О докучающих поварах и пропадающих алхимиках

- Тебе не приходила в голову мысль, чтобы переехать насовсем в Сину и получить их гражданство? – интересуется Рой Мустанг, откидываясь на спинку своего кресла. Перед ним стоит молоденький светловолосый паренёк, который вернулся на родину из восточной страны и теперь был вынужден обратиться за помощью к генералу. – Неудобно ведь тебе мотаться из страны в страну. - Это правда, но я не хочу становиться полноправным гражданином Сины, - со вздохом отзывается Альфонс Элрик, сонно смотрящий в пол. Поездка до Ист-Сити выдалась долгой и изнуряющей. Чтобы не опоздать на поезд, простояв в пробке, и успеть занять своё место до того, как туда подсядет какой-нибудь синец, купивший билет пару минут назад, ему пришлось подняться с кровати за три часа до отъезда. Несколько дней в поезде, мчащемуся по пустыне, было спокойно, но однажды его разбудили громкие крики и ругань – на подъезде к Аместрису в вагоне двое парней устроили потасовку и, в конце концов, один сломал другому руку и разбил нос. Младшему Элрику, как будущему доктору, ничего не оставалось, как оказать помощь пострадавшему, после чего выслушивать всевозможное нытьё и жалобы на здоровье от остальных людей в вагоне. А ещё потом, как оказалось, кто-то извлёк из кармана его сумки кошелёк и документы. Хорошая благодарность, сказать нечего. - Для получения гражданства Сины я должен буду отказаться от аместрийского, - голос у парня звучит совсем устало. – Так Вы сможете договориться с кем-нибудь, чтобы мне быстро восстановили хотя бы паспорт и страховой полис? Собственно, больше просить помощи в Ист-Сити Альфонсу не у кого. Поговорив по телефону с бабушкой Рокбелл, юноше пообещали прислать некоторую сумму (в тот момент у Пинако наблюдался сын каких-то богачей с Севера – пьяный катался на санях и попал прямо под снегоуборочную машину, лишившись ноги, заменённой теперь автопротезом – и бабуля просто не могла оставить пациента), но неизвестно было когда именно привезут деньги, а Эдвард, женившись на Уинри, проводил медовый месяц в Сине. - Я заплачу, как только получу деньги от бабушки. Мустанг, разглядывающий в это время отчёты, отрывает взгляд от документов и поднимает глаза на паренька, после чего мотает головой. Став студентом Синской Медицинской Академии с уклоном в альмедику, блондин снова стал тощим – не до дистрофии конечно, но ремень он затягивает уже на предпоследнее отверстие. - Лучше учись хорошо, студент, - фыркает Рой, вернувшись к просмотру отчётов, – чтобы хорошим доктором стать. Деньги отдашь, когда на ноги встанешь, - обрывает он, заметив, что собеседник собирается спорить. – Как там твой братец? – генералу действительно интересно, как идут дела у бывшего Стального Алхимика, который так и не сказал, куда повёз свою молодую жену. Интриган мелкий. - Эд позвонил мне из императорского дворца, куда их пригласил Линг, за пару дней до моего отъезда. Он говорит, что супружеская жизнь не такая уж и страшная. Даже немного приятная, - хохочет парень, подмигивая. - Сам жениться ещё не собираешься? – Мустанг, тоже лукаво прищурившись, косится на юношу, и тот начинает стремительно краснеть. – Её, кажется, Мей звать, да? - Мне… Мы… Нам ещё рано! – заикаясь воскликает Альфонс, снова уткнувшись взглядом в пол, под тихий смех Огненного Алхимика. *** Сам Мустанг давно уже подумывал о том, чтобы предложить капитану Хоукай свои руку, сердце и прочие части тела, идущие в комплекте. На вечное хранение, так сказать, и ежедневное использование неких органов по назначению. Ещё в Ишваре, когда война близилась к концу, он хотел содрать с железной банки отвратительного на вкус пойла, именуемого там пивом, колечко – в крайнем случае, можно было бы воспользоваться самой банкой в качестве материала, - всучить его младшему лейтенанту Хоукай и сказать, что как только этот ад закончится, он хотел бы, чтобы она стала его женой. При условии, если они оба останутся живы, конечно. Всё же промолчал, решив позвать её замуж после войны, будучи уверенным, что та Риза, которую он помнил из детства, не захочет больше служить и подаст рапорт об отставке, навидавшись ужасов Ишвара. Но Хоукай изменилась со времён юности и осталась, твёрдо решив прикрывать спину своего непосредственного начальника. А в какой же армии начальники женятся на своих подчинённых? Не по уставу. Теперь же, когда власть над страной была в руках у старика Груммана, у Роя уже есть полноценная возможность сделать предложение своей возлюбленной. Новый фюрер и сам горит желанием выгодно выдать замуж свою внучку за будущего президента – Оливия Армстронг заявила, что после её правления фюрером Мустанг не будет, потому что она за демократию, - тем самым сделав её первой леди. А ещё он постоянно твердил, что хочет понянчить правнуков, раз не получилось с внучкой, пока сам был ещё в здравом уме, и требовал их от генерала, прекрасно зная, чем тот занимается с Ризой по ночам. Мадам Кристмас тоже была обеими руками за свадьбу, напоминая, что отец Роя к тридцати годам успел уже и жениться на иностранке с Востока, и ребёнка ей заделать, ну и умереть с ней в один день – в общем, к успеху пришёл человек. Последний пункт Мустанга совсем не устраивал, и умирать ему после рождения ребёнка совершенно не хочется. Иногда, лёжа с капитаном в постели в обнимку, ощущая тепло, волнами идущее от её горячего и мокрого от пота тела, Рой тихо спрашивал у неё, не хочет ли она бросить армию? Хоукай тогда начинала кусаться, оставляя следы на его шее или ключицах, и заявляла, что перестанет защищать его спину только когда её заменит толпа президентских телохранителей. А до этого было ещё далеко, и Мустанг, стоя у зеркала и надевая рубашку, следя за тем, чтобы не было видно укусов, тихо бесился. Когда это будет-то? Не факт, как бы ни хотелось ему этого признавать, что спустя это всё время у него будет продолжать нормально функционировать член, и Рой, не глотая каких-нибудь там таблеток с говорящими названиями вроде «Неваляшка», сможет заделать ей ребёнка. Поэтому ребёнка надо было делать сейчас, пока они были молоды и хороши в этом чертовски приятном деле. Правда, Риза, видимо, стала подозревать о его намерениях подселить в неё часть себя ещё когда он предложил «прекратить использовать презервативы, потому что в них ощущения не те», поэтому теперь демонстративно по утрам пьёт противозачаточные, ехидно поглядывая на хмурящегося начальника. И ведь какие-то действительно хорошие пьёт таблетки, потому что иначе точно бы ходила уже с заметным животиком, ибо Рой в конце старательно заливал в неё всё. Ну ты, Стальной, и засранец, - думает Огненный алхимик, разглядывая фотографию, сделанную на свадьбе юного друга, и завидует дико. Риза-то ему по секрету рассказала, что Уинри уже на втором месяце беременности была, вот Элрики и решили свадьбу сыграть на три месяца раньше, пока её животик ещё не заметен. Рой, конечно, радуется за ребят, да только играющее в заднице детство и чувство соперничества не дают ему покоя. Старший Элрик обскакал его на два шага сразу: и жену получил, и ребёнок скоро будет. Кольцо, к слову, Мустанг уже давно заказал. Хорошее такое колечко, правда, дорогущее, зараза. И если сама оправа обошлась ему в каких-то двести тысяч сентов, то вместо камушка в ней, который ярко переливался на солнышке, он мог купить себе новенькую машину только с завода. Конечно, Ризе об этом знать было не обязательно, но в будущем, случись какая-нибудь трагедия, вынуждающая сдать колечко в ломбард, она сможет получить за него очень хорошие деньги для решения проблем.