Часть 24
4 ноября 2021 г. в 09:39
Юнги открыл дверцу машины хёна и втянул носом воздух. Различные запахи заполнили его сознание, из которых он пытался вычислить чужие. Сильнее всего был запах мускуса, который вероятней всего принадлежал Намджуну. С ним смешивались четкие запахи кедра и коньяка, видимо, Тэ и Гука. Очень слабый запах мандаринов снова заставил сердце блондина сжаться от боли и негодования. Мин принюхивался снова и снова пока не различил четкий запах валерьяны, который сразу ему не понравился. Парень моментально взял след и помчал по нему, однако далеко уйти не смог. На повороте дороги у самой кромки леса его тело скрючило так, что подкосились ноги. Он упал и, скатившись на обочину, стал корчился от боли. Хруст ломаемых костей оглушил его и боль была невыносима настолько, что хотелось самому разодрать свое тело.
Во рту горело так, будто ему разом выдернули всю челюсть. Проведя языком по своим зубам, Мин с удивлением понял, что они увеличились в два раза и стали острее. Его кожа начала очень быстро покрываться шерстью, а в районе копчика так вообще нестерпимо зудела. Тело стало увеличиваться в размерах, с легкостью разрывая плотную ткань одежды. Обращение заняло всего несколько минут, но парню показалось будто прошла вечность прежде, чем боль окончательно покинула его. Он открыл глаза и поразился четкости увиденного. Несмотря, на то, что была глубокая ночь, Юнги видел все отчетливо как днем. Он попытался встать, но вместо рук увидел огромные лапы с кончиками острых когтей между подушечками.
Оглядев себя, вместо человеческого тела Мин обнаружил звериное, покрытое шерстью белого цвета с голубоватым отливом и черными пятнами. Блондин обрадовался, что наконец-то смог обратиться и рефлекторно завилял длинным хвостом с черным кончиком. Однако радовался он недолго, потому как в нос ему ударил мощный запах мускуса, который таил в себе опасность. Юнги моментально вскочил на все четыре лапы и ощетинился, глухо зарычав. По дороге к нему не спеша приближался громадный лев, сверкая в темноте желтыми глазами. Встряхнув своей пушистой гривой, он остановился напротив оборотня и властно посмотрел на него. Как ни странно, на этот раз Мин выдержал этот тяжелый взгляд. Он выпрямился и смело смотрел на льва, как вдруг в его голове раздался голос Намджуна.
— Как ты теперь себя чувствуешь? — спросил он.
Юнги от неожиданности пригнулся, прижав уши к голове и ошарашенно озирался по сторонам, ведь точно видел, что пасть льва была закрыта и он не мог этого сказать.
— Не бойся, — снова сказал хён. — Все оборотни общаются мысленно.
— Правда? — тут же ответил Мин.
— Как видишь. Сейчас мы полностью звери, но сознание у нас осталось человеческим, поэтому тебе придется научиться отвечать на вопрос не задумываясь.
— Как это? А если это будет какой-то сложный вопрос?
— Тогда тебе нужно будет обернуться человеком, чтобы подумать над ответом, иначе все твои мысли будут слышны остальным оборотням.
— Жесть, я не был готов к такому повороту.
— Тебе придется научиться отключать голову, когда ты становишься оборотнем. Советую сразу ставить себе цель. Если это драка, значит, сосредоточься на ней и ни в коем случае не обдумывай нападение. Просто доверься инстинктам и бей так, как почувствуешь нужным. Если же нужно выследить кого-то, просто иди по следу и не думай об этом человеке пока не найдешь его.
— Хорошо, спасибо за советы, хён. Скажи, а в кого я обернулся, а то как-то не совсем понятно?
— Ты стал снежным барсом и мне кажется, что я уже встречался с твоим отцом однажды.
— Правда? Когда?
— Это было давно, когда я только спас Чонгука от суицида и обратил его. Мы вместе с ним выходили из бара, когда в дверях я столкнулся с абсолютным альфой. Он грозно рыкнул на меня, но видимо, был слишком пьян, чтобы понять, что мы с ним равны по статусу. Я тогда сильно удивился этому, ведь абсолютный альфа — это такая большая редкость, а тут сразу двое в одном городе. Однако твой отец не пожелал разговаривать со мной. Он был слишком измотан и озлоблен, а еще я почувствовал сильную тоску по ком-то очень важном для него. Возможно, в тот день твой отец наблюдал за тобой и твоей матерью, поэтому он выглядел таким разбитым.
— Но почему ты решил, что это мой отец?
— Оборотни могут распознать вид зверя, а он был снежным барсом.
— А запах, ты помнишь его запах?
— Конечно, от него пахло эвкалиптом. Такой освежающий запах с холодным оттенком.
— Спасибо, Намджун. Спасибо за все, что ты сделал для меня и прости, что я так глупо себя вел. Благодаря тебе, у меня появилась цель, которой я буду следовать всю свою жизнь.
— Глупый, если твой отец все еще жив, найти его будет крайне сложно.
— Мне плевать, я должен это сделать.
— Значит, ты твердо решил уйти?
— Да, у меня кроме отца никого не осталось в этой жизни.
— То есть мы для тебя так и не стали семьей?
— Конечно стали и я очень благодарен вам за заботу, но ведь ты сам сказал мне искать другое пристанище.
— Я сказал так, чтобы ты задумался над своим поведением и отношением ко всем нам. Я думал, что ты испугаешься одиночества и поймешь, насколько мы все тебе дороги, а ты так легко отказался от нас. Даже зверь внутри тебя возжелал отомстить за Чимина, а ты сейчас готов вот так просто порвать эту связь, что между вами возникла?
— Это не так. Я хочу отомстить за него, но ты сказал…
— Забудь о том, что я сказал. Ты готов бороться за него или нет?
— Конечно готов.
— Ты его любишь?
— Да.
— Тогда клянись здесь и сейчас, что никогда больше его не обидишь и будешь всегда с ним рядом.
— Я постараюсь.
— Это недостойный ответ для абсолютного альфы. Ты должен принять ответственность за Чимина, как его истинный и тогда он последует за тобой хоть на край света.
— Думаешь, он поможет мне в поисках отца?
— Омега будет помогать во всем и заботится о тебе, если ты этого захочешь. Ну, так что каков будет твой окончательный ответ?
— Хорошо, я обещаю, что Чимин будет со мной в безопасности во всех смыслах этого слова.
— Смотри, слово, данное абсолютным — нерушимо и, если ты сам его нарушишь, пощады от меня не жди.
— Я тебя понял.
— Отлично, а теперь пошли домой.
— В смысле, а как же отомстить этим тварям за то, что они сотворили с парнями?
— Не переживай, как только наши раны затянутся, у нас будет шанс поквитаться с ними, а пока нужно набраться сил. К тому же тебе еще многому предстоит научиться.
— Опять учиться. Ненавижу эту зубрежку. Кто ее вообще придумал? Не всем же быть такими умными и прилежными, как он. И чего прицепился ко мне со своими наставлениями?
— Юнги, я все слышу.
— А? Я что сказал это вслух?
— Нет, ты громко подумал и вообще, скажи спасибо, что я с тобою нянчусь, ведь никто тебе больше не поможет в этом.
— Спасибо. Блин, тоже мне папочка нашелся.
— Юнги!
— Что? Я не могу остановить поток мыслей, они сами лезут ко мне в голову!
— Да, я тебе не отец, но старше тебя, поэтому прояви хотя бы уважение.
— Я и проявляю.
— Оно и видно.
— Хён, прости, но как заставить себя не думать ни о чем?
— Забудь свои обиды и засунь все амбиции глубоко в задницу, тогда может, наконец дойдет, что мы желаем тебе только добра.
— Хорошо, хён, скажи, а как обратно обернуться человеком?
— Так же как и зверем, нужно просто захотеть.
— И все?
— А что тебе еще заклинание какое-нибудь нужно?
— Нет серьезно, я ведь обернулся, даже не осознавая этого. Все как-то само собой произошло.
— Правда? Тогда вспомни, какие эмоции ты испытывал при этом?
— Я хотел отомстить и только это мною двигало в тот момент.
— Чтобы стать человеком, нужно испытать противоположное этому чувству.
— То есть что-то хорошее?
— Да.
— Например, любовь?
— Отличная мотивация.
— Хён, а Чимина на разборки ты тоже взял, чтобы я задумался над своим поведением?
— Тогда я о тебе вообще не думал. Мне важно было обеспечить защиту Тэхёну и Чонгуку. Кто же знал, что эти твари будут нас ждать?
— А раньше они что никогда не готовились к нападению?
— Мы всегда выбирали момент, чтобы напасть внезапно, однако в этот раз зачинщики укрылись в одном доме, где собрались все альфы. Чимин хотел помочь Тэхёну, когда тому повредили ногу, но под когтями разъяренных зверей его защита не выдержала.
— Ему что и правда хотели вырвать сердце?
— Мир оборотней жесток и в нем полно ужасных правил, которым следуют отдельные индивиды, а попросту психи. Одно из таких правил гласит, что у поверженного врага нужно вырвать сердце и съесть его, пока оно еще бьется, тогда вся его сила перейдет к победителю.
— Фу, что за бред такой?
— Этим жили наши предки, но и в наше время еще остались те, кто до сих пор верит в это.
— Бедный Чим. Представляю, какую боль он испытал.
— Скажу, по правде, физическая боль не сравниться с душевной. Ему было гораздо больнее, когда ты не пришел поздравить с днем рождения.
Юнги замолчал, ибо ему стало стыдно и невыносимо жаль омегу. От этого сердце больно сжалось и эти неприятные ощущения разнеслись по всему телу. Мин скрючился, припав к земле. Звериное тело начало уменьшаться в размерах, возвращая ему человеческие очертания. Парень рычал до тех пор, пока не услышал крик. Тяжело дыша, он открыл глаза и увидел, что лежит на лужайке возле дома совершенно голый. Прикрыв пах руками, боксер сел и попытался успокоиться, но осенняя прохлада заставила его трястись еще сильнее. Тут ему на плечи накинули покрывало, в которое он сразу же закутался и встал с холодной земли. Намджун тоже стоял босиком, но на нем были спортивные штаны и футболка.
— Теперь в твоем рюкзаке всегда должна быть запасная одежда, — сказал он. — Как только начинаешь обращение, старайся сразу скидывать обувь, иначе придется босиком добираться до дома.
— Спасибо, хён.
— Теперь я вижу, что твои чувства к Чимину настоящие, иначе ты не смог бы обернуться обратно. Ладно, пошли в дом, тебе нужно принять душ и прийти в себя от сегодняшних потрясений.
— А я теперь не смогу заболеть?
— Нет, твой организм стал гораздо крепче, чем у человека.
Альфы вошли в гостиную, где их уже ждали Джин и доктор Ли.
— Джо, спасибо, что приехал, — сказал Намджун, обнимая друга.
— Ты же знаешь, я не могу бросить вас, — ответил тот.
— Как Чимин? — спросил Юнги.
— Хоть рана и глубокая, но через неделю она затянется, а пока ему нужен отдых и никаких волнений.
— Я понял, док. Джин, я могу подняться в комнату?
— Конечно, это по-прежнему твой дом, — ответил омега.
— Спасибо.
После того, как Мин скрылся наверху, доктор Ли спросил Намджуна:
— Ну, как все прошло?
— Отлично, — ответил он. — Наша семья стала больше на целого абсолютного альфу.
— Ты уговорил его остаться? — спросил Джин.
— Да он и сам не хотел уходить, я лишь отмел все его последние сомнения.
— Фух, прям камень с души упал.
— Ты уже успел к нему прикипеть? — спросил Джо.
— Конечно, ведь я всегда мечтал о большой семье. Жаль, что Хосока с нами нет.
— От него по-прежнему нет никаких вестей?
— Нет. Джо, если ты вдруг встретишь его где-нибудь, скажи, что я помню о нем. Пусть хоть иногда пишет сообщения.
— Хорошо.
— Что с Тэхёном? — спросил Намджун.
— Вывих лодыжки, дня через два заживет.
— Отлично. Джо, поздно уже. Оставайся у нас, а утром поедешь домой.
— Спасибо, не откажусь.
— Ой, тогда я пойду комнату приготовлю, — сказал Джин и поднялся наверх.
— Что с его глазами? — спросил доктор.
— Они по-прежнему красные, — ответил альфа.
— Это плохо. Они должны были поменять цвет после обращения. Это значит, что мы имеем дело с опасным, безжалостным и неконтролируемым зверем.
— Думаешь, настолько все серьезно?
— Наверное, гибрид человека с оборотнем куда опаснее обычного зверя, поэтому не нужно лишний раз его провоцировать. Однако если в ближайшие несколько лет его цвет глаз не изменится, это может стать большой проблемой для всех нас.
— Джо, я встречался с его отцом.
— Серьезно? Когда?
— Помнишь, я рассказывал тебе случай, что как-то столкнулся в баре с таким же абсолютным, как и я? Так вот это он и был. Стоило Юнги обернуться, как я почувствовал отдаленный запах эвкалипта, которым пах его отец. К тому же сын тоже стал снежным барсом, как и он.
— Значит, семейство кошачьих пополнилось.
— Ну, если не считать омег, то да. Кстати, ты еще не можешь определить, кем станет Ён-и?
— То, что он альфа — это однозначно и у него все предпосылки стать львом. Однако какое-то качество может достаться и от Джина. Возможно, он также будет любить цветы, как и твой муж.
— Только не это. Хватит мне и одного цветовода в доме.
— Крепись, бро, но может, твой сын будет также вкусно готовить.
— Намек понял и лучше, чтобы оно так и было.