i wanna be your slave

Путешествия — всегда атмосферные события. Это таится в каждой секунде: от ранних подъемов с ощущением предвкушения в груди, до самого приезда в место назначения. И совсем не важно, происходит все в солнечную или дождливую погоду — само чувство свободы, которое с каждым километром нарастает все больше и больше, окрыляет. Всем рано или поздно хочется вырваться из паутины города куда-нибудь за его пределы, ближе к морю, бескрайним полям, или, может, высоченным горам. А как же приятно ехать в машине, наблюдая из окна, как один пейзаж сменяется другим. Открываешь окно, а ветер обдувает лицо, еще больше завлекая тебя в путешествие, как бы приглашая пуститься в бесконечный танец вместе с ним. А если погода дождливая, хочется высунуться из машины, позволяя прозрачным, прохладным каплям касаться кожи, наблюдать за сверкающими молниями где-то вдалеке. О, а передвижение на поездах — это еще более особая атмосфера. И в частности её создают сами люди, которые находятся в одном вагоне с вами. Тихие разговоры за стенками купе, новые знакомства под грохот колес и покачивания поезда. Каждая поездка — это что-то особенное, создающее новые приятные, и, бывает, не очень, воспоминания. После первой за долгое время встречи с Катериной, Дамиано тщательно планировал их путешествие за пределы города. Мужчина знал, что украинка прилетела в Италию всего на две недели, а это значит, что у них не так много времени, чтобы наверстать упущенное, узнать друг о друге как можно больше. Дамиано казалось, что эти несколько дней — бомба замедленного действия, обезвреживание которой подразумевает под собой убедить Катерину остаться с ним, а взрыв будет означать его поражение. — В смысле ты уезжаешь на пару дней? — Виктория скрестила руки на груди, когда итальянец приехал в студию. Она была недовольна, даже несколько разгневана. — У нас вообще-то запланированы записи треков, не забыл? — конечно, девушка радовалась за своего друга, почти брата, но она не любила, когда их планы внезапно менялись. — Это всего на пару дней, вы отдохнете от меня, развеетесь, а затем мы снова вернемся к работе. Думаю, мы заслужили еще немного отдыха, — беспечно махнул рукой Дамиано. В какой-то мере ему тоже было несколько неуютно и стыдно от того, что он подводит ребят, ведь их график сбивался, а сроки, как ни как, поджимали. Но все эти переживания испарились, словно утренняя роса на солнце, стоило ему только представить проведенное время с Катериной. — Эта твоя иностранка… Прости, милый, но мне кажется, что это не самая удачная твоя идея, — вздохнула Виктория, поджав губы. Они слишком давно знают друг друга, проводят целые дни вместе, и читают каждого из них, как открытую книгу. Такие переживания вполне оправданы. Но Дамиано, казалось, не слушал подругу. Он был точно подросток, нашедший свою первую любовь. Все мысли только о ней одной. Зачастую это пагубно влияет на людей. Так ли это будет в данном случае? — А ты что, ревнуешь что ли? — отшутился Дамиано, потрепав девушку по волосам, от чего она ловко увернулась, и, оставаясь совершенно серьезной, произнесла: — Нет. Ты знаешь, почему я так говорю, — взгляд её серо-голубых глаз будто был устремлен прямо в душу итальянца, от чего по его спине пробежался холодок, возрождая некоторые из воспоминаний. Улыбка моментально сошла с его лица, и он, прочистив горло, вальяжно упал в кресло. Конечно же, он знал, почему Виктория настолько за него переживает. Этим воспоминаниям посвящена не одна их песня, настоящую суть которых понимают только они четверо. — Все будет хорошо, Вик, я обещаю, — Дамиано слабо улыбнулся, но понимал, что подругу этим он не переубедит. Мужчина был ей благодарен за подобное беспокойство, но иногда считал, что оно было лишнее, ведь все давным-давно в прошлом, и лучше ему там и оставаться: где-нибудь на самых дальних, пыльных полках памяти, про которые забывают, точно про старые книги в какой-нибудь библиотеке. В скором времени в студию ввалились хохочущие Итан и Томас, непременно поспешив рассказать друзьям анекдот про улитку и бармена, который они увидели на просторах социальных сетей, тем самым разбавляя несколько напряженную атмосферу Виктории с Дамиано. Следующим утром итальянец места себе не находил. Если быть точнее, с самой ночи. Все его вещи были собраны еще прошлым вечером, и он ждал только лишь нужных ему цифр на часах, чтобы отправиться к отелю. Дамиано выстроил в голове план поездки, всех их будущих мероприятий, какие места и пейзажи он продемонстрирует, куда из заведений отведет, и что за истории расскажет. Происходящее было похоже на слишком реальный сон, по завершению которого Дамиано боялся проснуться в своей постели и понять, что на самом деле Катерина не прилетала, не писала ему, они никогда не созванивались, и она вообще думать о нем не думала. Но, в конце концов, неужели итальянец не заслуживает счастья? Почему он должен думать, что все в какой-то момент закончится? С роем надоедливых мыслей, Дамиано ехал к отелю, где его уже ждала украинка. Милан, как большую часть времени, был приветлив к туристам и местным, демонстрируя своё хорошее расположение духа надлежащей для прогулок погодой. Создавалось впечатление, будто этим летом дождей вообще не предвещается, хотя это может здорово ударить по урожаям этого года. Дамиано поймал себя на мысли, что почему-то думает о виноградниках и полях кукурузы. Возможно, таким образом он пытался отвлечь себя, чтобы не волноваться перед предстоящей поездкой. Подъехав к отелю, Дамиано увидел Катю с небольшой сумкой вещей. На ней был одет спортивный костюм, что мужчина одобрил для подобной поездки. Да и вообще во всех путешествиях самое главное — удобство, а не демонстрация всех своих идеальных нарядов и каких-либо прелестей. — Рад тебя видеть, — произнес мужчина и, взяв Катину сумку, закинул её в багажник. — Надеюсь, что ты готова к грандиозной шоу-программе, — усмехнулся итальянец. — Еще как готова. В Милане будто становится слишком тесно, хочется сбежать отсюда, — улыбнулась Катерина и благодарно кивнула, когда Дамиано открыл ей дверь машины, приглашая сесть. По пути в назначенное место, итальянец рассказывал Кате различные забавные истории из своей жизни, их туров с ребятами. Украинка же была весьма сдержана в своих рассказах, мало упоминала что-то о себе и чаще комментировала его истории. Дамиано несколько это расстраивало, ведь он надеялся, что Катерина начнет ему открываться, а не забиваться еще глубже в свою ракушку, но, с другой стороны, он её и понимал. Всему свое время, как говорится. Когда же Дамиано включил музыку, они вместе подпевали зарубежным хитам, различным поп и рок-исполнителям, смеялись, шуточно кривляли исполнение, и, кажется, таким образом их сближение было более продуктивным, нежели вытаскиванием информации про друг друга. Приехав к дому, в котором им предстояло провести следующие пару дней, Катерина ахнула от удивления. Она не была в подобных местах, что уж там говорить. Женщина вышла из машины, осматривая местность, и про себя отметила, что она не хотела бы уезжать отсюда как можно дольше. Дом был огражден совсем небольшим забором, за которым виден весь задний двор с бассейном, большой террасой, и, собственно, сам двухэтажный дом. Дамиано с улыбкой наблюдал за будто детским удивлением и восхищением Катерины. — Это ты еще местные красоты не видела, — сказал он, занося вещи в дом. — Совсем скоро закат, поэтому предлагаю как раз отправиться посмотреть на него, — добавил музыкант. Он предложил Кате взять его под руку, будто приглашая отправиться с ним на какой-нибудь средневековый бал, где их бы представили как знатных герцога и герцогиню. Катерина, усмехнувшись галантности Дамиано, взяла его под руку, чувствуя, как внутри неё что-то ёкает, и, как бы это не было клишировано, «порхают бабочки в животе». С такими ощущениями они отправились по неизвестной ей дорожке, куда-то в сторону холмов, за которыми тонкой, блестящей от солнца, ниточкой, виднелось море. Дамиано по пути не умолкал, находя разные темы для разговоров, а Катерина весьма охотно поддерживала, иногда стараясь как-то пошутить, или рассказать про какую-то историю, с которой она тоже знакома. Но, как и в машине, она не говорила про себя. Дамиано слышал от неё истории про её друзей, знакомых, наблюдательницей которых она была, но украинка не рассказывала ничего, что касалось только её. Итальянцу подобное казалось странным, но он снова не стал затрагивать эту тему. Взойдя на один из холмов, откуда открывался вид на море, Дамиано остановился. Катя прошла чуть вперед, осматривая пейзаж. Где-то совсем далеко-далеко виднелись горы, до которых, казалось, нужно добираться целую вечность. Море было спокойным, лишь поблескивало от последних лучей солнца, маленькими волнами пытаясь вырваться на песок, посмотреть, что же там, за берегом. Итальянец подошел к Катерине сзади, и заметил, как краем глаза она стала наблюдать, что он собирается делать дальше. Дамиано улыбнулся уголками рта, а затем осторожно обнял женщину сзади за талию. Украинка накрыла его ладони своими, полностью расслабляясь в объятиях мужчины. Каждый раз, стоило ему коснуться её, как женщина начинала таять, точно как кристаллики сахара, стоит им оказаться под водой. Они стояли, наблюдая, как солнце медленно опускалось к водной глади, укрываясь ей, будто одеялом и прощаясь до встречи следующим днем. Дамиано уткнулся носом в плечо женщины, а затем аккуратно коснулся губами нежной кожи. Он почувствовал, как Катерина издала короткий вздох, но не оторвала взгляда от созерцания, кажется, самого лучшего в её жизни заката. Мужчина оставил еще один поцелуй, а затем несколько аккуратных поцелуев на её шее. Катерине, несомненно, нравилось, но она не хотела спешить, опять же, по вполне четким для себя причинам. — Не торопись, — усмехнулась женщина, повернувшись к Дамиано. Она смотрела на него несколько снизу вверх, в силу того, что он был совсем немного выше её. Последние лучи солнца освещали его лицо, от чего его волосы казались медными, а некогда карие глаза стали ярче, почти янтарными. — Пойдем дальше, — попросила Катя, прерывая нависшую неловкую тишину. Вечером, когда солнце уже совсем скрылось за горизонтом, возвращаясь домой, Катерина вдруг поинтересовалась, нет ли неподалеку отсюда какого-нибудь бара, уж очень ей хотелось выпить какого-нибудь коктейля. Дамиано, к счастью, знал местность как свои пять пальцев, ведь с друзьями они уже не один раз бывали в этом загородном доме, и обошли здесь не один десяток километров, натыкаясь на местные заведения. Мужчина с украинкой шли по выложенной брусчаткой узкой дороге, проходя мимо несколько старых, но вполне пригодных для жизни домов, которых было не так много. Выйдя на небольшую площадь с фонтаном, вокруг которого стояли местные жители, и гости, заехавшие за какими-нибудь недостающими продуктами, либо просто отдыхающие, Дамиано провел Катерину в самое отдаленное заведение, откуда доносилась музыка. Местный бар был весьма удобно и иронично расположен: между мотелем и аптекой. При входе стояли несколько деревянных столиков — для тех, кому не хватило места внутри, либо кому было слишком жарко, и хотелось подышать вечерним летним воздухом. Зайдя внутрь, Катерина отметила про себя, что снаружи здание казалось меньше, чем внутри. Музыка была достаточно громкой, от чего людям приходилось говорить так громко, что все голоса смешивались в рой пчел в улье. Посредине бара находился небольшой танцпол, где каждый двигался в такт музыке так, как чувствовал и считал нужным. Движения некоторых посетителей, правда, больше смахивали на конвульсии, либо какой-то приступ, но Катерина, усмехнувшись, отвела взгляд от танцоров, послушно идя следом за Дамиано, чтобы не упустить его из виду и не затеряться среди толпы незнакомцев. Ловко лавируя между людьми, они наконец дошли до барной стойки, и, сделав заказы, стали ждать. Итальянец все еще не до конца осознавал то, что Катерина находится сейчас с ним на… Свидании? Их поездку, наверное, можно так называть. Одно большое и длительное свидание. Или она считает это просто встречей двух хороших друзей, которые так давно не виделись, и решили провести пару дней вместе? Дамиано постарался отбросить все эти мысли, которым сейчас здесь точно не место. Каждый раз, когда мужчина хотел что-то сказать Катерине, ему приходилось наклоняться к ней ближе, чтобы она могла услышать его из-за громкой музыки. И ему это, несомненно, нравилось. Слышать запах её цитрусовых духов, чувствовать, как кончик носа щекочут её черные короткие волосы. А еще больше ему нравилось, когда она наклонялась к нему, чтобы ответить. Получив свои напитки, Дамиано отпил из своего стакана, наблюдая за Катериной. Она пробовала свой коктейль, и забавно скривилась, когда поняла, что на вкус он был совсем не таким, как ей представлялся исходя из названия. Засмеявшись, мужчина предложил ей выпить из своего стакана. Когда в заведении заиграла медленная романтичная музыка, Дамиано посмотрел на Катю, а затем галантно протянул ей руку, приглашая на танец. Танцпол опустел наполовину, и только лишь парочки, либо те, кто был достаточно смелым, и пригласил на танец незнакомку, или незнакомца, медленно двигались, словно плывя по течению реки. Катерина, улыбнувшись, вложила ладонь в руку Дамиано, и они прошли к танцующим. Итальянец осторожно взял женщину за талию, чувствуя, как его плеча коснулись её тонкие пальцы. Катя, почувствовав, как Дамиано касается её, рефлекторно слегка подалась вперед, чуть сильнее, чем следовало, прижимаясь к нему. Украинка была крайне смущена тем, что происходит. Она так давно не переживала подобных моментов, и все казалось в новинку, хотя Дамиано и не первый в её жизни мужчина. Катерина находилась в непозволительной близости к итальянцу, чувствовала, как быстро стучит его сердце от волнения, как, впрочем, и её тоже. Их лица находились в нескольких сантиметрах друг от друга, и Дамиано уж очень хотелось наклониться чуть ближе, чтобы наконец коснуться уст женщины, как она вдруг положила голову ему на плече, от чего он слегка раздосадовано вздохнул. Но данный жест был не менее приятным, чем если бы они поцеловались. Во всяком случае, Катерина не отталкивает его, а, напротив, идет навстречу, уменьшая ту пропасть, что когда-то была между ними. — Ты очень красивая, — вдруг произнес итальянец Кате на ухо. Он не видел её улыбки, но отчетливо чувствовал, что она есть. Ему нравилось её смущать, видеть, как женщина заливается краской, словно бы она была совсем не взрослой женщиной, а школьницей на первом свидании в каком-нибудь кинотеатре с мальчиком из параллельного класса. Они кружились в медленном танце, не обращая внимания на окружающих, будто их и вовсе не существовало. Музыка лилась, продолжая завлекать гостей заведения, приглашая всех выходить на танцпол. Пелось что-то о любви, о том, как лирический герой жаждет отыскать «ту самую», как в сотнях других поп-треках. Когда композиция сменилась на более динамичную, на танцпол вышли те самые «танцоры-припадочники», и Дамиано с Катериной вернулись к барной стойке. Стоило им выпить еще немного и начать беседовать, как у итальянца зазвонил телефон. Увидев, что звонит Виктория, Дамиано сказал Кате, что сейчас вернется, так как это может быть что-то срочное, ведь обычно Вик не звонит по пустякам, зная, что её друг занят. Однако, стоило музыканту отлучиться, как к украинке подошел незнакомый ей, как, впрочем, и все здесь, мужчина, предлагая заказать еще выпивку. Катерина вежливо отказывала, давая понять, что не заинтересована в дальнейшей беседе. Она отпила еще немного своего коктейля, снова поморщилась от далеко не приятного вкуса, а затем стала высматривать Дамиано, мысленно моля его поскорее вернуться, чтобы он избавил её от неприятного общества настойчивого незнакомца. Вернувшись через какое-то время, как только Дамиано уладил все вопросы, он заметил возле Катерины мужчину, который придерживал женщину под руку, что-то говорил ей на ухо, второй рукой при этом поглаживая украинку по бедру. Итальянец почувствовал, как внутри него вдруг что-то всколыхнулось, от чего, точно чайник, начала закипать злость. Сохраняя самообладание, Дамиано немедля прошел к барной стойке. — Эта женщина со мной, — резко и холодно произнес мужчина, оказавшись позади Катерины. Он брезгливо скинул руку незнакомца с бедра украинки, заметив, что с Катей что-то случилось. Дамиано стал перед женщиной, закрывая её собой, видя как начинает закипать мужчина, стоящий напротив. — Она согласилась пойти со мной. В любом случае, её хватит на нас двоих, — стараясь обойтись без грубости, начал говорить незнакомец, хотя Дамиано видел, как от злости у него на висках вздулись вены. — Давай, красотка, идем развлечемся, — омерзительно-слащаво продолжил тот, протянув руку к Катерине. Однако, Дамиано перехватил его, сильно нахмурившись. Мужчине совсем не хотелось устраивать конфликт, который может всплыть в СМИ, но, конечно же, он не позволил бы кому-то обидеть Катю. — Я сказал, что она со мной. Проблемы? — повторил Дамиано, продолжая смотреть на незнакомца, который без какой-либо трудности смог бы уделать итальянца, разгорись у них драка, ведь он был в несколько раз выше и больше музыканта. Но Дамиано не было страшно, он был готов к любому исходу, лишь бы Катерина осталась невредима. Бросив мимолетный взгляд на женщину, он понял, что ублюдок что-то подсыпал украинке. Её взгляд был совершенно расфокусирован, зрачки расширены, на лбу выступила холодная испарина, и было понятно, что она не отдает отчет своим действиям. Незнакомец распыхтелся, собираясь что-то сказать, но в конечном итоге лишь выдернул свою руку из хватки Дамиано, и скрылся в толпе, сжимая руки в кулаки. Итальянец повернулся к Кате, взял её лицо ладонями, смотря ей в глаза. Задержись он на улице чуть дольше, кто знает, что могло бы случиться. — Ты в порядке? — серьезно спросил мужчина, но Катерина, находясь совсем в не земном состоянии, расплылась в улыбке, и обняла итальянца за шею. В других обстоятельствах Дамиано бы непременно обрадовался подобному жесту, но не сейчас. Вздохнув, он взял женщину за руку, выводя из бара. На улице во всю развлекалась местная молодежь, включая свою музыку, которой они громко подпевали, чем вызывали негодование у местных жителей, которые то и дело, что выглядывали из окон, ругаясь. Дамиано же вел Катю узкими улицами, по пути купив в магазинчике воды. Он заставил женщину опустошить едва ли не всю бутылку за раз, надеясь, что ей это поможет. По пути некоторые прохожие смотрели на Катерину с негодованием, а кто-то с недоверием — на Дамиано. Катя что-то говорила о том, как она рада оказаться в Италии, и как она мечтала увидеться с Дамиано после долгой разлуки, но итальянец понимал, что сейчас у неё спутаны мысли, а потому не стоит их воспринимать всерьез. Когда они вернулись домой, была поздняя ночь. Луна освещала пустующие улицы, звезды мерцали на черном небе, словно какой-то художник решил наделить картину большим количеством деталей, а потому махнул кистью, от чего белые мелкие точки краски закрепились на полотне. Дамиано провел Катю в одну из спален дома, помог ей лечь на кровать, снял с неё кроссовки, а затем укрыл пледом. Женщина еще пыталась что-то ему сказать, но все слова превратились в невнятное бормотание, а потом она и вовсе затихла, уснув. Итальянец понимал, что оставлять одну Катерину нельзя, ведь он не знал, что ей подсыпали, в каком количестве, и как организм женщины отреагирует на это вещество. Поэтому Дамиано взял еще один плед, и расположился в кресле, стоящее в углу комнаты, чтобы утром Катерина не смущалась, если бы увидела его рядом с собой в постели. Несомненно, он так же, как и мерзкий тип в баре, мог воспользоваться состоянием Кати, однако, каким бы он тогда был мужчиной? Дамиано никогда бы не простил себе подобного поступка. С этими мыслями он стал медленно погружаться в сон…