НЕЖНОЕ СЕРДЦЕ АЛЬФЫ

Дни рождения Намджуна и Чонгука прошли в слегка напряженной обстановке. Если в случае с хёном все было более-менее гладко, то с Гуком чуть опять не случилась драка. Чимин первым кинулся разнимать парней, но, как всегда, пострадал больше всех. Юнги тогда чуть с ума не сошел от того, что смог поднять на него руку, пусть даже и случайно, поэтому собрал свои вещи и на время переехал в офисе. — Юнги, собирайся, — сказал Намджун после рабочего дня. — Куда? — спросил тот. — Домой. Ты уже достаточно наказал себя, да и Джин волнуется о твоем здоровье. — Скажи ему, что со мной все в порядке. — Он не верит мне на слово и требует, чтобы я привез тебя. — Прости, хён, но я не поеду. Сегодня день рождения у Чимина, и я не хочу портить ему праздник. — Ты и так испортишь его своим отсутствием. Юн, твое ребячество затянулось. Хватит обижаться, да и парни давно уже тебя простили. — Хён, ты не понимаешь. Я ни на кого не обижаюсь, а сам себя простить не могу. Как я буду смотреть в глаза Чимину, зная, что больно ранил его? — А тебе не кажется, что сегодня идеальный повод для того, чтобы помириться с ним? — Нет, пусть хотя бы этот праздник пройдет без драк и обид. — Знаешь, в последнее время я стал задумываться над тем, а не зря ли позволил тебе остаться с нами? Я действительно думал, что ты станешь хорошим лидером, но ведешь ты себя сейчас как настоящий трус. Абсолютный альфа смело смотрит в глаза любым проблемам и старается их решить, а не прячет голову в песок, как глупый страус. — Хён, я не боюсь решать проблемы, я боюсь последствий от этого, понимаешь? — Нет, потому как ты страшишься не последствий, а ответственности. Такое поведение не подобает тому, кто должен стать абсолютным. Не думаю, что твой отец гордился бы тобой сейчас. — Он вообще не хотел мною гордиться. — Это не так. Он просил твою мать воспитать из тебя достойного человека, а ты ведешь себя как трусливый щенок, позорящий своих родителей. В последний раз спрашиваю, едешь со мной? — Нет. — Другого я и не ожидал. Ты сильно разочаровал меня, поэтому подумай над тем, чтобы найти себе другое жилье. После ухода Намджуна Юнги долго не мог прийти в себя. Осознание того, что хён прав пробудило в нем злость, которая обрушилась на ни в чем неповинный рабочий стол. Мин разнес его в щепки, но душа не желала на этом успокаиваться, и чтобы не разнести к чертям собачьим все здание, блондин решил напиться. Алкоголь затуманил его разум и успокоил нервы. Лежа на диване с бутылкой соджу, он понял, что пришла пора перестать скрываться от правосудия и понести ответственность за убийство отчима. Это будет первым шагом на пути к исправлению. К тому же, сидя за решеткой боксер не сможет больше причинить боль Чимину и возможно, тот забудет о нем, обретя свое счастье с другим альфой. В этот день омега почувствовал себя самым несчастным и одиноким человеком в мире. Он до последнего надеялся, что Намджуну удастся уговорить Юнги приехать на его праздник, но, когда тот вошел в дом один, его сердце разбилось окончательно. Пак улыбался сквозь слезы и не слышал ни добрых пожеланий, ни слов поддержки. Когда родные попросили лиса показать какой способностью обладает его пятый хвост, он выполнил их просьбу с великим облегчением. Все дело в том, что с новым хвостом омега обретал крепкую защиту в виде невидимой сферы. Она мягко обволакивала парнишку, но при этом никто не мог пробиться через нее и причинить ему вред. Как только он почувствовал себя в безопасности, упал на колени и, закрыв лицо руками, дал волю слезам. День рождения Чимина выпал на пятницу, поэтому все выходные Юнги никто не беспокоил. Отрезвев на следующее утро, он выкинул обломки стола на помойку и убрался в кабинете. Вместе с едой через интернет Мин заказал новый стол и сам его собрал, когда рабочие привезли детали. Он спустился вниз, где находился фитнесс-центр и попросился принять у них душ. Приведя себя в порядок, парень немного прогулялся по близлежащему парку, еще раз обдумывая слова хёна, а затем снова вернулся в офис. — Юнги, проснись, — строго сказал Намджун и потряс его за плечо. — А, хён, — Мин вскочил с дивана и потер глаза руками. — Прости, я проспал. — Я вижу, ты решил сменить свой стол. Чем тебя старый не устроил? — Попался под горячую руку. — Только и можешь, что крушить. — Хён, я подумал над твоими словами. Ты прав, я — трус и не достоин ни Чимина, ни вашего доверия в целом. Идти мне некуда, поэтому я решил сдаться полиции. — Да, ты не просто трус, а слабак каких свет не видывал. Как ты вообще выигрывал бои с таким настроем? — Тогда у меня была мотивация. — А Чимин для тебя не мотивация? Ты даже не хочешь побороться со своим зверем за него, значит и правда врал про свои чувства. Боже и зачем я только послушал омегу? Нужно было тогда еще сдать тебя полиции, чтобы ты не принес такого раздора в нашу семью. — Прости. — Нет тебе прощения. Я ненавижу слабых нытиков, которые за своими соплями не видят страдания других. Решил сдаться? Что ж, вперед, но ты у меня в долгу, поэтому сейчас садишься в машину и едешь домой. — Но хён… — Это не обсуждается! Твари из клана Кан напомнили о себе и снова разгромили мастерскую Тэхёна. Двое из рабочих погибли, один тяжело ранен и, если тебя это нисколько не трогает, то я не могу спустить с рук этим уродам то, что они сделали. — Тогда, может, я с вами поеду? — Против оборотней ты бесполезен, так что езжай домой и охраняй Джина с моим сыном. Это твой последний шанс проявить себя как альфа и окончательно не упасть в моих глазах. — Хорошо, хён, я обещаю, они будут в безопасности. — Надеюсь на это. Намджун вместе с Юнги вышли из здания и сели в свои машины. Однако на заднем сидении альфы Мин заметил Чимина рядом с Тэхёном и его сердце неожиданно всколыхнулось от тревоги. Парень побежал за отъезжающей машиной хёна и стукнул ладонью по дверце багажника, но Джун так и не остановился. Омега обернулся на шум и в его глазах отразилась печаль. «Зачем Намджун взял его с собой? — подумал блондин, хватаясь за голову. — Точно, у омеги же появился новый хвост. Возможно, он отвечает за силу, иначе альфа не стал бы рисковать Чимином. Блин, но почему так неспокойно на душе?». Пока он добирался до дома, несколько раз порывался повернуть назад и поехать за хёном. Однако, вспомнив его грозный взгляд, все-таки побоялся ослушаться альфу, поэтому, вернувшись домой, первым делом отыскал Джина. Он сидел в своей комнате и укачивал сына. — Джин, — громко позвал Юнги. — Тише ты, — шикнул на него омега. — Ёнджун только заснул. — Прости. — Надумал вернуться? — Намджун попросил приглядеть за вами. — Серьезно? Ты за собой-то присмотреть не можешь, не то, что за другими. — Ну, в ситуации с Чимином я же как-то справился. — Вот именно как-то. Не иначе как чудо тебе помогло. Ладно, горе луковое, пошли накормлю тебя. — Я не голоден. — Рассказывай мне тут. Небось одними рамёнами и питался все это время. Юнги знал, что насчет еды с Джином спорить бесполезно, поэтому молча пошел за ним на кухню. Омега быстро приготовил обед и накормил им парня. Сидя за чашкой ароматного чая с пирогом, он спросил: — Ты ведь и не думал возвращаться, правда? — Да. Я решил сдаться полиции. Убегать не имеет смысла, все равно рано или поздно поймают, а быть помехой вашему счастью и покою в семье я тоже больше не хочу. — Да, ты никак рехнулся? Тебе пожизненное светит. А что будет, если ты в камере обернешься? Мало того, что ты поубиваешь своих сокамерников, так тебя еще и пристрелить могут. — Это уже не будет иметь значения. Я должен был умереть еще там, на мосту, поэтому не нужно переживать за меня. — Юнги, ты правда настолько отчаялся, что решил наплевать на свою жизнь? — Я не человек, но и не оборотень. От меня нет никакой пользы, одни лишь боль и разочарование. Я устал от того, что вокруг меня все страдают. — Но Чимин любит тебя, и мы все тоже любим. Почему ты не хочешь дать нам возможность подарить тебе тепло и заботу, которых лишился когда-то? — Джин, прошу тебя, не надо. Мне и так нелегко далось это решение. — Я поговорю об этом с Намджуном. — Он в курсе, к тому же хён сам сказал мне сваливать. — Боже, это же как надо было его вывести из себя, чтобы он предложил такое? Видимо, моя история ничему тебя не научила, и ты готов пожертвовать чувствами других, ради своего спокойствия. Не думал, что ты такой эгоист. — Я много думал над твоими словами и пришел к выводу, что мне не победить свой страх, поэтому хочу уйти. — Нет, я не верю, что ты окончательно отказался от нас. Ты не можешь вот так просто взять и перечеркнуть все, что связывает тебя с Чимином. Ты хоть представляешь, что он пережил в свой день рождения? Это был худший день в его жизни, потому как праздника не получилось. Он ждал тебя до последней минуты, а потом долго и безутешно рыдал, виня себя в своей глупости и доверчивости. — Мне жаль. Надеюсь, он стал сильнее с новым хвостом и не пострадает сегодня. — Я тоже на это надеюсь, потому как омега не стал сильнее, а всего лишь укрепил свою безопасность. — В смысле? А зачем тогда Намджун взял его с собой? — Пятый хвост позволяет кумихо покрываться невидимой защитой, через которую никто не может пробиться. Джун взял его на случай, если кто-то из мальчиков пострадает, тогда лис сможет укрыть его, чтобы тот остался жив. — Я в шоке, и ты после этого называешь его мудрым альфой? Чимин — слабый ребенок и даже супермощная защита не убережет его от разъяренной стаи. Хён не подумал о том, каково будет омеге, если они все пострадают? — Чим хотя бы не струсил и пошел со всеми, в отличии от тебя. Что касается моего мужа, он никогда не доводит ситуацию до крайней и старается сам выполнить всю «грязную» работу за парней. — Я просил его взять меня с собой, но от отказался. — Потому что он больше тебе не верит и не хочет видеть за своей спиной того, кто может предать. — Но я никого не предавал! — Ты предал чувства Чимина и тем самым подорвал доверие всей семьи! Даже Хосок не был способен на такое, хотя ему тоже приходилось нелегко. — Чертов гамма и зачем ему вообще пришла мысль спасать меня тогда? Юнги вдруг почувствовал злость от того, что его постоянно сравнивали с этим парнем. Он попытался успокоиться, но переживания за Чимина подливали масла в огонь, и проснувшийся зверь требовал выплеснуть ярость на Джина. — Он всего лишь хотел быть счастливым с тобой, — ответил Джин. — Однако не Хо заметил тебя первым. Это был Чимин. Он тогда еще почувствовал твой запах и понял, что ты — его истинный. — Почему же он не сказал об этом сразу? — Потому что не мог понять, что такое возможно, ведь ты был человеком. От истинной любви нельзя укрыться нигде. Омега это понял, так почему ты не хочешь этого понять? Юнги не ответил, чтобы не продолжать этот бессмысленный, на его взгляд, спор. Он не хотел больше провоцировать зверя и попытался отвлечься, пересев на диван и включив телевизор. Мин бесцельно щелкал по каналам, но сердце продолжало щемить от боли и тревоги за лиса. Время тянулось ужасно медленно и было уже глубоко за полночь, когда альфы вернулись домой. Гук вошел в гостиную первым, крепко прижимая к себе хромающего Тэ. На них было страшно смотреть, потому как изодранная в клочья одежда не скрывала ужасных царапин и синяков на их телах. Парни еле держались на ногах и при каждом движении морщились от боли. Намджун зашел следом за ними, неся на руках окровавленное тело омеги. Альфа тоже выглядел не лучше парней, но Чимину досталось больше всех. На его груди зияла огромная рана и создавалось такое впечатление, что у него хотели вырвать сердце. Лис потерял много крови и был без сознания, поэтому хён осторожно положил его на свободный диван. — Боже, Намджун, что случилось? — спросил Джин, приложив руку к груди. — Каны были готовы к нападению, — ответил альфа. — Но что с Чимином? — Его защита не выдержала натиска такого количества альф. — Мальчики, вы как? — Я в порядке, — сказал Чонгук. — Тэ повредил ногу. — Дорогой, звони доктору Ли. Нам нужна кровь для переливания, а я схожу за аптечкой. Сказать, что Юнги был в шоке — не сказать ничего. Он смотрел на бездыханное тело лиса и в его душе что-то надломилось. Все прежние убеждения и уверенность в своих решениях мгновенно разбились о жестокую реальность, в которой все пространство заняло огромное, просто необъятное чувство к Чимину. Сомнения отпали сами собой, когда еле уловимый запах мандаринов ударил в голову по-особенному. Все эмоции разом накрыли парня, разрывая его душу на мелкие кусочки, но сильнее всего было желание отомстить. Мин почувствовал, как его тело начало ломать аж до хруста костей, и чтобы вытерпеть эту боль, он сильно сжал руки в кулаки. Из них тут же потекли капельки крови, потому как на кончиках пальцев появились когти, которые проткнули кожу. Блондин с удивлением смотрел на свои окровавленные ладони и не понимал, почему так четко видел каждую линию на них. Он посмотрел на омегу и увидел, как его грудь начала едва вздыматься. Пак пришел в себя лишь на мгновенье и, открыв глаза, прошептал: — Юн, — после чего снова потерял сознание. В этом шепоте было столько боли, отчаяния и надежды, что этого хватило, чтобы зверь окончательно завладел сознанием блондина. Тот в ярости сжал кулаки и прорычал: — Никто не смеет трогать то, что принадлежит мне! Мин рванул с места и чуть не вышиб дверь на выходе. Парни удивленно проводили его взглядом и Чонгук спросил: — Мне пойти за ним? — Не нужно, я сам, — ответил Намджун, а затем обратился к Джину: — Дорогой, присмотри за омегой. Доктор уже в пути. — Милый, пожалуйста, дай Юнги еще один шанс, — ответил тот. — Для начала посмотрим, что из него получится, а потом будем решать. Альфа поцеловал своего мужа в щеку и вышел из дома.