Ты нравишься мне гораздо больше, когда обнажен

Письмо от Спортакуса X к Спортакусу IX, неотправленное Дорогой Pabbi Благодарю тебя за письмо. Я так рад, что мамина работа продвигается, и мне не терпится попробовать яблоки. Они особенно хороши, когда выращены дома! Вот рисунок, на котором изображен я с медалью футбольного турнира. Спасибо и вам за ваше любезное приглашение. Было бы замечательно провести больше времени с Эдит, и с Халлдором (особенно с Халлдором!). Но я не уверен, как скоро вернусь домой в следующий раз. Злодей в Лентяево отнимает у меня так много времени. Он совершенно не похож ни на кого из тех, кого я встречал раньше. Он человек, но, думаю, может использовать какую-то магию: он способен сделать почти все, что угодно, при помощи молотка или иглы с ниткой. И он так хорошо смотрится в своих костюмах, что вы почти поверите, что это кто-то другой. У людей, по крайней мере, так. Его логово тоже будто волшебное, внутри оно выглядит больше, чем снаружи. То, как работает его ум, как он непредсказуем — это действительно интересно. Я практически ловлю себя на том, что с нетерпением жду его следующей выходки, чтобы увидеть, как он оделся, чтобы увидеть… … Pabbi, кажется, у меня проблема. … Корабль, утилизируй это письмо. Очень большая проблема. Робби моргнул, медленно просыпаясь и не видя ничего, кроме белизны. Он вспомнил снег, который был белым, и ему было холодно, и он ужасно боялся. Сейчас ему было тепло, но он вспомнил, как читал, что такое бывает перед смертью, когда замерзаешь насмерть. Хотя снег был очень удобный, а что-то теплое и твердое лежало позади него. И что-то твердое и необъяснимо возбуждающее прижималось к его бедру. Борясь с изнеможением, он открыл глаза и приподнял голову. При ближайшем рассмотрении это больше походило на кровать, чем на сугроб, и он был не один. Спортакус лежал рядом с умиротворенным лицом, его светлые рыжеватые волосы, не сдерживаемые шапкой, падали на лицо. Он был одет в футболку и синие лосины с раздражающе милой снежинкой и лыжными мотивами. А под лосинами… Робби сглотнул. Это была откровенно впечатляющая эрекция, ткань немного пропиталась влагой на кончике. Спортакус вздохнул и улыбнулся во сне. Без шапки и наручей он выглядел почти беззащитным, что делало происходящее еще эротичнее. Герой Лентяево, прижимающийся во сне к Робби, с подрагивающими веками, перекатывающимися мышцами предплечий, когда его руки напрягались и расслаблялись… Это видение было словно из его собственных потных, тайных фантазий, и у Робби пересохло во рту. Какая-то его часть хотела разбудить Спортакуса и насладиться его позором, но он устал. Либо это было галлюцинацией от переохлаждения, чтобы было приятнее умирать, либо это происходило на самом деле, и у него появился отличный материал для шантажа. Удовлетворенный тем, что лучшим планом действий оказался самый ленивый план, Робби позволил себе расслабиться, и его веки сомкнулись. Когда он проснулся в следующий раз, то Спортакус, полностью одетый, озабоченно склонялся над ним. — Робби! Ты проснулся! Я так рад… Ты должен поесть, Робби. В ту же секунду он исчез, и Робби услышал, как он суетится. Когда он вернулся, в руках у него была миска. Он присел на край кровати и поднес ложку ко рту Робби. Какой-то суп, в нем, наверное, были…. овощи… но бульон пах так вкусно и наваристо, а Робби умирал с голоду. Он позволил Спортакусу покормить себя и укрыть одеялом, а потом снова задремал, и в ушах у него зазвенел нелепый акцент голубого эльфа. Когда он проснулся в третий раз, рядом никого не было. Он чувствовал себя лучше, в голове прояснилось. Оглядев себя, он понял, что на нем только боксеры и жилет. Без сомнения, остальная его одежда в таком месте, которое бы счел удобным только дурачок вроде Спортакуса. Хотелось надеяться, что он должным образом ухаживает за тканью. Робби открыл потайную дверь, за которой оказалась ванная. После долгого горячего душа он снова почувствовал себя человеком. Принадлежностей для бритья не было, что сильно раздражало его. На самом деле, его щетина была едва видна человеческому глазу, но все равно беспокоила. Зато ему удалось найти жестянку с воском, которым Спортакус, видимо, мазал свои усы, и использовав большую часть банки, он смастерил себе приличную причесочку. Робби вернулся в основное помещение того, что он был вынужден признать дирижаблем, и вскоре Спортакус залетел снаружи, принеся с собой порыв холодного воздуха. Несмотря на холод, он выглядел отвратительно полным сил.  — Вот ты где! Где моя одежда? — поинтересовался Робби. — Прямо здесь! — весело объявил Спортакус, постучав по стене. Дверь скользнула в сторону, открывая костюм Робби, к счастью, чистый и сухой. Спортакус тактично отвернулся, когда Робби начал влезать в брюки.  — Я только что был снаружи. Все еще идет снег. Никуда не денешься! — он махнул рукой в сторону кухни. — Угощайся едой. Мне нужно пойти покрутить педали дирижабля.  — Я думал, ты только что сказал, что мы никуда не сможем пойти.  — Мне все еще нужно крутить педали. Нам требуются энергия, свет…  — Ха. Робби прокрался на кухню. Как он и ожидал, в холодильнике не было ничего, кроме соков, яблок, овощей и…  — Спортзасранец, с какой стати у тебя в холодильнике сливки? Спортакус крутил педали, дыша глубоко и ровно, на виске у него блестела капелька пота, но Робби показалось, что он немного смущен.  — Это успокаивающая еда, — тихо сказал он. — Эльфийская штука. До появления воздушных кораблей и всякого такого… Иногда было блюдце со сливками.  — Блюдце! — Робби был в восторге. — Ты что, лакаешь его, как кошка? — На самом деле, в нем много кальция и белка, и очень мало сахара, — оправдался Спортакус, но Робби и так не смог воспользоваться этим аргументом. Его пленил мысленный образ Спортакуса, стоящего на четвереньках, смиренно опустившего глаза и лакающего чистым розовым языком… Он потряс головой, чтобы она прояснилась.  — Итак, — сказал Робби, пытаясь скрыть волнение, — Надеюсь, мой несчастный случай не слишком помешал твоей поездке домой? Спортакус поднял голову и посмотрел ему в глаза.  — Как ты узнал о моей поездке домой?