Ветер странствий 1: Пыль иных дорог.

Опомнившись, златовласая быстренько отвернулась, разорвав слишком неприлично-долгий, по её мнению, зрительный контакт.       — Зачем ты убил его? — чтобы нарушить неловкое молчание нужно было хоть что-то сказать. Возможно, если бы Азазель не прикончил Вельзевула, тот о чём нибудь да проболтался бы, от безысходности. Теперь же нужно было где-то искать Мартинета, представляющего явно большую опасность, чем умирающий северянин. К тому же, вероятность того, что колдун что-то расскажет была практически нулевой. Уловив краем уха смешок и покосившись на падшего, Касси сразу же поняла, что ляпнула глупость.       — Мозг от жары сплавился, полукровка? — съехидничал демон, снова превращаясь в обычного себя. — Он чуть не убил тебя, а ты сожалеешь о его смерти?! Юная особа сжала кулачки, чувствуя, как ярче загораются щёчки. Отчего-то было ужасно зло, что красивый мираж, созданный неожиданным спокойствием и в какой-то степени дружеским поведением Азазеля буквально пол минуты назад, растаял, не оставив и следа, возвращая привычного разнорогого козла.       — Вельзевул бы мог нечаянно выдать, как остановить Бахамута, ты, тупой демон! — неожиданно для себя выдала девчушка, развернувшись к собеседнику. — Те оковы не причинили бы мне большого вреда! Ведь он был на последнем издыхании... Аметистовые очи слегка округлились, а затем в них сверкнул опасный огонь. Осознав, что накричала на падшего ангела, Кассиэль осеклась, изменившись в лице и слегка побледнела, ожидая его гнева.       — Чего вякнула, полукровка?! — выйдя из секундного ступора рявкнул Азазель. Аура демона, находившегося в непосредственной близости с ней, накрыла, выбив воздух из лёгких. Каким-то чудом от когтистой руки, метившей вцепиться в горло, юная особа увернулась, однако в следующее мгновение чёрные змеи крепко обвили её тело, подтаскивая, будто безвольную куклу, к своему хозяину. Их головки, с мерцающими белыми глазками и жаркими, алыми пастями, закачались напротив лица девчушки, заставив её по возможности отстраниться, изогнув шею назад, и зажмуриться от страха. Сердчишко забилось как у маленького загнанного зверька: час расплаты настал, сейчас она ответит и за разнорогого козла, и за тупого димона. Впредь ей урок – нельзя нарываться на тех, кто сильнее настолько, что может прикончить за доли секунды... Но убивать её сразу никто, по-видимому не собирался. Когтистая ладонь неожиданно легла на затылок, крепко сжав золотистые пряди волос у основания косички.       — Прости! — пискнула Касси, чувствуя, как насильно возвращают её голову в прямое положение, и слегка приоткрыла глаза.       — Если бы ты не была дочерью Каспиэля, прикончил бы, не задумываясь, — буквально прошипел Азазель, приблизив своё лицо к её бледной как снег, физиономии. — Это во первых. Чувствуя его горячее дыхание на своей коже, юная особа окончательно открыла глазки, уставившись в пламенные аметистовые очи напротив, при этом, отчего-то, мучительно краснея.       — Во вторых, откуда ты свалилась, полукровка, если не знаешь, что это было высшее заклинание, пожирающее душу?! — видимо для того, чтобы было доходчивей, падший хорошенько тряхнул её за волосы. — А в третьих, — уже с издёвкой в голосе продолжил он, — я подумал, что преувеличил значимость твоего появления после исчезновения Каспиэля. Прощайся с жизнью! На медовые глаза навернулись злые слёзы.       "Неужели всё закончится вот так?" — пронеслось в златовласой головушке посреди хаотичного потока мыслей. Сквозь пелену влаги, окутавшей зрачки, Кассиэль, внезапно, углядела огненный всполох, несущийся от Бахамута прямо к ним. Падший стоял спиной к гигантской буйствующей твари, висящей в отдалении, а потому видеть этого не мог.       — Азазель! — вскрикнула девчушка, трепыхнувшись в крепких объятиях чёрных змей. — Сзади! Во взгляде демона блеснуло непонимание, но в следующий миг горящие бесовским огнëм очи широко распахнулись, вспыхнув сильнее, и разнорогий, сходу развив немалую скорость, практически мгновенно перенëсся на соседнюю скалу, утянув за собой свою жертву. Секундой позже, в место, где они находились, влетел пламенный снаряд, с треском взметнув зловещие жëлто-алые языки. В воздух посыпались искры, обдавая жаром, а затем оседая точно снег на покрытые пеплом скалы. Часто-часто дыша, юная особа переглянулась с Азазелем, который на какое-то время даже переменился в лице, осознав, насколько близко пронеслась смерть. Хватка чëрных змей ослабла, и, сопровождаясь зловещем шипением, они убрались во свояси по воле хозяина. Всё ещё дрожа от смеси страха и хлынувшего в кровь адреналина, златовласая, продолжая огромными глазищами пялиться на демона, облизала пересохшие губы.       "Отпустил? — пронеслось в голове. — Он не убьёт меня?" Сбоку откуда-то взявшееся ярко-синее пламя сшиблось с обычным, заставляя его потухнуть и, затем, само растворилось без следа, являя хитро улыбающегося Кинтэя.       — Фу-ух, ну и жара, — как ни в что не бывало произнëс мужчина, в душе явно наслаждаясь эффектом, что произвело его появление. Касси большущими глазами уставилась на напарника, ощущая, как часть страха убралась восвояси, оставив быстро бьющееся сердечко. В присутствии блондина стало спокойнее, и она тихонечко стала пододвигаться к нему, не упуская, при этом, из виду Азазеля. Падший опасно прищурился, окидывая так некстати появившегося человека испепеляющим взглядом.       — Ты, — разнорогий склонил голову на бок, злобно ухмыляясь. — Букашка, — аметистовые очи пробежались по Каладболгу на поясе мужчины. — Последнее время частенько маячишь перед носом. Кинтэй улыбнулся шире, разводя руками: дескать моя хата с краю, ничего не знаю. Юная особа заметила, что появляясь в самый неожиданный момент, еë наставник любил делать вид, что совершенно не при делах, а оказался в нужном месте и в нужное время совершенно случайно.       — Кстати, лорд Азазель, — несмотря на вежливое обращение, в голосе мужчины не было и малюсенькой капельки почтения, — На битву с Бахамутом прибыл сам Люцифер. Уверен, он ждëт отчëта. Усмехнувшись, блондин кивнул на жалкие останки Вельзевула, лежащие в отдалении, на удивление не тронутые огнëм, но быстро усыхающие, теряя свою магическую составляющую. Падший посмотрел в том же направлении, а затем перевëл взгляд на златовласую, продолжающую пятиться от него подальше. Надменно хмыкнув, слегка поджимая фиолетовые губы, отвернулся, расправил чëрные, как у ворона, крылья, и, взмахнув ими, растворился в багровых дымных сумерках. Проводив демона широко разинутыми, потемневшими от смешанных чувств глазами, Кассиэль закусила отчего-то дрожащую нижнюю губëнку. Ну почему, почему она никак не могла понять этого разнорогого... козла? Почему всё, что касалось Азазеля вызывало в груди бурю непонятных эмоций и казалось настолько сложным? Даже Кинтэй, каким бы загадочным ублюдком не являлся, а всё же явно был попроще.       "Я... обидела его? — внезапно стукнуло непрошенное, совершенно нелогичное предложение. — Он меня спас, а я... назвала его тупым демоном..." Мысль о том, что разнорогий мог не разозлиться за оскорбление, а именно обидиться на уязвление его гордости, а потому рассвирипеть, заставила почувствовать себя виноватой. Мог ли Азазель желать спасти еë не чтобы расплатиться и не считать себя должным, а потому, что испытывал благодарность за то, что девчушка спасала его ранее? Тряхнув златовласой головушкой, Касси честно постаралась выкинуть из головы засевшие там бредовые фантазии, мысленно обругав себя наивной дурочкой. На хрупкое, слегка дрожащее плечико легла тëплая мужская ладонь, заставив дëрнуться от неожиданности, тем самым возвращая в реальность.       — О чëм замечталась, солнышко? — с усмешкой на пересечëнных чуть заметным шрамом губах поинтересовался Кинтэй. Этот вопрос вогнал девчушку в краску, заставив вспыхнуть как маков цвет.       — Н-ничего я н-не за... замечталась! — почему-то заикаясь от нахлынувшего волнения пропищала юная особа. — Просто д-думала, что делать дальше.       — Мартинет мëртв. Медовые очи вновь расширились, затем застывая, как и всë существо златовласой полукровки. Эти два слова, произнесëнные напарником, означали, что узнать, как вызволить Амиру, она не сможет. Течение истории, бурным потоком завертевшейся в Абосе, с точностью до миллиметра заполнило русло реки временной спирали этого мира. Но если до известия о гибели Мартинета у попаданки была надежда, что после событий, о которых знала, сможет начать исправлять «ошибки» истории, то сейчас всё обратилось в прах, иллюзию, созданную глупым самомнением.       — Что будешь делать? — Кинтэй вновь притронулся к девичьему плечику, в своей обычной, бесцеремонно-ласковой манере. Иногда это раздражало, иногда пугало, иногда смущало, а иногда, вот как сейчас, немного успокаивало, заставляя думать, что человек, вот так вот коснувшийся еë, обязательно поддержит, не бросит. На какое-то время Кассиэль позабыла об огненном хаосе, творящемся вокруг, схватившись за большую мужскую ладонь. К отблескам красного янтаря в медовых очах примешались блики горьких слëз, и блондин замер, поражëнный, застигнутый в расплох увиденной в их глубине мольбой о помощи. Другая рука Кинтэя осторожно коснулась щëчки юной особы, стирая покатившуюся капельку влаги.       — Ээй, малышка, я с тобой, — в голосе мужчины не было насмешки, и сердечко златовласой ëкнуло, желая поверить в искренность и чистоту его намерений. — Я ведь обещал, что останусь рядом, даже когда твои дорожки с остальными разойдутся.       — Обещал, — как ребëнок шмыгнув носиком подтвердила Касси, стараясь не думать о том, что блондин будет рядом не ради неë. — Амиру жалко! — слëзы побежали вновь, уже не сдерживаемые, горючие. — Я ничего, ничего не смогла сделать! А ведь я обещала... Где-то на задворках сознания девчушка уже проклинала себя за слабость, проявленную в самый неподходящий момент, за то, что распустила нюни, эгоистично думая лишь о себе и своих проблемах. Но остановить накатившую истерику было ужасно сложно.       — Мы что-нибудь придумаем, — успокаивающе-мягким голосом произнëс Кинтэй, вновь погладив еë по щеке. — Выход есть всегда. Силясь улыбнуться сквозь слëзы, златовласая подалась вперëд, ткнувшись лбом в широкую грудь наставника.       — Fatum est series causarum? — жалобно выдавила она, припоминая фразу, сказанную мужчиной, когда его уводили на казнь. Блондин по-доброму усмехнулся, потрепав юную напарницу по золотистым, взлохмаченным локонам.       — Fatum est series causarum, — кивнул он. — А причинно-следственную связь каждый волен создавать сам. Кассиэль нервно усмехнулась, отстраняясь от наставника и поправляя, в силу своих возможностей, растрëпаные светлые волосы. Мысли, до этого вертящиеся в головушке подобно тающим льдинкам в водовороте вешних вод, удалось более-менее привести в равновесие. По-крайней мере теперь девчушка могла именно думать, а не прокручивать в воспалëнном мозге порой непонятные обрывки фраз и размытые картинки.       — Насколько мне известно, Фаваро остановит Бахамута, — припомнила златовласая, из под полуприкрытых век наблюдая за великим пожаром. — Кайсар будет с ним. Значит, в Абосе они должны выжить.       — Остановит? — с интересом произнëс, приблизившись, Кинтэй. — Или убьëт? Нахмурив светлый лобик с небольшим вкраплением чей-то чëрной, запëкшейся крови, Касси постаралась мысленно воспроизвести рассказ подруги. Кажется, все будут считать, что Бахамута уничтожили, ведь он исчезнет куда-то. Кроме Фаваро. Юная особа машинально облизала сухие от раскалившего воздух жара губы. Если тело великого дракона действительно пропадëт без следа, значит логично предположить, что он, а следовательно и Амира, заключëнная внутри, останутся живы. Или, быть может, Тыквоголовый, потеряв девушку, в которую умудрился втрескаться по уши, сам того не заметив, лишь будет тешить себя напрасными надеждами...       — Не буду загадывать наперëд, — выдохнула златовласая. — Но, мне кажется, что уничтожить его окончательно невозможно. Кинтэй цокнул языком и присвистнул, то ли от удивления, то ли просто своеобразно прокомментировав ситуацию.       — Выходит, если сейчас Бахамута остановят, то через несколько лет он сможет пробудиться снова? Вопрос, слетевший с губ блондина, был, скорее, риторическим, но девчушка в ответ пожала плечами, покачав растрëпанной головой. О подобном задумываться было ещё не время. Главное сейчас — пережить ЗВЕРЯ, пережить Абос. В поле зрения юной особы нежданно попала небольшая белая платформа с золотисто-серебряной окантовкой. Это был ховерборд, как про себя окрестила Кассиэль средства передвижения по воздуху у бессмертных существ. Сравнение с левитирующей доской, используемой в фантастике для личного транспорта, пришло само собой, и девчушка решила, что для простоты изъяснения такое название для летающих платформ будет самым подходящим. Найденный ховерборд был целеньким, почти не потрëпанным. Похоже кто-то из ангелов потерял его, либо погиб, оставив без хозяина.       — А вот и транспорт, — сообщила златовласая, оглядываясь на спутника и жестом приглашая его подойти поближе. Кинтэй усмехнулся, легко перескакивая через преградивший путь валун, и первым взобрался на платформу, уже оттуда протягивая руку юной напарнице.       "Даже ведь не спросил, куда отправимся, — про себя подумала Касси запрыгивая следом. — Неужели совсем не печëтся о собственной судьбе? Или так любит импровизировать?" На самом деле, она и сама хотела бы знать, куда податься и что делать. Возможно, раз упустила свой шанс, следовало дать жителям этого мира самим со всем разобраться? Слегка потемневшие, отблëскивающие красным янтарëм очи вновь были устремлены на буйствующее невдалеке чудовище.       — Я так понимаю, эти штуковины управляются силой воли, — подытожила златовласая, имея ввиду ховерборд. — Сейчас попробуем. Привлекая внимание юной особы, светлой стрелой среди поднимающихся с земли столбов буро-багрового дыма, по направлению к дракону понеслось какое-то крылатое существо, напоминающее слишком сильно увеличившегося в размерах жирненького гуся.       — Хамса? — удивлëнно произнесла девчушка, вскинув бровки. В следующую секунду пришло озарение: так вот как Фаваро подберëтся к Бахамуту! Сосредоточившись на летающей платформе под собой, Кассиэль мысленно приказала ей подняться с земли. Теперь, как к единственному существу с кровью бессмертного, именно к ней переходило управление этим ховербордом. Платформа двинулась, слегка приподнявшись в воздух, и юная особа взмахнула руками, хватаясь за воздух, от неожиданности чуть было не потеряв равновесие. Второй раз был более успешным — ховерборд, плавно набирая скорость, понëс напарников в заданном направлении.       — Смотри, — негромко произнëс Кинтэй, стоящий чуть позади маленькой спутницы. Медовые глаза распахнулись, созерцая светлые, как солнечные зайчики, печати, начавшие появляться кольцом вокруг ЗВЕРЯ. Словно пчëлки строящие соты, ангелы собрались с силами и начали возводить блокаду.       — Мы должны помочь им! — воскликнула Касси, ускоряя ховерборд. К желтоватым печатям-щитам начали прибавляться льдисто-голубые, демонические. Порождения тьмы объединились с созданиями света перед лицом общей большой беды.       — Хочешь сказать, что сумеешь создать такой-же щит? — усмехнулся блондин. — Не глупи! Его рука неожиданно нашла запястье девчушки, крепко обхватив пальцами, стиснув, почти до боли. Юная особа вздрогнула, резко обернувшись, чтобы встретить серьëзный, даже какой-то жëсткий взгляд ярких синих глаз.       — Тебе не стоит приближаться к такому скоплению сильных бессмертных, — сказал мужчина, по-прежнему не отпуская хрупкую девичью руку. — Ты ведь не хочешь, чтобы тебя заметили? Потемневшие медовые глаза на миг вспыхнули, подëрнувшись золотистой дымкой, а затем слегка округлились, приобретая насыщенный янтарно-алый цвет. Кассиэль понимала, что наставник прав. Вокруг Бахамута собралось столько мощных аур, что если бы их не перекрывала СИЛА, рвущаяся во все стороны от самого разрушителя миров, то девчушка давно бы без оглядки бежала от них, не желая даже попадаться на глаза. И боги, и демоны наверняка заинтересуются неожиданно знакомой энергией – аурой пропавшего архангела Каспиэля, которую неожиданно обнаружат у зеленокрылой полукровки. И среди этих самых заинтересованных лиц абсолютно точно будут владыка нечисти Люцифер и Габриэль, правительница центральных небес – персонажи, с которыми однозначно не стоило встречаться. Кто знает, что ждать от сильных мира сего... Но совсем недалеко горела холодной, послегрозовой сиреневой зарëй знакомая аура Азазеля. Разнорогий козëл, который зачастую высказывал полное безразличие даже к своей расе, кроме брата да задевшего его Вельзевула, помогал отвлекать и сдерживать ЗВЕРЯ, чтобы смельчаки смогли подобраться к нему.       — Отпусти! — упрямо возразила златовласая, как ребёнок надув розовые губки. — Я собираюсь помочь! Если боишься, оставайся здесь. Кинтэй раздражëнно цыкнул, но пальцы не разжал, заставив девчушку стиснуть зубы и напрячься всем своим маленьким, юным тельцем.       — Почему ты то не хочешь, чтобы они узнали о моëм существовании? — исподлобья глядя на мужчину поинтересовалась Касси. — Расскажи. У тебя ведь есть на то свои причины, верно? — свободной рукой она заправила за ушко свесившуюся на лицо золотистую прядь. — Если скажешь, мы покинем Абос. Если нет, помогу остановить Бахамута. А дальше – будь что будет. Я хочу быть хоть в чëм-то полезной, Кинтэй. Девушка вела себя словно дитя. Маленькое, глупое, наивное, разбрасывающееся громкими, но по сути своей пустыми словами. Дитя, что стремиться помочь, но на самом деле лишь вертится под ногами взрослых. Где-то в глубине души юной особы знание об этом застряло острым шипом, причиняя боль, заставляя продолжать действовать, в тщетной попытке выдернуть эту занозу. Сведя бровки в кучку, Кассиэль мысленно приказала ховерборду ускориться. В как никогда серьëзных синих глазах отобразилось раздражение. Мужчина понял, что его напарница слишком упряма, а к голосу разума в данной ситуации прислушиваться не намерена.       — Ты не смогла изменить ничего из того, что знала, — хватка на запястье юной особы ослабела. — Возможно стоит перестать пытаться увидеть чужое будущее? — Кинтэй окончательно разжал пальцы, отпуская маленькую ручку спутницы. — Тогда то, что лежит за гранью твоих видений, возможно, поменяется само. Касси вздохнула. Знай Кинтэй, откуда она, где видела часть истории этого мира, то не говорил бы так. Зато, возможно, смог бы дать другой дельный совет.       — Тогда как я узнаю, что она поменяется? — девичьи губки снова были ребячливо надуты. — Быть может, я...       "Просто пойду у судьбы на поводу," — собиралась сказать златовласая, но на ум пришла недавно всплывшая в памяти фраза, делающая подобное предложение чистым бредом. Fatum est series causarum. И никак иначе.

<> <> <>

Платформа, тем временем, приблизилась к кольцу блокады. Стало ужасно душно: Бахамут буйствовал, обдавая всë вокруг безумным огненным зноем, кислород, учавствующий в горении, буд-то бы собирался иссякнуть насовсем; вместо него лëгкие заполнял едкий запах гари. Чтобы выжить в этом хаосе, демонам и ангелам пришлось помогать друг-другу, прикрывая магическими печатями. Однако долго наскоро возведëнная защита всë равно не продержалась бы – понимание этого факта отображалось в глазах каждого присутствующего существа. Большинство из бессмертных уже ослабело, даже самым сильным из них приходилось нелегко, так как именно они сдерживали основной натиск ЗВЕРЯ.       — Чëрт, — неожиданно вспомнила Кассиэль, — как создавать щит? Кинтэй тихонько хмыкнул, стоя в сторонке сложив на груди руки. Он, по-видимому, окончательно решил довериться «гению» юной напарницы в плане поиска приключений на свою задницу. Вернее, переложив на неë ответственность и за своë мягкое место тоже. Последний раз взглянув на Бахамута дабы удостовериться, что тот не собирается посылать лучи добра прямо в еë сторону, девчушка прикрыла медовые глазки, протянув руки вперëд. Как выглядит печать для защиты, она, почему-то, запомнила очень хорошо, хоть каждый раз, как видела, времени на разглядывания попросту не было. Представив контур и знаки внутри, будто набросав их эскиз перед внутренним взором, златовласая попыталась залить этот неокрашенный рисунок энергией, создавая тонкую, но прочную мембрану.       "Получилось?" — чуть приоткрыв один глаз, будто боясь спугнуть собственную магию, Касси обнаружила перед собой аккуратные, вертящиеся в разные стороны многоугольники, что излучали мягкий, солнечно-золотистый свет, формируя многобарьерный щит.       — Получилось! — уже в слух радостно воскликнула она, открывая оба глаза и, нежданно-негаданно, натыкаясь на холодный аметистовый взор. — А...зазель? Как она не заметила падшего раньше, совсем рядышком, юная особа не знала, тем более, что несколько минут назад, да и сейчас тоже, отчëтливо чувствовала его пульсирующую ауру. Предпочитая, на данный момент, тратить время с пользой, демон отвернулся, надменно поджав фиолетовые губы, целиком и полностью сосредотачиваясь на защите.       "Дуется на меня," — подгоняя платформу в серединку между разнорогим и каким-то ангелом, подумала златовласая. И посмотрела перед собой. Увиденное заставило вздрогнуть – печать, пока она отвлекалась, стала совсем маленькой и чуть мерцающей. Всë же инстинктивно поставлять одинаковый поток маны для подпитки щита Кассиэль ещё не могла; теряя концентрацию, она неосознанно начинала прекращать передачу. Теперь, добавив побольше магической энергии, девчушка вновь добилась нужного размера и прочности.       "Где же ребята?" — пронеслось в голове. Сквозь щиты было плохо видно, но в какой-то момент юной особе показалось, будто у самого Бахамута носится по воздуху, петляя и уворачиваясь, белая точка. Дыхание перехватило, а по телу побежали мурашки, инстинктивно заставив содрогнуться. Неужели сейчас она вместе со всеми переживает те самые мгновения, когда ЗВЕРЬ будет повержен святым рыцарем из легенд? А что будет потом? Если Бахамута нельзя убить, то его здесь знатно потреплют и, в течение какого-то времени, он будет восстанавливать силы. Сколько времени уйдёт на это, прежде чем он вернëтся? Десять, сто, может быть тысяча лет? И вернëтся ли вообще... Появиться ли когда нибудь возможность вытащить Амиру? Или же, нужно будет сначала найти место, куда великий дракон уйдëт зализывать раны...       — Смелые ребята, — подал голос Кинтэй, опустив ладонь на дрожащее девичье плечико. — Всё будет хорошо.       — Нам сильно повезëт, если у них получится остановить Бахамута, — сквозь зубы проговорил Азазель, услышав блондина. В момент уничтожения мира случился парадокс. И боги, и демоны оставили свою гордость, доверившись жалким человечишкам – слабейшим существам из трëх основных рас Мистарсии. Прикусив губëнку, Касси взглянула на падшего, тутже вспоминая, как недавно назвала его. В сердечке проснулось раскаяние, даже несмотря на то, что Азазель частенько заслуживал в свой адрес словечки покрепче.       — Прости, — повернувшись к демону произнесла девчушка, чувствуя, как жарко стало щекам. Тот несколько удивлëнно посмотрел на неë в ответ, затем раздражëнно мотнул рогатой головой и вернулся к наиболее важному, в этот момент, занятию. Скорее всего Азазель понял, за что полукровка извиняется перед ним, но не счëл нужным как-либо это комментировать, видимо посчитав, что если ответит, то потеряет своë достоинство демонического принца. Сзади тихонько усмехнулся Кинтэй, безмолвно наблюдавший за сценой. Это заставило златовласую спохватиться, покраснеть ещё больше и тоже отвернуться, перестав пялиться на падшего, дабы сосредоточиться на щите, который вновь начал уменьшаться в размерах. Внезапно Бахамут словно поперхнулся новым залпом пламени, что хотел послать на истерзанную им землю. Правда затем он всë же изрыгнул из своей утробы огонь, врезавшийся в кольцо блокады словно волна в дамбу, угрожая, но не имея сил разрушить. Что-то было не так, что-то происходило со ЗВЕРЕМ, что-то, отсюда пока невидимое.       — Фаваро! — поняла Кассиэль, чувствуя, как ожгло горькой резью глаза. Подтверждая еë слова, ото лба Бахамута к багровым облакам ударил жëлтый луч света. Дракон взревел, захлëбываясь собственным пламенем, распадающимся на дымчатые магические частицы. Выгнулся, запрокинув голову, явно не ожидавший, что кто-то сможет, посмеет остановить его роковое пришествие.       — Получилось? — выдохнул ангел, висящий в воздухе справа от златовласой. Все существа, сдерживающие ЗВЕРЯ замерли в ожидани, наблюдая за тем, как корчится чëрное исполинское бронированное тело, как дрожат гигантские перепончатые крылья. Сила ушла, и Бахамут почувствовал себя беспомощным и уязвимым. Попытки справиться с ситуацией ни к чему не приводили, всë, что дракон мог делать – это глухо гудеть, издавая грудью рокот, который, казалось, шëл будто-бы из под земли. В какой-то момент, Касси не поняла, когда именно, сила планетарного притяжения вокруг притихшего чудовища дала сбой. Всë устремилось вверх, каменный мусор, захваченный гравитационной бурей, грозил врезаться в тела живых существ, сбив их и искалечив. Щиты поредели, крылатые бессмертные заметались, стараясь держать строй. Из тела Бахамута в разные стороны ударили яркие огнистые лучи, огромное чудище изогнулось, вытянув конечности и крылья.       — Что это?! — еле удерживаясь на ногах воскликнула юная особа, взглянув на приземлившегося на еë платформу Азазеля. Ангел, висящий в воздухе рядом, поспешил последовать примеру падшего, при этом исподлобья на него косясь. На Кассиэль и Кинтэя, стоящего в сторонке, крылатый юноша посматривал с неподдельным интересом, между тем не теряя напускной надменности, присущей всем бессмертным. Наверное, если бы не обстоятельства, он наверняка поинтересовался бы у напарников, кто они такие. Особо много вопросов однозначно вызывали бы крылья за спиной полукровки. Азазель как всегда проигнорировал обращëнный к нему вопрос, да и вряд ли он вообще знал, что происходит. Возможно, лишь демонические короли, включая владыку Люцифера, да высшие из богов с архангелами ведали об этом. Сияние, исходящее от Бахамута, резко стало ярче, буквально ударив по глазам. Затаив дыхание златовласая интуитивно сделала шаг назад, на секунду зажмурившись и закрывшись рукой. Сквозь пальцы, мгновение спустя, она увидела столп огненного света, устремившийся от Бахмута в тревожные небеса, а затем, сметая островки, ховерборды, ангелов, богов, демонов и прочую нечисть стремительной в своëм шокирующем буйстве волной, от тела дракона ударил мощнейший всплеск СИЛЫ. Будто издалека услышав свой собственный крик, вторящий чужим, порой раздающимся в диком хаосе воплям, девчушка закувыркалась в воздухе, сбитая с платформы.       — Касси! — это был голос наставника, прозвучавший совсем рядом, справа от неë, заставив повернуться. В отличие от девчушки блондин не трепыхался, а потому падал ровно, протягивая к ней руку, чтобы помочь обрести равновесие.       — Кинтэй! — истерично вскрикнула юная особа, тоже потянувшись к мужчине, в попытке ухватиться за его ладонь. Их пальцы практически соприкоснулись, однако справа внезапно прилетел булыжник, размером с крупную тыкву. Златовласая ахнула, подавившись воздухом, согнувшись от боли и неожиданности пополам – удар пришëлся в живот, отшвыривая девчушку влево и назад, заставив сшибиться с чужим, более крупным телом. Это так некстати подвернулся Азазель, с которым они, вцепившись друг в друга, тут же забарахтались в воздухе под брань демона и чертыхания полукровки. Тëмные, покрытые пеплом скалы приближались стремительно и неумолимо. Светло-золотистые и угольно-чëрные крылья, сминаемые вихряными порывами, отчаянно трепеща цеплялись за воздух. Пару раз падший попытался оттолкнуть от себя Кассиэль, но та, зажмурившись, вцепилась мëртвой хваткой в кожаный ремень на его поясе. На мгновение оскалившись, Азазель раздражëнно рыкнул, но сосредоточился на восстановлении равновесия, к собственному удивлению потихоньку осознавая, что когда кто-то помогает, становится легче.       — Пошустрее крыльями махать не забывай, — недовольно-поучительным тоном решил напомнить он. Златовласая лишь кивнула, потихоньку ослабляя хватку онемевших от напряжения пальцев, поняв, что отшвыривать от себя еë никто больше не пытается. На ближайший утëс два крылатых существа приземлились одновременно и без особых проблем. Правда у юной особы тотчас подкосились ноги, и она осела на грязные камни, пачкая и без того замызганные штанишки. Дыхание всë никак не могло восстановиться. Слегка прикрыв медовые очи, Касси привалилась плечом к горячему валуну, прислонившись к нему, также, и виском. Крылышки за спиной вздрогнули и сами вернулись в отведëнное для них «лоно», что говорило о, на этот раз, слишком сильном истощении магической энергии девичьего тельца. Это было опасно.       — Подохнуть собралась, полукровка? — будто железными когтями вырвал еë из дрëмы, навалившейся на хрупкие, опустившиеся плечики, голос Азазеля. Глаза, цвета тëмного мëда, медленно распахнулись, и юная особа подняла их на высившуюся над ней стройную тëмную фигуру падшего ангела.       — Больше не могу, — одними губами прошептала она, одновременно белея от осознания того, в каком положении находится.       — Глупая девчонка, — разнорогий постарался сделать интонацию как всегда презрительной, но в этот раз получилось как-то устало. В конце концов и его изрядно помотало в ещё несколько минут назад творившемся хаосе. Наверное Азазель, как и все те, кто умудрился не погибнуть, до сих пор поверить не мог, что жив... Предположив подобное, Кассиэль чуть улыбнулась уголками губ, зрительно изучая точëный профиль падшего, решившего присесть на соседний валун. Веяние смерти с любого сдует всю надменность. Спустя минуту, уже более сфокусированный взгляд коснулся посветлевшего неба на фоне, ближайших скал, уцелевших островков и летающих платформ. Всюду было заметно какое-то шевеление: это выжившие в кошмаре Абоса помогая друг-другу собирали остатки сил, чтобы покинуть место, за один день унëсшее столько жизней... Многие стояли столбами или сидели без движения, устремив потухшие, от утраты огромного количества маны, глаза туда, где ранее буйствовал Бахамут. Они всë ещё не могли осознать в полной мере светлую, как новый день, данность того, что разверзнувшийся на этой проклятой земле ад закончился. Многие оплакивали погибших родных, близких, друзей. Демоны и ангелы, находясь в непосредственной близости друг к другу, негласно соблюдали перемирие, что вынуждены были заключить, дабы победить Бахамута. Понемногу приходя в себя, златовласая начала ощущать поблизости несколько сильных аур, явно принадлежащих выдающимся выходцам обоих бессмертных рас. Тут-же почему-то подумалось, что эти персонажи однозначно не полностью открывают себя, по большей части пряча Силу, чтобы не давить на более слабых и вконец обессилевших соплеменников.       "Где Кинтэй? — следующей в очереди стукнула мысль о напарнике. — У него ведь нет крыльев... И ребята тоже..." Ноги вскочили с земли сами, но чтобы не упасть от настигшего в ту же секунду головокружения, пришлось схватиться за валун.       — Куда-то собралась, полукровка? — стараясь избавиться от зелëных кругов в глазах услышала Кассиэль. — Далеко в таком состоянии не уйдëшь, — в голосе Азазеля послышались издевательские нотки; видимо демон тоже мало-помалу отходил от сражения не на жизнь а на смерть. — А твои человеческие дружки на помощь что-то не спешат.       "Мне бы, как раз, очень хотелось знать, где они, — пронëсся ответ в златовласой головушке. — Фаваро с Кайсаром должны быть живы. А вот Кинтэй..." Головокружение прошло, и прилетевший с востока ветер нового дня сдул его остатки. Способность передвигаться, хоть и на дрожащих конечностях, вернулась. Собрав в железный кулак всю свою волю, девчушка сделала первый шаг. Затем ещё и ещё, чувствуя, как гулко стучит сердце. Потраченная энергия восстанавливалась слишком медленно. Исходя из прошлого опыта, зная о том, как мастерски выходит Кинтэй из угрожающих непосредственно его жизни ситуаций, беспокоиться о нëм как раз таки стоило в самую последнюю очередь. Однако найти мужчину было необходимо, и как можно скорее, чтобы вместе начать выбираться из Абоса. Мало ли что может случится, когда обе бессмертные расы окончательно придут в себя.       — Не это ли ищешь? — чего-то в словах падшего, прилетевших в спину, было такое, что заставило мурашки побежать по разгоряченной коже. Плечики сами передëрнулись, а на светлом лобике выступили капельки холодного пота. На трясущихся ногах Кассиэль развернулась обратно, посмотрев на Азазеля. С кривой ухмылкой демон указал за валун, на котором сидел, и юная особа почти бегом сорвалась с места, петляя между камнями.       — КИНТЭЙ! — ещё издалека признав разметавшиеся белокурые локоны вскрикнула она. Последние метры девчушка преодолела буквально на автопилоте, не слыша ничего кроме собственного отчаянного сердцебиения, и бухнулась на коленки рядом с распростëртым телом, почти не отфиксировав боль от удара о камни.       — Кинтэй? — не веря произнесла она, широко распахнутыми глазищами впившись в мертвенно-бледное лицо мужчины. Блондин лежал с закрытыми очами, восковыми губами, с засохшей полоской крови, стëкшей из левого уголка рта по щеке. Он был неподвижен, и, кажется, не дышал. Касси застыла, не моргая таращась в лицо напарника, не чувствуя, как набегают на глаза слëзы, затем светлыми струйками стекая по пыльным щекам, оставляя дорожки.       — Ты ведь не мог умереть... — сорвалось с нежно-розовых, искусанных губ. — Не мог ведь, правда? Первый лучик солнца упал на девичье личико, пробив пелену мрачных, покидающих Абос туч. Всё еë существо потянулось к этому свету, инстинктивно, на подсознании, пытаясь впитать в себя, преобразуя в энергию. Нечто внутри, наверное ангельская кровь отца, бурлившая в жилах, говорило, что свет – есть жизнь. Маленькие ладошки сами легли на широкую грудь лежащего перед ней мужчины. Почувствовав что-то мокрое, юная особа вздрогнула, возвращаясь в жуткую реальность. Вся одежда Кинтэя была пропитана пятнами свежей крови, и именно в ней теперь были испачканы девичьи руки.       — Ты не можешь умереть, — сердечко, пропустившее пару ударов из-за увиденного, забилось чаще, так, что зашумело в ушах. — Я не позволю! Прикусив нижнюю губу, златовласая вновь опустила ладони на грудь наставника, одновременно подставляя лицо поднимаюшемуся утреннему светилу. Медовые, с отблеском красного янтаря, глаза подëрнулись солнечным золотом. Ей удалось понемногу тянуть энергию самой природы, постепенно напитываясь ею, а затем, преобразовывая внутри собственной души в ману, поставлять через свои руки в тело Кинтэя. Если бы у девчушки попросили описать процесс, она не смогла бы этого сделать, настолько сложным для собственного понимания он был. Всë происходило на уровне подсознания, буд-то бы Кассиэль однажды уже знала, как это делается, а теперь просто вспоминала. Собственно говоря, времени для раздумий на данную тему не было, как и времени на то, чтобы обращать внимание на присоседившегося Азазеля, решившего, видимо, побыть наблюдателем. Главное получалось и ладно. В приоритете была жизнь человека, несмотря на то, кем он являлся, ставшего дорогим. Губы сами собой беззвучно шептали три слова:       — Ты не умрëшь. Где-то на задворках мозга вертелась мысль о том, что сейчас незримые механизмы еë тела работали на износ. Это было опасно для жизни. Юная особа упорно отметала такую мысль, сосредотачиваясь лишь на выкачке и поставлении энергии, работая, точно живой проводник, в глубине души отчаянно надеясь, что такое подобие лечения мужчине действительно поможет. Неожиданно возникшей за спиной чужой Силой накрыло, заставив оцепенеть, вытянувшись в струнку, из-за чего поток маны прервался, и лечение прекратилось. Золотистая дымка на посветлевших от страха медовых глазах растворилась, а зрачки лихорадочно расширились, дрожа. Как в замедленной съëмке, на какое-то время совсем перестав дышать, Касси развернулась к носителю такой ужасной ауры, что появившись рядом тотчас отправила ауру Азазеля на второй план. От увиденного сердце ухнуло в пятки, а волосы на голове зашевелились, угрожая реально встать дыбом. В двух шагах от девчушки, испуская подобное солнечному, но уже не светлое сияние, являющееся лишь напоминанием о первоначальном происхождении, в метре над землëй, паря на трëх парах большущих крыльев серафима, висел прекрасный бессмертный мужчина, с подобно горным снегам серебристыми волосами и яркими, горящими неземным сине-фиолетовым пламенем очами, тотчас приковавшими взгляд.       — Ты... — выдохнула Кассиэль, не в силах даже моргнуть, после чего язык онемел, присохнув к нëбу. Тело окончательно застыло под взором демонического владыки, самого дьявола во плоти. Казалось, даже кровь начала медленнее течь по жилам. Зная о рисках повстречать кого-то подобного лицом к лицу, и при этом всë равно присоединившись к ангелам и демонам, златовласая не отдавала себе отчëт о реальности такой угрозы. Теперь, столкнувшись с ней лицом к лицу, она потерялась совершенно, оставаясь в силах лишь смотреть, как крольчонок на удава, в глаза верховного правителя всех исчадий тьмы – Люцифера.