«Выходи за меня замуж.»
***
Драко был в панике. Никогда еще он не паниковал так, как сейчас. Она ушла. Амелия никогда не бросала его, за исключением сегодняшнего дня. На этот раз он причинил ей боль. Дело было не в том, что он сделал месяц назад или что делал до сегодняшнего дня, настоящую боль он причинил ей разговором со своей матерью. Малфой хотел уйти, когда закончит их защищать. Он хотел исчезнуть, а Амелия услышала его. Осознавая, что она поверила в то, что он скорее исчезнет, чем проведет с ней свои дни, Драко не понимал, как она так неправильно поняла его слова. Он совсем не это имел в виду. Он никогда не говорил, что оставит ее так, как она думала. Драко любил Амелию. Драко любил Амелию больше, чем кого-либо, больше, чем это вообще было возможно. Амелия была для него всем, если не больше, и это ужасно прожигало его грудь, когда он остался с разбитым сердцем из-за ее ухода. Она бросила его, хотя и сказала, что любит. Она сказала, что любит его, и Драко знал, что это значит. Она собиралась покинуть их. Он знал ее намного лучше, чем кто-то другой, и мог даже просто по взгляду понять, что она задумала. Услышав эту крошечную нотку сомнения в ее голосе, он понял, что она собиралась подвергнуть себя опасности. Малфой знал ее лучше, чем она сама. Он действительно хотел отдохнуть, но не понимал, почему выразил это именно так, как будто это был его выбор, будто он хотел этого больше, чем быть с ней. Глупость, выругался он про себя, сожалея о каждой мелочи, которая привела их к этому. Дверь захлопнулась, и глухой звук отозвался эхом в пустоте, которую принесло ее отсутствие. Боль. Ему было больно. Все болело без нее. Он снова считал минуты, потому что больше ничего не мог сделать в своем прикованном положении. После того, как Драко накинулся на Адриана несколько недель назад, парень крепче затянул цепи на его запястьях. Он не мог выбраться. Так что Драко просто считал. Он высчитывал каждый час, прошедший до тех пор, пока под крышей подвала не зазвучали шаги и вокруг них не наступило утро. Она еще не ушла. Он понял это по тому, как она поднималась по лестнице. Он легко узнал ее, потому что за ее легкими шагами последовала еще одна пара крошечных и спотыкающихся. Атлас все еще летал за ней повсюду. Должно быть, она ждет рассвета, подумал Малфой. Она проведет с ними последний день, прежде чем сдастся. Он знал, что Пьюси должен придти в любую минуту, и начал терять терпение. Адриан всегда наносил визит утром, прежде чем делал что-то еще. В начале это потрясло Драко, почти ужаснуло, что Адриан так охотно помогал ему вернуться в здравомыслие, делал все, что мог, чтобы помочь Амелии вернуть его. Но сейчас ничего не имело значения для блондина. Он презирал Адриана и пообещал себе, что отомстит за то, как он обращался с Амелией все эти годы, но это было не то, что он считал приоритетным, когда она уходила. — Доброе утро, — Пробормотал Адриан сонным голосом. — Ты вообще спал… Драко закатил глаза, не желая поддерживать разговор с парнем, который стоял, прижавшись плечом к дверному проему, его руки были плотно скрещены. — Тебе нужно продвинуть меня сегодня. — Слова Драко давили, его глаза сузились. — Подтолкнуть меня дальше, чем обычно. Я нужен ей. — Знаю, что нужен. — Адриан провел руками по волосам, зевая и почесывая шею. — Она приходила ко мне прошлой ночью. Приподняв брови, Драко нахмурился. — Что она сделала? — Приходила повидаться со мной… — Я слышал, что ты сказал. — Нетерпеливо рявкнул Малфой. — Чего она хотела? Ревность начала закипать внутри. Драко не совсем понимал, почему это вообще происходило. Он доверял ей. Она никогда не причинила бы ему такой боли. Он знал это, но мысль о том, что она ищет утешения в ком-то, кто не был им самим, терзала его изнутри. Адриан уставился на него с порога, широко раскрыв глаза. — Не думаю, что она оценит, если я расскажу тебе это. — Хмыкнул он, не решаясь переступить черту, так как он, наконец, заслужил доверие Амелии. — Но у нее не все хорошо, Малфой. Она отказывается от самой себя. — Знаю. — Глядя в сторону, Малфой стиснул челюсти. — Вот поэтому мне и надо, чтобы мы продвинулись дальше. Мне нужно, чтобы ты сломал меня сегодня. Она не справится без меня. Тихо промычав, Адриан кивнул. Он действительно понимал, что она бы не справилась. Амелия нуждалась в Драко больше, чем когда-либо. — Я вернусь через час и что-нибудь придумаю. — Через час… — Да, час. — Кивнул Адриан, указывая на коридор позади себя. — Она готовит нам завтрак. Она готовит им завтрак. Драко запаниковал еще больше. Она действительно уходила. — У нас нет лишнего часа, Пьюси. — Теперь он сердито сплюнул. У него не было ни минуты. Он не мог так рисковать. — У нас нет этого гребаного часа. Нам нужно начать прямо сейчас. — Я не могу… — Мне плевать! — Закричал он, качая головой. — Меня, блять, не волнует, что ты можешь или не можешь делать. Она уходит, и я ей нужен, так что какие бы драгоценные планы у тебя ни были с Ноттом — ты отменяешь их и занимаешься мной. Заставь меня полюбить ее. Адриан на секунду заколебался. Взвесив слова Драко, он с глубоким вздохом сомнения, кивнул, соглашаясь с тем, что Амелия важнее, чем любой из его планов. — В смысле уходит? — Переспросил он. — Она наверху… Обеспокоенный Драко мог лишь проворчать. — Она была здесь прошлой ночью и кое-что сказала. Сказала то, что не сказала бы, если бы оставалась. Опустив взгляд, брюнет сделал шаг в комнату, позволив двери захлопнуться за ним. Схватившись за подбородок, Адриан пробормотал: — Так вот что она скрыла от меня вчера… — Почти прошептал он. — Черт возьми. Я должен был догадаться. Драко вытянул спину, нахмурив брови. — Чего? — Выплюнул он. — Что, черт возьми, ты… — Она… Она разбудила меня поздно, и мы проговорили полчаса. Ее слова не совсем сходились воедино. Она что-то скрывала… Она что-то не хотела мне говорить, и теперь… Теперь я знаю, что. — Что она хочет уйти? — Малфой вцепился в подлокотники, немного приподнявшись в кресле. Он всегда так напрягался, когда речь заходила об Амелии, особенно потому, что его самого не было рядом с ней. — Что она сказала? — Не совсем. Это было больше похоже на то, что она прощалась, не произнося этого напрямую. — Встретившись взглядом с блондином, он резко вдохнул. — Она прощалась, а я даже не заметил. Она поцеловала меня… — Она что? — Это была скорее угроза, чем вопрос. Драко подался вперед на месте, когда Адриан отпрянул назад. — Что за херню ты только что… — Ты можешь не цепляться за слова? — Защищался Адриан, пытаясь казаться твердым, но в то же время осознавая ошибку, которую только что совершил. — Она поцеловала меня, блять, в щеку и поблагодарила за то, что я был рядом с Теодором. Перестань пытаться сделать что-то из ничего. — Она поцеловала тебя? — В щеку. — И все же поцеловала? Адриан закатил глаза. — Ты поцеловал ее в ответ? — Малфой. — Ты прикоснулся к ней своими грязными губами? — Теперь он кричал. — Какое, черт возьми, это имеет значение… — Имеет. — Драко терял самообладание, полностью теряя себя в ярости от того, что Адриан даже просто прикоснулся к ней. — Потому что ты можешь говорить себе все, что угодно; что ты здесь ради Теодора, что больше не любишь ее, что ты изменился, и что она тебе не нужна. Но правда в том, что ты все еще любишь ее, и я это знаю. Я и сам потерялся в ней, блять. Я знаю, каково это. — Теперь поведение Драко стало пугать. — Она вызывает зависимость. Она, блять, богиня. И поверь мне, я не виню тебя за то, что ты любишь ее. Я бы винил тебя, если бы это было не так, но позволь мне прояснить тебе одну вещь… Одну единственную вещь. — Адриан удивленно моргнул, тихо стоя прямо перед блондином. — Она моя. Она была моей. Она моя и останется моей. Она моя, даже когда меня больше нет рядом. Она моя до конца своей чертовой жизни. И если ты хоть на секунду подумаешь, что можешь бросить Нотта ради нее — я вырву это гнилое сердце прямо из твоей жалкой груди. — Прорычал Малфой. — Разобьешь сердце Теодора, и я приду за тобой. Я заставлю тебя пожалеть, что ты вообще посмотрел на него. И если ты еще раз приблизишься к ней, Пьюси, клянусь богом, ты пожалеешь, что вообще родился на свет. Я заставлю тебя пожалеть о таком решении и сделаю это, будучи все еще привязанным к этому креслу и даже без магии. — Адриан сглотнул. Его глаза расширялись при каждом слове, слетавшем с языка блондина. — Она моя чертова ведьма. В здравом уме я или нет — Амелия Эйвери принадлежит мне. Всегда. Так что держи свои грязные мысли при себе и приступай к работе. Исправь меня, и я, возможно, подумаю о том, чтобы сохранить тебе жизнь, когда все это закончится. Адриан был более чем поражен, хотя и пытался сохранять свой жесткий вид. — Не угрожай мне… — Тогда, блять, приступай к работе. — Малфой был в истерике внутри. Он терял ее снова и снова. И он не хотел быть той единственной причиной, по которой он снова терял ее. Он не мог быть тем, кто заставил ее перейти грань собственного разума. Амелия уходила не потому, что не любила его. Она сдавалась, потому что постоянно отдавала свою жизнь, если это означало, что она спасет его, и Драко ненавидел себя за это. Он усомнился в ее любви к нему, хотя знал, что в этом никогда не было необходимости. Амелия любила бы Драко, несмотря ни на что. Безоговорочно. — Вылечи меня, исправь и верни к ней. Адриан так и сделал. Парень запер за собой дверь, подняв палочку, и затем приступил к работе.***
Адриан провел много часов в тот день, мучая Драко, пытаясь освободить его, прежде чем снова погружал в темную магию. Снова и снова. Снова и снова. Адриан разрывал его душу на куски, а потом снова собирал ее обратно только для того, чтобы опять разорвать. И так час за часом. Это все повторялось. Адриан причинял ему боль. Он обрушал на Малфоя темные небеса, переполненные скрытыми углами смерти. Он показывал ему все, но на этот раз, когда тьма окутала их, и он увидел, как близок Драко к разрыву, он показал ему то, о чем никогда раньше не думал. Адриан показал ему их. Он показал Драко и Амелию. Он показал то, что хранилось глубоко в воспоминаниях Малфоя. Их первую встречу, когда он увидел ее много лет назад. Она стояла на лестнице, ведущей в Большой зал, подняв руки над головой, и махала своей лучшей подруге. Она была счастлива и красива. Время в классе, когда он сидел позади нее несколько лет спустя. Тогда она его практически совсем не интересовала. Опустив голову, он занимался своими делами, пока не решил оглядеться. И все же его пристальный взгляд снова захватила она. Он наблюдал за ее волосами, рассыпавшимися по плечам. Это был первый раз, когда он заметил, что она изменилась. Ее руки непрерывно тянули рубашку вниз за рукава. Она пряталась. Больше не улыбалась. Она уже не была счастлива, но все равно была красива. Первый раз, когда он заметил ее синяки. То время, когда понял, что что-то не так. Это было на уроке. Она стояла сбоку от своего стола, бормоча что-то своей лучшей подруге, протягивая руку через стол, и именно тогда он это увидел. Когда ее рубашка приподнялась от юбки, он увидел пурпурно-желтый синяк, оставленный на ее коже. Он отвел взгляд. Ему было больно. Но она все еще была красива. Тот день, когда он подошел к ней в коридоре, когда она плакала в объятиях своей подруги. Ей было больно. Он снова причинил ей боль. И все еще она была красива. Разбитое зеркало в ванной. Ночь в библиотеке. Момент на озере. То утро, когда она проснулась в его постели после того, как он спас ее. Выражение ее глаз, когда она смотрела на него. Только Амелия так смотрела на него. Всегда. Ту ночь, когда он поцеловал ее. Ночь, когда она сбежала. ночь, когда она снова нашла его. Ночь, когда она сама поцеловала его. Ночь, когда он потерял ее. Ночь, когда он заставил ее уйти. Ночь, когда он сказал, что не хочет ее, что у них все покончено. Недели, которые он держал Адриана взаперти в своем подвале. Неделю, когда ей было больно. Ту ночь, когда он нашел ее. Дождь. Тогда шел дождь. Утро на диване в хижине. Первый раз, когда она взяла его с собой на пляж. Их ночи в Поместье. Та ночь, когда она согласилась спать в его комнате. Ночь, когда она узнала, что он убил ее отца. Ночь, когда он бросил ее. Тот день, когда она снова нашла его. Время, когда он был рядом с ней. Дни, когда она подстригала его волосы. Та ночь, когда она стала его во всех возможных смыслах. Ночь, когда он целовал ее шрамы. Ночь, когда она целовала его шрамы в ответ. Такая красивая. Ночь, когда он потерял ее. Ту ночь, когда его не было рядом, чтобы защитить ее. Месяцы, которые он искал ее по всей Англии. Ту ночь, когда он нашел ее. Ночь, когда она умерла. И ночь, когда она ожила. Ночь, когда он снова потерял ее. Неделю, когда она спала. Недели, которые он провел в ее голове. Ее. Он снова овладел ею. Время, когда он был счастлив. Когда они посетили ее старый дом. Когда она подвергла себя опасности. Когда он чуть не потерял ее снова. Когда он вернул ее. Их ночь в саду. Когда она нашла своего брата. Когда они купили новый дом. Когда она снова отдала ему всю себя. Всю. Когда он снова потерял ее. Когда она вернулась. Когда она потеряла его. Когда она нашла его. Когда она спасла его. Когда он подвел ее. — Малфой! Сейчас! Черт, как он подвел ее. Подводил с тех самых пор, как впервые увидел. Он мог бы спасти ее много лет назад, но был слишком слаб. У него не было сил противостоять Темному Лорду. Он стал Пожирателем Смерти и подвел ее еще до того, как узнал. Для него это всегда была только она. — Малфой. Я не буду повторять тебе снова. На колени… Всегда Амелия. Каждая складка на ее губах, которую она пыталась скрыть, потому что не хотела показывать, что он был причиной ее улыбки. Каждый румянец на ее щеках, когда он подходил ближе. Каждое прикосновение. Каждого чертово прикосновение. Она ненавидела прикосновения, но боготворила его касания. Каждое крошечное словечко, значимое или нет. Каждое желание быть ближе друг к другу. Каждое мгновение тоски. Каждая деталь. Все. — Малфой, встань на колени, или я заберу ее у тебя! — Адриан кричал, переходя на рычание. Сейчас он был очень пугающим. — Сейчас же! Так близко. Драко был так близок к тому, чтобы вырваться на свободу. Чтобы вернуться к ней. Любить ее. Спасти ее. О, как бы он любил ее, если бы у него был еще один шанс сделать это. — Раз! Ее. Ее. Ее. Ее улыбка. Ее смех. Ее глаза, которые щурились от утреннего солнца, когда она поворачивалась на спину, а он следовал за ней. Его тело, касающееся ее. Ее пальцы в его волосах. Ее губы на его шее. Его руки на его теле. Амелия. — Два! Малфой боролся. О, как он боролся. Он хватался за голову. Его сердце убивало разум. Темнота сгущалась. Еще больше боли. Новые пытки. Еще больнее. Боль. Ему было больно без нее. Она уходила. Амелия. Его прекрасная Амелия. Его. Его. Его. Его Амелия. Ее. Всю ее. Всегда. Он любил ее. Драко любил Амелию. Но Амелия уходила. Он не мог любить ее, когда она уезжала. Он не мог обладать ею, когда ее не было рядом, когда она не принадлежала ему. Он не мог целовать ее. Не мог удержать. Не слышал ее смеха. Не видел ее улыбки. Не мог смотреть на нее. Не мог восхищаться ею. Он не мог потерять ее. Он уже и так достаточно терял ее в этой жизни. Он потреля ее достаточно раз для каждой жизни, которую, как он знал, проведет с ней. С ней. С ней. С ней. Всегда с ней. Щелчок в голове. Драко широко распахнул ресницы. Он сжал челюсти и сглотнул. Пот катился по его коже. Его лоб был покрыт испариной. Тело покраснело, но в тот же момент было ледяным. Он крепко сцепил пальцы за головой. А потом… Потом Драко Малфой упал на колени. Он упал. Рухнул. Сдался. Он победил. Драко победил. Это заставило Адриана вытаращить глаза, хватая ртом воздух, пока он наблюдал, как голова Малфоя склонилась вперед. Его грудь яростно вздымалась. Малфой сделал это. Это никогда не срабатывало, когда он заставлял Драко ревновать. Когда он показывал ему, как ей больно. Это было о нем и о ней. Это было о них. Драко и Амелии. Это сработало только благодаря Адриану, который напомнил Драко о том, как ему на самом деле повезло. Который показал ему, за что он боролся. Что он потеряет, если сдастся. — Сработало… — Прошептал потрясенный Адриан. — Получилось, Малфой. Ты… ты вернулся за ней. — Где… — Драко закашлялся. Его тело было хрупким и измученным, руки упали по бокам. — Где она? — Его голова все еще была опущена. — Где она? Нет времени. У него не было времени. Паника. Учащенный пульс. Сердцебиение отдавалось в ушах. Она уходила. Заданный вопрос поразил Адриана. Он осознал, что уже поздно. Уже наступила ночь, и Атлас лег спать. Его глаза расширились от осознания. Его движения были скованными, когда он отступил. — Я… — Нет… — Драко оперся ногой в землю, теперь стоя только на одном колене. — Идет дождь? — Тихо спросил он между тяжелыми вздохами, сжимая свои колени. Он вспомнил, что она сказал ему, когда была там, внизу. — Сегодня шел дождь… — Я не… Малфой выпрямился, поводил шеей и плечами, прежде чем выплюнуть комок крови, вытер губы большим пальцем и посмотрел на дверь, которая разделяла их на протяжение шести недель. — Я знаю, где она…***
Первый шаг во двор причинил ей больше боли, чем она думала. Шел дождь. Шел дождь, а его там не было. Без него это даже не было похоже на дождь. Было тяжело от осознавания, что рядом не было чего-то, что было с ней раньше. Чего-то не хватало. Чего-то, что, как она надеялась, найдет свой путь обратно к ней. Перекинув сумку через плечо, она направилась к розам, которые Нарцисса посадила в крошечном стеклянном домике в дальнем конце участка. Она остановилась. Амелия замерла прямо перед ними. Девушка смотрела в небо и проклинала себя за то, что делала это. Они не простили бы ей, если бы она не вернулась. Она не могла войти. Она не могла пойти туда, где его мать посадила розы всех цветов, как это было в ее собственном саду. По одному цвету на каждый год его взросления. Девятнадцать различных оттенков роз, олицетворяющих его. Драко. Ее Драко. Вытащив палочку из-за пояса платья, она закрыла глаза. Она не могла сделать ни шагу через порог этого стеклянного домика. Она не смогла бы уйти, если бы не сделал это. А Амелии нужно было уйти. Ей нужно было спати их. Подняв палочку к небесам, она вызвала яркий свет, который тут же пролился на нее, пропитывая каждым воспоминанием, которое она хранила о нем. Прищурив ресницы, она крепко стиснула пальцы. Она уходила. Она спасала их. — Траснг… — Амелия! Ее сердце остановилось. Оно совершенно перестало биться. Ни единого удара. Ничего. Она посчитала, что это были ее галлюцинации. Так и должно было быть. Все, о чем она думала, был он. Драко. Не было ничего странного в том, что она услышала его голос перед тем, как собиралась оставить свою жизнь позади. Сделав еще один вдох, она снова закрыла глаза, шепча заклинание. — Амелия, ради всего святого… Она быстро обернулась. Ее волосы рассыпались по плечам. Она посмотрела на него. Это правда был он. У нее не было галлюцинаций. Она не сошла с ума. Она не спала. Это был Драко, кричавший в нескольких шагах от нее. — Драко… — Прошептала она, едва дыша, ремешок соскользнул с плеча, оказываясь в ладони, в то время как сумка упала на мокрую землю. — Нет… Ты не можешь быть здесь… — Она выдохнула, чувствуя себя побежденной. — Ты не можешь… Его рубашка была расстегнута, грудь вздымалась, а мышцы напрягались. Его волосы намокли от дождя, а пальцы пробежались по ним. — Амелия… — Нет. — Повторила она, теперь более резко. Его здесь не было. Этого просто не могло было быть. — Нет, Драко. Не сейчас. Не тогда, когда я решилась. Не тогда, когда я дождалась и… Амелия сделала шаг назад. Дождь с силой ударял по земле, отскакивая назад, когда они посмотрели друг на друга. Боль. Тоска. Горе. Никогда еще она не казалась такой разбитой, как сейчас. Она смотрела на Драко. На парня, которого она любила больше, чем можно было сказать словами или написать на бумаге. Парня, который носил ее сердце на подушечках своих пальцев. Это, несомненно, был он. У него был тот блеск, то крошечное мерцание в его ледяных глазах, когда они так грубо сталкивались с ее бронзой. Он больше не смотрел сквозь нее. Он смотрел на нее. Прямо на нее. — Когда? — Тихо спросила она, сохраняя дистанцию. — Только что. — Драко сделал шаг ближе. Его сердце бешено колотилось, пульс участился. Сейчас она была так близко к нему. Она была так близко, и не было ни малейшего желания причинить ей вред. Не было никакого внутреннего голоса. Не было никого, кто бы указывал ему прикончить ее. — Только что, и я сразу побежал сюда… Это был он. Весь он. Весь он и вся она. — Драко… — Захныкала она, сбитая с толку собственными мыслями. Она больше ничего не понимала. Она собиралась уходить, попрощалась. Она оставила его с убеждениями, от которых отказывалась сама. У нее был план. Она все продумала. Она даже не задумалась, что он будет бороться за нее. — Нет. — Амелия сделала несколько шагов назад. Она не могла на это купиться. Она спасала их. — Нет. Ты не можешь этого сделать. Не можешь так поступить со мной. Я попрощалась. Я ухожу. Драко был так близко к ней. Так близко, что ее колени ослабли от его запаха. Настолько близко, что если бы он подошел еще на дюйм, она бы поцеловала его. Глядя из-под ресниц на которых оставались жемчужины дождя, она попыталась противостоять этому. Ему. — Ты не уйдешь. — Сказал Малфой. Его голос был низким, требовательным. — Ты моя и больше никогда не покинешь меня. — Ты причинил мне боль. — С трудом выдавила она. Так оно и было. Он причинил ей боль. Даже если не хотел этого, даже если это был не он, он все равно напугал ее. — Ты причинил мне такую боль. — Знаю. — Дождь заглушал его хриплый голос. — Я знаю, что причинил тебе боль, и я заплачу за это. Я проведу остаток своей жизни, сожалея о том, что сделал это с тобой, но это был не я, Амелия. Это была часть меня, которую ты исправил. Он осторожно поднял руку, потянувшись к ней. Ей хотелось вырваться. Хотелось развернуться и уйти. Она хотела спасти его, но никогда не смогла бы этого сделать. — Послушай, — Сказал он, нежно проводя большим пальцем по ее влажной щеке, вытирая несколько капель слез и смахивая их. — Я больше не причиню тебе боли. Его прикосновения были аккуратными, человечными и трепетными. От них веяло безопасностью. У нее заныло в груди. Сердце трещало и лопалось, но больно не было. Медленно она позволила весу своей головы опуститься на его ладонь. — Ты чувствуешь себя в безопасности… Драко мог разорваться на месте. Он чувствовал, как ее тело маленькими шажками, вдавливается в него. Она все еще принадлежала ему. Она всегда будет его Амелией, и это было лишь очередным доказательством. Амелия прошла такой долгий путь, что самому Драко было трудно это понять. Если бы это произошло много лет назад, то она бы определенно боялась его. Она бы обвиняла его, но не сейчас. Речь шла даже не о прощении, потому что она ни разу не возложила вину на него. Амелия ясно понимала, что это был не Драко. Что это была тьма, и эту тьму она видела раньше. Она так сильно выросла. Больше, чем кто-либо мог себе представить. Она была так же свободна от своей тьмы, как и он от своей. — Не ненавидь меня. — Глаза Драко молили о пощаде, даже если он понимал, что в этом не было необходимости. — Не ненавидь за то, что я сказал своей матери. Ты же знаешь, я никогда бы не смог оставить тебя. Дождь пропитал ее одежду, стекая по коже. — Я не ненавижу тебя. — Тихо призналась она и отвела взгляд. — Я никогда не смогла бы ненавидеть тебя за то, что ты хочешь покоя. — Ты — мой покой. — Драко обхватил ее другую щеку, просунув большие пальцы под ее челюсть, и заставляя посмотреть на него. — Ты — мой покой, мой мир и моя свобода, Амелия. Ты — это все. Все, что я хочу. Все, что мне нужно. Слезы неудержимо катились из ее глаз, заливая все вокруг. Малфой наклонился, слегка коснувшись носом ее. — Ты, Амелия. Ты — причина, по которой я вернулся к жизни. Ты — причина, по которой я хочу оставаться жив, и причина, по которой я решил пойти за тобой. Она плакала, всхлипывала и что-то бормотала. — Ты — мое все. Жизнь без тебя не стоила бы того, но жизнь с тобой… Блять, я не могу представить ничего, что могло бы быть лучше. Амелия, наконец, нашла в себе силы прикоснуться к нему, медленно обвивая руками его талию. Она покачала головой. -Ты вернулся? — Ахнула она. — Вернулся навсегда? — За тобой. — Добавил он, застенчиво изогнув губы. — Я вернулся за тобой. Она улыбнулась, все еще плача. — Ты вернулся за мной… — Всегда. После этих слов Амелия не стала ждать ни секунды. Приподнявшись на цыпочки, она позволила своим губам слиться с его, пока природа дико бушевала вокруг них. — Я люблю тебя. Я люблю тебя. Люблю тебя. Люблю. — Все, что мог сказать он. Его губы отчаянно врезались в ее. — Я люблю тебя, и всегда буду возвращаться за тобой. И она позволила ему это. Амелия позволила Драко любить ее. Ничто не могло сравниться с любовью, которую он изливал в ее истерзанную душу, когда они стояли во время грозы, возвышающейся над ними и разрывавшей небеса на части только для того, чтобы собирать их вместе. — Я скучала по тебе. — Прошептала она, ее руки обвились вокруг его шеи, слегка опуская его на свой уровень. Он был таким высоким по сравнению с ней. — Никогда больше не покидай меня. — Умоляла она. Он всегда просил ее об этом, но теперь настала ее очередь. — Не делай этого больше со мной. Больше никаких игр. Больше не скрывай от меня свои планы. — Больше никогда. — Он прижал ее спину к стеклу позади нее, наслаждаясь каждой частичкой ее тела, которую только мог коснуться. Он прикасался к ней так, словно она была самым чистом воплощением природы. Такой нежной, но в то же время страстной, скучающей и жаждущей. — Никогда. — Я люблю тебя. — Наконец сказала она, и он сломался. Он сломался и растаял. Она все еще любила его. — Люблю. Я думала, что умру без тебя. — Часть меня и правда умерла. — Пробормотал он, откидываясь назад и глядя ей прямо в глаза. И все же наворачивались слезы. Наполненные одновременно облегчением и сожалением. — Часть меня умерла вместе с теми неделями без тебя. Все, что я сказал, все, что сделал… Я ненавижу себя за то, что заставил тебя пройти через это. — Что-то удерживало меня здесь. — Амелия не знала что, но что-то очень сильное умоляло ее остаться рядом с ним. Что-то побуждало ее не сдаваться. Обычно она сама убеждала себя не опускать руки, но в этот раз это было нечто большее. — Что-то заставляло меня остаться… Промычав, он снова прижался губами к ее губам. — Осталась. Ты осталась даже после того, как я причинил тебе боль. Ты оставалась каждый чертов день этих гребаных недель. — Я обещала, что останусь. — Пробормотала она, успокоенная его поцелуями. — Всегда останусь. Несмотря ни на что. Драко улыбнулся ей в губы, позволяя своему языку коснуться ее. — Правда? Она застыла. Ей казалось, что она не слышала этих слов уже много лет. Он почувствовал это, отодвигаясь от нее, и встретил ее мерцающие глаза, освещенные лунным светом. — Скажи это в ответ. Тем не менее, она колебалась. — Драко… — Скажи это. Склонив голову набок, она слегка покачала ей. Она рассыпалась на кончиках его пальцев, пока они описывали нежные круги на ее коже, придавая ей смелости, которая могла ей понадобиться. — Правда. Драко снова поцеловал ее. На этот раз смелее. Более требовательно. Яростно, но так эмоционально. Он снова поцеловал ее. И еще раз. И еще. Ее спина ударилась о застекленную оранжерею позади, и он поднял ее, чтобы она обхватила ногами его талию. Она так охотно следовала за его движениями. — Амелия, — Засомневался он. — Возможно, нам не следует… — Я хочу тебя. — Прошептала она, изголодавшись по его прикосновениям, которых была лишена на протяжение всех этих недель. — У меня не было тебя. Меня не было у тебя, Драко. Я просто хочу обладать тобой. При этих словах он смягчился. Его руки скользили по ее телу, чувствуя каждый дюйм своей девушки, и он не выжидал ни минуты. Оттащив ее за собой от стены, он просунул руку к двери оранжереи. Звук проливного дождя отражался по всей стеклянной площади, а запах свежих роз ошеломлял их обоих. Драко опустился на колени и положил ее на сухую траву в крошечном помещении, ее волосы тут же в беспорядке рассыпались по зелени, а кожа была такой мягкой и успокаивающей. Он не мог насытиться, просто глядя на нее. Никогда не мог. Она улыбалась. Улыбалась так, как улыбалась только она. Ее ресницы трепетали, а одежда была промокшей от непогоды. Помещаясь своим одетым телом между ее оголенных бедер, он оперся локтем о траву, приподнимаясь. — Как я люблю тебя. — Прошептал он, и его тело тяжело навалилось на нее. — Как я, блять, люблю тебя. — Правда? — Игриво ухмыльнулась она. Ее пальцы скользили по его волосам, пока она раздвигала бедра шире, чтобы он мог опуститься ближе. Она нуждалась в том, чтобы он был так близко. Ее Драко вернулся, и, наконец, она снова почувствовала, что это того стоило. Жизнь снова стала наполнена смыслом. Надеждой. Этой давно потерянной надежды она не чувствовала в течение нескольких месяцев. Он вернулся. Все вернулось, потому что он был рядом. Он вернулся за ней. — Правда. — Пробормотал он, прижимаясь губами к ее губам. Он снова поцеловал ее. Снова и снова. Везде. Целовал ее губы, подбородок, щеки, шею, ключицы. Прижавшись лбом к ее лбу, он почувствовал, как ее пальцы скользнули под его рубашку. — Амелия. — Он остановил ее, встав на колени. — Ты уверена? Многое произошло. Я не думаю… — Я никогда ни в чем не была так уверена… — Выдохнула она, выгибая спину над травой. — Я знаю, ты думаешь, что сломал меня, Драко, но ты снова здесь. Ты вернулся ко мне, все исправил. — Я просто… — Он провел пальцем с кольцом по своим светлым прядям, глядя на нее в темноте. — Не хочу, чтобы ты делала что-то, о чем будешь жалеть. Не хочу, чтобы ты думала, что это все, чего я от тебя хочу. Я вернулся не за твоим телом, Амелия. Я вернулся за тобой. Она улыбнулась. Малфой уверял ее, что ее ему более чем достаточно, ведь до этого говорил то, чего не имел в виду. Он лгал, будучи прикованным и не в своем уме. Он говорил, что изменяет ей. Говорил, что не хотел ее. Говорил и жаждал, чтобы она верила в это. — Тшш… — Успокоила она его, все еще с тем же изящным изгибом на своих припухших губах, пока щеки были покрыты взволнованным румянцем. — Если ты не хочешь меня, все в порядке. Ты, должно быть, устал. Мы можем зайти внутрь… — Не хочу? — Он нахмурился, его брови сошлись вместе. — Ты думаешь, я не хочу тебя? — Нет, я знаю, что хочешь. — Выпалила она в ответ, нахмурившись. — Знаю, но ты через многое прошел. Я даже не представляю, что Адриан сделал с тобой, чтобы вернуть. Я не знаю, что он мог тебе… — Ты. — Драко опустил плечи, его руки задержались на ее обнаженных бедрах. — Он показал мне нас. Показал все мои последние воспоминания о тебе. Хорошие и плохие. Он заставил меня переживать все это снова и снова, пока я не смог жить без тебя. Ее дыхание сбилось. Только звук дождя, барабанящий по стеклу, звенел у нее в ушах. — Ты спасла меня. — Прошептал он почти неслышно. — Снова, Амелия. Ты спасаешь меня каждый чертов раз. Упираясь ладонями в почву под собой, Амелия прильнула к нему. Ее руки обвили его шею, а губы прижались к его губам. — Скажи мне. — Захныкала она, чувствуя его руки, которые путешествовали под ее одеждой. — Расскажи мне, что ты видел. — Я видел тебя. — Прорычал он в ее губы, сцепив зубы.- На шестом курсе, когда ы стояла, прислонившись к стене рядом с кабинетом зельеварения… Ты выглядела… — У него не хватило терпения расстегивать ее блузку. Драко разорвал ее на части. Она задохнулась от холодного воздуха, который покрывал ее разгоряченную кожу. Пуговицы, отскочившие от блузки, звякнули по стеклу. — Как гребаный ангел. — Пробормотал он, наклоняя ее голову в сторону своим носом и начиная целовать шею и спускаться по груди. — Ты выглядела как ангел, и если бы я не знал тебя лучше, то подумал бы, что влюбился в тебя прямо там и тогда. Дрожь. Мурашки пробежали по ее спине, когда он перевернул их. Ее спина снова ударилась о траву. — Я смотрел на тебя в этой школьной форме, и блять… — Прорычал он, целуя ее живот. Его поцелуи останавливались на шрамах, которые он аккуратно выделял своими губами. Почитая их. Снова и снова. — Блять, Амелия. Я хотел бы, чтобы ты была моей. — Я… — Тогда. — Прервал он ее, целуя шрам на ее животе. — Я хотел, чтобы ты была моей тогда. Я бы сделал для тебя все, что угодно. Я бы забрал тебя оттуда, от всех них. Ее спина выгнулась дугой над травой, ее пальцы запутались в его волосах. — Драко, ты и так делаешь для меня все. — Я видел тебя между моих простыней. — Выдохнул он, слегка посмеиваясь при воспоминании о том, как далеко они зашли. — В поместье, перед Рождеством. И ты снова выглядела как ангел под моими простынями. — Пожалуйста… — Выдохнула она. Его руки прошлись мурашками по всему ее телу. — Драко… Глядя на нее снизу вверх, он провел языком по внутренней стороне своей щеки, когда добрался до подола ее юбки и нижнего белья. — Богиня… Амелия извивалась под ним. Он проделал с ее юбкой то же самое, что и с блузкой. Он разорвал ее на куски. В прошлом он был нежен с ней. И сейчас оставался таким же нежным, но в то же время не мог сдерживать себя, понимая, как близок был к тому, чтобы потерять ее. Амелия принадлежала Драко. Вся до последнего кусочка. Каждый захватывающий дюйм ее тела принадлежал ему. Он склонился над ней, все еще полностью одетый, и положил одну из ее ног себе на плечо. — Моя Амели… — Синхронно шептал он с ее прерывистым дыханием. — Моя прекрасная Амели. Ее ресницы затрепетались и закрылись, а разум затопило, когда его губы слились с ее промежностью. Он проводил по ней медленными и аккуратными движениями языка. Время от времени надавливая им, он улавливал ее стоны. Тихие струны симфонии для его ушей. Он никогда не мог устать от этого. От того, чтобы слышать, как она стонет только для него. Пальцы девушки взъерошили его волосы, ухватившись за корни светлых прядей, когда он сильнее надавил на нее. Он был спокоен. Обычно он так много говорил во время этого, но сейчас не стал. Они оба молчали. Они позволяли своим телам говорить за них. Гармония балансировала между ними, когда он доставлял ей удовольствие. Он восхвалял ее тело, каждый его совершенный дюйм, он боготворил. Амелия разваливалась на части. Она таяла под ним. У него был к ней свой собственный подход. Он знал, когда нужно ускорить свои движения, когда замедлить, а когда надавить. Он знал ее. — Драко. — Вскрикнула Амелия, оказавшись лицом к лицу с проливным дождем. Их дождем. Он поймал этот стон. Он поймал его губами, своим языком. Он схватил ее руку, которую она спрятала в его волосах, и ухватился за нее, переплетая их пальцы вместе, когда снова навис над ней, пока она мягко стягивала рубашку с его рук. Он целовал ее. Снова и снова. Закинув одну руку над головой, другой она расстегивала его брюки, продолжая целоваться. Поцелуи не могли остановиться. Его губы на ее губах. На его челюсти. На ее шее. На его плече. На ее груди. На его щеке. На ее носу. Они целовались постоянно. О, как они скучали друг по другу. — Амелия, — Прошептал он, касаясь своим носом ее носа, целуя его кончик. — Это не обязательно. — Я хочу. — Она стянула его боксеры вниз, используя свои ноги, чтобы стянуть их с его ложек, пока он не остался таким же голым, как и она. — Я никогда не перестану хотеть тебя. — Даже после всего, что я сделал? — Спросил он, боясь ее ответа, но все же желая знать. — Я не винил бы тебя, если бы ты перестала хотеть меня. Ты заслуживаешь большего. — Мне все равно. — Выдохнула она. — Все равно, что ты думаешь, что я заслуживаю. Я хочу тебя. Ты мне нужен. Я люблю тебя. Люблю. Это смягчило каждый грех под покровом его проклятой кожи, вызвало могучий океан внутри него, уничтожил всех дьяволов. Она любила его. Она все еще была влюблена в него. Она всегда будет любить его. Она не могла представить себе жизнь, в которой бы не любила его. В этой жизни, в следующей, совершенно не похожей на эту, в другой вселенной, не важно. Она все равно будет любить его. Так будет всегда, где бы они ни были, в какой бы боли она ни жила, какой режим бы ни правил, какая погода ни бушевала бы снаружи. Возвышаясь над ней, он встретился с ней взглядами и опустился. Ее ноги были разведены, и он взял член в руки и направил его туда, где им обоим было нужно, чтобы он был. Амелия захныкала от ощущения того, что он скользил внутри нее. Он был осторожен, медленен и уверен. Драко двинулся вперед, а ее тело последовала за ним. — Я люблю тебя. — Он снова поцеловал ее, прежде чем прислонился своим лбом к ее, все еще глядя на нее. Он никогда не переставал смотреть на нее. Он хотел видеть каждое движение ее бровей, каждый изгиб ее губ, и ловить каждый вздох. — Так невыносимо люблю. И никогда не перестану. Амелия держалась за него, пока он двигался в ней, наполняя ее изнутри. Они не часто это делали. У них было не так много шансов отдаваться друг другу, ведь мир постоянно рушился вокруг них, разваливаясь на части. Тем не менее, они стремились найти маленькие, крошечные кусочки рая во всем этом кромешном аду. Он застонал ей в рот. Она сводила его с ума. Ее ногти царапали его спину. Она откидывала голову назад, открывая ему свою шею, пока ее губы находили его плечи. Она кусала, целовала и восхваляла их. Она оставляла маленькие синяки на его коже, заботясь о том, чтобы, если он в ближайшее время посмотрел в зеркало, то вспомнил этот момент. Ее волосы были рассыпаны вокруг них по траве, позвоночник касался земли, с которой она сталкивалась с каждым его толчком. Он входил все глубже. Резче. Быстрее. Ее стоны смешивались с его. С Драко ей было так хорошо. Более чем хорошо. Он любил ее. Пока он смотрел на нее сверху вниз, его взгляд изучал ее приоткрытые губы, ее кожу, которая с каждым мгновением все краснела. Его жизнь была адом. Кошмаром. Бездной. Страданием. Мучением. Пыткой. Он умирал. Подписал смертный приговор. Разрывал свою душу на куски. Он почти что видел свет в конце тоннеля. Он был сломлен. Разрушен. Он был каким угодно, только не целым. Но наблюдая за ней, пока она лежала там, под ним, когда он продолжал двигаться в ней, он засомневался, что вообще когда-то был сломленным, каким считал себя. Теперь он точно был целым. Он не был сломлен. Возможно, это была просо неровность на дороге, нечто на пути к великому. Чему-то большему. Чему-то, что никогда не разрывало его на куски. Мир. Мир с ней. Мир из-за нее. Амелия. Она спасла его. Он спас ее. Она снова застонала, испустила тот небесный звук, который он мог бы слушать вечно. Он прозвучал из глубины ее горла. Такой тихий, но наполненный силой стон. Драко делал ее могущественной. — Красавица. — Простонал он, чувствуя как покалывает собственное тело. Его кожа покрылась жемчужинами пота, пока их тела двигались синхронно. Вместе. Всегда вместе. Отстранившись и облизнув губы, он снова прижался ими к ее губам. Так настойчиво, но в то же время предано. — Моя прекрасная девочка. Амелия что-то бормотала, ее голос совсем не выдавал цельных слов, которые она пыталась произнести. Он выровнял дыхание, услышав звук, который заставил его вздрогнуть. Звук, который останется с ним навсегда. Он отстранился, его тело на секунду замерло, прежде чем он снова двинулся вперед, прижимаясь своими бедрами к ее. Грохот небес смешался с их стонами. Он уверено двигался в ней, пока она следовала за его движениями. Ее руки блуждали по его телу. Он снова целовал ее подбородок, спускаясь по шее, когда она вскрикнула. Дождь отражался на стеклах. Мир погрузился в тишину. Они. На секунду они остались вдвоем во всем мире. Никогда еще она не была так счастлива, как сейчас. Амелия достигла своего пика. Ее позвоночник выгнулся навстречу, пока он продолжал раскачиваться над ней. Она обвилась вокруг парня, которого любила, задыхаясь и жмурясь. Она была на пределе, и Драко это заметил. — Со мной. — Выдохнул Малфой, пока его губы путешествовали по ее плечу. Свободная рука, которой он не опирался о землю, двинулась вверх по ее бедру, когда он поднял ее, притягивая еще ближе к себе. Ему было нужно, чтобы она была как можно ближе. — Кончи со мной. Когда она закивала, ее лицо было таким расслабленным. Она была слаба для него, но не настолько, каким был он. Если бы слабость считалась силой, а не тем, что заставляет вас преклонять колени, он был бы самым могущественным волшебником, когда-либо ходившим по земле. Он был так слаб для нее. — С тобой. — Выдохнула Амелия, приглушенно и запыхавшись. — Всегда с тобой. Драко поцеловал ее. Его лоб склонился к ее лбу. — Сейчас. — Сказал он, уверенно входя и выходя из нее. Она послушалась его. Амелия закончила вместе с ним. Она вздрогнула, задрожала, и вскрикнула. Ее заполнила эйфория, вены загорелись, конечности покрылись мурашками. — Я люблю тебя, Драко. — Это все, что ему потребовалось. Гром. Молния. Буря. Взрыв. Порыв ветра. Солнце. Ветер. Ливень. Дождь. Все. Вот какого это было для него — кончить одновременно с ней. Его голова опустилась на мягкое место между ее плечом и шеей. Там, где ему так нравилось. Там, где он чувствовал себя в безопасности. Он что-то прошептал ей на ухо, пока ее грудь вздымалась вместе с его. — Что? — Амелия проглотила комок наслаждения, который застрял у нее в горле. Ее пальцы коснулись его изгибающейся спины. — Ты что-то сказал… Он повторил это, и на этот раз она услышала его. Она услышала те проклятые слова, которые он произнес. — Драко… И еще раз. Он повторил это снова. Она не могла до конца понять смысла его слов. Понять, что происходило, пока он лежал на ней сверху, теперь снова смотря на нее. Пронзая ее душу своим холодным взглядом. Для нее наступила тишина. Она видела, как приоткрылись его губы. Он повторил это снова. Она просто ен могла уложить его слова в своей голове. Она этого не заслужила. Она не заслужила его. Его любовь была неконтролируемой. Искренней. Душераздирающей. Он так сильно любил ее. Она никогда не заслужит этого. — Пожалуйста. — Драко поцеловал ее в верхнюю губу, потеревшись носом о ее. Амелия моргнула. Она так медленно моргала, наслаждаясь им, запоминая его. Его. Ее Драко. Его сердце пропустило удар, когда он увидел этот крошечный изгиб на уголках ее губ. Она улыбалась. Он заставил ее улыбнуться. Он тяжело дышал, пока его взгляд скользил по ее ангельскому лицу. Идеальная. В таком виде она была совершенна. Он не мог допустить, чтобы этот вопрос был задан в любое другое время, кроме этого. Под проливным дождем он все еще был над ней, а обнаженное тело Амелии приклеивалось к его. Идеально. Это все было идеально. — Не надо… — Прошептала она. Амелия была так напугана. Так невероятно боялась снова потерять его. — Не обещай мне ничего. Пока не надо. Пока мы не будем уверены, что выберемся из этого. Она не могла представить себе жизнь с ним, пока не была уверена, что у них все будет хорошо. Амелия не хотела снова обнадеживать себя. Малфой изучал ее. Его зрачки расширились, а зрение стало напряженным. — Не буду. — Ответил он, ведь все понял. Он тоже был напуган. — Я не буду, но ты знаешь, чего я хочу. Ты знаешь, чего я хочу и что мне нужно, и это ты, на всю оставшуюся мою чертову жизнь. Она улыбнулась. Улыбнулась, укрывая его своими руками и охраняя его с помощью всей силы, которая у нее была. Точнее крошечную унцию, которая все еще оставалась, она отдавала ему, пока от нее ничего не осталось.***
— Ты ебаный придурок. — Прорычал Драко с другого конца комнаты, сдерживаясь от того, чтобы бросить заклинание и парализовать парня, с которым он спорил. — Ты мерзкое подобие человека… — Хватит, Драко. — Попыталась вмешаться Нарцисса, но безуспешно. Малфой был в ярости. — Подумай об Атласе. Он в доме, и я не хочу, чтобы он слышал… — Мне сейчас все равно. — Он пытался успокоить себя, не набрасываясь. — Я не могу допустить, чтобы он был здесь. Я не хочу, чтобы он был здесь. Он должен убраться. Убраться, мам. — Ну, — Нарцисса хмыкнула в ответ, положив руки на бедра и свирепо глядя на своего сына. — Это не от тебя зависит, не так ли? Я хочу, чтобы Адриан был здесь. Амелия, Атлас и Тео тоже хотят этого. — Конечно, хотят. — Драко приподнял бровь, сухо глядя на двух брюнетов. — Мне все равно, чего вы хотите. Я хочу, чтобы он убрался. Я не хочу, чтобы он приближался к ней. Малфой пытался работать вместе с Адрианом. Он стремился функционировать и жить рядом с ним, но не мог. Он не мог этого делать, когда видел, как Адриан время от времени прикасался к ней. Он замечал то его руку на ее плечах, то ладонь, приклеенную к ее пояснице. Он даже застал его целующим ее в макушку. Вот тогда-то он и потерял самообладание. Он ненавидел Адриана за то, что тот прикасался к ней. Она не принадлежала ему ни для прикосновений, ни для чувств, ни для поцелуев. Несмотря на то, что они всю жизнь были очевидными соперниками, все они хорошо ладили. Даже Нарцисса согласилась держать благополучие Адриана в секрете. Это должно было быть секретом. Это был их секрет. Они могли бы использовать его в будущем. Он был нужен им как своего рода секретное оружие. Если бы война разразилась быстрее и жестче, чем они были готовы, у них был бы Адриан. У них был бы Адриан, который помог бы и спас их. Он знал больше. Не так много, как Драко, но все же обладал большими знаниями. Все они прятали Адриана от мира, желая того, чтобы он помог им с поисками матери Амелии. Это то, что они делали в течение шести недель. Каждый день после освобождения Драко из-под власти тьмы они искали, искали, искали, но так и не нашли. Они так и не нашли ее мать. Ни одной зацепки. Ничего. Афины и Темного Лорда нигде не было видно. Это злило блондина, накапливаясь вместе со совсем остальным, за что он чувствовал ответственность, пока от него почти ничего не осталось. Малфой чувствовал, что он подводил ее, снова и снова. Снова и снова. Амелия держалась отстраненно. Он заметил. Она была там, хотя пыталась вести себя так, будто ее и не было. Казалось, что она была где-то глубоко в своих собственных мыслях. Особенно в последние три недели, пока она боролась, девушка держалась подальше от всех, и он не знал почему. Драко не мог понять, почему она так себя вела. Она запиралась в ванной на несколько часов, и он слышал, как она плакала. Когда она не играла с Атласом или не читала ему — она пряталась. Она скрывалась ото всех, не хотела быть там. В некоторые дни она даже избегала Атласа. Так что вместо нее все взял на себя Драко. Обычно он играл на пианино с маленьким мальчиком. Ее брат любил делать это по ночам. Он слушал и засыпал под звуки Драко, играющего для него. Бывали дни, когда мир становился слишком тяжелым и для мальчика. Ночи, когда он вбегал в их комнату, плача и дрожа от кошмаров о том, что его матери больше не было рядом. Амелия всегда позволяла ему забираться под их одеяла и спать рядом с ней, даже если сама была не в себе. — Это не от тебя зависит, Драко. — Неожиданно раздался ее голос позади, заставив их всех замолчать, когда они тупо уставились на нее. Они не привыкли, чтобы она что-то высказывала в последнее время. — Это зависит от Тедди. Если он хочет, чтобы он был здесь… — Черта с два. — Драко нахмурился, разочарованный тем, что она не приняла его сторону. — Мне все равно. — Ну, еще бы. — Прервала его Амелия, качая головой, когда она ударила кулаками по столу. Она встала, вздыхая. — Он позволил тебе остаться в хижине, когда не был уверен в тебе, после того, как ты выгнал меня из Поместья. А Адриан спас нам обоим жизни, а потом спас и тебя, так что немного благодарности не повредит, Драко. — Да, что, черт возьми, с тобой происходил? — Высказал он, не соображая. Не понимая, что комната была заполнена их семьей. — Ты не можешь просить от меня, чтобы я нормально относился к тому, что он здесь, прикасается к тебе… — Я простила тебя, не так ли? — Заговорила Амелия. Он не узнал ее. Это была не она. Она что-то скрывала. — Я простила тебя за то, что ты пытался утопить меня в нашей собственной ванне, Драко. Самое меньшее, что ты можешь сделать — это любезно дать Тедди шанс на счастье. Теперь ахнул даже Тедди, а Адриан уставился на нее широко раскрытыми глазами. Ни один из трех парней понятия не имел, что с ней происходит. Тем временем Нарцисса наклонила голову. Она изучала неуверенную в себе девушку, и ей не потребовалось больше десяти секунд, чтобы понять, через что проходит Амелия. — Амелия… — Драко попытался дотянуться до нее, но она уже прошла через двери, оставив их всех позади. Адриан и Теодор повернулись друг к другу, пока Драко в замешательстве почесывал затылок. — Что за черт… — Пробормотал он, прежде чем побежать за ней. — Амелия. — Драко хотел успокоить ее, но это только заставило ее напрячься еще больше, когда она ворвалась в их комнату, захлопнув за собой дверь. — Что, черт возьми, это было? Она не смотрела на него, стоя к нему спиной. Амелия не могла смотреть на него, даже если хотела этого. У нее было чувство, как будто она подвела его. Подвела себя. Она была так растеряна. Она была так потеряна в том, что должна была делать. — Амелия. — Его голос был мягким, тихим. — Поговори со мной, пожалуйста. Она этого не сделала. Амелия услышала, как он подошел ближе из-за ее спины. Она не могла пошевелиться. Она попыталась отстраниться, но ее тело не двигалось. — Что случилось? — Теперь Драко был в отчаянии. Он давал ей личное пространство в течение нескольких недель, пока мир становился темнее, неувереннее, он давал ей все пространство, в котором она, по его мнению, нуждалась, но больше не мог этого делать. Он не хотел, чтобы она справлялась с этим в одиночку. Амелия всегда помогала ему. Он тоже хотел помочь ей. — Пожалуйста, поговори со мной. Зажмурившись, она встала у окна. Воздух в ее легких закончился в ту минуту, когда она почувствовала, как его руки обхватили ее. Он полностью покрыл ее собой. Она нуждалась в нем. Нуждалась больше, чем когда-либо, но не могла говорить. Амелия была не в силах произнести слова, которые собиралась произнести. Она просто молчала. Драко крепко прижал ее к себе. Его сердце разрывалось из-за нее. — Ты знаешь, что я рядом, Амелия. И всегда буду. — Пытаясь убедить ее, он поцеловал ее в затылок. — Ты можешь поговорить со мной. Тебе не нужно прятаться от меня. — Я… — Она выдохнула свои слова. — Мне жаль. Драко снова поцеловал ее в макушку. Он хотел развернуть ее в своих объятиях, но она не последовала за ним. — Тебе не за что извиниться. Это была правда. Но ей все равно казалось, что она была виновата. Она чувствовала, что ей нужно извиняться перед всем миром. — Это из-за меня? — Спросил Малфой, его голос стал жестче, ведь он был недоволен собой. — Из-за нас? Ты хочешь, чтобы я ушел? Покачав головой, она, наконец, обхватила его руками, удерживая его. — О нас… Сердце Драко остановилось. Она не думала, что сможет это сделать. Она не верила, что предназначена для этого. Она была так напугана. Так сильно напугана. Ей было так больно. Но в то же время она была счастлива. Счастливее, чем когда-либо, потому что однажды ночью, три недели назад, она кое-что выяснила. Сидя на краю ванны, Амелия дрожала. Вся ее сущность вышла из-под контроля. У нее не было никакой власти над собой. Ее кости рассыпались, а кожа дрожала. — Пожалуйста, не будь правдой… — Прошептала она сама себе под струями горячей воды. Она так не хотела проходить через это в одиночку, но пока не собиралась втягивать его в это. Не раньше, чем она сама будет во всем уверена. Подняв палочку, она прошептала особое заклинание, чтобы понять, правда ли это на самом деле. Узнать оправдано ли то, чего она боялась с той ночи, которую они провели в оранжерее. С тех пор, как он выиграл. С тех пор, как вернулся к ней. Вокруг нее ярко засиял свет. Она еще не осмеливалась посмотреть. Еще нет. Еще одна секунда сомнений. Еще одна минута незнания. Еще одна. Она вздохнула так резко, что это заставило ее закашляться, когда, наконец, посмотрела на цвета вокруг себя. Она заплакала. Амелия разрыдалась и соскользнула в воду. Даже если это был ее конец, конечный пункт ее здравомыслия — она все равно улыбнулась. Она улыбалась сквозь слезы. Горько-сладко, подумала она про себя, услышав этот звук. Звук, который она надеялась однажды услышать. Она услышала его сейчас, и это разорвало ее сердце на части. Но в то же время снова собрало ее воедино. Малфой снова возненавидел себя в этот момент. Абсолютно все в этой ситуации вызывало отвращение. Он не мог ей помочь. Все, чего он хотел, — это помочь ей. Беспомощность. Он чувствовал себя таким беспомощным. — Прости. — Она высвободилась из его объятий и повернулась, глядя на него теперь так, чтобы между ними было пространство. Ее кожа была бледной. Почти болезненно-пепельной. — Прости меня за это. — Это из-за меня? — Снова спросил ее Драко, засовывая руки в карманы. Он пристально посмотрел на нее, но она просто смотрела в землю. — Это из-за той ночи? Под дождем? Из-за того, о чем я тебя спросил? — Драко… — Из-за этого, да? — Звуча сурово, он стиснул челюсти. — Потому что я хотел этого, Амелия. С тех пор я хотел спросить тебя каждый день. И каждый день до этого. — Не так, Драко. Ты… Он ушел. Он шагнул к шкафу, ругаясь себе под нос, прежде чем вернулся с черной бархатной коробочкой в руке. О, как часто она думала об этой крошечной коробочке с тех пор, как он рассказал ей о ней несколько месяцев назад. — Драко, не надо… На ее глазах выступили слезы одновременного смущения и счастья, пока она разглядывала его. Его волосы были гладко уложены на затылке, костюм сидел слишком хорошо, а грудь вздымалась, пока плечи были прямыми и напряженными. Он был так готов к этому. Он ждал этого почти год. Он хотел сделать это, задать ей тот самый особенный вопрос с тех пор, как влюбился в нее. Это было то, что Драко должен был сделать. Это было то, ради чего он так усердно работал. Опустившись на одно колено, он уставился на нее. Надежда зациклилась в его взгляде. — У меня была подготовлена целая речь… — Он фыркнул, недовольная ухмылка окрасила его губы. — Я все это спланировал. Я хотел рассказать тебе все о своих чувствах, но, глядя на тебя сейчас… Я не знаю, что сказать. Амелия плакала. Слезы полились из ее глаз, скатываясь по подбородку, когда он наклонился вперед. Его лоб уперся ей в живот. Ее живот. — Вот именно так это. — Произнес он. — Вот так это — любить тебя, Амелия. Я все время теряю дар речи рядом с тобой. От твоей любви у меня перехватывает дыхание. Теперь она плакала еще сильнее. Она хотела сказать ему. Она просто хотела рассказать ему свой секрет. Драко закрыл глаза, чувствуя, как ее пальцы перебирают его волосы. — И я бы не хотел, чтобы было по-другому, Амелия. Я так люблю тебя. Я так чертовски влюблен в тебя, что это причиняет боль. Мне больно любить тебя. Амелия всхлипнула. Одна ее рука продолжала гладить его по волосам, в то время как другая заглушала звук ее плача. Ей не было грустно. Это были не слезы грусти. Это были душераздирающие слезы счастья. Драко выгнул шею. Что-то сломанное внутри него собралось воедино, когда он снова посмотрел на нее. — Я люблю тебя, Амелия. Я всегда был твоим, и ты всегда будешь моей. Она покачала головой, ее волосы так беспорядочно рассыпались по плечам. Он сдвинулся всего на дюйм, поднимая крошечную коробку между ними и чувствуя, как маленькие капли ее слез падают на его руки. Драко нервничал. Он так сильно нервничал. Когда он поднял крышку, она увидела изумительное кольцо с бриллиантом, которое он так тщательно выбирал для нее, и от этого у девушки закружилась голова. Она больше не могла ничего видеть. Она слишком много плакала. Малфой почувствовал слезы на своих собственных глазах, когда позволил кончикам пальцев покрыть кольцо и поднял его к ней. — Амелия… — Драко, пожалуйста… Он встал, обняв ее одной рукой. Он снова обнял ее, не давая упасть. Он всегда так делал, но и ради самого себя, потому что независимо от того, насколько устойчиво держал ее, она уравновешивала его больше. Его глаза. Эти ледяные глаза пронзили ее насквозь. Серебро слилось с бронзой. Он заглянул ей в душу. Она чувствовала его дыхание на своих губах. Его глаза были влажными от собственных слез. Теперь он был так близко. Она хотела уступить. Ей нужно было уступить. Ему нужно было, чтобы она уступила. Она сдалась. Легкий наклон ее головы дал ему разрешение сделать то, что он так страстно хотел сделать. Он должен был сделать это. Любить ее. Это были все его причины. Она была всеми его причинами. Всеми хорошими, и всеми плохими. Всем. Всегда. Она посмотрела на кольцо, которое он держал, потом подняла взгляд на него. Амелию трясло. Пришло время. Она должна была сказать ему. Это также принадлежало и ему. Ему и ей. Им. Сплавленная, смешанная, прекрасная часть их обоих. Агония и страдание перешли в радость и блаженство. Дождь и гроза слились с солнцем и теплом. Амелия и Драко. Только они. Окончательно. Он любил ее. Она любила его. Им бы точно понравилось то, что они сотворили. Они должны были это сделать. — Выходи за меня замуж. — Я беременна.