***
После произошедшего вчера Наталья не хотела возвращаться к Филиппу и вообще просто видеть его. Сегодняшним утром она обслуживала только вагоны, находящиеся перед музыкальным. Все остальные обслуживал Миколас, который, слава Богу, в подобные ситуации не попал. Гордиенко хотела бы забыть об этом домогательстве, но она просто не могла. Все утро это ужасное зрелище было у нее перед глазами, а иногда она даже ощущала эти дьявольские прикосновения к своему телу. — Ты чего такая безрадостная сегодня? — спросила Екатерина, посмотрев на официантку. — Да так, плохо спала, — усмехнулась Наталья. — Да? Не похоже, — ухмыльнулась украинка, пробуя борщ на соль. — Я не могу тебе сказать пока что… — выдохнула Гордиенко, отведя взгляд. — Какие-то секреты? — удивилась Павленко, вытаскивая тарелки из шкафчика. — Нет, просто пока сложно сказать, — молдаванка закрыла глаза и протерла лицо руками. — Ну, ты всегда можешь поделиться со мной, если хочешь, — она подошла к Наталье с тарелкой горяченького и ароматного борщика, поставив ее на стол, — уже два года знакомы всё-таки! — Екатерина дотронулась ладонью до плеча Гордиенко и улыбнулась, смотря ей в глаза. — Спасибо, — девушка смущенно хихикнула, вытаскивая ложку из ящика.***
Как и было назначено, повышенные пассажиры начали собирать свои вещи во время обеда. Происходило это у двух классов по-разному. В пятом классе, хоть и находилось большое количество завистников, все были рады повышению своего одноклассника. Тома встретили в вагоне с криками и поздравлениями, ему помогали собирать вещи и говорили много всего. Француз даже не ожидал такой поддержки от своего класса. Он улыбчиво и благодарно попрощался со всеми, пообещав, что сможет дойти до самого высшего, из возможных, класса. В четвертом классе дела обстояли совсем по-другому. Виктория, будучи скромницей, за два года проживания здесь успела нажить себе лишь врагов и недоброжелателей, которых после повышения стало еще больше. Не успела она войти в вагон, как сразу услышала шепот за спиной и увидела разные косые взгляды в свою сторону. Болгарка тихонько подошла к своей кровати и начала складывать вещи в рюкзак, стараясь не слушать шепот и смешки сзади. — Что, Викуся, насосала на повышение? — тихо поинтересовался Йон сзади. — Ага, она у нас и не на такое пойдет ради допуска в высшие классы, — усмехнулся Винсент. — Закрыли бы свои поганые рты лучше, — прошипела им в ответ Тэн. — А ты долго собираешься терпеть эту несправедливость? — саркастично спросил Люндвик. — Никто ничего не терпит, — вмешался Мигель, презренно посмотрев на них. — Ой, прекрати, а-то ты не видишь, — отмахнулся швед. — Заткнитесь уже все! — воскликнула Сигрун, посмотрев на своего коллегу. — Ты вообще должен радоваться, что повышение получил человек из нашей отрасли, значит, и нам может выпасть такая удача. Так что заткнись лучше! — Если кто-то и будет получать повышение, то я, — усмехнулся Йон, — поэтому ты сильно губу не раскатывай, зай. Виктория схватила свой рюкзак и выскочила из вагона, потому что ей просто надоело это слушать. Она надеялась, что во втором классе никто не будет относиться к ней так же как здесь. Жизнь в четвертом классе вокруг всех этих высокомерных завистников просто невозможна. Болгарка смогла наконец ощутить спокойствие, когда ушла оттуда. Навсегда. На ее место придет Том, который наверняка не ожидает увидеть вокруг всё то, что там происходит. Ей оставалось только верить, что у француза получится устроиться там получше. Девушка скромно вошла в последний вагон второго класса, где проживали Тамта и Самира. Георгиева, увидев свою начальницу, тут же подошла к ней, чтобы уточнить свое место проживания. — Тебе нужно подойти к Саманте, она тебя поселит, — улыбнулась азербайджанка. — Хорошо, надеюсь, что она у себя… — выдохнула Виктория, усмехнувшись. — Конечно, не переживай, — Эфенди проводила ее взглядом, а сама продолжила трапезу. Болгарка двинулась дальше по вагонам, осматриваясь вокруг. Неужели теперь она будет жить здесь? Всё вокруг такое современное и красивое, а разная дизайнерская мебель и прочие элементы декора привлекали одним только поблёскиванием на искусственном свете. Виктория мечтательно шла вперед, даже не заметив того, что ее пропуск ограничился на одном из вагонов первого класса. Когда девушка наконец обратила внимание, что система выдает отказ, то решила повнимательнее оглядеться по сторонам. Этот вагон был очень красивым и дорогим. Бархатные стены украшены золотыми орнаментами и белыми уступами под потолком. На полу лежал черный бархат, который очень красиво гармонировал со всем, что было вокруг. По всему вагону были расставлены многочисленные игровые автоматы и несколько больших круглых столов. Виктория подошла к одному из таких и заметила на нем несколько колод игральных карт, а также большое число цветных фишек. Она никогда раньше не была здесь, поэтому осматривала каждую мелочь с большим удивлением и восхищением. Если именно так живут пассажиры первого класса, то Виктория тоже была не прочь к ним присоединиться. Болгарка изучала автоматы, когда услышала шум в дверях, доступ к которым у нее был закрыт. Девушка спряталась за большим красным автоматом и осторожно выглянула из-за него. В вагон зашли двое неизвестных, их Виктория тоже никогда раньше не видела. Сперва Георгиева даже не могла разобраться, кто это вообще… Один из них точно был мужчиной с лысиной, а второй шел за ним с полотенцем на голове и в коротеньком белом халате. Когда они начали приближаться к девушке, она ринулась было за автомат, но неуклюже врезалась в стол, который стоял за ним. Стол с картами и фишками рухнул на пол, чем создал невероятный грохот и моментально привлек внимание тех двоих. Виктория шепотом выругалась на болгарском, а затем выдохнула и обернулась, сразу же заметив перед собой их. — Добро пожаловать… — Вайдотас скрестил руки на груди и, приподняв бровь, принялся осматривать девушку. — Извините, пожалуйста, я просто заблудилась и не знаю, как пройти в вагон проводниц, меня туда не пускают по пропуску, — Георгиева вытащила из кармана карточку и показала им, а потом убрала ее обратно, — мне очень жаль, что так получилось, я не хотела доставить вам неприятностей… — А, подожди, — улыбнулся литовец, — это тебя повысили до второго класса? — Да, — смутилась девушка, опустив взгляд. — Приятно познакомиться, Виктория, — из-за Валюкявичюса вышел Билал и протянул болгарке руку. — Приятно, — усмехнулась она, пожав ему руку, — но я вас раньше никогда не видела. Вы здесь работаете? Что это за вагон вообще? — Меня зовут Билал, я из второго класса, — представился француз, — а это Вайдотас, он из третьего класса, — парень указал на литовца, — а это чудное место — казино, — Ассани осмотрелся по сторонам, — мы здесь работаем с момента запуска поезда. — О, вы тоже из второго класса, здорово! — обрадовалась Виктория, смотря на работников казино. — Приходи сегодня к нам на игру ночью, — пригласил ее Билал, снимая полотенце с головы. — Сегодня будет играть весь первый класс. В честь нашего 777 дня на поезде, — улыбнулся Валюкявичюс. — Первый класс? Не знаю, могу ли… Я же не из первого класса, — смутилась болгарка. — Мы тебя приглашаем, приходи. Заодно отпразднуем твое повышение, — толкнул ее в плечо Ассани, усмехнувшись. — Хорошо, я подумаю, — хмыкнула Виктория, — а теперь проводите меня до Саманты, пожалуйста. Билал отдал свой пропуск Вайдотасу, и они вдвоем с Георгиевой двинулись в сторону вагона проводниц. Француз же остался в казино, чтобы поднять стол и собрать все карты и фишки. Пока владельцы казино говорили о грядущей вечеринке, сами пассажиры только-только начинали получать на нее приглашение. Поскольку дел здесь особо ни у кого не было, то приглашение первоклассники могли получить лишь за час или два до события, что было вполне нормально. Чаще всего эти приглашения были на уровне «Передай следующему вагону», поэтому первым обо всем узнавала Элена, и в дальнейшем только от нее зависело, как скоро остальные пассажиры получат эту информацию. Киприотка обычно не задерживала приглашений, поэтому после получения сразу шла в соседний вагон к Луке. Последним информацию узнавал Блас, которому просто «повезло» жить в последнем вагоне, да еще и за Саней. Саня была девушкой легкомысленной, поэтому вся информация моментально исчезала в ее голове и всплывала вообще в рандомное время. Сербка вообще не любила сообщать кому-то что-то важное, но и послать вместо себя Стефанию не могла, поскольку знала ее характер, да и не только это… Вучич стояла перед зеркалом, когда к ней зашла гречанка с такими новостями. Саня пообещала всё передать, но моментально об этом забыла, потому что заметила, что ей не хватает одной серьги. Девушка начала обшаривать все свои шкафы, столы и ящики, а также сумочки и косметички, благодаря чему устроила полнейший беспорядок в своей спальне. Сербка уставилась на свое отражение в зеркале и стала думать, где могла потерять серьгу. После коротких раздумий она уверенно двинулась прочь из своего вагона, вламываясь в следующий. — Я не понял, — возмутился Блас, увидев на пороге своей спальни Саню. — Я тоже, — безразлично ответила Вучич, начиная рыться по его коврам. — Какую еще побрякушку ты у меня потеряла? — выдохнул Канто, смотря на нее. — Сережку, — она указала на ухо. — Такую? — испанец взял со своего комода небольшую золотую серьгу с голубым камушком. — О, да! — улыбнулась Саня, поднимаясь с пола и забирая у него украшение. — Больше ты ко мне ночевать не придешь, — хмыкнул Блас, смотря на нее. — О, кстати, сегодня вечеринка в казино, — сербка посмотрела на парня, надевая серьгу. — Какая еще вечеринка… — удивился испанец. — Не знаю, но нас всех собирают, поэтому приходи, — ухмыльнулась девушка. Перед уходом она еще раз посмотрела на Канто, закрывая за собой дверь и покидая его спальню. Блас же надеялся, что теперь Саня забрала всё, что только могла здесь оставить.***
Когда обед начинал подходить к концу, и некоторые пассажиры пятого класса хотели было вернуться к работе, Невена и Дестини заблокировали двери, встав прямо у них. Многие не понимали, в чем дело, а кто-то уже догадывался, о чем пойдет речь… — Сестры и братья, нам нужно серьезно поговорить, — начала Дестини, привлекая всеобщее внимание. — Племя что ли у нас, — тихо усмехнулась Тамара. — Всех устраивает сегодняшнее повышение? — задала вопрос Невена, смотря на лица пассажиров. — Да, а почему нет? Том — очень трудолюбивый человек, давно пора ему повыситься, а за другую не знаю, мы с ней не знакомы, — произнесла Ульрикке, не понимая смысла подобных вопросов. — А нам кажется это нечестным, — подметила мальтийка. — И что нам теперь сделать, если тебе так кажется? — хмыкнула Хейке, закатив глаза. — Мы хотим устроить революцию и создать равноправие на поезде, — ухмыльнулась Божович. На некоторое время в вагоне повисла тишина, каждый пытался представить, что из этого получится и получится ли… — Вам что, жить надоело? — спросил Бен, смотря на них. — Нам надоело жить в такой несправедливости, которая здесь творится. Вы же все сами это видите. Мы работаем, как кони, а получаем просто ничего. Неужели это честно? Почему какие-то шишки сейчас сидят и радуются жизни за счет нашей постоянной работы? — возмутилась Дестини. — Потому что без их помощи этого поезда вообще бы не было, и валялась бы ты сейчас под каким-нибудь сугробом полностью мертвая. Будь благодарна за это! — крикнул Андреас. — Почему вас до сих пор волнует, что было там, в прошлой жизни? Какая сейчас уже разница, кто сколько и когда зарабатывал? Я тоже занималась престижным делом, пока всё это не случилось, а теперь что? Я работаю в курятнике, и никого не волнует, что я там делала в прошлой жизни! — Мы все здесь были успешными до какого-то времени! — возразила Тамара. — Ну так и почему вы все сейчас забыли об этом? Почему чья-то бывалая успешность продолжает учитываться, а наша — нет? Разве вас это не гложет? — спрашивала их Чукуньере. — Тревожит, но что мы можем сделать? Мы здесь никто! — воскликнула Ксения, махнув рукой. — Нет, мы еще очень даже кто! Без нас этот поезд лишится всего. Если мы перестанем работать, то весь поезд прекратит свое существование. Вся власть находится в наших руках, и мы должны, наконец, начать ей управлять! — Но мы же не можем просто взять и прекратить работу, иначе нас просто выкинут с поезда! — поспорил с ней Педро. — А вот и можем, потому что если они нас выкинут, то кто тогда будет работать? Эти богачи что ли? Я сильно сомневаюсь, что они вообще знают, что такое лопата, — усмехнулась мальтийка. — Нам нужен план, если мы хотим равноправия, потому что просто перестать работать пойдет в минус и нам, — задумчиво сказала Кнежевич. — Для этого нам нужно собраться когда-нибудь всем составом, а то сейчас здесь не все, а без них у нас ничего не выйдет, — предложила Невена. — Давайте ночью, когда все вернутся. Мы, кто в ночную, останемся здесь ненадолго, — предложила Ксения. — Тогда сообщите всем заранее, чтобы никто никуда не ушел. И только попробуйте заикнуться кому-то из других классов! — пригрозила Дестини, злобно посмотрев на всех. — Это плохая идея, — прошептала Виктория, смотря на Атену. — Да, просто не понимаю, зачем всё это… — выдохнула армянка. — Слушайте, кто-то реально хочет что-то менять? — Бен встал с кровати и посмотрел на всех в вагоне, заметив, что несколько человек подняли руки, — Зачем… — Неужели ты никогда не мечтал оказаться в первом класса и ходить туда, куда ходят они? — поинтересовалась у него Ксения. — Да даже просто иметь лучшее отношение к себе со стороны верхушек… — произнесла Ульрикке. — И не работать, как проклятые, целыми сутками, — хмыкнула Хейке. Криштован отрицательно помотал головой, на что девушки, махнув на него рукой, двинулись к выходу из вагона.***
Тем временем Виктория и Саманта уже подходили к новому месту жительства болгарки, что невероятно ее радовало. Проводница завела девушку в вагон Стефании и постучала в дверь ее спальни. Гречанка открыла дверь, а увидев на пороге Георгиеву, тут же улыбнулась. — Привет, — радостно поприветствовала их Либеракакис. — Встречайте новую сожительницу, — ухмыльнулась Саманта, тут же уходя прочь. — Что? Почему? — Виктория обернулась на проводницу, а затем ее одернула Стефания. — Ты будешь жить со мной в одном вагоне! — хихикнула гречанка, обнимая девушку. — А разве я не во втором классе? — смутилась болгарка. — Во втором, но только формально, — отмахнулась Стефания, — на самом деле ты теперь будешь со мной в первом! — А это вообще законно? — удивилась Георгиева. — Да, конечно, не переживай. Я тебе скоро расскажу обо всем, — улыбнулась Либеракакис, — идем покажу твою комнату! Девушка завела подругу в соседнюю с ее спальней комнату. Там царила такая же плюшево-розовая красота, как и у Стефании. Виктория смотрела на всё вокруг и не верила своим глазам. Плюшевый плед на кровати, мягкий ковер на полу и множество игрушек повсюду… Об этом болгарка могла только мечтать, а теперь это, кажется, действительно стало реальностью. — Ну, не стесняйся, проходи, чувствуй себя как дома! — усмехнулась гречанка. — Это просто немыслимо. Я не верю… — Просто поверь! — Стефания бросилась на нее с объятиями. — За что мне такой подарок, Боже… Спасибо тебе большое, — со слезами на глазах произнесла Виктория, обнимая ее в ответ. — Не благодари меня, солнце! — спокойно и радостно выдохнула Либеракакис, еще крепче прижимаясь к болгарке и наслаждаясь таким потрясающим моментом.