НЕЖНОЕ СЕРДЦЕ АЛЬФЫ

Юнги открыл дверцу машины хёна и втянул носом воздух. Различные запахи заполнили его сознание, из которых он пытался вычислить чужие. Сильнее всего был запах мускуса, который вероятней всего принадлежал Намджуну. С ним смешивались четкие запахи кедра и коньяка, видимо, Тэ и Гука. Очень слабый запах мандаринов снова заставил сердце блондина сжаться от боли и негодования. Мин принюхивался снова и снова пока не различил четкий запах валерьяны, который сразу ему не понравился. Парень моментально взял след и помчал по нему, однако далеко уйти не смог. На повороте дороги у самой кромки леса его тело скрючило так, что подкосились ноги. Он упал и, скатившись на обочину, стал корчился от боли. Хруст ломаемых костей оглушил его и боль была невыносима настолько, что хотелось самому разодрать свое тело. Во рту горело так, будто ему разом выдернули всю челюсть. Проведя языком по своим зубам, Мин с удивлением понял, что они увеличились в два раза и стали острее. Его кожа начала очень быстро покрываться шерстью, а в районе копчика так вообще нестерпимо зудела. Тело стало увеличиваться в размерах, с легкостью разрывая плотную ткань одежды. Обращение заняло всего несколько минут, но парню показалось будто прошла вечность прежде, чем боль окончательно покинула его. Он открыл глаза и поразился четкости увиденного. Несмотря, на то, что была глубокая ночь, Юнги видел все отчетливо как днем. Он попытался встать, но вместо рук увидел огромные лапы с кончиками острых когтей между подушечками. Оглядев себя, вместо человеческого тела Мин обнаружил звериное, покрытое шерстью белого цвета с голубоватым отливом и черными пятнами. Блондин обрадовался, что наконец-то смог обратиться и рефлекторно завилял длинным хвостом с черным кончиком. Однако радовался он недолго, потому как в нос ему ударил мощный запах мускуса, который таил в себе опасность. Юнги моментально вскочил на все четыре лапы и ощетинился, глухо зарычав. По дороге к нему не спеша приближался громадный лев, сверкая в темноте желтыми глазами. Встряхнув своей пушистой гривой, он остановился напротив оборотня и властно посмотрел на него. Как ни странно, на этот раз Мин выдержал этот тяжелый взгляд. Он выпрямился и смело смотрел на льва, как вдруг в его голове раздался голос Намджуна. — Как ты теперь себя чувствуешь? — спросил он. Юнги от неожиданности пригнулся, прижав уши к голове и ошарашенно озирался по сторонам, ведь точно видел, что пасть льва была закрыта и он не мог этого сказать. — Не бойся, — снова сказал хён. — Все оборотни общаются мысленно. — Правда? — тут же ответил Мин. — Как видишь. Сейчас мы полностью звери, но сознание у нас осталось человеческим, поэтому тебе придется научиться отвечать на вопрос не задумываясь. — Как это? А если это будет какой-то сложный вопрос? — Тогда тебе нужно будет обернуться человеком, чтобы подумать над ответом, иначе все твои мысли будут слышны остальным оборотням. — Жесть, я не был готов к такому повороту. — Тебе придется научиться отключать голову, когда ты становишься оборотнем. Советую сразу ставить себе цель. Если это драка, значит, сосредоточься на ней и ни в коем случае не обдумывай нападение. Просто доверься инстинктам и бей так, как почувствуешь нужным. Если же нужно выследить кого-то, просто иди по следу и не думай об этом человеке пока не найдешь его. — Хорошо, спасибо за советы, хён. Скажи, а в кого я обернулся, а то как-то не совсем понятно? — Ты стал снежным барсом и мне кажется, что я уже встречался с твоим отцом однажды. — Правда? Когда? — Это было давно, когда я только спас Чонгука от суицида и обратил его. Мы вместе с ним выходили из бара, когда в дверях я столкнулся с абсолютным альфой. Он грозно рыкнул на меня, но видимо, был слишком пьян, чтобы понять, что мы с ним равны по статусу. Я тогда сильно удивился этому, ведь абсолютный альфа — это такая большая редкость, а тут сразу двое в одном городе. Однако твой отец не пожелал разговаривать со мной. Он был слишком измотан и озлоблен, а еще я почувствовал сильную тоску по ком-то очень важном для него. Возможно, в тот день твой отец наблюдал за тобой и твоей матерью, поэтому он выглядел таким разбитым. — Но почему ты решил, что это мой отец? — Оборотни могут распознать вид зверя, а он был снежным барсом. — А запах, ты помнишь его запах? — Конечно, от него пахло эвкалиптом. Такой освежающий запах с холодным оттенком. — Спасибо, Намджун. Спасибо за все, что ты сделал для меня и прости, что я так глупо себя вел. Благодаря тебе, у меня появилась цель, которой я буду следовать всю свою жизнь. — Глупый, если твой отец все еще жив, найти его будет крайне сложно. — Мне плевать, я должен это сделать. — Значит, ты твердо решил уйти? — Да, у меня кроме отца никого не осталось в этой жизни. — То есть мы для тебя так и не стали семьей? — Конечно стали и я очень благодарен вам за заботу, но ведь ты сам сказал мне искать другое пристанище. — Я сказал так, чтобы ты задумался над своим поведением и отношением ко всем нам. Я думал, что ты испугаешься одиночества и поймешь, насколько мы все тебе дороги, а ты так легко отказался от нас. Даже зверь внутри тебя возжелал отомстить за Чимина, а ты сейчас готов вот так просто порвать эту связь, что между вами возникла? — Это не так. Я хочу отомстить за него, но ты сказал… — Забудь о том, что я сказал. Ты готов бороться за него или нет? — Конечно готов. — Ты его любишь? — Да. — Тогда клянись здесь и сейчас, что никогда больше его не обидишь и будешь всегда с ним рядом. — Я постараюсь. — Это недостойный ответ для абсолютного альфы. Ты должен принять ответственность за Чимина, как его истинный и тогда он последует за тобой хоть на край света. — Думаешь, он поможет мне в поисках отца? — Омега будет помогать во всем и заботится о тебе, если ты этого захочешь. Ну, так что каков будет твой окончательный ответ? — Хорошо, я обещаю, что Чимин будет со мной в безопасности во всех смыслах этого слова. — Смотри, слово, данное абсолютным — нерушимо и, если ты сам его нарушишь, пощады от меня не жди. — Я тебя понял. — Отлично, а теперь пошли домой. — В смысле, а как же отомстить этим тварям за то, что они сотворили с парнями? — Не переживай, как только наши раны затянутся, у нас будет шанс поквитаться с ними, а пока нужно набраться сил. К тому же тебе еще многому предстоит научиться. — Опять учиться. Ненавижу эту зубрежку. Кто ее вообще придумал? Не всем же быть такими умными и прилежными, как он. И чего прицепился ко мне со своими наставлениями? — Юнги, я все слышу. — А? Я что сказал это вслух? — Нет, ты громко подумал и вообще, скажи спасибо, что я с тобою нянчусь, ведь никто тебе больше не поможет в этом. — Спасибо. Блин, тоже мне папочка нашелся. — Юнги! — Что? Я не могу остановить поток мыслей, они сами лезут ко мне в голову! — Да, я тебе не отец, но старше тебя, поэтому прояви хотя бы уважение. — Я и проявляю. — Оно и видно. — Хён, прости, но как заставить себя не думать ни о чем? — Забудь свои обиды и засунь все амбиции глубоко в задницу, тогда может, наконец дойдет, что мы желаем тебе только добра. — Хорошо, хён, скажи, а как обратно обернуться человеком? — Так же как и зверем, нужно просто захотеть. — И все? — А что тебе еще заклинание какое-нибудь нужно? — Нет серьезно, я ведь обернулся, даже не осознавая этого. Все как-то само собой произошло. — Правда? Тогда вспомни, какие эмоции ты испытывал при этом? — Я хотел отомстить и только это мною двигало в тот момент. — Чтобы стать человеком, нужно испытать противоположное этому чувству. — То есть что-то хорошее? — Да. — Например, любовь? — Отличная мотивация. — Хён, а Чимина на разборки ты тоже взял, чтобы я задумался над своим поведением? — Тогда я о тебе вообще не думал. Мне важно было обеспечить защиту Тэхёну и Чонгуку. Кто же знал, что эти твари будут нас ждать? — А раньше они что никогда не готовились к нападению? — Мы всегда выбирали момент, чтобы напасть внезапно, однако в этот раз зачинщики укрылись в одном доме, где собрались все альфы. Чимин хотел помочь Тэхёну, когда тому повредили ногу, но под когтями разъяренных зверей его защита не выдержала. — Ему что и правда хотели вырвать сердце? — Мир оборотней жесток и в нем полно ужасных правил, которым следуют отдельные индивиды, а попросту психи. Одно из таких правил гласит, что у поверженного врага нужно вырвать сердце и съесть его, пока оно еще бьется, тогда вся его сила перейдет к победителю. — Фу, что за бред такой? — Этим жили наши предки, но и в наше время еще остались те, кто до сих пор верит в это. — Бедный Чим. Представляю, какую боль он испытал. — Скажу, по правде, физическая боль не сравниться с душевной. Ему было гораздо больнее, когда ты не пришел поздравить с днем рождения. Юнги замолчал, ибо ему стало стыдно и невыносимо жаль омегу. От этого сердце больно сжалось и эти неприятные ощущения разнеслись по всему телу. Мин скрючился, припав к земле. Звериное тело начало уменьшаться в размерах, возвращая ему человеческие очертания. Парень рычал до тех пор, пока не услышал крик. Тяжело дыша, он открыл глаза и увидел, что лежит на лужайке возле дома совершенно голый. Прикрыв пах руками, боксер сел и попытался успокоиться, но осенняя прохлада заставила его трястись еще сильнее. Тут ему на плечи накинули покрывало, в которое он сразу же закутался и встал с холодной земли. Намджун тоже стоял босиком, но на нем были спортивные штаны и футболка. — Теперь в твоем рюкзаке всегда должна быть запасная одежда, — сказал он. — Как только начинаешь обращение, старайся сразу скидывать обувь, иначе придется босиком добираться до дома. — Спасибо, хён. — Теперь я вижу, что твои чувства к Чимину настоящие, иначе ты не смог бы обернуться обратно. Ладно, пошли в дом, тебе нужно принять душ и прийти в себя от сегодняшних потрясений. — А я теперь не смогу заболеть? — Нет, твой организм стал гораздо крепче, чем у человека. Альфы вошли в гостиную, где их уже ждали Джин и доктор Ли. — Джо, спасибо, что приехал, — сказал Намджун, обнимая друга. — Ты же знаешь, я не могу бросить вас, — ответил тот. — Как Чимин? — спросил Юнги. — Хоть рана и глубокая, но через неделю она затянется, а пока ему нужен отдых и никаких волнений. — Я понял, док. Джин, я могу подняться в комнату? — Конечно, это по-прежнему твой дом, — ответил омега. — Спасибо. После того, как Мин скрылся наверху, доктор Ли спросил Намджуна: — Ну, как все прошло? — Отлично, — ответил он. — Наша семья стала больше на целого абсолютного альфу. — Ты уговорил его остаться? — спросил Джин. — Да он и сам не хотел уходить, я лишь отмел все его последние сомнения. — Фух, прям камень с души упал. — Ты уже успел к нему прикипеть? — спросил Джо. — Конечно, ведь я всегда мечтал о большой семье. Жаль, что Хосока с нами нет. — От него по-прежнему нет никаких вестей? — Нет. Джо, если ты вдруг встретишь его где-нибудь, скажи, что я помню о нем. Пусть хоть иногда пишет сообщения. — Хорошо. — Что с Тэхёном? — спросил Намджун. — Вывих лодыжки, дня через два заживет. — Отлично. Джо, поздно уже. Оставайся у нас, а утром поедешь домой. — Спасибо, не откажусь. — Ой, тогда я пойду комнату приготовлю, — сказал Джин и поднялся наверх. — Что с его глазами? — спросил доктор. — Они по-прежнему красные, — ответил альфа. — Это плохо. Они должны были поменять цвет после обращения. Это значит, что мы имеем дело с опасным, безжалостным и неконтролируемым зверем. — Думаешь, настолько все серьезно? — Наверное, гибрид человека с оборотнем куда опаснее обычного зверя, поэтому не нужно лишний раз его провоцировать. Однако если в ближайшие несколько лет его цвет глаз не изменится, это может стать большой проблемой для всех нас. — Джо, я встречался с его отцом. — Серьезно? Когда? — Помнишь, я рассказывал тебе случай, что как-то столкнулся в баре с таким же абсолютным, как и я? Так вот это он и был. Стоило Юнги обернуться, как я почувствовал отдаленный запах эвкалипта, которым пах его отец. К тому же сын тоже стал снежным барсом, как и он. — Значит, семейство кошачьих пополнилось. — Ну, если не считать омег, то да. Кстати, ты еще не можешь определить, кем станет Ён-и? — То, что он альфа — это однозначно и у него все предпосылки стать львом. Однако какое-то качество может достаться и от Джина. Возможно, он также будет любить цветы, как и твой муж. — Только не это. Хватит мне и одного цветовода в доме. — Крепись, бро, но может, твой сын будет также вкусно готовить. — Намек понял и лучше, чтобы оно так и было.