«Я скучаю по тебе, дорогая.»
***
— Отпусти меня… — Амелия металась и выкручивалась в его объятиях, извиваясь всем телом. — Мне нужно вернуться. Мне нужно помочь ему… — Ты не можешь! — Теодор держал, крепче сжимая ее тело, пока она толкалась, пытаясь освободиться. — Ты не можешь вернуться туда! Это чертовски опасно. Они почти поймали тебя… — Он убил их, он убил двоих из них в их собственном замке, Тедди. Он убьют его, они… — Теперь она задыхалась, чувствуя, как внутренности горят огнем. — Он умрет, если мы не спасем его… Слезы неудержимо катились по ее щекам, а грудь сжималась. Амелия не могла дышать. — Не умрет, милая. Он не умрет. Он все еще нужен им, он нужен им, чтобы найти тебя. — Он крепко держал ее, даже если она этого не хотела, руки Тео, обнимавшие ее дрожащее тело, были единственным, что удерживало ее от того, чтобы она не разбилась на кусочки. — Ты не можешь знать этого наверняка! — закричала она, перестав отталкивать его от себя. — Он не выживет. Они убьют его, а я не могу… — Посмотри на меня. — Тихо сказал Тео, мягко отпуская ее и поднимая ладони, чтобы обхватить ее подбородок. — Посмотри на меня, Амелия. Послушай… Она пыталась. Действительно пыталась слушать, но боль, разливающаяся по венам, вызывала у нее тошноту, отвлекая. — Это Малфой. — Прошептал он, поглаживая ее подбородок подушечками больших пальцев. — Это Малфой, Амелия. Он сказал, что вернется, и он вернется. Он всегда находит дорогу назад. Это отвлекло девушку, ее дрожащие конечности успокоились, а тело прижалось к нему. — Он всегда находит дорогу обратно ко мне… — Она потрясенно выдохнула, ее голова была в тумане. — Но что, если не в этот раз? Что, если мы просто бросили его там умирать… — Он не позволил бы нам остаться. Он бы ни за что не позволил тебе остаться, чтобы смотреть на это. — Мне все равно. — Голова Амелии склонилась к его груди, ее колени подтянулись к его коленям, а ее платье беспорядочно рассыпалось вокруг них. — Мне все равно, даже если он не позволил бы мне остаться. Мы оставили его. Мы бросили его умирать! Тео закрыл глаза, вдыхая так резко, что легкие защипало, и приготовился сказать ей, что Малфой собирался сделать. — Он не умрет, — Он сделал болезненную паузу в разговоре. — Он не умрет, потому что не хотел, чтобы это произошло. Это был его план с самого начала. Амелия встретилась с ним взглядом, и в ней росло недоверие. — Что ты… Громко вздыхая, Теодор покачал головой, зная, как сильно разобьет ей сердце, сказав правду. — Откуда ты знаешь, что она слышала, как мы говорили о маскараде? И почему тогда все равно хочешь уйти, если уверен в том, что она знает? — Теодор нахмурился, его лицо исказила гримаса, ведь ему было непонятно, почему Драко хотел, чтобы Амелия присутствовала на этом балу. — Я не соглашусь на это, Малфой. Это слишком опасно. Она не сможет выбраться оттуда, если ее поймают. Они будут… Взгляд Драко пронзил его насквозь, и небольшое изменение в потемневших зрачках заставило Тео замолчать. Он понял, что Драко не спрашивал. Понизив голос, Драко прошептал, стоя в ванной. — Она должна понять, что ее матери там нет. Ни за что на свете Темный Лорд не станет держать Афину в этом замке. Она обманывала его годами, он хочет, чтобы она принадлежала ему, и чтобы она страдала… — Какое это имеет отношение к Амелии? — Шепотом закричал Тео, приходя в ярость. — Я не буду рисковать ее жизнью, чтобы ты доказал свою чертову теорию. Кроме того, они, скорее всего, будут ждать ее. Они поймают ее, и когда это произойдет… Драко ударил кулаком по кафельной стене, чуть не расколов ее. — Они будут ждать меня, Теодор. Меня, а не ее. Они знают, что я бы никогда не позволил ей пойти туда. — И все же, мы здесь, обсуждаем, как ты хочешь обманом заставить ее пойти… Раздраженно застонав, Малфой склонил голову набок. — Я, черт возьми, не заставляю ее что-то делать, но она должна быть там. Амелия должна быть там, чтобы увидеть своими глазами, что ее мамы там нет. В противном случае, она сбежит сама ночью, когда мы оба не будет иметь об этом ни малейшего понятия, и вот тогда ее правда убьют. — Зажмурившись на секунду, он сделал болезненный вдох. Только мысль о том, что ей причинят вред, разрушила его. — Сегодня вечером там будут сотни людей, она будет в безопасности в толпе, и Темный Лорд не узнает ее, но если она убежит, тебе нужно позвать меня, и я… — Ты сошел с ума, черт возьми, ты понимаешь это? — Теодор тяжело вздохнул, его грудь сжалась. — И что потом? Я отвожу ее туда, присматриваю за ней, пока она осматривается в замке, а что потом, Малфой? Она уходит? Приходит сюда и делает вид, что ничего не случилось? Когда она поймет, что Афины там нет, что помешает ей улизнуть завтра? Найти другое убежище? — Вот тогда мне нужно, чтобы ты остановил ее, Нотт. — Челюсти Драко крепко сжались. Стиснув зубы, он выдохнул. — Потому что меня поймают. Нахмурившись на блондина, Теодор приподнял бровь. — О чем ты… — Им нужно схватить меня, и они отвезут меня туда, где заключена ее мать. У них есть место, где они держат всех опасных заключенных, и они отведут меня именно туда. Это самое трудное место для побега. Уже сожалея о своем решении, Драко отвернулся, посмотрел за дверь и прямо на свою любовь, лежащую между простынями. — Это важнее, чем все мы, Нотт. Ее мать ударила ее ножом, она воткнула нож ей в живот, и поверь мне, я ненавижу ее, но нам нужно, чтобы она вернулась. Она что-то знает. Я думаю, у нее есть способ убить Темного Лорда, не причинив вреда ребенку. — Драко, задумайся, это не стоит того, если Амелия пострадает… — Она не пострадает. — Хладнокровно заявил он. — Я буду там и защищу ее. Ты можешь сказать ей обо всем этом, когда вы вернетесь сюда, но она должна увидеть, как меня поймают. Ее реакция должна быть настоящей. Они не должны понять, что я позволяю себя поймать, иначе они убьют меня на месте. — Это не… — Теодор уставился в пол. — Мы не можем так с ней поступить. У нее разобьется сердце, если она подумает, что не может спасти тебя, даже если это произойдет всего на минуту. — Мы должны. Это единственный способ найти ее мать. Это займет не больше дня, пока я не вернусь, и я расскажу ей все об этом, обещаю, но все должно пройти именно так. — Скажи мне, если я ошибаюсь, но ты хочешь обмануть Амелию, чтобы она пошла на этот бал, обыскала замок, даже при том, что ты знаешь, что ее матери там нет. Потом она должна увидеть, что тебя поймают только для того, чтобы у тебя получилось обмануть Пожирателей Смерти, чтобы они отвезли тебя в то же место, где они держат ее мать, даже если ты не уверен, что они отведут тебя именно туда? Почему мы не можем просто сказать ей правду… — Потому что она никогда не согласится на это. Если она узнает о том, что я планирую сделать, она не позволит мне встать с этой кровати. — И что? Не вставай с этой чертовой кровати, Драко. Не бросай ее. — Выпалил Тео, пытаясь справиться с этим сам. — Если это не доказательство того, что ты конченный маньяк, Малфой, то тогда я не знаю, что это. Они оба замолчали, услышав, как Амелия ворочается во сне, отдыхая после того, как объяснила, что произошло в хижине. — Ну и что, что я маньяк? — Резко выплюнул Драко. — Мне все равно. Мне нужно, чтобы это закончилось. Нужно, чтобы закончилось, чтобы я мог быть с ней свободно, без всего этого, и если поиск ее матери — это выход, то пусть будет так, независимо от того, каким путем. — Он слегка сдвинулся, отступая от брюнета. — Ты должен сделать это ради нее, Нотт. Ты лжешь ей о своих походах в этот замок. Это самое меньшее, с чем ты можешь согласиться. Сражаясь с этими мыслями в течение нескольких минут, Тео неохотно кивнул. Он знал, какими методами Драко зарабатывал себе на жизнь, даже если они были такими мерзкими. Но он бы никогда не подвергал Амелию риску, заранее не зная, как это исправить. Теодор просто должен был доверять ему. — Хорошо. — Прерывисто выдохнул он. — Но ее нельзя подвергать риску. Я не могу допустить, чтобы она пострадала, Малфой. Это не должно повториться. Ее тело слабое после удара ножом. Хмыкнув, блондин прошел мимо него в комнату, которую делил с девушкой. — Если ты считаешь, что я когда-нибудь сделаю что-нибудь, что может причинить ей боль, ты явно меня не знаешь.***
— Так он сделал это нарочно? — Прошептала Амелия, прижав колени к груди, пока она сидела на подоконнике у окна. Она двигалась по полу, когда Теодор рассказывал ей все, что планировал Драко. — Он попался добровольно? Тео проглотил боль, которая дико горела внутри. — Да. — Пробормотал он, прислонившись к стене рядом с ней. — Ему нужно найти твою мать. — Они убьют его. — Продолжала она тихим голосом, вглядываясь в верхушки деревьев, пока ночь тускнела по другую сторону стекла. — Они убьют его. Ты не слышал, что он сделал с теми Пожирателями Смерти. Он разорвал их на части, Тедди. — Я не ожидал от него меньшего. — Сказал он теперь сурово. — Они пытали его окровавленным мечом, Амелия, говоря при этом, что надругаются над тобой. Если бы на его месте был я, то я бы тоже разорвал их на части. Она не могла с ним спорить. Если бы кто-то обращался с любым из парней так, как с ней обращались в том подвале, она, скорее всего, тоже поступила бы похоже. — И что мне теперь делать? — Спросила она, ее голос прорвался сквозь повисшую тишину. — Ждать, когда он вернется? Искать его? Прошло уже несколько часов, Тео. Прошло несколько часов, а он все еще не вернулся. — Он вернется. — Показавшись из-за стены, на которую опирался, он шагнул ближе к девушке с высохшими слезами на щеках. Кожа на ее руках все еще была покрыта кровью Малфоя. — Он вернется, я обещаю. Он все продумал, как следует, каждую мелочь… — О, так он рассчитывал на то, что его будут пытать в той камере? — Ее брови сдвинулись, и она заговорила слишком спокойно, пытаясь сохранить рассудок во всем этом безумии. — Он просто решил, что его будут пытать у меня на глазах, чтобы он смог убивать еще больше… — Не задавай ему вопросов. — Заявил Тео, его рука легла ей на плечо, успокаивающе сжимая его. — Не делай этого. Я знаю, ты расстроена тем, что он сделал это без твоего ведома, но у нас нет причин сомневаться в нем. Он не глупец, Амелия. Он очень умный, и если он чувствовал необходимость сделать это, наш долг довериться ему в этом… — Наш долг? — Теперь Амелия подняла брови, а ее рот скривился. — Долг перед чем? Чтобы он покончил с собой ради нас? — Я не это имел в виду… Она развернулась в своей позе, ее ноги свисли с подоконника, на котором она сидела. — Я не сомневаюсь в нем и не сержусь. Мне просто не нравится, как он это сделал. Мне не нравится, когда меня обводят вокруг пальца, в то время как он, в очередной раз, рискует собой ради меня. Все очень просто. Я не хочу этого говорить, Теодор, но поиски моей мамы не стоят того, если он умрет. — Теодор откинулся назад, широко раскрыв глаза и уставившись на нее. — Не хочу врать, — Сказала она, сжимая пальцами мрамор. — И я не позволю ему умереть за нее. Я не позволю ему умереть ни за что. Я бы никогда не согласилась на то, что вы двое сделали, и не для своей собственной безопасности, а для его, Тедди. Он и так через многое прошел, разве ты этого не видишь? — Ее сердцебиение отдавалось в ушах. — От него почти ничего не осталось, ничего, а он все продолжает подвергать себя опасности из-за меня. — Вздохнув, она почувствовала, как слезы наполнили уголки ее глаз. — И это все моя вина. Я сделала это. Он был вынужден войти в мою жизнь, чтобы найти ее. Если бы я просто держалась от него подальше, не поддаваясь его очарованию… — Тогда он был бы мертв. — Прервал ее Теодор, скрестив руки на груди. — Ты не можешь говорить такие вещи только для того, чтобы причинить себе боль, заставить себя чувствовать себя виноватой. Это не твоя вина. Даже если бы ты не повелась на Малфоя год назад, он все равно нашел бы путь в твою жизнь. Он все равно был бы вынужден проникнуть в твой разум и предать тебя, но разница в том, Амелия… — Он приложил ладонь к ее подбородку, запрокидывая ее голову назад и глядя на нее. — Разница в том, что если бы ты его не впустила, он бы не выжил. Тогда он бы умер, потому что ты бы его не спасла. Ты спасла его. Точно так же, как и он спас тебя. И без тебя его бы здесь не было. Он все равно был бы вынужден совершать все те ужасные поступки, которые совершал для Темного Лорда, и он бы не смог выбраться из этого. — Слезы снова покатились по ее лицу. Она не могла их остановить. — Ты можешь винить себя сколько хочешь, но это не изменит того факта, что ты — действительно все хорошее в его жизни, все его хорошие дни, хорошие воспоминания. — Он наклонился вперед и прижался губами к ее лбу, оставляя нежный поцелуй. — Подумай об этом в следующий раз, когда поверишь, что сделала его жизнь хуже. Ты спасла его, а он спас тебя. Нет ничего важнее этого. — Я не могу жить без него, Тедди. Я не хочу… — Она растаяла прямо в его руках, ее пальцы опустились на его плечи, когда они схватила его за пиджак. — Он не может оставить меня, не может… — Ее голос стал громче. — Он не может оставить. — Качая головой и глядя на Теодора, она умоляла. — Обещай мне, что он не оставит меня. Обещай мне, что мы вернем его… Медленно кивнув, он вытер ее слезы. — Он вернется. Вернется, Амелия. Я обещаю. И Боже, как Теодор хотел бы сдержать это обещание.***
Три дня. Три дня прошло с маскарада, а Драко все еще не вернулся. Парня нигде не было видно. Тедди и Нарцисса по очереди посещали замок, надеясь, что поймают кого-нибудь, кто выдаст секрет о том, где он находился, но абсолютно ничего. Каждый день они возвращались без весточки. Пожиратели Смерти были слишком осторожны. Они не сливали никакой информации о местонахождении Малфоя, когда узнали о поисках Нарциссы и Теодора. Это убивало ее. Амелия не спала несколько дней. Ни разу она не закрыла глаза дольше, чем на секунду, которая потребовалась ей, чтобы моргнуть. Она не могла рисковать тем, что проснется и не увидит его. Амелия старалась проводить время с Атласом, играя днем со своим братом во дворике и надеясь, что Драко появится на лужайке из ниоткуда. Он всегда найдет способ вернуться к ней. Она держалась за этот факт всем, что у нее было, но он постепенно начал исчезать из ее памяти. Ей казалось, что она бродит в кошмарном сне, плывет по течению дней без всякой цели. Ничто не имело для нее значения, когда его не было рядом. Драко пожертвовал собой, пытаясь найти ее мать, разрабатывая план, чтобы оказаться в том же месте, где держали Афину, но она не была уверена, получилось ли это у него. Амелия не знала, жив он или нет. Она ничего не знала. Ее держали в полном неведении перед загадкой, которую она не знала, сможет ли разгадать. Она начала осознавать, насколько беспомощным чувствовал себя Драко, когда ее не было. Каждый раз, когда она уходила без его ведома, как сильно его огорчало то, что он не мог ее найти. Она была уверена, что все, что угодно, было бы лучше этого. Даже смерть была бы легче, чем незнания того, дышит ли все еще ее причина жить. И она дала себе обещание, то, которое давала ему раньше, но никогда не сдерживала. Если она когда-нибудь вернет его, то больше никогда не оставит. Она никогда больше не сбежит, пытаясь все исправить самостоятельно. Раньше она считала, что видела все виды зла, которые только бывают, но это было ложью, потому что это было хуже, чем любая другая пытка, которая могла быть. В ее голове пронеслось не только представление о том, что Драко больше не дышит, но и мысль о том, что они с ним делают, если он все еще жив. Сколько боли они свалили на него за то, что он защищал ее, а она ничего не могла поделать. Она была так же беспомощна, как и всегда. Амелия лежала на его стороне кровати. На их кровати. Кровати, в которой им удалось провести вместе всего одну ночь, и ей казалось, что она задыхается. Как будто она не хотела дышать. Как будто ее грудь не вздымалась самостоятельно, пока ей не стало так не хватать воздуха, что она была в моменте от потери сознания. Именно тогда, в тот момент, когда ее разум был готов сдаться, и все, что она хотела сделать, это исчезнуть из этого мира — кинжалы в ее легких ужалили, и воздух снова ворвался в тело. Беспокойно ворочаясь, она выдохнула и приподнялась на кровати в поздний час. Она боялась заснуть, потому что не хотела просыпаться без Драко. Амелия вышла из их комнаты, прошла по коридору, пока не достигла лестницы, и спустилась на первый этаж. В ее доме мерцал приглушенный свет, и было тепло. Ярко горевшие свечи заставляли ее чувствовать себя в безопасности, и все же в доме никогда не было так пусто. Так холодно и бессмысленно. Войдя в библиотеку, где она оставалась по ночам, каждую ночь с тех пор, как он исчез, ее ноги, спотыкаясь, подошли к пианино, и она положила свою палочку на его поверхность. Она опустилась на скамейку, скрестила ноги и подняла крышку. Амелия провела пальцами по клавишам, точно так же, как Драко сделал в ту ночь, когда получил этот подарок. Звуки, исходящие из инструмента, звучали божественно, но это были самые душераздирающие ноты, которые она когда-либо слышала. Она снова заплакала. Слезы полились из ее глаз, хотя она и не думала, что может плакать еще больше, чем уже выплакала. Будучи такой измученной, она была удивлена, что не онемела. Что она все еще не сдалась и не позволила себе раствориться в своих страданиях, но она никогда не смогла бы это сделать. Несмотря на чувство, которое она так тяжело носила в хрупкой клетке своей груди, ощущение, что он никогда не вернется к ней, овладевало ею. Убрав пальцы от клавиш, она всхлипнула, наклонив голову вперед, и ее волосы последовали за ней. Она спряталась от мира, запретила себе существовать и сделала себя крошечной. Она думала об этом, прорыдав на скамейке несколько часов, прежде чем ее глаза, наконец, снова обрели силу моргать. Ее измученный разум переутомлялся, пытаясь вспомнить все, что он сделал для нее, когда ее не было рядом, но она была слишком слаба. Никогда еще она не была такой слабой. Настолько хрупкой, что ее голова просто не работала. Когда она посмотрела поверх книжных полок, что-то привлекло ее внимание. Что-то, о чем она совсем забыла, и она вскочила, шагая по мраморному полу, пока не добралась до шкафа. Его дневник. Дневник, который она подарила ему на Рождество, чтобы они никогда не чувствовали разлуки. После того, как Драко позволил ей прочитать его, в ночь перед тем, как ее воспоминания восстановились, она сохранила его. Она хранила его в безопасности и следила за тем, чтобы он всегда был рядом с ними. Эта маленькая книжка в кожаном переплете значила для нее очень много, и Амелия соскользнула на пол, прижав колени к груди, читая то, что он писал ей. Все, что ему нравилось в ней. Все причины, по которым он скучал по ней. Каждую запись, в которой говорилось, что он принадлежит ей, а она — ему. Все. Каждую мелочь она перечитывала снова и снова. Утопая в тоске по нему, она достигла того места, где, как она знала, будет конец, и как раз в тот момент, когда она собиралась перевернуть последнюю страницу, до нее дошло, что она не помнит, куда делся ее дневник. Может он все еще был в доме Пьюси, или она просто потеряла его. Но это не имело значения, потому что он и так всегда был рядом с ней. Ее Драко. — Что ты делаешь? Амелия вздрогнула, ее тело оторвалось от земли, когда она привычно спрятала дневник за спину. Все ее утраченные привычки, которые она научилась преодолевать с Драко, казалось, возвращались, пока его не было. — Прости… — Выдавила она, быстро моргая, чтобы разглядеть маленького мальчика, стоящего в дверях. — Я тебя разбудила? Атлас почесал костяшками пальцев глаза, слегка зевая, и подошел к Амелии в ночной рубашке. Он видел высохшие слезы под ее глазами и то, как печально выглядела его сестра. Его голова мгновенно ударилась о ее живот. — Мне нравится, когда ты играешь на пианино. — Пробормотал он, обнимая ее. — Драко играл для меня, когда ты устала и не могла пожелать мне спокойной ночи. Он сказал, что ты уснула, и мне стало грустно, поэтому он сыграл. Чувствуя, как боль внутри стала почти невыносимой, она положила дневник на полку и накрыла растрепанные кудри брата руками. — Он такой милый, правда? — Она почувствовала слабую улыбку на губах. — Он заботится обо всех. — Однажды мне приснился кошмар, и он прочитал для меня сказку. — Снова зевнул Атлас. Его тело казалось сейчас слишком тяжелым. — Он мне нравится. — Мне тоже. — Прошептала она. — Мне тоже нравится Драко. Атлас откинул голову назад, глядя на свою сестру снизу вверх. — Тогда почему его здесь нет? Если он тебе так нравится? Ее сердце упало, разбившись где-то внизу живота,. — Он скоро вернется… — Голос Амелии был тонким, и ее пальцы перебирали его локоны. — Он вернется со дня на день. — Я скучаю по нему. — Сказал он и приподнялся на цыпочки, намереваясь, чтобы она подняла его, что она и сделала. Амелия взяла на руки своего младшего брата, когда он обхватил ее ногами за талию. — Так вот почему ты все время плачешь? — Кончики его пальцев коснулись темных кругов под ее глазами. — Потому что его здесь нет? — Прислонившись своим лбом к ее шее, он устало вздохнул. — Иногда я плачу, потому что мамы здесь нет. Я скучаю по маме и Драко. Амелии пришлось проглотить комок, застрявший в горле, пытаясь сделать что угодно, чтобы не заплакать. — Почему ты не спишь? — Тихо спросила она, желая сменить тему, пока эта не заставила ее разрыдаться. — Уже очень поздно. — Я почувствовал себя одиноким. — Его голова склонилась к ее плечу, его дыхание стало медленнее. — Я устал… Амелия схватила дневник и крепче обняла мальчика, поднимаясь с ним обратно наверх. — Ты можешь поспать в моей постели, хочешь? — Промурлыкала она, ощущая, как он засыпает в ее объятиях. — Тогда никому из нас не будет одиноко. — Хочу… — Выдохнул Атлас, его руки обвились вокруг ее шеи, когда он провалился в мир грез в ее объятиях. Она положила его на свою сторону кровати, как следует подоткнула одеяло и поцеловала в макушку, прежде чем легла рядом с ним, прислушиваясь к успокаивающему звуку его дыхания. Но ее разум не мог успокоиться. Она не могла перестать думать о последней странице дневника, который теперь лежал на ее тумбочке. Она, так тихо, как только могла, подняла его, переворачивая страницы, и когда это произошло, у нее защемило в груди. Странное ощущение охватило ее, едва не заставив отбросить дневник. Как будто чистое зло, что-то очень мерзкое пыталось добраться до нее через страницы. Как бы она ни была напугана, Амелия без колебаний перевернула последнюю страницу. Это заставило ее захныкать, выбило воздух из легких, пока она старалась отгородиться от этого. Тоже самое чувство, которое она испытала на маскараде, когда наткнулась на того Пожирателя Смерти, с которым позже общался Тедди, охватило ее. И вдруг. Все обрело смысл. Ее пальцы дрожали, когда она провела ими по написанным словам, которые раньше не замечала, и это были те же слова, которые он всегда говорил ей. «Я скучаю по тебе, дорогая.» Это слово — дорогая. Это конкретное слово может означать ее смерть. Она заплакала, ее грудь сжалась, потому что только один человек называл ее так, и это человек, которого она считала мертвым. И все это обрело смысл. То, как он украл у нее дневник в ту ночь, когда и ей, и Драко суждено было умереть. В ту ночь, когда она думала, что избежала всей тьмы в своей жизни. Бросив быстрый взгляд через плечо, вглядываясь в своего спящего брата, Амелия убедилась, что не разбудила его. И она поняла, как ценно то, что и Нарцисса, и Тедди были дома, так что, если ему кто-то понадобится, они были рядом. Но не для нее. У нее не было человека, в котором она нуждалась, и она жаждала вернуть его. Ее ноги оказались на полу, и она направилась к гардеробной, натягивая одежду. Она не должна была этого делать. Она знала это. Было далеко за полночь, и была большая вероятность, что ее поймают, но она не могла этого допустить. Амелии нужно было знать, действительно ли то, на что она смотрела, оказалось правдой, и если все именно так, она не удивилась бы, что именно он сыграл роль в том, что Драко не вернулся к ней. Она сделала бы все, чтобы вернуть своего Драко. Ее палочка была крепко зажата в кулаке, и она резко вдохнула со словами, которые вернули ее обратно в замок. К человеку, который мог стать либо ее самым страшным дьяволом, либо спасителем. Амелия не знала, куда идти, где искать человека, на побег от которого потратила годы, но сейчас просто не могла колебаться. Поэтому она пробралась через двор в лунном свете, который горько освещал ее. Раньше она обожала луну и гуляла под ее светом, пока все спали, чувствуя себя свободной, но теперь все было не так. Одной рукой она прижимала к себе дневник, пока другую вытянула вперед, сжимая дрожащими пальцами палочку, и прошептала заклинание, чтобы открыть дверь. Ее шаги звонко отбивались от камня, по которому она бежала, и на этот раз она не колебалась. Она не кралась по коридорам. Она шагала, не испытывая и капли страха. Не сдерживаясь. Все, что затуманило ее голову, был Драко и то, как она с радостью умрет, спасая его. Вокруг слышались голоса, но ей удавалось избегать людей любой ценой. Соскользнув вниз по каменной лестнице туда, где, как она знала, должен был находиться знакомый парень, она остановилась. Ее глаза сузились, а он выглядел пораженным при виде нее. — Эйвери? — Забини нахмурился, упираясь ладонями в стол и вставая. — Какого хрена ты… — Я встретила тебя прошлой ночью. Ты извинился передо мной за то, что был ужасным человеком, и сказал мне защищать Драко. Я знаю, что ты не помнишь этого, и это потому, что я стерла твои воспоминания. Я не могла рисковать тем, что ты кому-нибудь расскажешь, что я была здесь, но ты нужен мне сейчас, Блейз. Ты нужен Драко. — Она тяжело дышала, говоря так быстро, что у нее жгло в горле. — Мне нужно, чтобы ты сказал мне, где они держат особо опасных заключенных. — Эйвери, — Блейз покачал головой, ничего не понимая. — Я понятия не имею, о чем ты говоришь… Зажмурив глаза, она вдохнула, и с этим вздохом провела палочкой вверх к голове, неслышно нашептывая себе под нос. Вместе с тихими словами она извлекла ледяной свет из своей головы, позволив ему задержаться на кончике ее палочки, и она подошла к его столу, замечая флаконы на деревянной поверхности, и как раз в тот момент, когда свет выскользнул в один из них, Амелия щелкнула пальцами, и вихрь пламени, превратился в жемчужную жидкость. — Выпей. — Она протянула ему маленький флакон. — Ты все поймешь, выпей. Блейз посмотрел на нее, широко раскрыв глаза. Ни разу в жизни он не видел ее такой, когда с сомнением взял флакон и поднес его к губам. Он влил серебряную жидкость в горло одним глотком, даже не моргнув. Парень не сомневался в ней, ведь знал, что она все равно одержит над ним верх, и просто сделал, как было сказано. Забини нечего было терять. Откашлявшись, он наклонился над своим столом, схватившись за его края и тяжело дыша. — Что за… Он замер, погружаясь глубоко в свои воспоминания. Блейз все вспомнил. Он вспомнил ночь маскарада, когда она прокралась в подвал, в котором он сидел, и их разговор. — Понятно… — Пробормотал он, недовольный тем, что они играли с его разумом. — Я не знаю, чего вы от меня хотите, я не могу… — Я полагаю, Теодор и Нарцисса были здесь, задавали тебе вопросы? — Нетерпеливо выдала Амелия. — И ты знаешь о пропаже Драко? Забини медленно кивнул, в его зрачках появилась ясность. — Я слышал об этом. — Думаю, я знаю, как вернуть его, но мне нужна твоя помощь. Мне нужно найти кое-кого, и я верю, что он заперт где-то здесь, где-то, откуда он не может сбежать. — Уверенно сказала она, расправив плечи. — Это нужно Драко, Блейз. Он в опасности, и мы нужны ему… — Блять… — Поводе руками по своим коротко стриженным волосам, он быстро кивнул. — Хорошо, я помогу тебе, но тебе сразу же нужно будет уйти, Эйвери. Если он узнает, что ты была здесь посреди ночи, а я помогал тебе, я буду мертв. Блейз бросил быстрый взгляд на камеры. Его кожа покрылась тонким слоем пота, когда он наклонил голову в сторону лестницы и тут же ринулся вперед. Амелия слепо последовала за ним. Она ни о чем не думала. В ее голове был только страх не добраться до Драко вовремя. — Сюда, — Блейз схватил ее за руку, ведя в другой коридор, более темный. — И сюда… — Завернув за другой угол, он остановился перед двумя массивными металлическими дверьми. Чувствуя, как по спине пробежали мурашки, она посмотрела на него. Ее глаза наполнились испугом, как и его. Забини не был здесь раньше, по крайней мере, без охраны, которая защитила бы его от монстров внутри. Если бы это было возможно, ее сердце выпрыгнуло бы из груди. Ей оставалось только надеяться, что она не ошиблась. Если бы он действительно был жив, если бы ему удалось выжить, как и ей, он был бы здесь. Если они нашли его и вернули к жизни, то точно заковали в цепи, чтобы следить за ним. Он был самым аморальным садистом, но все же мог стать билетом Драко на свободу, ее шансом вернуть свою любовь, и она не могла дождаться, когда ее сердце забьется снова в унисон с его. — Уверена? — Блейз облизнул нижнюю губу, пытаясь унять дрожь. — Если тот, кого ты ищешь, здесь, я не смогу тебя спасти. Сглотнув, она кивнула, пока пальцами теребила края платья. — Уверена. Его рука сомкнулась на ручках, и он отступил назад, открывая для нее двери, и крики, эхом доносившиеся изнутри, пронзили их уши. — Я подожду здесь. — Пробормотал он, хотя она уже этого не услышала. Амелия вошла внутрь, вздрогнув от звука захлопнувшейся за ней двери. Услышав самые жуткие звуки, от которых мурашки бежали по коже, Амелия нетерпеливо прошла мимо камер. Руки высовывались из-за решеток в попытках схватить ее, но она быстро прокладывала себе путь вперед. Следуя за жгучим чувством, которое вызывал дневник в ее руке, она остановилась. Никогда ее тело не тряслось так сильно, как сейчас. Ее глаза вспыхнули, дыхание стало прерывистым, когда она почувствовала взгляд, который прожег ее насквозь. Точно так же, как и на маскараде. Выражение испуга мелькнуло на ее лице, когда она повернулась налево, и душа отделилась от тела в тот момент, когда ее взгляд встретился с его проклятыми глазами. Амелия оказалась права. — Дорогая… — Ухмыльнулся он. — Это заняло у тебя достаточно много времени. Его руки вцепились в металлические прутья, и он прислонился к ним лбом, приподняв брови, пока оглядывал ее ошеломленное выражение лица. Ее губы задрожали, когда она приоткрыла их, и слабый вздох вырвался из ее напряженного горла. — Адриан.