Ломаный

      Когда Серёжа впервые его увидел, весь мир вокруг будто бы померк.       Он сам подошёл к Серёже, протянул руку и тепло улыбнулся. В его глазах и улыбке было что-то такое, от чего защемило сердце, а дыхание перехватило. Серёжа вздрогнул, когда понял, что никак не реагирует, а только смотрит, и с запозданием поднял руку, тронул тёплую ладонь Олега Волкова пальцами, и тот ответил крепким и сильным рукопожатием. У него была мягкая приятная кожа, отстраняться не хотелось.       — Потрясающая презентация, — с искренним восхищением в голосе сказал Олег. — Вы... потрясающий.       Серёжа почувствовал, как к лицу подступил жар, и щёки вспыхнули. Олег уже отошёл, а он так и замер с поднятой рукой. Он не мог поверить в то, что увидел, не мог поверить, что образ, который он рисовал столько лет, реален. Словно человек с его рисунков — идеальный человек! — сошёл со страниц альбома и стал живым. Уже запоздало Серёжа понял, что одна из картин, на которой изображён неизвестный, один в один похожий на Олега Волкова, висит прямо в этом зале. Когда понял, панически заметался, думая, как от неё избавиться, но Олег уже стоял напротив этой картины и внимательно её разглядывал. Он обернулся, бросил на Серёжу заинтересованный взгляд, а тот подумал, что пора ретироваться со своего же праздника. Тучный предприниматель Бахтиев и вовсе сказал, что лицо Серёжи стало одного цвета с волосами.       Позорище.       К куда большему позору привело решение Серёжи сорваться, бросить всё и поехать в клуб.       Началось всё несколько лет назад. Серёжа Разумовский, сколько себя помнил, рос в детском доме. Его родители погибли при таинственных обстоятельствах, а родственники отказались взять тогда ещё четырёхлетнего мальчика. Серёжа рос замкнутым и тихим: ему не удавалось подружиться со сверстниками, да и любой разговор с ними приводил к тому, что Серёжа начинал хвалиться своими знаниями, за что тут же получал в нос. В свободное от школы время он рисовал. Вдохновлялся полотнами Боттичелли, которые видел в Эрмитаже на экскурсиях, и пытался повторить хотя бы общие контуры человеческих фигур. Сначала рисовал женщин, потом мужчин. Всё чаще в его набросках вырисовывался похожий типаж, и Серёжа искренне считал, что для него это — идеальный образ.       В школе над ним смеялись. И потому что умный, и потому что зазнайка, и потому что рыжий, и потому что рисует, и потому что одинокий. Серёжа мужественно вытерпел все десять лет бесконечных издевательств, а после школы поступил в МГУ, где и начал работать не только над курсовыми, но и над своим проектом. Соцсеть «Вместе» он запустил сразу после окончания университета, вернулся в Питер и не заметил, как в одно прекрасное утро проснулся богатым. В соцсети регистрировалось всё больше людей, и Серёжа полностью погрузился в работу — наполнял соцсеть контентом, работал над дизайном и новыми функциями. Выкупил под сервера и штат «Вместе» целую высотку, где разместил офисы, серверную, и свой роскошный офис, который вскоре стал и его жилым лофтом. Серёжа предпочитал не тратить время на дорогу до работы, хотя уже успел купить роскошную машину.       Несколько лет пролетело стремительно, и Серёжа столкнулся с первой проблемой. Из-за своей замкнутости и скромности (выработанной в детстве после первых десяти ударов в нос) он не мог «засветиться» в тусовке. Его приглашали всё реже и реже (потому что он сам редко куда-то выходил), а связи были нужны. И тогда Серёжа решил сделать то, чего не делал никогда прежде — организовать банкет к презентации возможностей новых обновлений «Вместе». Он разослал приглашения, пригласил прессу и пообещал себе хотя бы этим вечером быть смелым и общительным. Ему нужно было очаровать толпу, заполучить их внимание и интерес, вырваться из привычного и уютного кокона одиночки.       Сначала была сама презентация, где Серёжа, стоя в центре овального зала, рассказал обо всех нововведениях с помощью искусственного интеллекта программы «Марго». Потом отвечал на вопросы гостей, инвесторов и журналистов, и уже после пригласил всех на этаж, где были накрыты столы и играла инструментальная музыка. Роскошный зал украшали статуи и картины авторства самого Сергея Разумовского. Он, несмотря на свою скромность (да-да, ту самую, выработанную чужими кулаками), хотел продемонстрировать всем и вся свои таланты. Смотрите, словно говорил он, я могу всё, я такой умный, такой классный, такой невозможный. Что-то в нём хотело слиться с тенью, а что-то, напротив, жаждало признания и похвалы. Иногда Серёжа не понимал сам себя.       Переступая через себя, он здоровался и общался с гостями, отвечал на вопросы, задавал свои, и именно тогда, один из инвесторов окликнул его.       — Серёжа! Серёжа. — Он поймал руку Разумовского и крепко пожал. — Как всегда выступил блестяще! Тебе надо чаще показываться публике, посмотри, как тебя любят!       — Я надеюсь, всем просто так понравились грядущие обновления, — улыбнувшись, ответил Серёжа.       — И это тоже! Кстати, ты расширяешься, и тебе будет полезно кое-что. Позволь познакомить с полезным человеком, может быть, тебе пригодятся его услуги. Олег Волков, владелец охранной компании. Он...       Серёжа уже не слышал. Он поднял на Олега Волкова взгляд и замер, утонув в его огромных серых глазах. Этот человек, помимо того, что был мужественным и красивым, выглядел как тот, кого так часто рисовал сам Серёжа. Словно его идеал внезапно обрёл плоть и кровь. Дыхание перехватило тут же, руки задрожали. Всё самое лучшее внезапно воплотилось в живом настоящем человеке.       — Потрясающая презентация, — с искренним восхищением в голосе сказал Олег, пожав его руку. — Вы... потрясающий.       Поговорить не удалось — было слишком много гостей, все хотели пообщаться, и в оставшийся вечер Серёжа просто высматривал Олега в толпе. Тот активно общался и с женщинами, и с мужчинами, улыбался так, что внутри всё сжималось. В голове крутились вопросы: женат ли он, есть ли у него дети, а сколько ему лет. Даже если и есть, какая разница, это же не мешало им просто пообщаться? Не мешало, но Серёжа боялся. В просторном зале с кондиционерами ему вдруг стало душно. На висках проступила испарина, рубашка прилипла к спине.       Выпив уже четвёртый бокал шампанского, Серёжа наконец-то достал телефон и загуглил имя Олега Волкова. Владелец охранной компании, занимался подбором персонала, установкой сигнализационных систем, был консультантом в вопросах безопасности. Среди его клиентов было много тех, кто сегодня присутствовал на вечере. Олег зарекомендовал себя как профессионал, и, боже, какой же он был красивый даже на обычных фотографиях!..       Серёжа подумал, что может обратиться тоже. Ну а что? Ему нужна была охрана. И система. Да что угодно, лишь бы поговорить с Олегом.       В этот самый момент Олег, словно уловив его мысли, поднял взгляд. Он стоял в стороне, слушал уже подвыпившую женщину, сам держал бокал, к которому так и не притронулся губами, и смотрел только на Серёжу. Он улыбнулся и качнул головой, словно говоря, ну же, подойди. И Серёжа уже сделал шаг, но внезапно... испугался. Он опустил голову так, чтобы длинная чёлка скрыла его пунцовое лицо, и бросился в толпу, чтобы раствориться в ней.       Вечер внезапно стал ему неинтересен. Серёжа отвечал уже на автомате, не запоминал имена и лица, а шампанское било в голову. Все мысли были только о потрясающем Олеге, поговорить с которым так и не удалось по глупости и трусости самого же Серёжи. Потому что он — тряпка, трусливый и забитый. Выпендривался там, где не надо было, а там, где стоило блеснуть умом, тушевался и прятался. Расстроившись окончательно, Серёжа сказал секретарше и помощнику, что уходит и оставляет гостей им. Все всё равно уже были достаточно пьяны, чтобы заметить его отсутствие.       Сам Серёжа быстрым шагом бросился к лифту, спустился на улицу, заказал такси и заехал в первый попавшийся круглосуточный бутик. Купив удобные футболку, джинсы и кроссовки, он переоделся, бросив дорогущий костюм прямо в магазине, сел в то же самое такси и отправился в клуб, в котором иногда коротал вечера. Пользовался тем, что обычные посетители пока ещё не узнавали его лица. Им была интересна соцсеть, но не её создатель.       В клубе грохотала ритмичная музыка, вспыхивал и гас лазерный свет в серой дымке над просторным танцполом. Клуб занимал два этажа и был забит людьми — туристами и местными. Люди были одеты по-разному: от джинсов до цветных коротких шорт; среди посетителей, танцующих в центре зала было много молодёжи, ещё вчерашних школьников. От шума начинала болеть голова.       Первым делом Серёжа протиснулся к барной стойке, освещаемой вспышками голубого неона. Заказал виски и выпил почти что залпом, даже не дав подтаять льду. Бросил оценивающий взгляд в зал, но никто из танцующих не был похож на Олега Волкова. Серёжа ещё до конца не определился со своими предпочтениями: ему нравились и мужчины, и женщины, но впервые всё внутри сжималось при мысли об одном конкретном человеке.       Серёжа ощущал себя скованно и неуютно, теперь ему хотелось встать и уйти. Люди вокруг него обнимались, целовались, терлись друг о друга и танцевали — Серёжа будто бы подсматривал за ними. Внезапно его тронули за плечо. Серёжа обернулся и увидел Кирилла Гречкина — сына одного из своих инвесторов, миллиардера Гречкина. Кирилл приветственно подмигнул и усмехнулся, сверкнув зубом. Вот уж у кого была яркая и запоминающаяся внешность. Он сделал приглашающий жест рукой, и Серёжа понял, что это значит — он предлагал таблетки. Серёжа попробовал один раз, и ему не очень-то понравилось, но настроение было поганым, на душе скребли кошки, хотелось забыться, расслабиться и потанцевать. Перестать быть тряпкой. Поэтому Серёжа кивнул, встал и пошёл за Кириллом.       — Эй, а ты много выпил сегодня? — спросил Кирилл, когда они отошли к стене тёмного коридора, ведущего к туалетам.       — Шампанское и виски только что, — честно и устало ответил Серёжа.       — Тогда только половинку, — с видом эксперта сказал Кирилл, причмокнув жвачкой. — А то прополощет так, что желудок выхаркаешь. С сердцем проблем нет?       — Нет сердца, нет проблем, — отшутился Серёжа, и Кирилл прыснул. — Да здоров я, к тому же, пробовал уже.       — Помню я, как ты пробовал, — ответил Кирилл, осмотрелся и сунул руку в карман. Достал маленький пакетик с таблетками и протянул Серёже. — Встать с дивана не мог.       — Мог бы и забыть, — усмехнулся Серёжа, поймал таблетку и целую сунул под язык. — Сколько должен?       Кирилл скептически качнул головой и убрал пакетик в карман.       — Ну, смотри, — сказал он. — Если проблюёшься внутренностями, не жалуйся потом. Про деньги не парься, сочтёмся.       — Окей.       Для Гречкина деньги никогда не были проблемой. К тому же, он предпочитал дружить с нужными людьми и считал, что эта услуга сблизит его с Серёжей. Он, молодой и современный, в отличие от престарелых критиков, быстро понял, что в проекте Серёжи есть перспектива. Даже интересовался рабочим местом, но Серёжа чудом свернул разговор, не обидев ни Кирилла, ни его отца, который когда-то помог вложениями.       — А ты чё тут? — спросил Кирилл и закинул таблетку в рот. — У тебя вроде банкет-фуршет, хуйня какая-то пафосная очень.       — Я всех ублажил и пришёл отдохнуть, — ответил Серёжа, слабо улыбнувшись. Он убрал за ухо выбившиеся пряди рыжих волос и вздохнул. — Не люблю я все эти сборища.       — А любить надо, чтобы эти старые жирные моржи любили тебя. Меня тоже всё это ждёт, когда вырасту.       — Прикинь, вот исполнится тебе пятьдесят и, как взрослому мальчику, придётся смыть краску с волос, — усмехнулся Серёжа.       — Ой, не гунди. — Кирилл наморщил нос. — Ты-то чё начинаешь. Таблеточку принял? Принял. Иди поебись с кем-нибудь уже, чё ты как дед. Всё равно наутро никто ничего не вспомнит.       — Это повод, конечно же...       — Не знаю, как ты, а я — ебаться.       Кирилл подмигнул, причмокнул жвачкой и пошёл обратно в сторону зала. Серёжа проводил его долгим серьёзным взглядом, откинулся головой на стену и прикрыл глаза. Какой же этот Гречкин придурок... как и все тут. Хотя, чем сам Серёжа лучше? Пришёл, чтобы забыть о своей собственной беспомощности. Сознание наконец-то повело — действовала таблетка. Когда Серёжа открыл глаза, стены пришли в движение. Они кружились, пол приподнимался и опускался, воздух стал сдавленным и плотным, и тогда Серёжа двинулся в зал. Протолкнувшись на танцпол, он поднял руки и, подхватив ритм, начал танцевать.       Грозные удары барабанов оглушали. Вокруг кричали, прыгали и танцевали люди, а отсветы неона рисовали на их лицах что-то пугающее и инфернальное. Серёжа двигался ритмично и грациозно, его тело было пластичным, гибким и подвижным. Он закрыл глаза, запрокинул голову, и по бледному лицу заскользили яркие цветные вспышки, купая его в холодных ярких красках. Серёжа вёл плечами, двигал бёдрами, переставлял ноги — он сам сейчас был потоком бесконечной энергии, слившимся с ритмом и музыкой.       Его тут же обняли сильные руки. Серёжа вздрогнул и обернулся: лицо обнявшего его мужчины было незнакомым, но привлекательным. Серёжа улыбнулся, одобряя его действия, потёрся о него и позволил увлечь себя в танец. Все вокруг были обдолбаны, всем было всё равно, кто и как танцует. А Серёже жизненно важно было почувствовать себя привлекательным, смелым и живым. Он не тряпка, нет, он сможет всё.       Серёжа танцевал, растворяясь в ласке чужих рук, тихо стонал, когда тёплые губы прикасались к шее, а ладони сжимали ягодицы, но внезапно он словно почувствовал чей-то внимательный взгляд. Серёжа обернулся, изучая толпу, пока не увидел сидящего у стойки человека, точь-в-точь похожего на Олега Волкова. Даже костюм на нём — чёрный, идеальный, дорогой — был как на Олеге в этот вечер. Мужчина неспешно пил виски и смотрел только на Серёжу. Почему-то это... заводило. Словно Серёжа танцевал с одним, но для другого. Он флиртовал и изменял им двоим, фантазировал на эту тему. Конечно же, Серёжа понимал, что Олег не мог тут находиться. Ну не следил же он за Серёжей, а оказаться в одном клубе по чистой случайности они просто не могли. Так не бывает. И всё же думать о нём было приятно.       Смотря в его глаза, Серёжа сильнее тёрся бёдрами о своего партнёра и даже целовал его в губы. Возбуждение накатывало приятными согревающими волнами. Внезапно его резко отстранили, и Серёжа чуть не задохнулся воздухом, когда увидел, что это действительно Олег. Его партнёр, который уже, кажется, спланировал вечер, с вызовом толкнул Олега в плечи, но тот решительно перехватил его запястья, притянул к себе и что-то сказал на ухо. Мужик подумал немного и тут же ретировался, растворяясь в толпе.       Серёжа не знал, что делать и как реагировать. Олег вмешался, оборвал его танец с другим, а теперь стоял и молча смотрел на него. Чего он хотел?.. Серёжа сделал первое, что пришло в голову — он начал танцевать. Поднял руки, завлекающе качнул бёдрами. Олег чуть вскинул брови в немом изумлении, потом подступил к нему, устроил сильные тёплые ладони на бёдрах и тоже начал танцевать. Он повёл за собой, помогая поймать ритм, и у Серёжи перехватило дыхание. Ему впервые кто-то так сильно нравился, хотя он вообще не знал Олега. Но даже от его близости, от его запаха (смесь парфюма и чего-то особенного) так вело, что кружилась голова.       Они танцевали, жались друг к другу, пока Олег вдруг не потеснил его и осторожно не вывел из толпы. Серёжа даже не нашёл в себе силы для сопротивления — он стал послушным и податливым, готовым сделать всё, что ему скажут. Олег молча подтолкнул его одному из тёмных коридоров, вжал собой в стену и потёрся пахом. Серёжа едва устоял на ногах, почувствовав в его штанах заметное уплотнение. Он не верил, что всё это происходит с ним, здесь и сейчас. Дрожащими руками он обнял Олега за шею, притянул ближе, робко толкнулся бёдрами навстречу. Олег продолжал танцевать, тереться о него, он щедро гладил по бокам и груди, заставляя гореть и млеть одновременно.       Внезапно Серёжа почувствовал, как бегунок на молнии его брюк дёрнули вниз. Пуговка джинсов легко проскочила из петли, и тёплая сильная рука Олега подлезла под плотную ткань трусов. Серёжа забыл, как дышать. Он вскинул на Олега изумлённый испуганный взгляд и спросил:       — Что... что делать мне?       Он же был абсолютно неопытным.       — Расслабься, — ответил Олег, опалив жарким дыханием ухо, и решительно сжал его член. — Прикрой глаза и лети.       Серёжа испуганно сжал его плечи. Вцепился так, словно вот-вот потеряет опору, словно ещё немного и сорвётся в пропасть. Просто... лететь?.. Но как?.. Олег строго и выжидающе глянул на него, и Серёжа решился. Он послушно запрокинул голову и прикрыл глаза, позволяя Олегу вести. Поднял руки, продолжил двигаться в танце и утопать в техно-ритме. Пальцы Олега уверенно скользили по его члену, сжимали и отпускали, задевали влажную голову. Серёжа чувствовал тёплое дыхание и нежные поцелуи на шее (борода приятно щекотала и колола кожу), ладонь на груди и соске, он весь дрожал от ласки и тихо стонал. Он лишь слабо и тихо вскрикнул, когда почувствовал укус. Его повело ещё сильнее. Было хорошо, очень хорошо, ещё и ещё... Голова закружилась сильнее, ноги стали слабыми и ватными.       Серёжа стремительно проваливался в блаженную негу, даже не подозревая, что повлечёт за собой эта ночь.       Когда он открыл глаза, в его лицо бил яркий солнечный свет. Серёжа болезненно застонал и приподнялся, не понимая, почему так болит голова. Она противным треском и ударом отзывалась на каждое движение. В желудке словно взорвалась бомба — было тошно и плохо, а во рту словно разлагался труп. Но, что хуже всего, Серёжа не понимал, где он находится. Комната была светлой и солнечной, с белыми стенами, но это была не его комната. Спазмы внезапно скрутили всё внутри, и Серёжа отбросил одеяло, вскочил на ноги и бросился к ближайшей двери. Благо, это оказалась ванная.       Его тошнило так, как не тошнило никогда в жизни. Пищевод словно разрывало, желудок болезненно сжимало, горло сдавливало. Серёжу вывернуло всем, что было съедено и выпито, а потом он, крупно дрожа с головы до ног, с трудом принял душ. Потом всё повторилось: его вырвало, и он помылся. Когда ослабший и еле живой вернулся, понял, что комната, где он ночевал, напоминает гостевую. Его одежда, выстиранная и поглаженная, аккуратно лежала на стуле. Серёжа оделся, дрожащими руками поправил мокрые измятые волосы и робко открыл дверь. Пройдя по коридору, он вышел в просторную гостиную, совмещённую с кухней. У плиты суетилась женщина в чёрном платье — возможно, домработница, а за широким столом, сидел Олег Волков. Он быстро что-то перебирал на клавиатуре и смотрел в экран ноутбука. Увидев Серёжу, он решительно захлопнул крышку, и сказал:       — Елена, оставьте нас.       Странно, но Олег не выглядел как человек, который ласкал его ночью. Он выглядел холодным и отстранённым, и это подчёркивала строгая чёрная водолазка и чёрные брюки. Олег выглядел так же потрясающе, как и накануне — Серёжа насмотреться на него не мог. Когда Елена кивнула и послушно вышла, Олег равнодушно сказал:       — Крепкий чай — максимум, что могу предложить. Потом вызываю вам машину. Адрес хоть свой помните?       — Что...       Серёжа растерялся и ничего не понял. Почему такой холодный пустой тон?.. Они же ночью, они же...       — Что? — переспросил Олег, смерив его неприятным взглядом.       — Вы же вчера... — Серёжа устало поморщился и растёр гудящие виски. Мысли и образы путались, он уже не был уверен в реальности своих воспоминаний. — Вы и я...       — Если бы не я, вашей репутации вчера бы пришёл конец, — сказал Олег и поднялся из-за стола. — Как думаете, вы бы проснулись где-то на улице со спущенными штанами после незащищённого секса с тем танцором или в толчке клуба в луже собственной мочи и рвоты?       — Что... — Серёжа ничего не понимал. Щёки вспыхнули. Ну да, он перебрал, но зачем так утрировать...       — Так вы не помните? — усмехнулся Олег. — Я вовремя перехватил вас на танцполе и вывел на улицу, где вас тут же дважды вырвало. Вы на ногах не стояли, Сергей! Вас пришлось тащить. Что это было? Наркотики?.. А я, если честно, думал, что вы... другой. Особенный. А вы — второй Кирилл Гречкин.       В его голосе было столько разочарования, что к горлу подкатил ком. Серёжа сглотнул и сжал кулаки, впился ногтями в кожу ладоней, чтобы отвлечься на боль. Так было проще сдержаться и не разреветься от собственного позора. С трудом, хрипло, он спросил:       — Это всё, что было?..       — А вам мало? — Олег вскинул брови. — Так вы чай будете или сразу домой?       — Нет... спасибо.       Серёжа резко развернулся и наугад поспешил к двери. Не нужна ему машина, сам вызовет или доберётся как-нибудь ещё. К глазам предательски подступила влага, пока он бегом, на трясущихся ногах, спускался по ступеням многоэтажного дома. Его всего трясло — и после таблеток, и после услышанного, а на душе было так тошно и стыдно, что хоть сейчас в окно. И как только ему в голову пришло поехать в клуб и обдолбаться?.. Он же не такой, он же... или нет.       В это самое время Кирилл Гречкин, лежа в своей постели с двумя пьяными девицам, листал фото на телефоне и с хищной улыбкой рассматривал, как Олег Волков лапал у стены Сергея Разумовского.