди в бок, и мальчик захихикал. — Ты тоже любишь рисовать? — спросил он с широко раскрытыми глазами, как только Драко перестал его щекотать. — Нет, не рисовать, — ответил Драко. — Писать. Андромеда улыбалась глядя на них. — А-а-а… так ты что-то пишешь? Несмотря на то, что он всё ещё отчасти был рассержен на неё, Драко не смог сдержать своего фыркающего смеха. Именно в такие моменты он улавливал признаки её слизеринской натуры — спокойно ждать, пока он сам всё выболтает её внуку. Поэтому у него не было поводов удивляться, что Андромеда может придерживать информацию в секрете до подходящего момента. В конце концов, она всё ещё была одной из сестёр Блэк. Смирившись с этой истиной, Драко решил рассказать чуть больше. — На самом деле это начало моей второй книги. Андромеда, казалось, заинтересованной. — Очередные мемуары? — Нет, роман, — с улыбкой ответил Драко. — Но, боюсь, остальные детали — это пока секрет. Очевидно, что его разговор с Андромедой затянулся, потому что Тедди уже дёргал Драко за джемпер. — Смотри! Смотри! Что я могу! — он сморщил своё маленькое личико, глаза превратились в щёлки, когда он надул щёки. Постепенно пурпур в его волосах начал тускнеть, пока не стал светло-русым. Когда Тедди открыл глаза, он поднял одну прядь волос, и засмеялся. — Мы похожи! — Осторожнее, а то кто-нибудь может принять тебя за Малфоя! — Драко тоже не смог сдержать смеха. Но как только он сказал это, его беззаботность вдруг испарилась. Никто никогда не примет этого ребенка за Малфоя. Он был полукровкой, метаморфом с отцом-оборотнем. Ничего подобного никогда не будет принято в настоящей чистокровной семье — особенно у Малфоев. Но ещё больнее было понимать, что если бы он с Тедди были ровесниками, школьник-Драко тоже не принял бы его. Существовало множество разных предрассудков. Но Драко не мог разобраться со всеми ними. По крайней мере, не все сразу. Он просто надеялся, что то, что он планировал сделать, окажет влияние на следующее поколение учеников Хогвартса. Посмотрев на часы, Драко заметил, как стрелка приближалась к полудню. Он снял Тедди с колен и потянулся за записной книжкой, которую всегда держал на расстоянии вытянутой руки. Заметив это, Андромеда подошла к Тедди. — Почему бы тебе немного не поиграть на улице? — Но я хочу побыть с Драко! — Он сейчас будет занят. Я приготовлю обед, и через час ты сможешь ещё поговорить с ним, хорошо? Драко ушёл в спальню и открыл зачарованный блокнот. Он только хотел написать приветственное сообщение, когда заметил, что его уже ждал вопрос от Гермионы. Встречался ли ты вчера с матерью? Выдохнув, Драко обмакнул перо в чернила. Да. Она появилась здесь посреди ночи с Андромедой. Судя по всему, они общались уже несколько недель. Знала ли ты об этом? Вовсе нет! Вот почему я была так ошеломлена, когда твоя мать столкнулась со мной сегодня утром в «Флориш и Блоттс»! Что ты делала в «Флориш и Блоттс»?! Ты обещала мне, что будешь только на работе или дома! Я совершила одну вылазку туда за пять недель. Пять! И вот что произошло! Отлично, я усвоила урок. А теперь расскажи мне, что там по поводу твоей матери? Большая часть их разговора вращалась вокруг этой темы — не совсем то, о чём бы Драко предпочёл говорить весь час, но это было важно. Они обменялись историями о произошедшем, и у Гермионы остался только один вопрос. Ты ей доверяешь? Драко задумался на несколько секунд, но вчера вечером он уже принял решение. Да. Вскоре после этого появилась ответная фраза Гермионы. Тогда и я тоже. Её обеденный перерыв закончился слишком рано, и Драко остался наедине со своими мыслями. Месяц назад он не был уверен, что с такой готовностью принял бы предложение матери о помощи. Это было слишком рискованно. Но теперь, когда их время было на исходе, они с Гермионой примут любую помощь. Заставив себя встать с кровати и вернуться на кухню, Драко обнаружил, что там была только Андромеда, а Тедди, по-видимому, всё ещё играл снаружи. Он отодвинул один из стульев и тяжело опустился на сиденье. Тётя налила ему стакан воды и села рядом. — Как дела у Гермионы? — Мы всё время говорили о моей матери, — сказал он, бездумно теребя пальцами волосы. — Сегодня утром она приходила к Гермионе. До сих пор не знаю, что она задумала, но, похоже, мама решила сотрудничать с Гермионой. — Твоя мать очень заботится о тебе, Драко. Жаль, что я не могу того же сказать о своей собственной матери, — заметила Андромеда. — После того, как я сбежала с Тедом, я больше не слышала о ней. Её представление о магглорождённых затмило её чувства к собственному ребёнку. Но Цисси не такая. — Было бы лучше, если бы она поняла это ещё несколько недель назад, — не удержался Драко. Андромеда вздохнула. — Да. Но иногда нужно что-то потерять, чтобы понять, как много это значит для нас. Сердце Драко сжалось от боли. — Я не могу потерять Гермиону. Андромеда взяла Драко за руки. — Я знаю, дорогой, и думаю, что твоя мама тоже начинает это понимать, — она сжала его руки чуть крепче. — Но тебе не стоит принимать как должное всё, что Гермиона делает для вас двоих. Любая другая ведьма давно бы ушла. Драко фыркнул. — Конечно, потому что любая другая ведьма — не Гермиона Грейнджер, — но боль в груди не уменьшилась. Помолчав, он добавил: — Помните ту записку, которая была в Ромео и Джульетте? Краем глаза он увидел, как Андромеда кивнула. Драко глубоко вздохнул. — Это был её способ сказать мне, что она сбежала бы со мной. Прошло несколько секунд, прежде чем Андромеда заговорила. — А ты бы сбежал с ней? — Без сомнений. Андромеда положила руку на колено Драко. — Думаю, это подтверждает всё, что вам нужно знать о ваших чувствах друг к другу.***
К тому времени, как Гермиона вернулась с работы, была уже половина девятого — достаточно рано, по её меркам. Но как бы она ни устала, спать она не собиралась. Вымыв тарелку, Гермиона подошла к окну гостиной и выглянула на улицу. Там, на тротуаре, стояла Нарцисса Малфой. Самое время. Было довольно забавно видеть ведьму в роскошном волшебном одеянии, стоящую посреди маггловской улицы. Если женщина и чувствовала себя неловко, то никак этого не показывала. Оказалось, что даже суровые взгляды прохожих не могли сломить невозмутимость Малфоев. Но это не меняло того факта, что Нарцисса Малфой сейчас находилась на незнакомой территории, давая Гермионе преимущество, которое она планировала сохранить за собой. Гермиона уже собиралась спуститься вниз, чтобы впустить Нарциссу, когда кое о чём вспомнила. Вытащив цепочку из-под джемпера, в который она переоделась после работы, Гермиона расстегнула её и высвободила кольцо с гербом Малфоев. Она повертела в руках фамильную реликвию, а потом надела её на средний палец правой руки. Чтобы не было никаких сомнений в том, верности кому придерживается Драко. Она спустилась вниз и открыла дверь в многоквартирный дом. — Миссис Малфой, прошу вас следовать за мной. Гермиона держалась спиной к ведьме, пока вела её вверх по лестничным пролётам в свою квартиру. Слабый звук телевизора и болтовня жильцов были единственным, что нарушало их безмолвное восхождение. Только когда они добрались до квартиры, и Гермиона пригласила Нарциссу войти, на лице последней отразилась первая за вечер эмоция. Её глаза заметно округлились, пока она осматривала комнату, но Гермиона ожидала такой реакции. Лицо леди Малфой так изменилось не из-за скромности её жилища по сравнению с поместьем. Гарри, Тео и все остальные, кто заходил сюда в последние несколько недель, демонстрировали точно такой же удивлённый взгляд. По всем стенам комнаты висели магически приколотые листы пергамента, заполненные её заметками и теориями. Столешница была завалена грудами книг. Теми, что она позаимствовала у Тео, теми, что принёс Гарри, и теми, что ей удалось заказать из книжного магазина волшебного Парижа. Она потратила бесчисленное количество времени на поиски любых сведений о брачных контрактах чистокровных семей, отслеживая и записывая каждую мысль, которая приходила ей в голову в процессе чтения. Если они могли хоть когда-то пригодиться для дальнейшего исследования. Но никогда заранее не знаешь, что тебе может пригодится потом. Приходилось записывать почти всё. Приглушённый стук каблуков по половицам наполнил пространство, когда Нарцисса вошла в квартиру и начала просматривать записи на стенах. — Я вижу, вы хорошо подготовились, мисс Грейнджер, — она приподняла нижнюю часть одного из пергаментов, чтобы удобнее было читать, прежде чем позволила ему упасть обратно в исходное положение. — Мне будет очень любопытно узнать, что вы обнаружили. Не потрудившись тратить время на чай, Гермиона села на кушетку — одно из немногих мест в комнате, не заваленных исследованиями. Вскоре к ней присоединилась Нарцисса. Гермиона довольно долго рассказывала обо всём, включая её встречу с Тео в Нотт-Мэноре, их последующие встречи у неё дома и попытки встретиться с семейным адвокатом. Не было упущено ни одной детали из событий последнего месяца. Некоторые подозрения всё ещё тревожили Гермиону, но она не позволяла своим мыслям долго на этом задерживаться. Драко доверял матери. И хотя именно его слепое доверие своему отцу было повинно в нынешнем положении, доверие к Нарциссе Малфой ощущалось иначе. Она была той женщиной, которая солгала Волдеморту, чтобы убедиться, что Драко цел. Если она была здесь, в маггловской квартире, охотно разговаривая с магглорождённой, что-то должно было её к этому подтолкнуть. Гермиона потянулась за книгой с изумрудной обложкой, всё ещё частично переведённой, несмотря на то, что она купила словарь утром. — В одной старой статье Ежедневного пророка, которую я читала, упоминалось, что эта книга вызвала много шума и споров из-за того, что автор раскрыла секреты чистокровного общества, — сказала Гермиона, опустив глаза на книгу, в которой, как она надеялась, содержались ответы. Она протянула её Нарциссе. — Вы что-нибудь об этом знаете? Нарцисса взяла том в руки, но через мгновение отложила, не выказав никаких признаков оптимизма. На Гермиону обрушилась волна разочарования, такая привычная в последнее время. — Боюсь, книга бесполезна, — заявила Нарцисса. — Каттермоулы были уничтожены за три поколения до того, как её опубликовали. И хотя это действительно вызвало много разговоров, ничто из описанного там не имеет отношения к брачным соглашениям, Каттермоулы не имели практики заключать подобные договорённости с другими семьями. Гермиона была подавлена. Книга, которую она ждала целую неделю, на которую хоть и не хотела, но возлагала большие надежды, оказалась ещё одной ложной зацепкой. Но нужно было понять, какие у них теперь возможности. Наверняка леди Малфой знала что-то, чего не знала Гермиона. — Что вы смогли выяснить? — спросила Гермиона, сдерживаясь, чтобы не показаться слишком резкой, но это было трудной задачей — слишком расстроенной она себя ощущала. — Какие усилия вы предприняли, чтобы расторгнуть контракт, в который он оказался вовлечён не без вашей помощи? Лёгкое раскаяние за свою причастность застыло в глазах, но, как всегда сдержанная леди, не выдала своих эмоций. — К сожалению, я тоже не очень-то преуспела, — мрачно заметила Нарцисса. — Я тоже подумала о встрече с адвокатом, но всеми финансовыми и имущественными вопросами занимается исключительно Люциус, поэтому юрист отказался со мной встречаться. Безысходность и отвращение скрутили желудок Гермионы. Могут ли традиции чистокровных быть более архаичными?! Но она придержала язык. Спор сейчас ни к чему не приведёт. — Я связалась с семьёй Бофоров. Бернардин ответил, что они не намерены отказываться от исполнения этого контракта. Вопрос, который не давал Гермионе покоя последние несколько недель, теперь выплыл на поверхность. — А как же Эми? Она вообще хочет выйти замуж за Драко? Нарцисса задумалась. — Боюсь, я не знаю ответа на этот вопрос, но подозреваю, что даже если бы она была против, это не имело бы никакого значения. Гермиона переживала и за другую ведьму. Она предположила, что Эми была вынуждена взять на себя те же семейные обязательства, что и Драко. Но судьба Эми не так сильно волновала. Гермиона не могла сосредоточиться на стольких проблемах одновременно. — Итак, в каком направлении мы будем двигаться дальше? — спросила Гермиона. — Я не уверена, — Нарцисса выглядела поникшей. Такой ответ врезался кинжалом в грудь Гермионе. Сначала её надежды на книгу Каттермоула рухнули, а теперь оказалось, что Нарцисса Малфой в таком же тупике. Впервые за несколько недель Гермиона поддалась депресивному настроению. Что, если выхода действительно не было? Она уже прочитала все книги по этому вопросу и исследовала все теории, которые предлагал Драко или Тео, или все остальные. Она побеседовала с двоюродной бабушкой Рона Мюриэл, попросила Асторию расспросить своих родителей и даже убедила Тео послать сову отцу в Азкабан! Всё это ни к чему не привело. А теперь оказалось, что и мать Драко не знала большего. Суровая реальность, от которой она защищала своё сердце, наконец пробралась под кожу и нанесла свой удар. Она закрыла лицо ладонями, когда слёзы чуть не потекли по щекам. Тихие вздохи, которые должны были восстановить контроль, душили её в то время, как Нарцисса молча сидела рядом, оказавшись свидетелем нервного срыва Гермионы. А потом что-то изменилось. — Откуда у вас это кольцо? Гермиона заставила себя проглотить ком, села прямо и смахнула слёзы, которые уже пролились из глаз. — Драко дал его мне. — Да, конечно, я так и предполагала, — сказала Нарцисса с непроницаемым лицом. — Наверное, мне следовало спросить, когда вы получили это кольцо? Слёзы высохли, когда Гермиона задумалась над вопросом Нарциссы. — Утром перед тем, как он рассказал вам и мистеру Малфою о нас, когда вы ещё были с семьей Эми в Париже. Накануне мы ужинали в поместье. Драко прощался с домом. Впервые за вечер Нарцисса улыбнулась. — Мисс Грейнджер, я думаю, что мой сын уже нашёл выход из этой ситуации.