К чертям собачьим

Взмокший, раскрасневшийся Коля неистово подпрыгивал, всаживая в себя член Люлько. Робко поскрипывала кровать сквозь матюки и похабные стоны, то и дело перетекающие в жалобные хныканья. Мигаль больно вдавливал бедрами Колю в простынь, надеваясь своей тугой дыркой на него ожесточенно и лихо. Нежный, горячий и тесный. Такой чувствительный, что сведены пальцы, крепко сжатые на чужих плечах. А еще страстный и внезапно открытый. Люлько хотелось взмолиться, настолько этот темп был губителен для него; с его горла сорвалось полурычание-полувскрик, напряженное и похотливое одновременно. - Коля! Арррггхх... Он излился в партнера бурно и сильно, вздрагивая всем телом. Выгнулся, заглядывая в щелки сощуренных глаз - слепят, словно солнце - и сорвался в огнедышащее жерло. На самом его дне Николая ждали горячие скользкие руки и умоляющие стоны. Пенис налился вязким жидким огнем - Микола продолжал удовлетворять им свою ненасытную утробу. - Пощади, Колюня, прошу тебя, - собственный хриплый голос терзал уши, Николай почти не чувствовал свое тело, извиваясь на постели, точно брошенный на раскаленный асфальт дождевой червяк. Микола покорно снялся с его члена, растягиваясь на Люлько и целуя головокружительно нежно. Николай вошел в него пальцами. Он чувствовал, как влажная плоть жадно окутывает их, любится с ними, льнет к подушечкам и ритмично сокращается от удовольствия. Сам Мигаль тихо замычал и оторвался от его губ, забавно хмурясь: - Ой, Коля… Николай нажал на простату любовника еще раз, заставляя трястись всем телом и подбросить зад, расставаясь с мокрыми пальцами - слишком хорошо, судорожно-сладко, почти болезненно. Вытерев себя и Колю, Люлько погладил парня по волосам, услышав в ответ довольное жизнью сопение. - Мне жаль, - прошептал Миколе в самое ухо. Хорошо, что Лёня съехал, дав им возможность насладиться друг другом, не ховаясь по углам и каморкам. Плохо то, что Мигаль посыпался вслед за Леонидом и завтра пойдет сдавать номер. Но на его лице выражение было умиротворенное, даже счастливое. - Я знал, что до суперфинала не дойду, - пожал плечами Микола и улыбнулся. Николай обнял его одной рукой, а второй погладил мягкую, чуть печальную улыбку: - Мне было хорошо с тобой. - Ну так выигрывай скорее это сраное шоу и езжай ко мне, - глаза Мигаля заблестели то ли от радости, то ли от надежды. А может и от грусти. - Конечно. Только улажу некоторые… детали. Теплые пальцы с губ переместились на щеку, на сомкнувшиеся устало веки. - Я люблю тебя, Коля, - прошептал Микола. Николай тяжко вздохнул. Коля настроен на серьезные отношения. А он сам? Готов ли он все бросить и каждый день дотрагиваться кончиками пальцев до этой мягкой улыбки?.. Люлько прижал его к груди со всей силой, какой мог, так, что тот пискнул. Хотелось вобрать его внутрь, приложить головой прямо к сердцу и ощутить на нем горячий поцелуй. Иначе оно сейчас выскочит из горла. - А я... ты... ты с ума меня сводишь, - выдохнул Николай. - Коля… - сдавленно ответил Микола. Люлько чувствовал его все еще стоящий член на своем животе; навалившись, ощутил как ноги оборачиваются вокруг талии. Вошел в него по самый корень, двигаясь очень медленно. Он слышал каждый звук их соития, мокрый и возбуждающий, вызывающий мурашки на загривке и плечах. Мигаль глубоко и ритмично дышал, сосредоточенный на Николае в себе. - Коленька, - шептал он ласково в губы Люлько, - Ах, Коленька… Николай устал завидовать его спокойствию и тоже растворился в ощущениях. Он положил голову ему на плечо, двигаясь неспешно, вдыхая дурманящий запах волос - пекан, мед, и еще почему-то морская соль… Коля громко застонал в изнеможении, ногти царапали спину Люлько до крови, но тот боялся торопиться, боялся приближать момент расставания, боялся опустошения разрядкой и чувства неизвестности, того самого жуткого "нельзя" на другом краю пропасти. Микола вновь стиснул его таз ногами, выгинаясь на постели. Оргазм тоже был медленным, как их принятие себя и друг друга, как их прикосновения и трах, как само тиканье часов да смешивание теплого воздуха батарей с холодным сквозняком из щели под окном. Коля дрожал, жмурясь и передавая ему свой восхитительный трепет без остатка. Николай постепенно терял разум, выворачивался наизнанку и кипел в потоках его горячего дыхания, в облаках объятий и уютных теплых недрах благодарного тела Миколы. Он задыхался в поцелуе, в душе падая кубарем и переламывая себе все кости. Мысль горькая и гадкая - "Господи, я ведь предаю сейчас свою семью", - разлезлась и обуглилась, когда Мигаль сжался так, что дыхание остановилось. "К чертям собачьим все это. Я тоже хочу быть счастливым". Николай обнаружил себя зарывшимся лицом в шею мужчины, голова кружилась, а член приятно покоился в расслабленном, отдыхающем Коле. Сил снова вытереться не было. "Готов ли я все бросить, или?..." - Да, - произнес он вслух. - Ммм? - недоуменно поднял глаза Микола. - Люблю тебя тоже, - встретился с ним взором Люлько. Взгляд Коли был таким трогательным, таким… настоящим. Николай только еще крепче уверился в своем решении. А затем Микола зевнул и забрался под одеяло, словно и не переживал об их - и ничьем вообще - будущем. Он жил здесь и сейчас, и за это Николай тоже его полюбил. - До встречи на суперфинале, - прошептал Люлько в макушку засыпающему Миколе, - Ты, я и мешок денег. Что еще нужно для счастья?..