неБратская любовь

Я дома… До конца каникул было чуть больше месяца, и это было хорошо. Вот если бы Саша не устроил истерику, мне бы перепало провести еще пару деньков на морском берегу. Интересно, каково людям всегда жить у моря? Может и я когда-нибудь переберусь на побережье. Дома меня ждали друзья и пëс, а мать даже не поинтересовалась всë ли хорошо. Лениво приподнявшись, я взглянул на чемодан, потом на пса и часы. — Мы разберëм это всë завтра или послезавтра, а сегодня будет валяться. Да, Граф? — пëс в ответ звонко гавкнул. — Вот и договорились. Разбудишь, когда будет пора идти гулять, если я вдруг усну? Граф в ответ снова гавкнул, я крепко обнял его, засыпая. Все дела подождут. Проснулся я в семь вечера и сразу же наткнулся взглядом на Графа. Он сидел у кровати и, увидев, что я проснулся, вскочил и заплясал на месте, поскуливая. — О! Дай ты мне хоть десять минут, чтобы проснуться! — воскликнул я и скатился с кровати. Умылся в ванной холодной водой, критически обозрел свою физиономию в зеркале, скривился и потопал на кухню. Пока пил воду, понял, что остался дома один. — Шикарно. Ну и куда же все умотали? — спросил я в пустоту, а потом фыркнул: — Мне же лучше. От входной двери я свистнул Графу, и мы отправились гулять. На улице было хорошо — свежо, но не холодно. Для прогулки в самый раз. Мы зашли с псом поглубже в парк, и только я захотел спустить его с поводка, как на меня налетела Таня. Еë было сложно с кем-то спутать, ведь знакомых блондинок у меня было не много, да и Саша постоянно водил еë к нам в дом. Сложно было такую забыть, особенно аромат еë приторных духов, который казалось пропитывал всë в нашем доме, когда Таня приходила к Саше. — Стой, подожди! — девушка подбежала ко мне. — Тебя же Дима зовут, да? — И тебе привет. Да, Дима. Чего хотела? — я огляделся по сторонам, ища глазами Сашу, и удивился, когда не обнаружил его рядом. — Вы же с Сашей вместе ездили в Сочи, да? — Ну да. И что? Не тяни и говори уже нормально, — закатил я глаза. — Он вернулся каким-то странным, вот я и хотела спросить, что у вас произошло, — Таня просительно заглянула мне в глаза. — Да ничего необычного не было, — пожал я плечами. (Ага, ничего не было! Не считая того, что он ко мне целоваться лез!) — Точно? — усомнилась девушка. — Может ты просто не видел или покрываешь его? — Зачем мне это? — цокнул я языком. — Если ты не в курсе, то мы с ним не очень то и общаемся. В няньки я ему не нанимался и следить за ним не должен был. Честно, мне всë равно, даже если он и был там с кем-то. Видно было, что Таня была расстроена. Мне даже стало ее немного жалко, но я отогнал от себя эти мысли. — Ты точно его ни с кем не видел? — попыталась она в последний раз. — Не видел, но я не следил за ним. — Блин! — она даже ногой топнула. — Я думала, может ты мне поможешь узнать хоть что-то. — О чëм это ты? — насторожился я. — Да Саша какой-то сам не свой. В последнее время почти не писал мне, отвечал сухо, а сейчас вообще на овощ похож. Я сдержал смешок и для солидности сдвинул брови: — Он плохо полëты переносит. Может из-за этого… — Да нет, дело в другом, — тряхнула Таня головой. Белые волосы мотнулись у нее за спиной. Она вдруг встрепенулась, словно загорелась какой-то идеей. Не самой лучшей, похоже. — Слушай! — она вцепилась мне в руку. — Раз тут такое дело, а ты с ним ещë и живëшь, может посмотришь за ним? — Чего? — вытаращил я глаза. — Мне заняться что ли нечем? — Ну пожалуйста! — заныла она. — Я тебе тоже потом с чем-нибудь помогу. Разве тебе самому не надоело воевать со всем миром? Не устал ещë? — Не твое дело! — рявкнул я и выдрал свою руку из цепких девичьих пальцев. — Не так уж это и тяжело. И вообще, каждый живет, как хочет. Мы замолчали на некоторое время. Таня не уходила, а все смотрела на меня умоляюще. Да и я сам не торопился от нее отделаться. Все же нехотя я произнес: — Что я получу взамен, если посмотрю за этим полуфабрикатом? — Я пока не знаю, но обязательно придумаю. — Таня аж вся загорелась: — Так ты всë-таки согласен? — Ну… — буркнул я. — Я не останусь в долгу, честно! — снова вцепилась в меня эта пиявка. Я снова вырвался и теперь уже отошел от ненормальной девицы: — Если это всë, то мы пошли, — я потянул Графа за собой и тропинки и через несколько шагов спустил его с поводка. Пускай побегает, разомнëт лапы. Неторопливо шагая следом за трусящим по травке псом, я размышлял над словами Тани. Саша изменился, и виной этому наш отдых? Странно это конечно, может он реально еще не пришел в себя после перелета? А Таня сразу ор подняла. И попросила меня за ним проследить. Серьëзно, меня?! Интересно, что Саша вообще ей обо мне рассказывал, если она не знает о нашей вражде. Ладно, плевать, не мои это заботы. Пускай сами разбираются. Я в это лезть точно не собираюсь! *** Пару дней я старался вернуться в режим городской жизни, но мне лишь удалось съесть всë мороженое в доме, валяясь под кондиционером. Из дома меня решили вытащить Серëга вместе с Виталиком Спасибо, что хоть вечером, а не по середине дня. — Дим, ну как вы отдохнули? — улыбаясь, начал допытываться Виталик. — Нормально, — пожал я плечами. — Ничего необычного вроде не было. Я бы сказал — всë как у всех. — Как у всех — это обычные курортные романы, например, — влез в разговор Серёга. — Страсть там, знаешь, купание ночью в море голышом. А кстати вы там голые были? И он мерзко заржал. — Иди ты! — отпихнул я этого придурка. — Не смей приплетать свою извращенскую фантазию, потому что я был одет! — А потом с тебя спали трусы, да? — не унимался Серёга. — Да иди ты к Виталику! — Неа! Я всë ещë жду невероятную история, где кто-то из вас отсосал другому, — увернулся от моего подзатыльника Серега и отбежал на пару шагов. — Не было такого и не будет, — буркнул я. — У него девушка есть. — А, то есть, если бы девушки не было, ты бы ему отсосал? — округлил глаза Серый. На эту его реплику я заорал «А-а-а!» и погнался за идиотом по парку, норовя отвесить смачный поджопник. Серёга убегал и ржал как ненормальный, выкрикивая периодически «Без трусов под луной» и «Море стерпит все». На нас уже коситься стали со всех сторон. Набегавшись мы вернулись к лавочке, на которой ждал нас Виталик, не принимавший участия в веселых забавах. Я повалился рядом с ним и выдохнул: — Да нет же! Вообще, оставь всё это при себе. Или выскажи Виталику, но не мне. Не хочу про это слушать. Ладно, короче, про его девушку. Она приходила тут ко мне на днях. Просила, чтобы я присмотрел за Сашей, а то он как-то странно себя ведет. Расспрашивала не случилось ли чего в Сочи, и не нашел ли Саша другую девушку. — А ты чего? — подались ко мне друзья. — Согласился? — Нет, конечно, — наморщил я нос. — Сказал, что на хрен мне это не сдалось. — А почему она вдруг к тебе пришла, как думаешь? — поинтересовался Виталик. — Не знаю, — пожал я плечами. — Не буду я в это дело лезть. Пусть сами разбираются. А ты, — ткнул я в Серёгу пальцем, — купи мне мороженое! — Ты что, ребенок? — возмутился Серый. — Сам купи! — Это моральная компенсация за все твои гнусные подъебы и несмешные шутки. А если будешь спорить — будет два мороженых! — Ты не выносим! — забурчал Серёга, но за мороженым все же пошел. Мы остались вдвоем с Виталиком. Он немного поразглядывал небо, деревья, людей вокруг и вдруг выдал: — Дим, а тебе Саша нравится? Я набрал воздуха в грудь, чтобы запротестовать, но просто шумно выдохнул и откинул голову на спинку лавочки: — Я точно не знаю… Я уже запутался в этом всëм. Это так сложно. — Я уверен, что ты со всем разберëшься, если поймëшь, что чувствуешь к Саше, — Виталик улыбнулся. — Ну если ты об этом говоришь… — хмыкнул я. — Все будет хорошо, правда, — друг ободряюще сжал мне плечо. Наш момент дружеского единения нарушил Серёга: — Снова без меня секретничаете, а мне не рассказываете, — пробубнил он. — Сереж, не обижайся, мы просто разговаривали, ничего такого, — Виталик взял мороженое и протянул его мне. — Спасибо, — искренне поблагодарил я. Мы снова замолчали, наслаждаясь сладостью и прохладой. Сидеть вот так на лавочке в парке было здорово. Голова была пустая и легкая. Все мысли, даже про Сашу, быстро из нее выветривались благодаря дувшему ветерку. — Кстати, — опять нарушил идиллию Серый, — как у тебя с матерью? — М-м-м? — не сразу въехал я в суть вопроса, а когда до меня дошло скривился: — Да херня. Она чуть ли не сутками пропадает на работе, и я ее толком не вижу. Она даже не поинтересовалась, как мы отдохнули. — Может у неë какие-то проблемы на работе начались? — встревоженно предположил Виталик. — Да чëрт их знает! — дернул я плечом. Хорошее настроение поползло вниз. — Что она, что Олег не появляются дома, хрен знает, где они. Может просто шпилятся где-то и отдыхают, хотя у них полно времени без нас было. — Мда, — протянул Виталик. — Не понимаю я твою маму. То, вроде, отношения наладить хочет, а с другой стороны опять на тебя забивает. Слушай, может у нее и правда проблемы? Друг глянул на меня, я же пожал плечами: — Не знаю. Мы, по крайней мере, этого не поймем. Но вопрос у меня другой — вы вообще своим родителям будете рассказывать, что встречаетесь? — Э! Тему не переводи! — воскликнул Серега. — А чего ты так завелся-то сразу? — удивился я. — С Серёжкиными родителями все сложно… — заметил Виталик, а Серега тяжело вздохнул. — Мои-то вроде как бы нормально к такому относятся. — А вот мой батя — нет, — фыркнул Серёга. — Он же у меня старой закалки… Много чего не одобряет. Наше увлечение музыкой, например. Говорит, что у мужчины должна быть нормальная работа, чтобы семью обеспечивать. И все в таком духе. Серёга досадливо махнул рукой. Я приятельски потрепал его по плечу: — А ты у нас немного не получился? — Да иди ты! — отмахнулся друг. — И без твоих приколов тошно. Виталькины родители-то может и примут всё. Типа, счастье сына важнее, а вот мои… Мать может еще и нормально отнесется, а вот батя… Ему лучше не знать. — Поэтому лучше быть натуралом, — подмигнул я Серёге. — И никаких проблем не будет. — Сердцу не прикажешь, — буркнул он. — Да и не тебе, кстати, о натуральности рассуждать. — Э! Ты о чем это? — я нахмурился. — Ну ты же с Сашей месяц жил, — Серёга многозначительно подвигал бровями. — И кто знает, чем вы там вдвоем занимались. — Ничем мы таким не занимались, — выделил я последнее слово кавычками из пальцев и понял, что сделал это зря, потому что у моих друзей ещё сильнее может разыграться фантазия. — А как же ваши ночные купания? Обычно в кино всё так и начинается: двое идут купаться ночью голышом, потом страстные поцелуи, а потом… — Так! — рявкнул я, перебивая друга. — Заткнись! Не было ничего. И купался там только Саша. И не голышом. — Что весьма жалко, — тут же вставил Серёга, а я треснул его по башке. — Заткнись! Я просто смотрел, чтобы этот идиот не утонул, — зачем-то стал оправдываться я. — Если бы он утонул, у меня бы весь отпуск накрылся. Хоронить бы его пришлось, и мать бы опять выступать стала. — Думаешь, если бы с тобой случилось что-то такое, твоя мама не стала бы переживать? — спросил вдруг Виталик, а я завис. Я перевел на него взгляд и сглотнул, потому что неожиданно у меня перед глазами пронеслись стремительные кадры, как я тону, захлебываюсь соленой морской водой и иду ко дну. Это было неожиданно и страшно. Я, наверное, никогда раньше не думал о таком. О том, что будет со мной, и что будет с моими близкими. Вопрос Виталика застал меня врасплох, я не знал на него точного ответа. Поэтому выдохнул и медленно протянул: — Я не знаю. Возможно ей бы опять было наплевать… — Так! — внезапно хлопнул в ладоши Серёга, отвлекая нас с Виталиком от неприятных мыслей. — Давайте не будем о таком. Окей? Мы все живы и здоровы. И у нас каникулы. Время, когда нельзя думать о всякой херне. Поэтому пошли отсюда, пошатаемся где-нибудь, чтобы все дерьмо выветрилось из ваших голов. Я вздохнул и покачал головой. Серёга был прав. Не стоило сейчас думать о чем-то подобном. Вообще ни о чем думать не хотелось. Хотелось бродить по вечерним улицам, дурачиться и просто радоваться лету. Что мы и сделали. Долгая прогулка помогла. Мы с Виталиком разгрузились и выкинули все мысли о смерти из головы. Мы расстались неподалеку от моего дома. — Может завтра в скейт-парк махнём? — предложил Виталик. — Завтра вроде такой жары не будет… — Можно, — согласился я. — Напишите, короче, мне завтра. Где и во сколько встречаемся. — Ладно, — Серёга с Виталиком пожали мне руку, и мы разошлись. На пороге квартиры меня встретил Граф. Он радостно прыгал и пытался облизать мне лицо. Я погладил его: — Привет-привет. Сейчас воды попью, и гулять пойдем. Я проскользнул мимо гостиной, и сидевшие там мать, Олег и Саша даже не заметили меня, потому что что-то бурно обсуждали. Я фыркнул, быстро попил воды и вернулся в прихожую, где почти тут же появился Саша. Заметил меня что ли? — О, Дима! А ты нам как раз нужен! Идём, — махнул он мне рукой. — У вас и без меня там дела идут не плохо, — закатил я глаза, но все же пошел за ним. — Кира сказала, что ей важно твоё мнение. — Когда это она стала им интересоваться? — Дим, ну хватит, — Саша неожиданно резко остановился и повернулся ко мне, так что я чуть в него не врезался. Я отпрянул, потому что мы оказались слишком близко. — Раньше она, возможно, была неправа. Но сейчас она пытается измениться. Поэтому пойдем со мной в гостиную, и попытайся, пожалуйста, нормально её выслушать. К тому же думаю, тебе понравится то, что она хочет предложить, — Саша легко улыбнулся и подмигнул мне. — О! — цокнул я языком. — Иди уже. Мы зашли в гостиную, и мать с Олегом сразу на меня уставились. На столике перед ним лежал блокнот с ручкой, где они делали какие-то пометки. Приглядевшись, я узнал ежедневник матери. Помню, как однажды в детстве я взял её ежедневник, не этот, а похожий, чтобы порисовать, а мать на меня наорала за то, что я испортил какие-то её заметки о бизнес-встречах. Из-за слишком яркого воспоминания я дернулся и взглянул на мать. — Дима, — торжественно начала она. — Мы тут немного поговорили и решили, что нам надо больше времени проводить вместе как семья. И поэтому завтра мы идем в парк. Погуляем, поедим сладкой ваты… — Мне кажется, я уже немного вырос из семейных походов в парк и сладкой ваты, — поджал я губы. — К тому же у меня уже есть на завтра планы. И они, — я кивнул на Сашу и Олега, — мне вообще никто. — Дима, — мать запнулась на полуслове, а потом грустно вздохнула: — Да, конечно, ты можешь завтра не ходить с нами и заняться своими делами. — Этим я и планирую заняться, — закатил я глаза. — Хорошо, — мать заторопилась договорить, потому что я уже хотел уйти. — Пускай будет так. Но в выходные мы планируем сходить в кино. Ты ведь пойдешь с нами? Походим потом по магазинам, пообедаем где-нибудь… — Я подумаю, — кивнул я головой и вышел из гостиной. Они втроем остались и продолжили обсуждать планы на ближайшее время. Я особо не вслушивался, пока собирал Графа на прогулку, но мне было интересно, почему мать решила начать проводить время всем вместе. Да еще и меня звала поучаствовать в их «увеселениях». С этими мыслями я погулял с собакой, через силу поужинал, принял душ и улегся спать. Но было очень душно, и меня все не покидало тревожное чувство. Мне казалось, что вот-вот должно было что-то произойти. Я не выдержал, вскочил с кровати и распахнул окно. С улицы, к счастью, дохнуло ночной прохладой. Я постоял пару секунд, вдыхая прохладу, а потом достал из тайника сигареты и закурил. Я давно не курил, поэтому сигаретный дым защипал мне горло, отчего я раскашлялся. И кашлял сильно, так, что начал почти задыхаться. Я перепугался, у меня закружилась голова, и затряслись руки. Перед глазами повисла пелена, я еле-еле дышал и не заметил, как схватил канцелярский нож. Я опомнился, только когда вся моя рука была в крови и неглубоких отметинах. Я кинулся в ванну, быстро смыл кровь и замотал ранки бинтом из аптечки. Черт, и как я буду это объяснять друзьяи? Они же заметят бинты… Немного переведя дух, я вернулся к себе, убрал нож и сигареты и завалился спать. Вымотанный приступом, я довольно быстро уснул. Утро выдалось самое обычное, только мать как-то странно на меня посмотрела. Я проигнорировал ее и ушел на встречу с друзьями. Они сразу же заметили свежие бинты у меня на руке. — Дим! Что случилось? — Виталик обеспокоенно взял меня за руку, осмотрел бинты. — Почему ты снова это сделал? — Это долгая история, — отмахнулся я. — Я помню, что обещал, что не буду так делать. Но что-то пошло не так, и я не справился. Простите. Я понурил голову и слегка шмыгнул носом. — Горе ты наше, — вздохнул Серёга. — Подожди немного здесь, у нас есть одна идея. И мои друзья быстро испарились, оставив меня одного. Я покатал доску одной ногой, прислушиваясь к шуршанию мелких камешков под колесами, а потом оттолкнулся посильнее и просто поехал вперед. В этой части парка почти никого не было, и никто не кидал на меня осуждающие взгляды. Все шло хорошо до тех пор, пока на одной из аллей я не заметил мать, а с ней Сашу и Олега. Я выругался, но уходить из-за них не собирался. Вместо этого развернулся к ним спиной, нацепил наушники, хоть и не любил так кататься, потому что музыка притупляла чувства, и можно было куда-нибудь въехать, и отправился к рампам. Я знал несколько простых трюков, некоторые у меня даже хорошо получались, так что я сделал парочку. Вскоре рядом со мной оказался Саша, но я сделал вид, что не замечаю его, и специально отъехал подальше. Но он последовал за мной и просто преградил мне путь, вынуждая остановиться. Я сдернул наушники и сердито уставился на Сашу. — Это и были твои планы? Кататься одному на скейте? — Саша пристально смотрел на меня. — Я не один, — начал я обороняться. — А где же тогда Серёга с Виталиком? — Они сейчас придут. — Или нет, — фыркнул Саша. — Тебе что, просто нравится быть одному? Еще и бинт этот… Он махнул рукой и подхватил мою, словно хотел рассмотреть ее поближе. — Отвали! — рявкнул я и вывернулся из Сашиного захвата. Я отъехал от него к дальней рампе и, чтобы отвлечься, решил провернуть один зрелищный и не слишком сложный трюк. Я разогнался, немного присел и пролетел по рампе, закрутившись в конце. Приземлился мягко и уверенно. Есть! Даже настроение у меня немного повысилось. Я решил повторить свой успех, но при приземлении случилось непоправимое — у скейта лопнуло колесо, и, зацепившись за покрытие, я с грохотом рухнул на землю. Кое-как сел, оглядел ободранные руки и обернулся на крик. — Димка! Ты живой? — это Серёга и Виталик бежали ко мне со всех ног. — Нормально, — поморщился я. — И похуже бывало. Есть запаска? Я с трудом поднялся и бросил быстрый взгляд на мать. Она стояла поодаль, как вкопанная, и с тревогой смотрела на меня. Я передернул плечами, наклонился и поднял доску. — Да, где-то у меня было колесо. И это, Кейк, — замялся Серёга, — тут такое дело… Короче, это тебе! И он протянул мне черные спортивные повязки на предплечья. — Ты сейчас серьезно? — посмотрел я на подарок, потом на друзей, на каждого по отдельности. — Тебе не понравилось? — забеспокоился Виталик. — Мы же хотели как лучше… — Да вы чего! — воскликнул я, схватил повязки и натянул на руки, скрывая и шрамы, и бинт. — Вы просто лучшие! Я крепко обнял друзей. Мать косо смотрела на нас, но не приближалась, явно уже успела что-то додумать в своей голове. Я рассмеялся и опустился на землю. — Ну, давай свое колесо, — потребовал я у Серёги, и он подал мне свой рюкзак. Я достал из рюкзака запасные колёса, а затем и набор отвёрток. Усмехнувшись, я показал матери знак, что всё окей, и принялся менять колесо на скейте. Она все же ко мне подошла: — Господи, Дима, как так вообще можно? Нужно же быть осторожней. Я вздохнул и, не поворачиваясь, ответил: — Со мной всë нормально, будто в первый раз падаю. Я уже не первый год катаюсь, привык падать. Мне не пять лет, не нужно меня жалеть. Мне это было нужно, когда я был маленький, упал с дерева и сломал руку. Вот тогда мне нужна была твоя забота, а не сейчас… — я взглянул на мать и видел, как она вздрогнула. Возможно, я наговорил лишнего. Не стоило высказываться сейчас, лучше бы было дотерпеть до дома. Мать посмотрела на меня грустными глазами и просто отошла в сторону, а вместо нее появился Олег. — Дим, хватит, — устало вздохнул он. — Может быть, твоя мама была не права раньше, но сейчас она пытается измениться, а ты не хочешь этого принимать. Похоже, Олегу порядком надоели наши ссоры. — Помнишь, ты просил найти для тебя психолога? — продолжил он. Я настороженно кивнул. — Может вам стоит вместе с мамой к нему сходить? Поговорить обо всем? — Я подумаю над этим, — решил я отмазаться от Олега поскорее. — Сейчас мы можем просто разойтись: вы дальше пойдёте гулять, я останусь здесь с друзьями. Мне нужно всë обдумать. — Хорошо, пускай будет так, но если захочешь можешь присоединиться к нам, — Олег дождался моего отрицательного мотания головой и повëл мать и Сашу дальше по парку. Как только они скрылись за ближайшим поворотом, я выдохнул, взглянув на друзей, и понял, что они ждут объяснений. — Я собираюсь записаться к психологу в ближайшее время и постараться всё это решить, решить все свои проблемы с руками и с башкой, — усмехнувшись собственным словам, я продолжал менять колесо на скейте. — Если что, ты всегда сможешь написать нам. Мы поддержим и поможем в случае чего, — Виталя улыбнулся и сел рядом со мной. — Спасибо вам, ребята, — улыбнулся я. Остаток дня мы провели вместе: катались на скейтах, пытались выучить новые трюки и просто веселились и дурачились, совсем как дети. В нижней части парка был фонтан, где мы искупались в самый жаркий час. Серёга, зараза, облил нас с Виталиком водой, и мы вдвоем бегали за ним, чтобы отомстить. Вдвоем мы его скрутили и макнули головой прямо в фонтан. Он стал мокрый и злой, зато нам с Виталиком было весело. Перед тем, как разойтись домой, мы перекусили в Макдональдсе, обсуждая сегодняшний день. День прошел просто замечательно, если не обращать внимания на сцену с матерью. Домой я приехал около восьми, и она встретила меня прямо у порога. — Привет, ужинать будешь? — Нет, мы с Серёгой и Виталиком поели в кафешке, — я протиснулся мимо нее, поставил скейт в шкаф и позвал Графа. — А сейчас ты с собакой собираешься гулять? — мать обняла себя за плечи и посторонилась, давая мне место. — Да, а что? — я пристегнул собаке поводок. — Просто стало интересно, чем ты сейчас будешь заниматься, — она пожала плечами. Я глянул на нее, но ничего не ответил, потому что мне нечего было ей сказать. Долго мы гулять не стали, ведь на улице было все еще очень душно, дневная жара не спала. Мы немного побродили по району, сделали небольшой кружок и вернулись домой. В гостиной снова сидели мать, Олег и Саша — «дружная семейка» — и что-то обсуждали. Я вымыл псу лапы и заглянул в гостиную узнать, чем они там занимаются. — О, Дима! Ты как раз вовремя, — Олег махнул мне рукой, чтобы я присоединился к ним. Я зашёл внутрь и сел на свое привычное место в кресле, пытаясь понять, чем они занимались. — У тебя были планы на выходные? — поинтересовалась мать. — Вроде бы ничего такого. Только хотел сходить в парикмахерскую — поправить причёску, — я с вопросом оглядел окружающих. — Ну, в парикмахерскую можно сходить, например, завтра. И выходные освободятся. Мы могли бы погулять все вместе. Ты же не против? — мать улыбнулась мне. — Ладно, хорошо, я подумаю над этим, — вздохнув, я потер лицо. — На какой фильм ты хотел бы сходить? — Не знаю, мне не принципиально, — пожал я плечами. — Обычно когда мы с друзьями ходим в кино, выбирают они, я лишь подтверждаю. Я редко предлагаю что-то своë. — Хорошо, значит, просто выберем фильм, который будет идти в нужное время, чтобы никому не было обидно, — решила мать. — Куда нам нужно будет зайти? — Я бы сходил в книжный, аниме-магазин. Возможно, купил себе несколько новых вещей, — отозвался я. — А мне нужно в музыкальный магазин, — улыбнулся Саша. — Новые струны прикупить и еще кое-что по мелочи. А Саша молодец, вообще. Дельную мысль вкинул. Надо будет поинтересоваться у Серёги, не нужно ли нам что-то на студию. — Значит, дальше смотрим по обстоятельствам, — хлопнула мать в ладоши. –Дим, тебе скинуть денег на парикмахерскую, или у тебя пока есть? — Мне не хватит, — мотнул я головой. — Поэтому можешь скинуть на карту. — Скину, — мать вполне тепло мне улыбнулась. — Ну, тогда, думаю, все, планы у нас пока закончились. В выходные решим, что будем делать дальше. Я показал матери большие пальцы и пошёл в комнату. Там достал список психологов, которых нашел для меня Олег. Так-так-так, всего три человека. Значит, я проверю их достаточно быстро. Я посмотрел их профили в сети, почитал отзывы, поразглядывал внимательно фотографии и выбрал одну из них. Вероника мне понравилась. Она была довольно милой, и в целом вызывала у меня некое доверие. Пока ещё не было слишком поздно, я ей написал и договорился о первой консультации. Мы решили встретиться уже завтра. Я удовлетворенно выдохнул, разобравшись с этим делом, и открыл чат с друзьями. «Завтра наконец-то приведу волосы в порядок. Покрашусь в синий и заплету дреды, а вечером первый раз встречусь с психологом» «С тебя потом фото новой причёски», — написал Виталик. «Ну как же без этого» Я тихо усмехнулся, поставил телефон на зарядку и пошёл в душ. И намыливая голову, привычно думал о прожитом дне и о том, что же будет дальше. О сеансах с психологом. Интересно, как там вообще все устроено? О! А у Вероники есть кушетка? И буду ли я на ней лежать, как в американских фильмах? И что мне ей вообще рассказывать? О своей матери и наших отношениях? Может они все же наладятся… О других моих «родственничках». Смогу ли я вообще хоть когда-нибудь воспринимать их как близких людей, не говоря уж о том, смогу ли найти общий язык с Олегом и Сашей. Особенно с Сашей. Я не знал, изменится ли вообще что-то, но если бы продолжил думать в подобном ключе, то точно сегодня бы не заснул. Мои мысли были моими самыми главными врагами, иногда мне нужно было поменьше думать, ну а сейчас просто лечь спать. Перед сном я написал парикмахеру, что приду завтра утром, и заснул практически сразу. А проснулся в пустой квартире. Мать с Олегом, видимо, ушли на работу, а Саша опять куда-то умотал. Мои утренние дела нисколько не поменялись, только я был немного взволнован будущим визитом в парикмахерскую. Все-таки синие волосы и дреды — удачное ли это сочетание? Продолжая думать про это, я упал в кресло парикмахера и попросил сделать все в лучшем виде. Карина улыбнулась и показала мне большие пальцы, гарантируя, что все будет шикарно. Я ей верил, ведь все предыдущие чокнутые прически делал именно у нее. Она сначала осветлила мне волосы и шутливо предложила оставить этот ядреный белый (по-другому это безобразие на голове я назвать не мог), но потом все же замешала какой-то улетный синий. Такой сочный, яркий, что я на пару секунд потерял дар речи. — Ну как? — Карина смотрела на меня через зеркало. — Офигеть! — выдал я. Девушка рассмеялась. — Ну что, продолжаем? — Давай, — махнул я рукой. С дредами мы провозились довольно долго, я даже устал сидеть и немного подремал, но результат меня порадовал. Дреды были длиной примерно до плеч, и синий цвет придавал особую изюминку моему образу. Получив от Карины подробные инструкции, как ухаживать за моей новой прической, я сделал фотку для друзей, расплатился и вышел из салона. «Вау, Дим, тебе очень идёт!» — почти сразу ответил Виталик, а за ним и Серёга отписался: «Саша теперь по-любому будет твоим!» «Да иди ты к чёрту!» — отправил я Серёге эмодзи со средним пальцем и пошел домой. Чтобы убить время до визита к психологу, немного перекусил и порисовал. Заодно и нервишки себе успокоил, потому что сильно переживал. Все-таки психолог — это психолог, как бы странно это ни звучало! Ну, не любят у нас в стране психологов. И тех, кто к ним ходит… Я так увлекся рисованием, что чуть не опоздал. Да еще и пришлось немного поплутать среди похожих домов. Навигатор водил меня кругами, отсрочивая время моей экзекуции, но все же я совладал с ним и попал в кабинет психолога. Вероника встретила меня с доброй улыбкой и предложила присесть. Я устроился на удобном диване и завертел головой. Кабинет психолога был небольшим и каким-то уютным. Стены персикового, теплого цвета, мебель в тон, стеллажи с книгами и даже игрушками. Из окна был приятный вид, и вообще вся обстановка предрасполагала к доверию. — Ну что, Дмитрий, — Вероника взяла в руки блокнот и уселась в кресло напротив меня. — Начнем? — Давайте, — неуверенно протянул я, засовывая сложенные ладони между сведенных коленей. Видя, что мне немного некомфортно, Вероника предложила: — Окей, может перейдем на «ты»? Если тебе будет так удобнее. — Да, можно на «ты», — кивнул я. — Можешь звать меня Дима. — Хорошо, Дима. Я Вероника, — улыбнулась девушка. — Приятно познакомиться. Надеюсь, у нас с тобой все получится. — Эм… Ну… Да? — пожал я плечами. — Хорошо, — психолог открыла блокнот, приготовила ручку и посмотрела на меня: — С чем ты ко мне пришел? Я замялся, не зная, с чего начать. Но потом решился и повернул к Веронике свои руки, показывая старые шрамы. Она внимательно их оглядела, не говоря ни слова, потом посмотрела на меня: — Расскажешь, откуда это? Я снова сложил ладони и засунул их между коленей. Начать говорить было очень трудно. Я просто не знал, про что рассказать в первую очередь. — Дима, — позвала Вероника. — Если тебе трудно про это говорить, то давай отложим этот разговор. — Нет, не трудно, — отозвался я. — Просто не знаю, с чего начать. — Ты можешь говорить о чем угодно. Хоть о погоде! У нас с тобой нет четкого плана: сначала об этом, потом вот об этом, затем о том. Мы можем импровизировать, — Вероника чуть подалась вперед и подмигнула мне. Она была настроена очень дружелюбно, и мне это нравилось. Мне казалось, она будет осуждать меня за порезы или сморщится брезгливо, но Вероника смотрела на меня открыто и с легкой понимающей улыбкой. Я немного расслабился. И неожиданно сказал: — Я люблю рисовать. Это помогает мне расслабиться и ни о чем не думать. — Не хочешь много думать? — склонила голову набок Вероника. — Да нет, просто мысли иногда в голове не помещаются и вот… — я повертел свои руки, рассматривая шрамы, будто видел их впервые. Вот так ни о чем мы проговорили около часа. Ничего очень личного я психологу не рассказал — стеснялся, но на удивление чувствовал себя после этого разговора неплохо. *** Про себя я начал рассказывать постепенно. Сначала говорил опять-таки про несущественное. Ну, на первый взгляд несущественное. Потом уже немного конкретнее про тех, с кем провожу все свое время — про Серегу и Виталика, про моих самых близких людей. Вероника при этих словах сделала какую-то отметку в блокноте. Я даже на одном сеансе дал Веронике послушать наши песни. Она сказала, что звучит неплохо, и у нас есть потенциал. Я после этого весь вечер выносил ребятам мозг и забрасывал их сообщениями капсом с огромным количеством восклицательных знаков. За простыми разговорами я и не заметил, как стал рассказывать про мать. Про мое детство в окружении нянек и дорогих гаджетов. Про нашу теперешнюю жизнь. И про то, что мать заменила меня Олегом, а потом и Сашей. А потом вдруг спохватилась, что у нее есть и родной сын. — Сейчас она играет в заботу, подкатывает ко мне, будто и не было тех лет, что я провел в одиночестве, — смотрел я в угол. — Она ничего про меня не знает. Не знает, чем я увлекаюсь. Про порезы тоже не знала. Просто не замечала все это время. Ей было наплевать. Но когда у нас в доме появился Саша, все резко изменилось. — Какие у вас с Сашей отношения? — поинтересовалась Вероника, делая записи в блокноте. — Не очень хорошие, — не стал врать я. — Я его не понимаю. Он… странный. Вроде он нормальный, а как начнет что-то вытворять… — Что именно? — Он типа заигрывает со мной, хотя у него есть девушка, — произнес я и стрельнул глазами в Веронику, но она спокойно отреагировала на эти слова, просто кивнула. — Что ты чувствуешь, когда он ведет себя так? — задала она следующий вопрос. — Не знаю, — пожал я плечами. — Это для меня странно, ведь я всегда был по девочкам. Нет, отвращения к геям не испытываю, ведь у меня друзья встречаются. Но как-то сам никогда не интересовался парнями. Ну, то есть признаю, что и парни бывают красивые. Ну там глаза, волосы, фигура… — А какого цвета у Саши глаза? — тихо спросила Вероника. — Невозможно голубые, — ляпнул я, не подумав. *** За всеми этими хлопотами я и не заметил, как август перевалил за середину и даже уже приближался к концу. Офигеть, вот и лето прошло! Просто промелькнуло, как будто и не бывало его. После последнего сеанса у психолога, когда я сказал про Сашины глаза, я сам еще много думал. Вспоминал все мелочи про него, что только мог. Ну там глаза, волосы, фигуру… Получалось, что я помнил про Сашу подозрительно много всего. От осознания этого у меня голова пошла кругом. Что ж, думаю, отпираться и врать себе, больше было нельзя — Саша меня интересовал. Именно в том самом смысле. Не скажу, что я до конца в себе разобрался, но решил серьезно с Сашей поговорить. Одним вечером я подловил его и настойчиво пригласил прогуляться. — Интересно, с чего это? — тем не менее вышел он за мной в прихожую. — Поговорить надо, — я следил, как Саша обувал кроссовки. — О! — развеселился он. — Совсем интересно. И загадочно. Уж не секретные ли сведения ты собрался мне передать, а потом прибить по-тихому? — Ха-ха-ха, очень смешно, — закатил я глаза. — Пошли уже! Все еще посмеиваясь, Саша двинулся за мной. Я привел его на ту самую крышу, где сидел, когда началась вся эта свистопляска. Когда мой привычный мир перевернулся с ног на голову. Когда наша «семья» пополнилась еще одним членом. Когда все рухнуло, но в то же время началось заново. Я уселся на край крыши, свесил ноги над «пропастью» и оглядел окрестности. Да, все-таки здесь было хорошо. Дышалось достаточно свободно, и видно было далеко-далеко. — Мне здесь нравится. Но в то же время страшно, — проговорил я. — Совсем как в жизни у меня. Саша устроился рядом и повернул ко мне голову. Я принципиально на него не смотрел. Мы немного помолчали, причем Саша так и пялился на меня, я же старательно разглядывал небо, хоть и подмывало развернуться к нему и гаркнуть: «Ну чего уставился!». — Знаешь, я уже некоторое время хожу к психологу, — наконец решился я. — И даже замечаю кое-какие результаты. Мои мысли становятся чуть понятнее мне. — Я рад за тебя, — тихо и серьезно отозвался Саша. — Мы с Вероникой о всяком говорим, — я сделал вид, что не услышал его. — Об учебе, о нашей группе, о семье, о тебе. Если Саша и был удивлен таким внезапным откровением, то вида не подал, ждал, что я скажу дальше. — Так вот, — немного нервно продолжил я. — Она посоветовала мне поговорить с тобой и выяснить что между нами. — А ты сам как думаешь? — хмыкнул Саша. — У меня есть некоторые мысли на этот счет, но ты же встречаешься с Таней. И я просто не понимаю, зачем ты еще и подкатываешь ко мне? — впервые я повернулся к Саше и пытливо заглянул ему в глаза, словно ища там ответ на свой вопрос. — Я однажды сказал, что хочу заставить ревновать одного человека. — Это ты про меня? — с усилием сглотнул я. Я хоть и ждал такого ответа, но до последнего думал, что это была какая-то неприкольная шутка. Но своей следующей фразой Саша добил меня: — Да, про тебя, потому что ты мне нравишься. И Саша потянулся ко мне, уложил руку на щеку и поцеловал. Его губы показались мне огненными. Я плавился от неторопливых и ласковых касаний, а мой мозг, казалось, вообще закоротило. Этот поцелуй был хорош. Пожалуй, он оказался самым лучшим в моей жизни.