* * *
Чуть позже Цзян Чэн вел машину с таким остервенением, будто сейчас вырвет руль и выбросит его в окно. Внутри его обуревали самые яростные эмоции, переливаясь через край и заставляя жать на педаль газа изо всех сил. Обогнав все машины на трассе, альфа вырвался вперед, готовый сокрушить всё на своем пути, а за ним свистел ветер от этой бешеной гонки, что отражала внутреннее состояние мужчины. В голову врезались воспоминания только что окончившегося разговора с Вэй Усянем. Ваньинь всеми силами пытался выбросить эти навязчивые картинки, что мелькали перед его взором, отвлекая от дороги, но они продолжали его преследовать вместе с голосами, эхом повторяющими слова Вэй Ина об измене и расставании. Альфе крайне сложно было принять навалившиеся новости, о которых поведал ему омега, и адекватно воспринимать сложившуюся ситуацию. Его нареченный открыто заявил, что изменил ему. Какой мужчина стерпит это и пропустит через свою гордость? Только дурак, слепо удерживающийся за чувства к любимому человеку. Цзян Чэн ударил кулаком по рулю, а потом, съехав с трассы, резко затормозил на ближайшей обочине, понимая, что больше не может продолжать путь, пока немного не остынет. - Твою мать!!! – выругался он, осознавая свою беспомощность. – Черт возьми, черт возьми, черт возьми… Альфа вышел из машины, громко хлопнув дверью, и взъерошил волосы, полностью испортив уложенную прическу. Как же клокочет злость внутри! Хочется что-нибудь ударить, переломать, стереть в порошок… Кто, кто посмел притронуться к его драгоценному Вэй Ину? Лишь мысль о том, что какой-то посторонний мужчина касался кожи и волос омеги уже приводила Ваньиня в иступленное бешенство. «Это я виноват, – думал он. – Всё из-за того, что я не успел поставить Вэй Усяню новую метку… Но того ублюдка не смутил мой запах или, может, он подумал, что это часть аромата Вэй Ина… Неважно. Это уже свершившийся факт. И что я должен делать?» Цзян Чэн глубоко вдыхал и выдыхал воздух. Его ненаглядный омега сказал, что его никто не принуждал… Что он просто поддался пробудившемуся порыву. Но он осознает степень своей ошибки и попросил прощения. Однако это всё равно сильно ударило по самолюбию альфы, растерзало его сердце. Три года серьезных отношений, намерение пожениться… По складу характера Вэй Ин никогда бы не позволил себе совершить подобное безумство, это было абсолютно не в его стиле. Неужели его так испугало приближающееся замужество, что от отчаяния он решился на то, что при любых других обстоятельствах даже бы и в мыслях у него не возникло?.. Мужчина пнул камешки у себя под ногами, лицо исказила гримаса гнева, которая очень быстро сменилась горечью и отчаянием. В этом мире это мог быть кто угодно, но только не Вэй Усянь. Цзян Чэн мог всё что угодно сказать вслух, но думать и чувствовать на самом деле абсолютно другое. Единственное, о чем он никогда не лгал ни себе, ни окружающим – это о своих истинных намерениях в отношении Вэй Ина. Альфа действительно любил омегу и, несмотря даже на такое предательство, всё еще хотел жениться на нем. Сейчас они разошлись, обуреваемые переживаниями: Усянь из-за своего поступка, Цзян Чэн из-за его измены, поэтому всё, на что хватило альфу – это пометить омегу и оставить дальнейшее разъяснение отношений на потом, когда оба немного придут в себя. Вэй Ину было стыдно, он хотел со всем разом покончить сгоряча, но Ваньинь наоборот – не готов рубить с плеча, слишком уж оказался зависим от омеги и привязан к нему. Часы показывали два ночи, а мужчина только ступил за порог дома. Конечно, очень часто это входило в порядок вещей, ведь порой из-за работы ему приходилось ночевать в офисе несколько суток подряд, но теперь он задержался из-за личных причин. Еще ни разу за всю свою сознательную жизнь измены со стороны омег, с которыми довелось пару раз встречаться Цзян Чэну до встречи с Вэй Усянем, так не подкашивали его. Едва разувшись, мужчина услышал звонкий грохот. Кажется, кто-то из домочадцев снова что-то не поделил… Или просто мама отчитывают прислугу, несмотря на позднее время. - Как ты заботишься о своем супруге? – слышался возмущенный голос госпожи Юй из глубин дома. Цзян Чэн пошел на голоса и остановился, увидев в коридоре между кухней и обеденной залой, как мама отчитывает супругу Цзян Чао – Вэнь Цин, старшую невестку в семействе Цзян, к которой в скором времени должен был присоединиться Вэй Ин в качестве младшего зятя. - Цзян Чао снова не пришел ночевать? Как ты думаешь, он один в этом виноват? – Юй Цзыюань всегда защищал сына, какой бы поступок тот ни совершил. – Значит, проблема в тебе, раз муж не хочет делить с тобой одну постель! Вэнь Цин стояла перед свекровью, смиренно опустив голову и сложив руки перед собой, не смея вставить слово в свою защиту. Таковы были семейные традиции: беспрекословно слушать родителей супруга, сохраняя за собой образ тени, всегда следующей за мужем как безмолвная поддержка, не имеющая весомого права и голоса в доме. - Простите, свекровь… – тихо произнесла Вэнь Цин. Госпожа Юй фыркнула и скрестила руки на груди. - Тебе несказанно повезло, что отец выехал в командировку и вернется только завтра, не увидев всего этого безобразия. Как ты собралась решать проблему? Лицо Вэнь Цин выглядело непроницаемо, словно высеченная за многие годы мраморная маска – в браке с Цзян Чао они уже были семь лет. Омега научилась за это время хорошо прятать свои эмоции и контролировать их. К нападкам свекрови выработался определенный иммунитет, и Вэнь Цин это уже почти не задевало. - Я узнаю, в каком отеле ночевал Цзян Чао, и заберу его с утра. Не беспокойтесь, мы успеем к завтраку. - Хорошо, – снисходительно кивнула госпожа Юй. – Надеюсь, ты будешь лучше приглядывать за супругом. Свекровь прошествовал мимо невестки, направляясь в свои покои, а потом обернулась, будто что-то вспомнив. - Кстати, в последнее время мы давно не ели свежего сашими за завтраком… Как думаешь, сможешь приготовить что-нибудь вкусненькое к возвращению отца? - Конечно, свекровь, – покорно кивнула Вэнь Цин. - Вот и славно! – госпожа Юй довольно улыбнулась и ушла. Родители жили на первом этаже, на котором также располагались роскошная гостиная, кабинет отца, библиотека, кухня и обеденная зала. Второй этаж был отдан Цзян Чао с семьей, а на третьем жил Цзян Чэн. Рядом с главным домом стояли пристройки для прислуги и личных тренеров – в гольф и фитнес, так как свой тренажерный зал с бассейном на территории тоже был обустроен. Дом действительно походил на дворец, ведь у него имелась даже башенка с остроконечной крышей – Цзян-старший лично спроектировал его в лучших европейских традициях, когда Ваньинь был еще ребенком. Как только госпожа Юй скрылся за поворотом, Вэнь Цин с неизменным выражением на лице, которого не коснулись ни обида, ни стыд, опустилась на корточки и убрала с пола осколки от посуды, что разбилась перед тем, как Цзян Чэн застал родственников в коридоре. Сам альфа всё это время находился чуть поодаль за дверьми со стеклянными вставками и узором, оставшись незамеченным. Вэнь Цин, так и не обратив внимание на присутствие кого-то третьего, направился на второй этаж. Ваньинь вздохнул. Он предпочитал роль стороннего наблюдателя, стараясь лишний раз не лезть в личную жизнь старшего брата, хотя ему было безмерно жаль Вэнь Цин. Сердце Цзян Чэна сжималось каждый раз при одной только мысли, что жизнь Вэй Усяня может омрачиться из-за вечных притязаний его матери. Именно поэтому он сразу поставил родителей в известность: он и Вэй Ин будут жить в домике для гостей в десяти минутах от главного дома и точка. Только так альфа мог оградить любимого по максимуму от частых семейных скандалов. У альф семейства всё время отнимала рабочая деятельность: Цзян Чао, хоть порой и пропадал где не попадя, но пока отец следил за ним, исправно посещал компанию, Цзян Чэн всегда был ответственным человеком и род его занятий обязывал к добросовестной работе, ну и конечно же сам Цзян-старший – глава компании, который нес больше всего ответственности. Только омегам – госпоже Юй и Вэнь Цин как хранителям семейного очага полагалось заботиться о доме и не работать. Несмотря на богатство семьи Цзян, которое располагало к избалованности и вседозволенности, Ваньинь и его старший брат воспитывались в строгих порядках и традициях. Однако Цзян Чэн вырос ответственным и добропорядочным, а Цзян Чао совсем другим. Очень часто родители уделяют больше всего внимания и любви младшенькому, но только не в случае с Ваньинем. Фэнмянь относился равно ко обоим сыновьям, а вот госпожа Юй чуть больше благосклонности проявляла к старшему. Может быть потому, что ей нравилось, что ее драгоценный сын всё еще остается для нее маленьким мальчиком, которого она хочет защищать, а тот в свою очередь потакает родителю. Может, по иной причине, ведь Цзян Чэн не всегда был согласен с мнением матери и спорил с ней, что не могло нравиться женщине в отношении ее ребенка.* * *
Вэй Усянь вернулся домой взволнованным и потерянным. Ему стоило немалой смелости сразу же сознаться в своей ошибке, но он никак не ожидал подобной реакции от Цзян Чэна. Молодой человек не мог знать, какие переживания завладели альфой после их расставания, но то, чему он стал свидетелем, весьма его ошеломило. Ваньинь пометил его, несмотря на факт измены. Вэй Ин не знал, радоваться ли этому или забеспокоиться. Может, альфа решил ему отомстить каким-нибудь изощрённым способом? Но это было определенно не в его стиле, хотя омега не сомневался, что Цзян Чэн страшен в гневе. Тогда… он действительно так любит Усяня, что готов закрыть глаза на подобное предательство? Это уже больше походило на правду, но Вэй Ина всё равно смущал маленький нюанс – чувство собственничества, присущий Ваньиню. Молодой человек покачал головой. Ему следовало подумать о многом в одиночестве – и желательно в уединении, может быть за рисованием, главное там, где никто посторонний не побеспокоил его, как это случилось на Чеджу. Усянь покраснел. Воспоминания о той роковой ночи снова разворошились в его сознании. Лань Ванцзи… С ним оказалось так легко и просто. Может, потому что он из одного мира с Вэй Ином? Альфа так отличался от Цзян Чэна, привыкшего всё контролировать, способного объять необъятное и жившего в настоящем замке… С другой стороны, Усянь мало что знал о Лань Чжане, ведь они провели вместе всего лишь сутки. Вначале каждый человек пытается показать себя с лучшей стороны, а все его изъяны открываются гораздо позже. Ваньиня же Вэй Ин знал, как облупленного, хотя в ситуациях как сейчас ему сложно было понять, о чем думал альфа. Но что делать со свадьбой? Похоронить этот инцидент и следовать дальнейшему плану? Усянь не таил секретов от Цзян Чэна, но ему самому на душе было противно, что несмотря на свой поступок, альфа всё еще хотел построить с ним семью. Из-за осознания этого омеге казалось, что он грязный. Правильно ли было забыть обо всем и просто выйти замуж за человека, который любит тебя, принимая все недостатки? Истинное ли это чувство или всего лишь искажение, под которым скрывается эгоизм? Вэй Ин хотел верить Ваньиню, но они с альфой порой были такими разными… Сейчас сердце омеги охватило смятение, он не знал, стоит ли винить только себя, или альфа тоже что-то скрывал от него. Мир окутался в серое недоверие ко всему, что окружало молодого человека. Нет, нельзя было беспочвенно подозревать в чем-то Цзян Чэна. Он всегда был с ним честен. Усянь еще раз пожалел, что причинил боль дорогому человеку. Заслужил ли омега искреннего счастья? Достоин ли войти в такую благородную семью? Но как, как иначе смыть с себя позор измены? Это очень беспокоило Вэй Ина, бросая из крайности в крайность. На какое-то время омега погрузился в себя – полностью посвятил время рисованию маньхуа, к тому же, сроки сдачи новой главы уже начинали поджимать. Свое хобби молодой человек превратил в работу в восемнадцать лет, когда опубликовал свой первый сингл в жанре романтической комедии в интернете, что послужило началом успешной карьере юного художника. Усянь закончил Академию искусств по специальности иллюстратор и вот уже несколько лет как зарекомендовал себя талантливым и перспективным автором маньхуа, вкладывающим душу в свои работы. Этим они с Цзян Чэном были схожи: зарывались с головой в рабочую деятельность, иногда выпадая из реальной жизни на несколько дней, и это избавляло обоих от обвинений в свой адрес, что один из них мало уделяет внимание другому. И альфа, и омега уважали профессии друг друга, а встреча после нескольких дней расставания распаляла еще больше любви и страсти между ними. Но сейчас ситуация больше походила на побег – Вэй Ина гложил его непростительный поступок перед Ваньинем, а мужчина в свою очередь требовал от него незамедлительных действий: забыть обо всем и продолжить готовиться к свадьбе. Омеге было сложно вот так быстро выкинуть всё из головы и вести себя как ни в чем не бывало. Прошла неделя. Усянь собирал сумку, намереваясь наведаться в издательство, как его отвлек стук в дверь. - Сынок, приехал Цзян Чэн со свадебными подарками! – сообщила мама, просовывая голову в комнату. Молодой человек едва закинул сумку на плечо, как все его планы были перечеркнуты внезапным появлением жениха. - Но… – Вэй Ин чуть нахмурился. Почему Ваньинь не предупредил о визите? Он вышел в гостиную, где папа вовсю добродушно смеялся в разговоре со своим будущим зятем, а мама поспешила принести чаю. Столик перед диваном был полностью забит подарочными коробками. - Вэй Ин! – позвал сына отец. – Ну наконец-то, проходи давай. Цзян Чэн привез нам подарки к предстоящему торжеству. Я же просил тебя узнать, что следует подарить со стороны нашей семьи? А то это поставит нас в неудобное положение. - Всё в порядке, тесть, – отмахнулся Ваньинь. – Вам не следует переживать по таким мелочам. Обо всем позаботится моя семья. Вэй Ин… Я звонил тебе, но наверно ты был слишком занят, чтобы подойти к трубке? Омега достал мобильный телефон и увидел в нем много пропущенных звонков и сообщений от альфы. Дав себе мысленно подзатыльник за рассеянность, он попытался слегка улыбнуться. - Извини… Я опаздывал со сдачей главы, пришлось с головой уйти в работу. - Ну хватит вам о посторонних темах! – встряла в разговор Цансэ. – Какие роскошные ханьфу ты привез, Цзян Чэн! У меня просто нет слов, они такие красивые… Большое спасибо тебе и твоим родителям! - Но нам неловко, если мы ничего не подготовим в ответ, – добавил Чанцзэ. Ваньинь улыбнулся, еще немного поговорив с родителями Усяня. Сам омега чувствовал себя немного напряженно. Эти дорогие подарки… Его семья никогда бы не смогла позволить себе подобной роскоши. В какой-то момент Вэй Ину даже показалось, что Цзян Чэн покупает его, потому что имел возможность купить в этом мире всё. Чувство гордости было непоправимо задето, и это не понравилось Усяню. - Мне нужно в издательство, – прервал он разговор. - Я подвезу тебя, – вызвался Ваньинь. – Рад был встрече, господин Вэй, госпожа Вэй. - Мы тоже всегда рады тебе! Заезжай к нам почаще, – улыбнулись на прощание родители омеги. Вэй Ин с мрачным выражением на лице вышел из дома, альфа последовал за ним. Он раскрыл дверь машины, припаркованной у подъезда, но садиться туда омега не собирался. - Зачем это всё? – спросил он. – Нам надо всё тщательнее взвесить, это же не шутки, а ты уже с подарками приехал… - Ты задаешь глупые вопросы, Вэй Ин, – сухо ответил мужчина. – Мы вступаем в брак, и мои поступки не требуют объяснений. Молодой человек глубоко вздохнул. - Твое спокойствие беспокоит меня. Что с тобой? – Усянь выглядел серьезно и обхватил себя руками, словно невидимой защитой. – Тебе… не противно общаться со мной? То, что я сделал… Как ты можешь вести себя так хладнокровно? Цзян Чэн в свою очередь тоже тяжело вздохнул. - А что прикажешь мне делать? Закатить красноречивую тираду? То, что ты натворил… Давай спишем это на нервы перед предстоящей свадьбой. Каждый имеет право на ошибку, к тому же, перед таким ответственным шагом в жизни многие очень уязвимы… И потом, я тоже виноват: вовремя не поставил метку, конечно, тебе сложно было сопротивляться ударившим в голову гормонам… Я готов принять это. Вэй Ин взъерошил волосы. Почему его до сих пор преследует чувство, что они поступают неправильно?! - Не знаю… – признался он в своих сомнениях. – Когда ты так говоришь, мне становится еще хуже. Я чувствую себя отвратительно перед тобой. - Поэтому ты игнорировал мои звонки и сообщения? – Ваньинь с укором посмотрел на Усяня. - Я… – Омега запнулся, смутившись. – Неужели ты не презираешь меня? Я не могу понять! Почему ты не накричал на меня: «Вэй Ин, я разочарован в тебе!», «Вэй Ин, ты разбил мне сердце!», «Вэй Ин… ты предал меня!» - Да, мне больно было это слышать! – не стал врать альфа, обнажив свои искренние чувства. – Не передать словами, насколько. Мне казалось, что каждое твое слово режет меня без ножа! Но что я могу с этим сделать? Ведь я люблю тебя! Последние слова мужчины отразились в душе Усяня звонким эхом, как при прикосновении хрустальных бокалов друг к другу. Цзян Чэн так эмоционально признался в своих чувствах, словно оказался на грани потери самоконтроля, и для него эта истина была столь несомненной, что ей наносили непоправимое оскорбление, ведь Вэй Ин не мог понять мотивов поступков мужчины. Омега опустил голову, ему стало стыдно. Альфа, заметив поникшего парня, тут же прижал его к себе. - Вэй Ин, давай не будем причинять друг другу боль, – попросил Ваньинь, поглаживая молодого человека по волосам. – Я очень хочу, чтобы мы поженились, потому что действительно тебя люблю. Неужели это настолько не очевидно? Усянь, помедлив мгновение, обнял мужчину в ответ, сжав его одежду на спине. Он почувствовал себя глупым мальчишкой, посмевшим сомневаться в чувствах альфы к нему. Цзян Чэн всегда был искренен с ним и сейчас готов закрыть глаза на всё, лишь бы омега был рядом с ним… Сердечко Вэй Ина сжалось от такого порыва. Вот только… Убедившись в чувствах мужчины, он всё еще не до конца разобрался в своих собственных. - Прости меня, Ваньинь… Я был не прав. Альфа отстранил от себя омегу, заглядывая в его смущенное лицо. Он погладил Усяня по щеке и хотел поцеловать, но молодой человек, всё еще чувствуя себя виноватым, чуть отвернулся. Тогда Цзян Чэн подарил ему поцелуй в лоб, выражая этим жестом чистоту своих помыслов и вдыхая такой родной запах, наполненный ароматом цитруса. Как же он желает обладать этим созданием! И он получит полное удовлетворение только тогда, когда их официально распишут. - Садись, я подброшу тебя до издательства, – сказал Ваньинь, а по дороге поинтересовался: – Ты уже ездил примерять свадебный наряд? - Нет еще. - Хочешь, съезжу с тобой? - Нет! – Омега взволнованно посмотрел на жениха, чем вызвал у того недоумение и поспешил объясниться, подмигнув: – То есть… Я хочу сделать тебе сюрприз. Ты не должен видеть мой костюм до свадьбы. Альфа усмехнулся. Его настроение вернулось в норму. Всё в порядке. Вот такой Вэй Усянь был тем, что помогало мужчине справляться со всеми трудностями. Всё, что ему было нужно – это Вэй Ин. Подъехав к издательству, омега отстегнул ремень безопасности и собирался выйти из машины, но перед этим Цзян Чэн остановил его за запястье. - Ты напишешь мне, как вернешься домой? - Хорошо… – Молодой человек постарался улыбнуться. Иногда он уставал от такой заботы, но понимал, что мужчина просто о нем очень беспокоится. Именно поэтому омегу порой и посещали сомнения: эта забота происходила действительно ли от полноты чувств или из-за привычки всё контролировать?.. - Родители просили передать, что ждут тебя в гости. У тебя будет завтра время? - Ох… Да, я не занят, – уступил Усянь. – Чувствую, еще не скоро привыкну к размеру вашего дома, ха-ха. - Ничего, привычка вырабатывается в течение месяца, – усмехнулся Цзян Чэн и поцеловал нареченного в висок. – Я помогу тебе. Они попрощались, и альфа уехал, оставив Вэй Ина на несколько минут смотреть уезжающей машине вслед. Несмотря на примирение, омеге всё еще было как-то неспокойно на душе, но он постарался откинуть всё гложущие предубеждения в сторону. Отдав главу и немного поболтав с коллегами за чашкой чая, Усянь вышел из издательства, намереваясь отправиться домой. Но стоило ему выйти из дверей и спуститься по небольшой лестнице, как кто-то его окликнул: - Вэй Ин! Молодой человек обернулся на зов и замер на месте. Перед ним стоял Лань Ванцзи.