cause it's too cold for you here

— Зачем Аида попросила тебя так поздно приехать на одно из шоссе Нью-Йорка? — Андреа устало зевнула и откинулась на кожаное кресло пассажирского сиденья. Эдриан плавно повернул руль влево, выводя автомобиль на развязку I-678, и смущенно улыбнулся: — Как бы странно ни звучало, но Аида забыла свое водительское удостоверение. Девушка прикрыла глаза. Она уже собиралась спать, когда Ньюман предложил ей съездить в Лонг-Бич по просьбе своей матери. Оставаться одной в безжизненном поместье не хотелось, параноидные мысли атаковали ее, воображение рисовало в безобидном пейзаже сада жуткие картинки потусторонних существ, поэтому тесное пространство салона Ламборгини в компании друга казалось ей вполне безопасным местом. Ненавязчивый минимал в динамиках Эдриана уже за километр до назначенного места стал прерываться грубыми битами, где-то впереди бушевала вечеринка. Андреа опустила окно, пытаясь рассмотреть источник громкого звука. За поворотом виднелась диджейская установка, зеваки и несколько припаркованных автомобилей. Удивительно, как жители двухэтажных одинаковых особняков не протестовали против таких диких децибелов. Наконец Кэмпбелл поняла, к какому действу они подъезжают. Как же она могла забыть, что Аида любит участвовать в уличных гонках. Эдриан припарковался чуть поодаль от общего буйства и вышел из машины, звучно хлопнув дверью. Его мать стояла в компании других стритрейсеров. Увидев их, она приветственно махнула рукой. — Не понимаю, зачем тебе документы, если вся ваша вакханалия априори незаконна, — проворчал молодой человек, — Кара будет в бешенстве, когда узнает, что ты не в клубе. Аида закатила глаза и сложила руки на груди: — Поэтому я попросила тебя, чтобы избежать нравоучений, но, видимо, ошиблась. Вышедшая следом Андреа восторженно осмотрелась: автомобили разных марок: от раритетных американцев до более современных спортивных седанов — угрожающе урчали двигателями. Прохладный прибрежный ветер был бессилен перед жаром, исходящим из-под капотов, и, как обиженный мальчишка, от безысходности трепал локоны женской половины зрителей и участников гонок. Что-то коснулось талии девушки, она заметно напряглась и оглянулась: — Ох, Маршалл, привет, — Кэмпбелл постаралась говорить спокойно: нервы были ни к чёрту и она пугалась каждого неловкого движения.— Ты в порядке? — не убирая руку, консультант полиции отвел её в сторону от шумного окружения Аиды. — За исключением того, что меня упорно преследуют двое тех неформалов, то вполне сносно, — Маршалл нахмурился. Он провёл большим пальцем по скуле Андреа, словно пытался тактильно убедиться в её целостности. — Скажи, кто они такие? — Давай не здесь, сейчас мой заезд, потом мы можем поговорить. — Ты тоже участвуешь? В серо-зеленых глазах помощника детектива сверкнула искра озорства: — Не хочешь присоединиться? Кэмпбелл не успела что-либо спросить, как молодой человек открыл дверь со стороны пассажирского сиденья своего Ford Mustang Shelby GT500 последней модификации. Это было двухдверное купе цвета мокрого асфальта с внушительным тюнингом, в каждой его детали: от приземистого спойлера до решетки воздухозаборника — чувствовалось щепетильное внимание владельца. Проигнорировав «Ты куда?» Эдриана, девушка запрыгнула в салон автомобиля. Желание узнать поподробнее о Скае и Сибил отправило в нокаут накопившуюся усталость. Маршалл обошел Форд, надел кожаные перчатки с обрезанными пальцами и что-то сказал с очаровательной улыбкой девушке, вероятно, объявляющей старт. Проще было перечислить у неё те участки неестественно бронзовой после солярия кожи, которые были прикрыты латексной одеждой. Андреа поджала губы: она не понимала, со всеми ли симпатичными девицами заигрывает консультант полиции, точно также, как не могла объяснить себе, почему её это так раздражает. Незнакомка хихикнула, прикрыв ряд неровных зубов ладошкой, и с наигранной фривольностью толкнула молодого человека в грудь. — Просил её дать знак перед стартом, чтобы иметь преимущество перед противниками? — спросила студентка, когда он сел за руль. — Напомнил, чтобы не забыла завтра явиться в участок, — ответил новоявленный бог, — она стоит на учете. — Какой ты обходительный с преступниками. Маршалл усмехнулся и повернул ключ в замке зажигания, на что автомобиль отозвался монотонным тихим рычанием. Девушка вышла на линию старта, покачала бедрами из стороны в сторону так, что едва не похвасталась своим нижним бельем из-под края чересчур короткой юбки, и махнула флагом в черную и белую клетку. Помощник детектива резко переставил ногу со сцепления на педаль газа, и Андреа вжало в сиденье от стремительно нарастающей скорости. Они вырвались вперед, и пейзаж за окном стал сливаться в трудно различимую мазню. Кэмпбелл непроизвольно засмотрелась на своего «водителя». Полностью сосредоточенный на дороге, он то сжимал руль до скрипа кожи перчаток, то расслабленно придерживал его раскрытой ладонью, выворачивая на едва заметных поворотах. Ей вдруг стало так легко, словно мгновение застыло вокруг их Форда, полупустой ночной трассы и энергичных битов старенькой песни Diamond Life. Андреа вспомнила, что слышала её, когда Том играл в NFC во времена их обучения в старшей школе, а сейчас она стала участницей реальных событий с экрана компьютера. Студентка вздохнула: вернуть бы то беззаботное время без похищений, загадок и греческого божества. На повороте их обогнала кислотного цвета Супра. Маршалл выругался, бросил что-то про лучшую управляемость легенды японского автопрома и попросил девушку держаться покрепче. Кэмпбелл только успела схватиться за подлокотник и потолочную ручку, когда консультант полиции дернул рычаг ручного тормоза, смещая центр тяжести автомобиля на переднюю ось. Резкий поворот руля влево, и колеса жалобно взвизгнули, извергая из-под себя смесь пыли и дыма. Стрелка тахометра поползла вверх, когда корпус Мустанга плавно повело вбок. Андреа показалось, что она забыла, как дышать, немигающим взглядом она наблюдала, как бесхитростными движениями Маршалл удерживал автомобиль в заносе, а затем, опустив ногу с педали акселератора, вернул их в исходное положение. Оказавшись в одном из узких переулков, они вновь начали разгоняться. — Так мы срежем часть трассы, — пояснил помощник детектива. — Это честно? — Нет, но это весело. Сердцебиение Андреа зашкаливало, однако адреналиновый всплеск временно освободил её от тягостных размышлений, оставив в голове вакуум. Маршалл заметил её состояние и спросил: — Испугалась? — Я не привыкла к такому экстриму, — в глотке пересохло, отчего голос студентки звучал сипло. Консультант хотел ещё что-то ответить, но его перебила трель входящего звонка. Нажав на пульте управления руля одну из немногочисленных кнопок, он громко ответил: — Аида, ты на громкой связи, говори. — Вы сейчас где? — Если верить навигатору, — Маршалл мимолетно взглянул на экран на приборной панели, — то на Блэкхерд роуд. — Уезжайте с трассы, — даже через динамик было слышно, как Аида встревожена, — через минут десять здесь будут копы, начнётся облава. — Здесь есть пляж Лидо, мы будем там, — отрезал молодой человек. Притормозив, он медленно развернул автомобиль на сто восемьдесят градусов, и они направились на север к берегу Атлантического океана. Форд бесшумно крался по прибрежным переулкам с односторонним движением. Богато украшенные особняки с идеально выстриженными лужайками провожали их редкими окнами, зажженными жителями-полуночниками. Андреа то и дело опасливо оглядывалась в надежде не увидеть синие и красные огоньки служителей правопорядка. Иметь проблемы с законом ко всем прочим передрягам ей не хотелось. Когда наконец Маршалл заглушил мотор на одной из отдаленных парковок перед пляжем, студентка смогла облегченно выдохнуть. С поличным их точно не поймают. — Теперь прогуляемся пешком, — помощник полицейского открыл её дверь и услужливо подал руку девушке. Кеды утопали в рыхлом сухом песке, отчего пара то и дело спотыкалась. Не выдержав ещё одной попытки рухнуть, Маршалл стянул с себя обувь и, связав их между собой с помощью шнурков, перекинул через плечо. Этот жест, полный юношеской легкомысленности, показался Кэмпбелл таким забавным, учитывая, что перед ней стоит Бог, которому больше двадцати веков. Нет, Андреа пока не хватало сил и гибкости ума принять происходящее. На вид парню, который с ворчанием пинал сейчас камушки, было около двадцати пяти. — Сколько тебе лет? Две тысячи? — следуя примеру консультанта, девушка разулась и взяла в руки свои конверсы. Маршалл усмехнулся и, склонив голову вбок, посмотрел на неё. Свет луны красиво придавал его радужке серебристый отлив. — Формально да, но по факту двадцать шесть. Время — понятие эфемерное, особенно, если дело касается возраста. Его легко подчинить в свою пользу, — он помолчал и добавил, — если ты Бог или что-то в этом роде. — О, а то я хотела сказать, что чувствую иногда себя на все восемьдесят. — Садись, старушка, — парень сел прямо у кромки воды и похлопал ладонью по песку около себя. Ветер, пропитанный морской солью, освежал и успокаивал. Независимая от человеческой прихоти стихия жила своей размеренной жизнью. Возможно, Маршалл прав, для вечности возраст — это даже не цифра, а микроскопическая крупица в мироздании. Андреа подцепила горсть песка и пропустила его сквозь пальцы, он был всё ещё теплым после заката солнца. Она жила в знакомом до мозга костей мире, но один случай переломил реальность на сотни мелких кусочков, которые отказывались собираться во что-то единое и складное. По черноте воды скользнул луч света от фонаря. Кэмпбелл нервно повела плечами. Это полиция, кто ещё в здравом уме будет ходить по ночному пляжу с такими прожекторами. Словно прочитав её мысли, Маршалл пружинисто встал и начал поспешно снимать с себя одежду. — Что ты делаешь? — прошептала студентка. — Инсценирую легенду, в которую можно поверить больше, чем в ту, где Гефест — это кривоногий и хромой кузнец, — молодой человек бросил ей свою футболку и размашистым шагом вошёл в океан по колено. Полицейские уже подошли к ним вплотную, когда вода доходила Маршаллу до груди, а студентка засмотрелась на то, как искрят солёные капли на его рельефных плечах. — Что вы здесь делаете? — один из офицеров остановился прямо за спиной Андреа. — Пришли искупаться, — помощник детектива невинно развел руками, разгоняя волны вокруг себя. — В такое время? — второй патрульный нацелил свет фонаря на молодого человека. — Это запрещено законом? — Кэмпбелл сделала вид, что аккуратно сложила футболку своего спутника на песок, и начала раздеваться. Её ли это был порыв, или в силах Гефеста была возможность управлять смертными, но джинсы и майка девушки повторили участь одежды консультанта полиции. Вода была неоправданно ледяной, но девушка упрямо шла навстречу Маршаллу. Он подплыл чуть ближе, привлекая девушку к себе. Жар, исходящий от его тела, аномальным контрастом обволакивал её. Студентка представила, как со стороны полицейских смотрится эта немая сцена, и хихикнула. — У вас есть какие-то вопросы? — заразившись её весельем, молодой человек приподнял Андреа за бедра и усадил к себе на плечо, отчего оголодавший ветер тут же нещадно вцепился в её продрогшие мышцы. — Форд Мустанг на парковке принадлежит вам? — Нет, — Маршалл отрицательно покачал головой, его пальцы будто невзначай скользнули по ногам девушки, рисуя на них барельеф из красноватых следов и разбегающихся по сторонам мурашек. Сотрудники правопорядка буркнули что-то в ответ и, отдав честь, пошли прочь с пляжа. Дождавшись, пока свет от их фонаря будет мелькать на безопасном расстоянии, парень ловко перехватил Андреа на руки, погружая обратно в холодный плен Атлантического океана. Нижняя губа Кэмпбелл задрожала, и она машинально прижалась ближе к груди помощника детектива. Как и свойственно божеству кузнечного мастерства, тело Гефеста было чрезмерно горячим в сравнении с температурой воды. — К счастью, нам попались настоящие придурки, — фыркнул Маршалл, — эй, ты вся дрожишь. — Замёрзла, — Андреа слышала, как оглушительно у неё стучат зубы, — кстати, это правда, что ты долгое время провёл на дне океана? — Ага, как Губка Боб, — молодой человек повёл девушку, как провинившегося ребенка, к берегу. Скептически оглядев фиолетовый кроп-топ, он двумя пальцами подцепил свою белоснежную футболку и протянул ей, — надень лучше это, а сверху набрось мою куртку, быстрее согреешься. Пальцы одеревенели и не слушались, студентка с трудом просунула голову в горловину, всё ещё не ощущая желаемого тепла. От футболки пахло ментолом, кожей и костром. Андреа вспомнила мастерскую Гефеста: уютный жар от печи, пледы, добрый десяток разнообразного холодного оружия. Сейчас, наверное, это место было у неё в приоритете, где можно согреться, но вокруг пустынный пляж и мерзкие объятья северо-западного ветра. Заметив, что лучше не стало, Маршалл снова без особых усилий перебросил студентку через плечо, захватил с собой остатки одежды и понёс всё к автомобилю. Кэмпбелл не сопротивлялась, облокотившись на спину спутника. Она пыталась забрать у него хотя бы джоуль от его аномальной температуры тела. Вернув Андреа на твёрдую поверхность потрескавшегося асфальта, парень заключил её в медвежьи объятья. Невесомый поцелуй в макушку. Девушка вздрогнула. Как в тот раз при их последней встрече. В невинном жесте таилось столько сакрального и волнующего. Андреа подняла голову, задев кончиком носа жесткую щетину на подбородке консультанта полиции. Они оба молчали. Тишину нарушало лишь негромкое бормотание океана. — Извини, поступил глупо, но я решил показать полиции, что мы пришли сюда ради того, чтобы поплавать, а в итоге они бы и без этого спектакля нам поверили бы. Он смахнул со лба Кэмпбелл невидимую песчинку и снова поцеловал её уже в уголок губ, будто спрашивал разрешения. Но его не требовалось. Поддавшись импульсивному желанию, Андреа обхватила его за шею, привстала на носочки и уверенно ответила на поцелуй. Состояние было подобно тому, как при раскате грома осознания: земля ушла из-под ног, голова закружилась, конечности онемели. Опасаясь потерять равновесие, девушка подпрыгнула и обвила ногами талию Маршалла, его руки тут же подхватили её под бёдра. — Андреа, — выдохнул он ей в губы, — Мне и так с самой первой встречи около тебя сложно себя сдерживать, сейчас, боюсь, у меня сорвет крышу. Но помощник детектива не стал придерживаться стандартных постулатов полиции: первый выстрел предупредительный, второй — контрольный. Не опуская её ноги, Маршалл уложил Кэмпбелл на ещё теплый от работы двигателя капот автомобиля. Его руки изучали изгибы тела девушки, словно она была хрупкое, но такое желанное произведение искусства. Задрав футболку до яремной ямки студентки, он провел языком от низа живота к груди, оттянул чашечку бюстгальтера вниз и обхватил сосок губами. Нега сладостным сиропом растеклась по телу Андреа, она прикусила губу, сдерживая стон, но это только подстегнуло молодого человека. Ласка языком сменялась нежными укусами, жадными поцелуями, отчего девушка сама чувствовала себя тающим металлом в его умелых руках. — Ты ещё не согрелась, — голос Маршалла срывался на глухое рычание, — И нас могут увидеть. Не арестуют за стритрейсинг, арестуют за непотребства в общественном месте. Щеки Кэмпбелл горели, дыхание обрывками царапало легкие, но остановить это безумие она не могла и не хотела. Словно всё было затеяно ради этого момента. Парень взял её за руку, открыл дверь Мустанга, и, заняв водительское место, усадил Андреа к себе на колени. Жесткой ладонью он надавил на её поясницу, придвигая девушке ближе к себе. Ещё один порывистый поцелуй, свободной рукой Маршалл запрокинул её голову назад, собрав волосы в хвост, и прикусил нежную кожу на шее около сонной артерии. От каждого его прикосновения по телу разбегались миллионы подожженных мурашек. Облизнув свои указательный и средний пальцы, он оттянул край её белья вбок и медленно ввёл их во влагалище. Ни то хрип, ни то стон сорвался с губ Кэмпбелл, она вцепилась ногтями в плечи молодого человека и прикрыла глаза, отдаваясь полностью своим ощущениям. Интенсивные толчки сопровождались дурманящим коктейлем из приятной боли и нарастающих по интенсивности токов экстаза. Плавным движением он перевёл пальцы на клитор, приподнял её за талию и резким, даже грубым движением вернул студентку в исходное положение. — Ах, — Андреа была готова поклясться, что от неожиданности её глаза заслезились. Она была как минимум не готова, что в одномоментном рывке член консультанта полиции окажется в ней на всю длину. Он дал ей время прийти в себя, привыкнуть. Практически не двигаясь, он гладил её спину, пробегал по ряду позвонков, как искусный тапер во время исполнения гаммы ре мажор. Кэмпбелл прислонилась лбом к его лбу, прошептала что-то невразумительное даже для самой себя и, обхватив, обеими ладонями его лицо, снова поцеловала Маршалла. Их бедра двигались навстречу так складно, будто они знали, чувствовали друг друга сотни лет. Казалось, молодой человек не обделял вниманием ни один миллиметр тела своей партнерши. Его губы, пальцы, ладони магическим образом уделяли внимание самым чувствительным точкам Андреа. Она блаженно закатила глаза на очередной его толчок и приглушенно застонала, консультант полиции с божественной точностью предугадывал все ответвления её тайных желаний. Это сложно было назвать химией, физикой или в принципе объяснить любыми другими земными науками. Девушка наклонилась к его шее, поцеловав её, и уловила губами учащённый пульс парня. Она буквально задыхалась от его стальных объятий, головной мозг терял последние возможности контроля над телом. Мягкие вибрации расползались от периферии к пупку и, словно нерадивые сотрудники на электрической станции, отключали один за другим рубильники чувствительности в аксонах. Оргазм напалмом разрушил остатки самообладания Кэмпбелл. Укусив нижнюю губу Маршалла, она звучно выдохнула его имя. Молодой человек смерил её затуманенным взглядом от раскрасневшегося лица до приподнятого края футболки и начал двигаться гораздо быстрее и жестче. Его мальчишеская голодная дерзость находила отражение в каждом проникновении члена до самого основания. Отрывистые, рваные выдохи вперемешку с хрипотцой щекотали кожу на ключице. С треском консультант полиции разорвал свою футболку на девушке, прильнул к её груди губами, оставляя после каждого засоса красновато-багровые пятна, подобные замысловатым созвездиям, недоступным сознанию обычного обывателя. Маршалл запрокинул голову, слегка прогнувшись в грудном отделе позвоночника, и подался вперед, когда тугая струя спермы обожгла и без того разгоряченную слизистую влагалища. Восстановить дыхание после такого стихийного марафона было практически невыполнимой задачей. Молодой человек посмотрел на Андреа как-то виновато, поправил края порванной футболки и спросил: — Итак, что ты хочешь знать про Ская и Сибил?