Осколки боли

Говорят, что любовь прощает всё, однако иногда любовь заставляет терпеть непозволительное.

* * *

Мы идём рано утром по безлюдной улице. Время около четырёх часов. Идём медленно, не торопясь. Болтаем о пустяках и пьём абсент из горла. Утром ещё прохладно, но небо чистое, значит днём будет жарко. Вдруг Тэхён говорит: — Давай где-нибудь сядем. Давай прямо здесь. На траве. — Роса. — Возьми мою куртку. Садимся вместе на куртку. Молчим, оба смотрим на небо. Оно слишком голубое сейчас. Слишком красивое. Он делает глоток абсента и ставит бутылку на землю. — Ты когда-нибудь спал с женщиной, Гук? — Нет. — Почему? — Ну... мне не нравится. — А откуда ты знаешь, что тебе не понравится, если ты не пробовал? — Не знаю. — А хотелось? Только честно. — Не знаю, хён. Он делает глубокий вдох, а я делаю большой глоток зелёной обжигающей жидкости. — Что ты делал вчера вечером? — спрашиваю я у него через несколько минут, — Я тебе звонил, ты не брал трубку. — Спал наверно. — С кем? — Спал, а не трахался! Я чувствую, что он занервничал. — Я не верю тебе. Лучше расскажи. — Ладно. Ко мне вчера приезжала Лиён. Она позвонила и сказала, что нужно встретиться. Что ей плохо, что ей одиноко. Я не хотел с ней. Она сама начала. Мне совсем не понравилось. — Зачем же ты тогда позвал её домой? Могли бы встретиться в кафе. — Я не звал. Она сама приехала. Ты меня ревнуешь? — Я люблю тебя, и ты знаешь, что мне неприятно. Это ты поэтому завёл разговор о женщинах? — Прости. Я не знал, как тебе рассказать. Но решил, что лучше расскажу сам, чем потом она тебе расскажет всё не так, как было. Он встаёт с куртки и садится на корточки напротив меня. Обнимаю его за шею. Смотрю на него. Я люблю его, а он смотрит куда-то вдаль. В моей голове крутится фраза «я страшно нажрался, я страшно влюбился»... — Ну что, поехали ко мне? Протягивает мне руку. Приезжая домой, он идёт в душ, а я на кухне допиваю бутылку абсента. Он выходит из ванны в одном полотенце и идёт в комнату. Кровь приливает к голове: «Мне нужно встать... встать...» Встаю, хватаясь за стол, тарелка летит на пол и разбивается. Звон отдаётся в голове. Хватаюсь за уши. Абсент в моих ушах, абсент в моей голове, во рту, в моём желудке. Везде. Огибая стены, на ощупь пробираюсь в ванну, обнимаю раковину. Два пальца в рот. Шум воды. Набираю ванну. Прополоскаться. «Я страшно нажрался, я страшно влюбился»... Становится немного лучше. Иду в комнату, иногда задевая стены и врезаясь в мебель. Он уже лежит. Смотрит на меня своими голубыми глазами, одеяло накинуто наполовину, а один сосок проколот... — Иди ко мне, малыш. Тянет руки. Шепчет моё имя. Целуемся. Его губы нежные, его волосы пахнут детским шампунем. Я хочу его. Я хочу, чтобы он любил меня. Вдруг он отстраняется и говорит: — Ударь меня. Ударь за то, что я спал с женщиной. — Нет, я не имею на это право. Я не имею права тебя бить, я не имею права диктовать тебе твою жизнь. — А я хочу. Чтобы ты имел на это право. — Я не хочу. Я не буду, ну, то есть, я не буду тебя бить, Тэхён. Он улыбнулся. А я почему-то стараюсь не смотреть ему в глаза. Я нервничаю. — Расслабься, а то у нас ничего не получится... Закрываю глаза. Его руки скользят по моей спине. Передвигаются на живот. Опускаются ниже. Его рука проскользнула у меня между ног, к ягодицам. Я инстинктивно немного сдвигаю колени. — Расслабься. Я лежу абсолютно голый. Между моих ног сидит он. Одной рукой он ласкает меня, другой — себя. Мне почему-то стыдно. Стесняюсь показать ему, как мне хорошо. Стесняюсь своих чувств. Немного холодно, но как же хорошо. Зажмуриваю глаза. Чувствую его губы на моём животе. Всё ниже и ниже. Язык скользит между половинками, надавливая на вход. Проникает всё глубже и глубже. Тело забилось. Я застонал, не в силах больше сдерживать себя - я кончил, сперма попала ему на лицо. Он вытерся об одеяло. Улыбнулся. — Давай спать, малыш Чонгук. Уже десять утра. Он ложится к стене и ещё раз тихо повторяет: — Спать... Иду на кухню курить. На столе его мобильный телефон. Принятые звонки: Лиён ему не звонила. Может на домашний? Набранные номера: Лиён... Он сам ей звонил. Много раз. Она же ему ни разу. Зачем он врёт? Иду обратно... — Скажи, зачем ты... Ладно. Ничего. Спи, хён. «Я страшно влюбился»... Ложусь рядом.