i wanna be your slave

Небесная синева казалась особенно яркой. Все белые пушистые облака будто ушли на перерыв, оставляя солнце продолжать свою работу. Снующие по улицам туристы и местные жители активно обсуждали планы на день, что они ели на завтрак, сколько еще им ждать окончания карантина, и прочие совершенно будничные вещи. Забавно, насколько в наше время люди увлечены сами собой, не обращая внимания на окружающий мир. Дамиано сидел на летней веранде своего любимого кафе и через темные стекла солнцезащитных очков рассматривал проходящих мимо людей. Кофе, стоящий на столике, давным-давно остыл, но мужчина и не собирался его допивать — сегодня он получился отвратительным. Большой красный зонт, который располагался возле столика, отбрасывал причудливую тень, похожую на какую-нибудь поганку с тонкой ножкой. Итальянец барабанил пальцами по стеклянной поверхности, время от времени поглядывая на телефон. Он все ждал, когда же дисплей загорится, а он увидит долгожданное сообщение. Но ничего не происходило. — А мы знали, что ты здесь, — внезапный веселый голос за спиной заставил Дамиано вздрогнуть от неожиданности. Обернувшись, мужчина увидел своих друзей, каждый из которых держал рожок мороженого. Виктория, наклонившись к Дамиано, чмокнула его в щеку. — Как там твоя иностранка? — поинтересовалась девушка, бесцеремонно сев на свободный стул возле друга. Томас с Итаном тем временем зашли в кафе, чтобы сделать заказ. — Поиздеваться хочешь? — усмехнулся Дамиано, сняв очки. Заметив, что Вик закатила глаза, он поспешно продолжил, чтобы подруга не начала читать ему нотации. — Я не знаю, жду, пока напишет. Итальянец усмехнулся сам себе, поняв, что он ждет сообщения от Катерины, как верный пёс, ждущий хозяина у двери. Что если женщина согласилась, чтобы он подвез их до отеля только потому, что он был слишком настойчив, а она не могла отказать? Но ведь то, как украинка обнимала его, говорило совсем об обратном. — Ты очень быстро пришел в себя, после того как… — начала было говорить Виктория, как Дамиано оборвал её одним только красноречивым взглядом. Он прищурился, а его карие глаза, казалось, стали совсем черными. Мужчина нахмурил брови, от чего между ними залегла морщина. Плотно сжатые губы образовали из себя тонкую нить, и он чувствовал, как сердцебиение участилось, а в груди закипает, точно лава в вулкане, злость. Бас-гитаристка, поняв намек, смущенно заправила прядь волос за ухо. — Извини, думала, что ты уже забыл об этом, — поспешно добавила Виктория, выдавив из себя улыбку. Итальянец коротко ей кивнул, а затем добавил что-то вроде: «Забей, я все равно тебя люблю, мелкая». Дамиано никогда не любил поднимать эту тему, несмотря на то, сколько прошло времени. Год? Или уже больше? Настолько он пытался забыть о том дне, что сбился со счету, когда именно все произошло. Вскоре вернулись Итан и Томас, которые что-то бурно обсуждали, едва ли не ругаясь, от чего Виктория и Дамиано были вынуждены вклиниться в разговор. Так выглядели их будни, когда они не были заняты записью альбомов, выступлениями, съемками: непринужденные совместные прогулки с обсуждениями самых разных тем, глупые и несуразные фото на улицах города, дурачество по пути из точки «А» в пункт «Б». Казалось, что их дружба с каждым днем становилась только крепче, будто они с самого рождения проводили время вместе. Когда телефон Дамиана издал звук входящего сообщения, мужчина резко покинул бурный разговор, и, затаив дыхание, прочел текст. «Привет… Снова. Ребята еще спят, а мне очень скучно сидеть в номере, не составишь мне компанию для прогулки?» Итальянец поспешно написал, что совсем скоро подъедет за Катериной, а затем встал из-за стола так, что едва не уронил стул, успев схватить его в последний момент. Друзья уставились на него несколько недоуменно, хотя эмоция Виктории быстро сменилась на понимание. Дамиано попрощался с друзьями, пообещав увидеться с ними вечером, после чего быстрым шагом направился к машине. — Удачи в покорении Украины, дорогой! — шутливо крикнула ему вслед Виктория, от чего некоторые прохожие обернулись на источник звука. Дамиано так же в шутку на ходу, не оборачиваясь, поднял руку, показывая подруге средний палец, а затем скрылся за поворотом. Мысли Дамиано снова смешались, стоило Катерине дать о себе знать в уже привычном для них стиле общения — через социальные сети. День близился к завершению, хотя, по количеству людей на улицах, казалось, что все только проснулись. Так летом обычно и происходит: стоит солнцу начать клониться к горизонту, как туристы, бушующие подростки, просто жители, желающие хорошо провести время, заполоняли улицы. Многие отправляются к набережной, где по вечерам особенно прохладно благодаря реке. Особенно много там романтиков, желающих прокатиться на лодках при свете уличных фонарей. Кафе, пабы, рестораны работали вдвое усерднее, несмотря на то, что по всем правилам имели возможность принимать определенное количество людей. Милан наполнялся особой атмосферой с каждым вечером: будь то летом, или зимой. Здесь каждый находил что-то особенное для себя. Дамиано любил этот город, хотя и понимал, что совсем скоро ему с друзьями предстоит перебраться обратно в Рим, где они продолжат работу над музыкой. Уходить на длительные перерывы нельзя, как бы им того не хотелось. Впрочем, итальянец никогда и не отдыхал от музыки: в его голове постоянно появлялись новые мотивы, какие-то внезапные строчки, которые он незамедлительно записывал, чтобы в будущем превратить это во что-то более целостное. Подъехав к нужному отелю, мужчина увидел Катерину, стоящую у входа. На женщине был надет черный повседневный комбинезон на тонких бретельках, которые, наконец, открывали тонкие и хрупкие плечи с выпирающими косточками. Ожидая Дамиано, Катерина то и дело, что поправляла шляпу-федору у неё на голове, при этом притоптывая ногой от нетерпения. Мужчина заметил, что певица не стала извращаться для прогулки, потому обула самую практичную обувь — кеды, которые, кажется, уже многое повидали, судя по их потертости. Выйдя из машины, Дамиано подошел к Катерине, и осторожно коснулся её плеча. Мысленно итальянец отметил, что хотел бы касаться её нежной кожи как можно чаще, дольше… Обернувшись, Катерина улыбнулась, когда увидела мужчину. Вся уверенность Дамиано вдруг куда-то улетучилась, хотя он был уверен, что при встрече крепко обнимет женщину, начнет тут же тараторить о местах, которые он хочет ей показать. Но он словно бы забыл о существовании каких-либо слов, стоило ему оказаться рядом с украинкой. — У вас здесь всегда так жарко? — поинтересовалась Катя, первой нарушая образовавшуюся неловкую тишину. Дамиано заметил, как улучшилось её произношение, и что она уже не подбирает слова с некой осторожностью, боясь сказать что-то неправильно. Неужто она готовилась к этой поездке, учила язык? О, Дамиано, ты такой дурак! Женщина, что ли, не могла учить язык просто потому что сама так захотела? — Почти, — усмехнулся мужчина, засунув руки в карманы штанов. — Зимой бывает достаточно прохладно, приходится надевать свитер, — добавил он, пожав плечами. Женщина в ответ смущенно засмеялась, прикрывая рот рукой. Диалог продолжился сам собой, а они оба даже и не заметили, как начали идти дальше по улице, оставляя отель. Дамиано задавал наводящие вопросы, стараясь узнать Катерину как можно больше, но она старательно увиливала от некоторых вопросов, поспешно меняя тему, расспрашивала итальянца про его увлечения, семью. У мужчины создавалось впечатление, будто украинка для него становится еще большей загадкой. Но он не давил на неё, за что Катя была ему благодарна. — Может, потом, — тихо ответила женщина, когда Дамиано осторожно задал очередной интересующий его вопрос. Он заметил, что это её особенно задело, как осунулись её плечи, показывая несколько позвонков на спине под нежной бледной кожей. Несмотря на всю его несдержанной и нетерпеливость, итальянец сменил тему, чтобы у Катерины не возникало ассоциаций с ним, как с каким-то надоедливым интервьюером. Когда они дошли до речного порта, на город уже опустились сумерки. Хотя это сложно было назвать ночью, опять-таки, по количеству людей, разгуливающих по узким, и не очень, улочкам Милана. Небольшие кораблики то и дело, что принимали новых пассажиров, и высаживали прибывших. Уличные фонари освещали город так, что казалось, будто ночь наступит еще совсем не скоро. И после этого Лас-Вегас называют «Городом огней»? Кажется, тот, кто присвоил центру азарта такое прозвище, еще не был в Милане. Хотя стоит признать, что не везде в городе все настолько освещено. Некоторые из узких переулков могут быть мрачными, но в то же время романтичными. Кажется, подобные укромные уголки видели сотни тысяч первых поцелуев. Дамиано с Катериной остановились возле железного парапета, откуда открывался вид на небольшой речной канал. Да, это не вид на океан с шикарным закатом, но даже в таких мелочах имеется что-то эдакое романтичное. Катя завороженно рассматривала улицу, отмечая, что не видела подобной архитектуры, не встречала таких дружелюбных и отзывчивых людей. — Не хочешь на днях поехать со мной куда-нибудь подальше от города? — внезапно спросил Дамиано, локтями опираясь на парапет. Он посмотрел на женщину, которую вопрос определенно заставил задуматься. Мужчина мысленно отвесил себе оплеуху за свою нетерпеливость, напористость и внезапность. Конечно, ему не стоило спрашивать о таком, и, конечно же, он затаил дыхание, ожидая отказ. — Я не уверена, что это хорошая идея… — начала было говорить Катерина. Дамиано несколько опечалено поджал губы, устремив свой взор на водную гладь, которая переливалась золотистыми цветами, поблескивая от света фонарей. — Но я в отпуске, поэтому, к чёрту. Я согласна, — неожиданно для итальянца, добавила Катя. Мужчина удивленно уставился на неё, от чего та хохотнула. Сказать, что он был вне себя от радости — это ничего не сказать. Неужели Дамиано действительно сможет провести день или, может, даже два, наедине с Катериной? Вдали от всех людей, без каких-либо средств связи, только они одни… Мужчина был готов принять происходящее за сон, смириться с привкусом горечи после пробуждения, но подобного не произошло, что еще больше воодушевляло. — Я знаю несколько отличных мест, а еще я в курсе, где в Милане открывается шикарный вид на рассвет, но туда еще нужно дойти, а еще… — вдохновившись согласием Катерины, Дамиано начал тараторить, словно ребенок, получивший заветную конфету, чем вызывал у женщины искреннюю улыбку. Понаблюдав еще несколько минут за корабликами, они отправились дальше по старинным, и не очень, улицам, продолжая беседовать и шутить на внезапно приходящие на ум темы. Дамиано не хотелось, чтобы вместе с рассветом исчезла и Катя, устало скрывшись за дверью своего номера в отеле, где поспит пару часов, прежде чем отправится со своими друзьями на прогулку. Но мужчина понимал, что подобное случится, пусть и совсем ненадолго, и потому он наслаждался каждой секундой, проведенной с женщиной. Ловил каждый её взгляд, каждое слово, движение, запоминал её всю: как она улыбалась, как тени от зданий в сочетании со светом фонарей падали на её лицо, похожее на хищную птицу, название которой Дамиано так усердно пытался вспомнить; как Катя активно жестикулировала, когда что-то рассказывала; поправляла свою шляпу, которую через какое-то время их прогулки, итальянец надел себе на голову. Они брели по улицам в некую неизвестность, сворачивая то налево, то направо. Выходили не один раз на Пьяцца-дель-Дуомо, а затем снова скрывались в одном из переулков. В один из моментов Дамиано не повел Катерину к Миланскому собору, мимо которого они в очередной раз проходили. Подняв голову, женщине показалось, что статуи, стоящие на самом верху, наблюдали за ними двумя все это время; следили за каждым их шагом, куда бы они не свернули. Оказавшись внутри, а затем и на крыше, Дамиано подвел Катю к краю готического собора, с которого открывался вид на весь город. Где-то вдалеке, словно маленькая точка, начинало подниматься солнце, освещая Милан пока еще едва ярким светом. Звезды, причудливо мигая, не желали исчезать с неба еще некоторое время, как и луна, которая, уступая солнцу, начинала бледнеть. — Это так… Невероятно, — тихо произнесла женщина, не отрывая взгляда от созерцания, кажется, самого красивого в её жизни рассвета. Она чувствовала, как Дамиано улыбнулся, стоя позади неё. И если Катя смотрела на самый лучший рассвет, то итальянец наблюдал за прекрасной женщиной, на лицо которой падали первые лучи солнца. Тогда Дамиано стал рядом с ней, и осторожно коснулся её пальцев, сложенных на каменном парапете. Заметив, что Катерина покосилась на него, но не убрала руку, он накрыл её ладонь своей, и так же бережно и осторожно переплел их пальцы. Дамиано увидел, что на некогда бледноватых щеках женщины появился лёгкий румянец, и как она стеснительно улыбнулась, пряча взгляд. Мужчина желал, чтобы солнце поднималось настолько медленно, насколько это возможно. Чтобы никто из туристов не попал на эту крышу, и чтобы она принадлежала только им двоим, стала их укромным местом, которое хранило бы в себе множество тайн...