Россию Рампо не понять, но полюбить возможно.

Пока Рампо и Эдгар были заняты другими делами, а именно пытались разложить старый советский диван, енот схватил приглянувшуюся вещь, собравшись устроить ей хорошие водные процедуры прямо в той самой «кристально чистой» воде, где уже давно жили лягушки. В конце стирки рубашка стала собой напоминать зелёно-коричнивую, с нотками блевотного оттенка, тряпку с кучей водорослей и тины. Гордый собой, Карл сложил рубашку, с мордочкой а-ля «я очень деловой и практически человек», в аккуратный комок, потом взял этот ком в свои лапки и понёс её Эдгару, желая, чтобы его похвалили за проделанную работу. Алан подобного «подарочка» не ожидал, начав паниковать, ведь это была не его рубашка. Он очень боялся реакции детектива, поскольку дорожил им и прекращать общение намерений явно не было. Неожиданно в комнату вошел сам Рампо, увидел сей шедевр и… Просто сказал «Ничего страшного, куплю новую». Потом он просто отобрал рубашку у возмущённого Карла, выкинув уже ненужный предмет одежды в мусорку. Своё поведение величайший детектив объяснил просто: — Дазай рассказывал, что если что-то белое попадает на русский участок и пачкается, то лучше сразу выбросить, потому что оно точно не станет белым заново. Тем более, Карл явно протащил рубашку по траве, а это точно легче выбросить, чем отстирать руками в холодной воде. Да и машинки у нас нет, о прачечной я даже не заикаюсь. —З-заикаюсь? —Это русская интерпретация фразы " даже не говорю», узнал от одного русского сокурсника, когда экстерном заканчивал институт. Рампо ещё немного порассказывал о странных русских выражениях и ушёл на кухню за сладостями. По не ожидал такой реакции детектива, совсем не похожей на остальные, с которыми он сталкивался. Это радовало и пугало одновременно. Вместо ожидаемой ругани, Эдогава просто посмеялся над ситуацией и ушёл на кухню, по-видимому, заваривать чай, нисколько не сердясь на писателя. Вот только Эдгар опять попытался истолковать всё иначе, но не получилось. Это ещё больше пугало и озадачивало. Конец терзаниям разума положил Рампо, который пришёл с кухни с двумя кружками чая. Посуда с характерным стуком опустилась на небольшой столик возле дивана, на котором уже уместились вазочка со сладостями. — Я принёс нам чай, — детектив улыбался, не показывая признаков враждебности. — Денёк выдался трудный. Пора бы уже отдохнуть. — С-спасибо, — это было единственным, что смог выдавить из себя По, тронутый такой заботой и пониманием со стороны своего врага, когда подсел поближе к нему. — Не за что, мы же теперь вместе живем, — Рампо подарил Эдгару ещё одну широкую улыбку, которой залюбовался писатель. Эдогава уже во всю попивал чай, заедая его сладостями в больших количествах. Чай и сладости были вкусными, а вечер — тёплым. Писатель и детектив наконец скинули с себя оковы учтивости и завели беседу. Они мирно пили чай, разговариваривая. Иногда кто-то из них гладил енота, после чего тот, довольный, мягко покусывал пальцы человека, играясь с ним. У Эдогавы и По даже получилось забыть на время их вражду. Чаепитие закончилось только когда совсем уже стемнело, и Рампо ушёл в свою комнату, оставив чашки собирать пыль на столике. Расправленная кровать манила детектива своей мягкостью, и он, не сопротивляясь, лёг, погружаясь в царство Морфея. Сну не помешали даже вечно скрипящие пружины матраца, которые издавали свои противные звуки при каждом движении. В любом другом случае, сон детектива явно был бы в опасности из-за его чувствительности к внешним воздействиям, но усталость дала о себе знать. Эдгар же по достоинству оценил неудобную поверхность и прекраснийшие звуки скрипа, издающиеся допотопным диваном. Но и Аллану удалось уснуть, чуть-чуть поворочившись на своей «кровати». Не спал только один маленький енотик, вышедший на крыльцо в поисках новых приключений, которые точно его ждали сегодня. Во тьме ночи промелькнул и исчез его силуэт, скрывая тайну его пушистого обладателя.