***
— Ты знаешь, нам бы стоило уже вставать, если ты, конечно, не планируешь пролежать посреди Леса весь день. — Мне плевать, — лекарь хватается за существо, пропахшее травами, лишь сильнее, не испытывая при этом никаких терзаний совести. Что уж говорить о страхе? — Джордж, — парень вздохнул, почувствовав, как уютное тело рядом с ним завозилось, отодвигая от себя неожиданную липучку, и все же открыл глаза, жмурясь от яркого солнечного света, а после, чуть подумав, все-таки сел, уставившись на того мудака, что так настойчиво пытался его разбудить. В личности этого самого мудака он не сомневался, просто хотелось посмотреть на того, кто помешал насладиться достаточно приятным, к удивлению даже самого Джорджа, забвением. — Ты же не хочешь остаться посреди Леса еще на одну ночь? Мы можем попросту не успеть дойти и вернуться обратно, если сейчас не пойдем. Джордж, сверля Дрима сонным взглядом, слабо раскачивался из стороны в сторону, чем вызвал у демона лишь слабый смешок, но тот остался непреклонным, и сон пришлось отложить до лучших времен. Дрим что-то весело вещал парню, аккуратно вынимая у него из волос веточки да травинки, пока Джордж пытался лишний раз не моргать, дабы не рухнуть на землю. Он знал, конечно, что пересып был ненамного лучше недосыпа, но сейчас каждая косточка его тела прочувствовала это. Или дело было в том, что спать ему пришлось на холодной земле, пусть и рядом с теплым телом ушастого, рогатого и ужасного создания? Джордж уставился на это самое создание, которое, заметив чужое внимание, на секунду отвлеклось от вытаскивания у Джорджа из волос всякой дряни, и уставилось на него в ответ, забавно дернув ухом, чем вызвало у парня невольную улыбку и желание вновь ощутить приятный мех под пальцами. Он уже было порывался спросить, позволит ли Дрим провернуть ему эту шалость, но вовремя мысленно стукнул себя по рукам. Тот факт, с каким спокойствием он начал относиться к Дриму, напрягал. Потому он просто поднялся с земли, несмотря на замечание демона о том, что из его шевелюры еще не весь мусор достали, и пошел в ту же сторону, в которую ходил и вчера, дабы умыться и хоть немного, но привести себя в порядок. А еще подумать. Много подумать. Холодная вода действительно взбодрила организм, даря ему что-то вроде второго дыхания, подарила ощущение живости и какой-то странной свободы. Вчера, когда он ложился спать, это не ощущалось столь сильно. Это не ощущалось вообще, Джорджу тогда было плевать на все, кроме как на желание упасть на землю и свернуться калачиком. Сейчас же, когда он немного пришел в себя и смог трезво оценивать ситуацию, он подумал о том, что чувствовал себя в лесу с Дримом достаточно уютно. Джордж никогда не считал себя человеком достаточно смелым, чтобы остаться в лесу на ночь. В ту глубь чащи, в которую ползал он, конечно, даже охотники лезть не решались, боясь последствий в виде невозможности выйти оттуда, куда они забрели, но это было немного другое. Ночью в глуши леса ты ощущаешь себя ничтожной букашкой, вокруг которой плетет сеть большой, мясистый паук, ловко перекидывая тонкую паутину с лапки на лапку. Тишина в ночном лесу до ужаса громкая, как бы смешно это ни звучало, она режет по слуху, заставляя постоянно оглядываться, дарит ощущение того, что за тобой что-то наблюдает, готовое вот-вот броситься и, вонзив когти в плоть, начать терзать человеческое тело, слабо трепыхающееся под ним. Это, пожалуй, и было причиной, по которой Джордж старался никогда не оставаться в лесу после заката. Да, ему было просто страшно, разве можно его за это винить? Но вчера вечером это ощущение страха словно бы испарилось, когда он был рядом с хранителем этого самого леса. Исчезло, став надоедливым комаром, который бился на краю сознания, но как таковой опасности не представлял, не заставлял парня напряженно оглядываться по сторонам, ища малейший признак приближающегося пиздеца. Это было странно? Наверное, нет. Наверное, ощущение безопасности рядом с Дримом уже становилось чем-то вроде нормы. Трудно бояться, находясь поблизости с существом, готовым в случае чего вонзить когти в глотку обидчика. Нет, бояться-то в этот момент легко, бояться существа поблизости, но… Джордж бы соврал, если бы сказал, что Дрим его все еще пугает. Трудно бояться кого-то, кто ведет себя с тобой подобным образом. Да, некоторые его заскоки были странными, но он, в конце концов, не человек, пусть и с человеческими повадками, да и, стоило Джорджу только подумать о чем-то, за что он мог разозлиться на Дрима, как перед глазами вставала картина с ним, виновато опустившим уши и державшим перед собой множество цветов, которые тот вручил ему, Джорджу, ни то в качестве благодарности, ни то в качестве извинения. И это, в любом случае, было мило. Когда парень все-таки отошел от ручья с холодной и, как тому показалось, сладкой водой, его волосы намокли, и теперь капли неприятно морозили кожу, затекая под одежду. Шел на место их с Дримом остановки парень не спеша, постоянно оглядываясь в поиске чего-нибудь съестного. Вчера он был слишком сонным для того, чтобы придать желанию есть большое значение, а теперь в животе неприятно тянуло от голода, сообщая тем самым хозяину, что подкрепиться бы не помешало. Жаль только, что по дороге он встретил лишь парочку съедобных ягод, которые никак не помогли избавиться от жгучего желания набить живот, а напротив — лишь усилили его, раззадорив аппетит. Так что, когда подходя к их стоянке Джордж учуял запах чего-то мясного и жаренного, ему сначала показалось, что это таким образом организм над ним издевается, вызывая болезненные спазмы в желудке, но, когда подойдя поближе он увидел дым, идущий от костра, все встало на свои места, и парень буквально бросился к Дриму, лениво следящему за языками пламени, над которыми жарилось что-то, что раньше, видимо, было кроликом. В любом случае, кровавые остатки того, чем было это «что-то», Джордж краем глаза заметил чуть поодаль. На аппетите это никак, разумеется, не сказалось, и Джордж без угрызений совести уселся рядом с Дримом, с жадностью смотря на жарящееся мясо, заставляющее рецепторы парня буквально сходить с ума. — Это все мне? — в какой-то момент, не выдержав, таки поинтересовался Джордж, на что Дрим лишь молча кивнул, и словно бы отвел взгляд в сторону, чем, надо признать, напряг Джорджа. — Просто ты говорил, что ты испытываешь некоторые человеческие потребности. В пище в том числе, вот я и подумал… Кстати, а как ты ешь, если не уверен в том, есть ли у тебя язык? — Просто закидываю еду под маску. Каждый раз отрывать ее от лица больно, конечно, но делать это, благо, приходится не так уж часто, — Дрим ответил как-то странно, почти неохотно, и такое поведение для него было поистине необычным. Что случилось за те двадцать минут, которые Джорджа не было? — И что ты ешь? — Джорджу казалось, что он играет с огнем, но желание убедиться в том, что с Дримом что-то не так, пересилило здравый смысл, и парень даже придвинулся поближе к существу, ненадолго забыв про мясо. — Кого-то из леса, или?.. — Или, — огрызнулся Дрим, и Джордж невольно отпрянул, услышав угрозу в знакомом голосе. — Это вы, люди, приручаете животных, вынуждаете относиться их к вам, как к друзьям, а после, пользуясь их безмерным доверием, вонзаете топор в череп. Для вас это норма… А для меня… Если я ем мясо, то предпочитаю не убивать то, что считало меня другом. Джордж хотел было спросить, что это вообще значило, с чего Дрим вообще вдруг начал рассуждать на подобные темы, но взгляд неожиданно зацепился за кровавые остатки какого-то мелкого животного неподалеку, на мясо которого сейчас и смотрел Дрим, прижав уши к голове, словно рассерженный кот. Наверное, если ты являешься хранителем и защитником леса, его обитатели не будут готовы к тому, что ты будешь готов убить кого-то из них лишь ради пропитания какого-то человека, который почувствовал голод. Джордж вздрогнул, представив то, как кролик (или другое животное. Джордж не мог рассмотреть, остатки чего конкретно лежали чуть поодаль) доверчиво подошел к Дриму, совершенно не испугавшись, когда тот выпустил когти. Стало как-то не по себе, пусть ощущение голода и не пропало целиком. Просто было неловко испытывать голод по отношению к куску мяса, к которому Дрим испытывал острое чувство вины за свое предательство. — Я мог бы перетерпеть голод, — тихо произносит Джордж, пододвигаясь ближе к Дриму, который на это лишь равнодушно дергает ухом, постепенно успокаиваясь и, видимо, жалея, что вообще вспылил. — Тебе не обязательно было… — Ты не ел ничего вчера, — напомнил Дрим, и живот Джорджа отозвался на это напоминание возмущенным звуком. — Если бы ты не поел и сегодня, думаю, далеко мы бы с тобой не ушли, так что… Джордж, все еще чувствуя жгучую неловкость, которой, кажется, пропитался весь воздух, выдохнул и, мысленно понадеявшись на благоразумие Дрима, протянул руку, аккуратно касаясь испуганно дернувшегося было уха. Это было странно? Да, наверное. По крайней мере, ему определенно стоило бы спросить разрешения на эту наглость, но он… Мать твою. Дрим замер, и парень кожей почувствовал его недоумение и странное напряжение, ощутив которое стоило бы отдернуть руку в страхе, шепча извинения и мольбы пощадить, но Джордж просто… Просто поглаживал существо, склонившее голову, тем самым выражая что-то вроде немой благодарности. И, что самое удивительное, Дрим, кажется, это прекрасно понял. Понял и не сопротивлялся, позволяя Джорджу благодарить его таким странным, но вполне действенным способом. Позволяя глупому человеку ощутить странный, завораживающий уют этой, в каком-то смысле, комичной ситуации. Пусть наслаждается. Ему не жалко. Пожалуй, ему даже приятно.***
— Итак, — Дрим, глядя на чуть отставшего от него Джорджа, как-то странно смотрит куда-то в лес, и лекарь невольно воображает, как тот хмурит брови под маской. Если они, разумеется, вообще есть. — Видишь просвет? Вот там оканчивается моя территория. — Там конец леса? — удивленно переспрашивает парень, внимательно вглядываясь туда, куда указывает его спутник. — Почему там так светло? Мы не могли выйти из леса за два дня ходьбы, это попросту… Или стой, это какие-то твои проделки? Дрим рассмеялся. Беззаботно и весело. Так, что Джорджу волей-неволей тоже захотелось хотя бы улыбнуться. Хотя бы тому, насколько живым выглядел Дрим в данным момент. Как минимум, по сравнению с тем зрелищем, которое Джорджу довелось увидеть утром. — Вообще, ты прав. При желании я мог бы провести тебя через Лес за чуть более короткий срок, — Джордж закатил глаза, скрестив руки на груди, явно недовольный таким самовлюбленным поведением со стороны спутника. — Но нет, я этим не пользовался. Почти. Я же тебе уже сказал, что у меня в планах прогуляться по чужой территории. Вы, люди, в другие части Леса особо не захаживаете. Если на лошадях едете, то попросту не доезжаете до сюда, сворачивая в поля, если пешком… Ну ты сам, думаю, представляешь, сколько до сюда пешком идти. — А что, в другие части леса люди ходят? И что тогда происходит? — Джордж с некой опаской уставился на Дрима, ожидая ответа. — Их под контроль берут другие тебе подобные, или?.. — Или, — буркнул Дрим. — Вы, люди, проблема моя личная. Вы сильны в плане энергии, но одно ваше наличие на территории портит Лес. Твой дом, например, построен на моей части Леса. Но Леса там нет. Угадай, куда он делся. Так что другие хранители стараются уничтожить заразу, попавшую на их территорию, мгновенно, дабы не вредить Лесу. — А как же энергия? — аккуратно уточнил Джордж. — Разве ты не питаешь лес благодаря… Ну, нам. — Да, это мой способ подпитки. Как я и сказал, вы сильны в целом. Все. И не только ты, Джордж. Люди вообще сильны энергетически, пусть и являетесь вы, по факту, заразой. Но у других на территории вы не обитаете. Да и условия у них немного не те. В целом, остальные стараются питать Лес за счет растений и зверья. Эти способы не особенно действенны будут в моем случае, но на других территориях фауна с флорой немного отличается от моей. Эта зона, к примеру, — Дрим махнул рукой в сторону просвета среди деревьев. — Является самой слабой в плане подпитки. Впрочем, учитывая, что ее и Лесом-то стыдно назвать, с нее и требовать-то нечего. Но тут любят обитать некоторые паразиты, на которых хранитель здешний смотрит сквозь пальцы. Ну или ему просто лень их выгонять. Вот они и селятся в пещерах разных. — Думаешь, та штука, которая в мой дом проникла, сейчас где-то здесь? — недоверчиво спросил Джордж. — Я все понимаю, конечно, быстрая регенерация, все дела, но ты уверен, что оно вообще… Ну, живо? — Неа. Но, согласись, проверить лишним не будет, — Джордж лишь поджал губы, явно неуверенный в том, стоит ли игра свеч. И ради чего? Ради проверки на жизнеспособность чего-то хвостатого и раненного, шансы на выживание которого были… Ну, не было их, в целом. — Я обыскал всю свою территорию, но ничего: ни трупа, ни крови, ни его живого не обнаружил. Вообще-то, есть вариант, благодаря которому эти твари способны не вредить лесу, но он для них… Хм, сомнительный. — И какой же? — уточнил Джордж, следуя за Дримом, который двинулся к просвету среди деревьев сквозь редеющий лес. — Вы, люди, не принадлежите лесу. Вы не принадлежите никому, а ваша энергия сильна и маняща. Представь, что ты голоден настолько, что готов вот-вот умереть, но внезапно ощущаешь запах мяса настолько сильный, что он буквально сводит тебя с ума. Вот так вы, люди, ощущаетесь для этих паразитов. Технически, если кто-то из паразитов заключит сделку с человеком, то перестанет быть непосредственно паразитом, питаясь за счет своего подопечного, — Дрим замолчал на секунду, и Джордж уже хотел задать вопрос, но Дрим ответил на него первее. — Нет. Не думаю, что он пришел тогда, чтобы забрать тебя. Ты — мой. И он прекрасно это ощущал. Глупо было бы лезть в чужую тарелку, когда в округе так много свободной еды. Потому я, должен признать, растерян. Стоило бы, пожалуй, его поймать тогда и поговорить, а не… — А не пытаться прирезать его в моей спальне, угу, — буркнул Джордж, поморщившись от воспоминания о комнате, заляпанной кровью. — Ты можешь, пожалуйста, в следующий раз не врываться в дом, как обезумевший, и не пытаться убить всякого, кто подошел ко мне? Карл, торгаш тот, теперь эта непонятная хреновина… — А ты мог бы, если этот «следующий раз» случится, не бить меня своим страхом так сильно? Я был почти уверен, что тебя вот-вот убьют. Разумеется, я бросился в атаку. Мог бы и спасибо сказать. Мало ли, зачем оно по твою душу пришло. — Оно попыталось меня о чем-то спросить, — чуть подумав, сообщил Джордж, на что Дрим лишь хмыкнул. — Нет, серьезно. Он не успел договорить, но он явно не собирался меня убивать. Ну, по крайней мере, сразу же. — Потрясающе, — рыкнул Дрим, и Джордж поджал губы, почувствовав в голосе демонюги знакомый холод. Что, мать его, с этим созданием не так? — Может, мне надо было постоять на улице и подождать, пока он договорит? Или что он там собирался еще делать, пока ты дрожал от страха? — Чтобы ты знал, невежливо тыкать в чьи-то слабости, если ты, конечно, не хочешь казаться в глазах этого «кого-то» полным мудаком, — Джордж резко остановился, скрестив руки на груди и нахмурив брови, и Дриму ничего не оставалось, как тоже остановиться, глядя на оскорбленного человека. — Ну так, к слову. — Я не человек, на меня ваши правильные и негласные законы не распространяются. — Я человек. И мне неприятно, — Джордж насупился. В целом, обидно ему не было, но эта самовлюбленность демонюги бесила неимоверно, и сейчас, глядя на недоумение Дрима, ему становилось чуточку легче. — Так что пожалуйста. Я испугался, увидев что-то ушастое, хвостатое и высокое рядом со своей кроватью в темноте. Любой бы испугался. Я позвал тебя, не зная, что делать. Или мне действительно стоило бы ждать хрен пойми сколько? А что, если бы ему не захотелось со мной за жизнь пообщаться? И что мне в таком случае нужно было бы делать? Пытаться от него отбиться? Ты как это вообще себе представляешь? Что бы я в темноте сделал против этой твари? Логично, что я испугался, мать твою. Но, если тебе так неприятен мой страх и моя компания — могу хоть сейчас уйти домой, дорогу только подскажи. И Джордж уже повернулся было в обратную сторону, сверкнув глазами на прощанье, как его схватили за руку, вынуждая повернуться обратно, и лекарь не смог отрицать очевидного — его речь явно не прошла мимо ушей демона. В прямом смысле слова. Эти самые уши, которые и являлись основным «прибором» для определения настроения Дрима, сейчас жалостливо были опущены вниз, показывая, что хозяин сожалеет о сказанном. Ну или пытается сделать вид, что сожалеет. В любом случае, получалось у него неплохо. Джордж проникся, даже не пытаясь вырвать свою руку из стальной хватки. — Я… Я не умею извиняться, ладно? — Джордж вскинул брови, чем, кажется, еще больше запутал демона. — Нет, серьезно. Не умею. Хочешь, могу еще цветов принести? — Мне хватило бы фразы: «прости, я больше не буду вести себя, как мудак», но, будем считать, что ты извинился. Это тебе так, на будущее, — словно ребенку, сообщил Джордж существу и перевел взгляд на запястье, которое все еще сжимал демонюга. — Ты, быть может, меня уже отпустишь? Мы, вроде как, куда-то там собирались, нет?***
Джордж, раскрыв рот от удивления, смотрел на вид, что открылся перед ним, теперь прекрасно понимая, что имел в виду Дрим, говоря, что от леса на этой территории почти ничего не осталось. Он был, в целом, абсолютно прав, но Джордж все еще не мог подобрать слов, глядя на скалы, уходящие куда-то вверх, к самому небу, покрытые ветвистыми елями, которым был явно не один десяток лет. Огромные валуны, покрытые пожухлой травой, вырисовывали странные узоры и создавали подобие лестницы на самую высокую и, надо признать, красивую гору, которую плотным слоем оплетали многолетние корни деревьев, что росли на ее выступах. Где-то там, около этой горы, судя по обилию зелени, бил ручей, спасая немногочисленную флору и фауну от засыхания на такой земле, но Джордж все еще не до конца понял, почему Дрим это место критиковал. Наверное, дело было в том, что Дрим оставался «лесным» созданием, тогда как эту часть лесом назвать было почти невозможно. — Так, план таков, — поняв, что Джорджу уже не терпится начать изучать новую территорию и искать травы, растущие там, начал Дрим. — Мы идем в сторону во-он той огромной горы и забираемся на нее. Потом мы… — И как ты представляешь себе процесс восхождения на нее? — перебил Дрима Джордж, скептически смотря на гору, до которой еще следовало дойти. — Лично я даже по деревьям плохо в детстве карабкался. — Я знаю, — хмыкнул Дрим, получив от Джорджа удивленный взгляд. — В целом, я знаю, как на нее подниматься, но нас в любом случае здешний хранитель встретит, так что бояться нечего. Не пропадем. — Ты ему сигнал какой-то подал что ли? Или заранее сообщил? — Джордж, забравшись на какой-то здоровый булыжник, теперь сверху вниз смотрел на Дрима, который лишь хмыкнул на эту наглость. — Мой главный сигнал сейчас — это ты. Твоя энергия сильнее энергии всего этого места. Он ее почувствует даже на этой пресловутой скале и рванет к нам, желая уничтожить человека. Так что, думаю, мы пересечемся на пути туда, не волнуйся, — Дрим вздохнул, протягивая руку Джорджу, за которую тот схватился, прыгая с булыжника. — Знаешь, чему я рад, Джордж? — Чему же? — Джордж, идя рядом с демоном, с интересом скосил на него глаза. — Что ты теперь не требуешь с меня каждый раз желание, когда я протягиваю тебе руку. Это… Приятно, — Джордж обреченно закатил глаза, но ничего не ответил, стараясь идти поближе к Дриму. Интерес интересом, конечно, но на территории есть еще кто-то подобный демону поблизости. И этот «кто-то» не очень будет ему, Джорджу, рад. А потому, пожалуй, ему действительно лучше держаться поближе к своему демону.***
Почему-то, когда Джордж смотрел на эту сраную гору из леса, ему не казалось, что она находится так далеко. Ноги разболелись от твердости камней, по которым приходилось в буквальном смысле скакать, а холодный ветер, который не так сильно ощущался в лесу, на открытой местности прекрасно показал себя, заставляя парня трястись от холода. Зато стало понятно, почему Дриму не очень-то нравится это место. С другой стороны, наверное, с горы открывается неплохой вид, а деревья укрывают вершину от сильного ветра. Остается лишь до нее, сука, добраться. И забраться. А с этим проблем должно было быть лишь больше, но Джордж был окрылен самим фактом, что они добрались до места назначения, и плевать, что им еще карабкаться хрен пойми сколько. Он даже рискнул рвануть вперед, обгоняя Дрима, когда собирался уже начать восхождение, как вдруг согнулся пополам и чуть не рухнул мешком на землю, получив ощутимый удар кулаком в живот от кого-то, спрыгнувшего откуда-то сверху. Не в силах вздохнуть или сказать хоть слово, он в ужасе раскрыл слезящиеся глаза, уставившись на обидчика. Рядом что-то кричал Дрим, а после, схватив его, словно нашкодившего котенка, подтянул парня к себе за спину, вставая между ним и незнакомцем, напавшем на человека. Впрочем, лекарь, пусть и все еще не мог даже вздохнуть, что уж о словах говорить, почти сразу же понял, кого видит перед собой, пусть этот «кто-то» и не был похож на Дрима от слова «совсем». Не было маски, не было пушистых ушей, словно у дикого лесного зверька, нет. Тот, кого Джордж видел перед собой, прекрасно подходил именно для такой скалистой местности. Никакого «лесного умиротворения», лишь горящие глаза, острые, готовые к битве рога и что-то странное за спиной, что Джордж не мог нормально разглядеть. Почему-то, несмотря на рога, обычно несвойственные пресмыкающимся, Джорджу в голову пришла ассоциация с какой-то ящерицей или, что более было похожим на правду — с драконом из детских книжек, живущим где-то в лесу на высокой-высокой горе, который изредка спускался на землю и похищал людей, дабы потом их… Хм, съесть? Джордж сглотнул в ужасе и, не удержавшись на ногах, рухнул на землю, за что получил один насмешливый взгляд от этого существа, которое, видимо, чуть успокоилось, прислушавшись к Дриму, и, соответственно, от самого Дрима, который как-то странно, словно бы удивленно смотрел на испугавшегося парня. И, откровенно говоря, когда эти двое на него уставились, стало только страшнее!