EMPATIA

Дышу тобой без остановок. Ты единственный человек, которого я пропустила через свое сердце, позволила дотронуться до себя, замкнув все замки в ужасном прошлом, из которого ты меня вытащил. Сколько себя помню, я жила во мраке полном боли, криков и одиночества. Со сломанной улыбкой и разбитыми конечностями продолжала принимать все удары судьбы. Я не сломалась. Падала и поднималась. Знала, что это не будет продолжаться вечно, осознавала, что солнце ворвется и в мою жизнь, не пожалеет своих лучей, согреет и сотрет все плохое. «Только мазохисты могут видеть хорошее в плохом» Это твои слова. Неужели ты не понял, что именно это качество поднимало меня на ноги, умоляя продержаться еще раз. Этих раз было много, но с каждым новым мне было легче справляться со всеми нападками. Это помогло мне продержаться и дождаться тебя. Я говорила об этом и смущенно благодарила тебя при мнимой возможности. Тебе это нравилось, потому что я была единственным человеком на земле, кто увидел свет в тебе и искренне выражал свои чувства. У меня всегда были проблемы с враньем. Даже у тебя я не смогла этому научиться. Тебя это иногда задевало. По твоим убеждениям я была слишком яркой, искренней и чистой для твоего мира, несмотря на то, что я замарала руки в крови родного дяди, из рук которого ты меня забрал. Ты убедил меня, что это была самозащита. Я поверила и всегда буду верить. Даже если солжешь, ври мне сколько хочешь. Я позволю тебе всё, что боялась всем позволить. Я сказала тебе об этом. Ты насмешливо рассмеялся, назвал меня глупым ребенком, хотя мне тогда было семнадцать. А сейчас? Сейчас мне двадцать один. Прошло четыре года с тех пор как ты стал моим спасителем, четыре года после признаний и совместного проживания. Ты никогда не скрывал свою темную сторону себя, в первый же день показал мне ее. В один из случаев ты поднял меня с осколок на полу, что впились в мою кожу, когда пьяный дядя велел станцевать для него, но из-за моего неповиновения сильно толкнул на стеклянный столик с бутылками. Ты появился не совсем вовремя, вырубил мужчину одним действием и, грубо схватив за плечи, прижал меня к стене и вымолвил: «Я могу спасти тебя из рук смерти, но не обещаю, что получится спасти из своих». Я лишь кивнула в слезах, потому что доверилась тебе. Может это было неправильно? Однозначно. Ты подарил мне четыре лучших года во всей моей жизни и забрал четыре. Ты позволил дышать тобой и перекрыл мне воздух. Ты показал мне свою любовь и рассмеялся над моей. Ты сказал, что любить — это значит быть бессильным. Ты прав. Я бессильна. Мы были бессильны. В какой момент закончилась наша история? Когда ты просил бросить тебя, я ответила, что для того, чтобы избавиться от тебя, чтобы разлюбить тебя, нужно, чтобы ты сам вырвал себя из моего сердца. Или привел ту в наш дом... мне больно даже вспоминать о той ночи. Ее голос, который ты срывал всю ночь, до сих пор меня преследует. Стоя за закрытой дверью в нашей спальне, я умоляла тебя остановиться. Перестать обрубать нити, удерживающие мое сердце и жизнь. Ты не открыл дверь. Это сделала она, утром, когда уходила. Я ее выпроводила. Она назвала меня больной. Таких утр было много. Пальцев сосчитать их не хватит. А что сделал ты, Чонгук? Мне казалось, что я словила удивление в твоих глазах, когда ты проснулся и увидел меня с опухшим от слез лицом перед тобой. Ты ждал, что я уйду. Вспомнил мои слова, в которых говорила, что единственное, что я не смогу вынести - это твое предательство. Как же я ошибалась. Моя любовь оказалась сильнее всего, даже твоих предательств. Ты не сказал мне уйти в то утро, как и в последующие, но и оставаться не просил. Ты упомянул, что это не любовь. Ты прав. Это не любовь. Это паралич. Я парализована. Я ничем не могу пошевелить. Я не вижу, не слышу, не чувствую, не знаю. Я всего лишь слышу свое сердце. Я слышу только голос своего сердца. У меня везде одни раны. У меня внутри всё кровоточит. Но я все же... Молча люблю тебя. Я ненавижу себя за эту слабость к тебе и не могу ничего с этим поделать. Ты полностью отдалился от меня и охладел ко мне, делая все, чтобы это было взаимно. Твой следующий поступок должен был сломать меня окончательно. Все шло по заезженному сценарию. Ты привел одну из своих проституток, спустя два часа вышел за дверь. Я не сразу тебя заметила, потому что, сидела уткнувшись лицом в колени и закрыв уши, ждала пока вы закончите. Ты удивился. Неужели не знал, что в каждую из таких ночей я рассыпаюсь на мелкие куски боли из-за тебя и собираюсь в одно утром? Ты больно схватил меня за локоть. Тебе не составило труда поднять меня. Я много потеряла в весе, несмотря на то, что и так была худой. Ты приволок меня за собой в комнату. Ты выпроводил за дверь ту особу одним взглядом. Я не успела опомниться, как оказалась на разворошенной от вашей прихоти постели в нашей с тобой спальне, куда я в очень долгое время не заходила. Ты был сильно зол. Твои и так темные, бездонные глаза были чернее ночи и смотрели сквозь меня. В ту ночь я получила новый удар прямо в искалеченное тобой сердце. Ты будто так и ждал, что со следующим твоим действием, я начну сопротивляться и умолять тебя остановиться. Какого же было твое удивление, когда этого не произошло. Ты насторожился, больно схватил меня за руки, соединяя запястья над моей головой. Ты толком меня не раздел, грубо развел худые ноги в стороны и беспощадно одним толчком ворвался в меня, вызвав громкий крик от боли. Ты знал, что мы давно не занимались сексом. Я и забыла о нем, но это не помешало тебе сделать мне больно еще раз. Снова и снова. Впервые в нашей близости я почувствовала такую боль и дискомфорт с тобой. Даже в мой первый раз ты не был так груб и жесток, но в тот момент тебя это не волновало. Ты все также сквозь смотрел на меня, пытаясь вырвать хоть одну букву протеста, но этого не последовало. Я молча ждала пока ты закончишь. Ты был разъярённым. Наверное из-за того, что впервые не смог прочесть меня ни по глазам, ни по губам. «Ты сумасшедшая», - вымолвил ты с глубоким усталым вздохом. В черных глазах заблестели так знакомые искорки. Именно они тебя выдали. Ты можешь окунуть меня в свою ложь, но я всегда знала, что твои глаза не соврут. Никогда. Моя любовь была взаимна в твоих глазах, как бы ты не отрицал губами и своими действиями. Я единственный человек, который любила тебя любым. Ты вновь ждал, что я уйду после твоего последнего жестокого поступка. Неужели ты не привык еще удивляться мне? Видимо так и есть. Ты также не просил меня уйти, как и оставаться. Оставлял решение за мной, которое принять было равносильно смерти. Может быть тебе стоило сказать хоть одно из них. Может я ушла бы, перестала бы ломать себя тобой и отравлять свое существование. Я не понимала и до сих пор не могу понять, что ты хотел от меня. Ты не просил прощения, не просил заканчивать этот смрад между нами, не просил уходить или оставаться. Ты не говорил ничего. Я же ничем не отвечала на твое молчание. Ты всегда приходил глубокой ночью. Либо со своей очередной пассией, либо один с разбитым лицом и руками, и только по твоим ранам на костяшках я могла понять кому досталось больше. Ты никогда не отталкивал меня, когда я лечила тебя или касалась, но и не звал к себе. Что же было между нами, Чон Чонгук? Ты сказал, что это не любовь. Я ответила, что и не ненависть, не безразличие и точно не обман. Ты сухо рассмеялся и натянуто улыбнулся для меня, говоря следующее: «Так не может продолжаться вечно. Я жду, пока ты это поймешь, глупый лисенок!»