Ломаный

      Везде был огонь.       Пламя перекидывалось с дома на дом, охватывало пристройки, телеги и огороды. Запах гари бил в нос, вокруг клубился едкий чёрный дым, и от него неприятно слезились глаза. Олег с трудом приподнялся и застонал от жуткой боли в груди. Кажется, ему сломали рёбра, но болело так, словно у него вырвали сердце. Вместо выдоха из его горла вырвался сухой кашель и болезненный хрип. Повезло, что вообще живой остался. Взрыв был таким, что его выбросило в окно на мокрую от недавнего дождя землю и протащило до самой калитки.       С тяжёлым стоном Олег всё же поднялся на дрожащие ноги и осмотрелся — деревня была уничтожена. За одно мгновение, по чьей-то дьявольской воле. Откуда-то издалека донёсся детский крик и плач.       Серёжа словно наблюдал всё это со стороны. События последних дней остались далеко позади. Серёжа понимал, что его тут нет и никогда не было, а то, что он видит — это воспоминания. Чужие воспоминания — воспоминания Олега. Это место, разрушенную деревню, Серёжа не знал, зато знал Олег. Он воспринимал её как что-то важное и родное, как... дом. На Олеге был надет старомодный грязный военный камзол, под ним когда-то явно белая блузка, бриджи и высокие сапоги. Да и сама деревенька выглядела странно. Серёжа понял, что видит события, случившееся сто, а может и двести лет назад — в истории он был не силен и с трудом мог определить тот или иной период.       Вокруг были разбросаны десятки разорванных тел. Оторванные руки, ноги, головы, выколотые глаза, оторванные языки, выпущенные внутренности — от увиденного, как и от мерзкого запаха, к горлу Серёжи подкатила тошнота. Он зажал рот ладонью и согнулся, с трудом сдерживая рвотный порыв. Кто-то из жителей деревни ещё был жив и болезненно стонал, кто-то жалобно скулил и молил о скорой смерти, кто-то плакал кровавыми слезами. Олег, перепачканный в саже и крови, с ужасом озирался вокруг и тяжело дышал. Его сердце бешено колотилось в груди, в ушах гудело, руки дрожали от осознания, а к глазам подступили слезы.       — Что ты... — прошептал он. — Натворил?.. За что?!       Из дыма и гари разрушенного дома вышел юноша. Его чёрные волосы безжалостно трепал и рвал ветер, на бледном лице не было ни тени каких-либо эмоций, а в зелёных глазах застыл холод. Его тонкое лицо было красивым, как у фарфоровой куклы — ни единой складки, ни единой морщинки, словно ему от силы было лет семнадцать, но Серёжа знал, что он старше, намного старше. Его развевающиеся величественные чёрные одежды напоминали оперение ворона. Он бросил на Олега долгий задумчивый взгляд, и его губы впервые тронула улыбка.       — Что ты сделал с моей священной кровью? — спросил он, проигнорировав вопрос Олега и склонив голову набок. — От тебя воняет псиной. Ты — нечестивый сукин сын... Взял без спроса, да ещё и испоганил. Надеюсь, хотя бы с волками не сношался.       — Взял без спроса? — дрогнувшим голосом спросил Олег. — Я сам ничего не брал и не хотел. И я не просил делать со мной то, что сделал ты.       — Я сделал? — Юноша изумленно вскинул брови. Очередной порыв ветра растрепал его блестящие длинные волосы. — Это был только твой выбор, Олег.       — Нет... — Олег поджал губы и замотал головой. — Нет, нет, нет. Лжец. Ты унизил меня и обесчестил, сделал моё имя воплощением вечного позора. А теперь творишь всё это... остановись! Ты же окончательно сошёл с ума!       — Я несу в мир волю Кутха! — воскликнул юноша и гордо вскинул голову. — Я его избранник!       — В тебе Кутха не больше, чем в обычном уличном безумце. — Олег сплюнул кровью на землю и тяжело вздохнул. — Ты не избранник. Ты фанатик.       Юноша поджал губы и зло сжал кулаки. Слова Олега почему-то задели его, хотя он явно не сомневался в своей силе и своём предназначении. Он окинул долгим внимательным взглядом деревню, оценивая последствия проявления собственной мощи.       — Да? — спросил он, легко и изящно вскинув бровь. — Так узри его силу, Олег. Узри и почувствуй его волю. Живи и наблюдай, как я вершу его суд.       — Ты не его суд вершишь... — ответил Олег. — А свой. И когда охотники на ведьм тебя остановят...       — Глупец, — поморщился тот и отвернулся, словно ему было противно смотреть на Олега. — Надо было идти со мной, когда звал. Но ты выбрал псов. Всегда выбирал. После смерти пал ещё ниже, чем при жизни. Смотри и кайся, потому что после того, как ты узришь мой триумф, я лично выдавлю твои глаза.       Мощный порыв ветра сбил Олега с ног, прямо в самую грязную лужу. Он взвыл от боли, ударившись травмированными рёбрами, а загадочный юноша растворился, словно его тут никогда и не было. Олег с трудом приподнялся. Он встал на колени, хотя ноги разъезжались на вязкой грязи, зло сжал кулаки и гневно, отчаянно ударил по земле. Его крик прокатился по округе и затерялся в задымлённом лесу.       После этого наступила тишина. Олег так и сидел на земле, словно окаменел. Рядом с ним внезапно шевельнулся едва живой истерзанный мужчина. Он протянул к Олегу изувеченную окровавленную руку с переломанными пальцами и что-то прохрипел беззубым ртом.       Олег поднял обречённый взгляд к мрачному серому, почти черному, небу. Он дрожал всё сильнее, к глазам подступали слёзы отчаяния. Всё было кончено, всё кончено.       — Это и есть твоя воля? — прошептал Олег. — Так ты решил? Ответь мне! Слышишь?! Ответь!!!       Эхо его болезненного крика прокатилось по округе и растворилось в мёртвой тишине. Олег сник, опустил голову и прошептал:       — Ответь... Ответь мне...       На землю, рядом с ним, плавно опустилось чёрное перо.

***

      Вокруг была темнота.       Каждый раз, когда Серёжа пытался открыть глаза, что-то мешало. В груди всё горело, горло сжимало так, словно его постоянно кто-то душил. Видений из чужого прошлого больше не было. Всё оборвалось на падении вороньего пера.       Серёжа бился во тьме, путался в вязкой паутине своих и чужих мыслей, отчаянно и до последнего пытался вынырнуть, но что-то мешало и тянуло ниже, на дно этой жуткой бездны. В редкие минуты вымученного пробуждения Серёжа с огромным трудом приоткрывал глаза, видел расплывчатые силуэты и слышал голоса.       — Я брал совсем чуть-чуть, — это говорил Олег. — Меньше нужного, это не должно было так ослабить его.       — Дело не в том, сколько крови ты брал. — Этот голос Серёжа слышал раньше. Олег часто общался с его обладателем по скайпу и называл, кажется, Игроком. — Это ваше предназначение. Либо ты убиваешь Сергея и забираешь все его жизненные силы, либо делишься достаточным количеством крови и делаешь его одним из нас. Другого не дано.       Серёжа понимал, что ту страшную битву с оперёнными выиграли Олег и его люди. А после Олег его забрал и куда-то перенёс. Серёжа лежал на чем-то мягком и был укрыт, но при этом его колотило от жуткого холода.       — Нет, — решительно ответил Олег. — Ни первое, ни второе не подходит.       — И почему же? — спросил Игрок. — Олег, ты хочешь его или нет?       — Не хочу! Жизнь его ломать не хочу, понимаешь?       — Поздно. Не хотел бы ломать — держался бы от него подальше.       — Я и держался.       Серёжа вздрогнул. Его веки тяжело опустились, скрывая далёкие силуэты. Интересно, где он находился? У себя? У Олега? Ещё где-то?..       — Только соблазн оказался сильнее? — продолжил Игрок.       — Мы вообще расстались. Я возобновил союз с Кириллом.       — Нет. Ты пользовался Кириллом, а порвать с Сергеем ты уже не мог! Ты не думал о том, что слишком часто судьба вас сталкивала? Возможно, Сергей вообще должен был умереть в огне ещё двадцать лет назад. На кой черт ты его спас?       — Это единственное, о чем я не жалею.       — Вот мог бы на этом и остановиться.       — Я и остановился. Мы же встретились случайно! Откуда я мог знать, что он мой предназначенный?       — Олег, знал или нет, но уже поздно. Сергей — твой предназначенный и ты сблизился с ним. Назад дороги нет.       — Мы не спали.       — Многие ошибаются, когда думают, что связь укрепляет только секс. Даже я чувствую вашу связь, Олег! Или убей, или обрати его. Иначе он просто умрёт, и ты потеряешь и его, и его силу. Это будет напрасная смерть.       Олег промолчал. После долгой тяжёлой паузы он всё же сказал:       — Нет.       В глубине души Серёжа был благодарен. Он не хотел становиться кем-то другим, не хотел обращаться. Он чувствовал только бесконечную усталость.       — Ты не можешь наверняка знать, что твоя кровь причинит ему вред! — продолжал Игрок. — Это глупости! Ты хоть понимаешь, что такого предназначенного можешь больше никогда не встретить? Предыдущих ты убивал тут же.       — Это был мусор, а не предназначенные.       — И впервые тебе попался тот, кто не мусор! А ты отказываешься от него!       — А если от него, от Сергея, ничего не останется?! Наша кровь проклята, ритуал не надёжен!       — Ну так убьёшь его потом. А сейчас можно и попытаться.       — Нет.       Серёжа слышал, как дрожал голос Олега. Он чувствовал, как влажная ткань прикасается к его лбу. Чувствовал, как чужие пальцы гладят руку, и слышал, как знакомый до боли голос просит не умирать. Олег постоянно был рядом. Олег отчаянно боролся за него и верил, что все будет хорошо.       Серёжа чувствовал, что жизнь медленно покидает его. Он слабел, его пожирал огонь, душила темнота. Серёжа чувствовал каждый миг, каждый свой вздох и был благодарен Олегу, что тот рядом. Что не отходит и держит за руку. Что помогает одним своим присутствием.       Когда на улице прогремел гром, Серёжа с трудом открыл глаза. Его веки дрожали, свет противно мигал где-то на периферии. Сухие губы полопались и болезненно кровили. Серёжа облизнул их и попытался приподняться. С первого раза не получилось, и он попытался снова. И снова. И снова. Наконец, он оторвал тяжёлую голову от подушки и проморгался. Что-то было нет — с ним что-то не так.       В комнате было темно. Олег молчаливой мрачной тенью стоял у окна и смотрел на дождь, заливающий улицы Питера. Он глянул на Серёжу, болезненно поджал губы, но так ничего и не сказал. В его глазах читалась боль со смесью сожаления. Он ощущал... вину? Он извинялся? Но за что? Во рту странно и непривычно ощущался медный привкус крови.       — Что ты сделал со мной? — спросил Серёжа, и его слабый голос дрогнул. — Что ты сделал?!       Он попытался закричать, но не получилось — пересохло в горле. Олег молчал. Дождь за окном усиливался. Серёжа осмотрелся и понял, что они находятся дома у Олега — эту спальню он знал так же хорошо, как свою. Он был вымыт и одет в свободную футболку и домашние шорты, словно не было событий в небольшом посёлке под Питером.       Серёжа медленно встал с кровати и на пошатывающихся ногах прошёл в ванную. Посмотрел в зеркало и понял, что что-то изменилось, но что именно?.. Помимо того, что после случившегося в лесу его помыли и переодели в домашнее. Серёжа долго рассматривал себя, потом так же долго умывался, потом долго стягивал пижаму и долго принимал душ. Возвращаться в спальню не хотелось.       Когда он вылез и укутался в полотенце, много мыслей стремительно пронеслось в голове. Серёжа сел прямо на пол, обхватил себя руками за колени и думал, думал, думал... прокручивал в голове каждый день, проведённый с Олегом, вспоминал то, что услышал и увидел за последнее время. Многое он и так уже понял, не было смысла даже задавать вопросы. Серёже нужно было принять нового себя, а заодно и окончательное решение. Это должно было закончиться сегодня, здесь и сейчас. Его сердце бешено колотилось, руки и ноги дрожали. Что-то произошло, но что?.. Вроде бы он ещё был собой, а вроде бы уже и нет. Всё зашло слишком далеко. Снова.       И Серёжа принял решение.       Он неуверенно встал на ноги, вышел из ванной и медленно подошёл к Олегу. Замер в паре шагов от него и постоял, раздумывая. Олег не оборачивался и ничего не говорил — видимо, был готов к любой реакции и уступал Серёже. На мгновение даже показалось, будто ему страшно — даже его пальцы слегка подрагивали.       Серёжа ещё немного подумал, поколебался, а затем, ничего не говоря, подступил и крепко обнял Олега со спины. Прижался к нему всем телом и уткнулся лицом в плечо. Его трясло, но он обнимал Олега ещё крепче, цеплялся за него, как за скалу, как за последний оплот надежды. После встречи с Олегом его жизнь перевернулась с ног на голову, но, если бы была возможность переиграть её заново, Серёжа никогда бы не отказался от него.       — Я выбрал тебя, — прошептал Серёжа. — Во время твоего боя с Виктором. Я понимаю, кто ты, и не отказываюсь теперь, что бы ни произошло.       — Не отказываешься?.. — недоверчиво переспросил Олег.       — Нет, — уверенно ответил Серёжа. — Я верю тебе, что бы ты ни сделал со мной.       Олег обернулся, посмотрел недоверчиво, даже немного испуганно. Он подался ближе, обхватил лицо Серёжи ладонями и упёрся лбом в его лоб. Посмотрел в глаза долго и внимательно, тяжело вздохнул. Серёжа чувствовал его дрожь — как бы Олег не держался, он очень волновался и не скрывал этого. От его близости стало тепло, Серёжа даже расслабился. Может, Олег и превратил его в нечто новое, но, главное, что рядом с ним было по-прежнему хорошо.       — Ты даже не представляешь, что это для меня значит, — прошептал Олег. — Серёжа, мне так жаль, что всё это случилось с тобой. Быть белой вороной очень тяжело. А тут ещё и я, мы привлекли внимание...       — Ничего, мы справимся, — ответил Серёжа. — Ты же не бросил меня.       — Ни за что не брошу.       — Но я сейчас даю тебе шанс только с одним условием, — сказал Серёжа и отстранился. — Ты расскажешь мне всё. Вообще всё. Про себя, про свой мир, про то, что произошло и кем я стал. Я больше не потерплю недомолвок и вранья.       В глубине души Серёжа совсем немного, но всё же опасался, что Олег его оттолкнёт или ударит, скажет, что главный тут он, а Серёжа не имеет права командовать. Но Олег отошёл на шаг и серьёзно ответил:       — Обещаю. Расскажу всё, с самого начала. Больше никаких тайн. Ты всё ещё человек, белая ворона, не волнуйся об этом. Да, изменения есть, но ничего такого. А сейчас ты вернёшься в кровать, хорошо? Я принесу тебе чай и еду, а потом поговорим. Главное... что ты живой.       Серёжа порывисто прижался к его груди и прикрыл глаза. Он сжался в тут же обнявших его сильных руках и почувствовал то же, что и раньше, когда Олег обнимал его до ссоры. Было очень тепло и спокойно, а сердце сжималось от нежности. Олег поцеловал его в макушку, и они постояли так, просто наслаждаясь друг другом.       Олег всё же настоял, чтобы Серёжа вернулся в кровать и подождал его там.       Стояла глубокая ночь. За окнами изредка мелькали блики фар проезжающих мимо машин. Серёжа подтянул ноги к груди и накрыл их одеялом — было прохладно. Вскоре вернулся Олег с небольшим подносом. Он поставил на столик тарелку с бутербродами и чашку с горячим чаем, а сам сел рядом. Поначалу Серёжа подумал, что ему и кусок в горло не полезет, но хватило всего двух укусов, чтобы понять, как это вкусно. Сочные ломтики свежего помидора и ароматная ветчина казались самой вкусной в мире едой.       Доев, Серёжа вытер губы салфеткой и схватился за чашку. Он глянул на задумчивого Олега и подумал, что что-то нужно сказать. В голову ничего умного не шло, и он прошептал:       — Я видел сон... Точнее, не сон. Кажется, это были твои воспоминания. Там была старая-старая деревня, ты в странной одежде, много убитых и странный молодой парень с чёрными волосами.       — И много увидел? — Олег устало улыбнулся и глянул на него.       — Не очень. Вы говорили, ругались даже, потом он исчез, а на землю упало перо.       — Перо... чёрное перо?       — Да. Это было в реальности?       — Было.       Олег вздохнул и запрокинул голову. Рассматривая светлый потолок, он молчал и почти что не дышал. Серёжа даже отставил чашку и тронул его за плечо. Реакция была приятной: Олег улыбнулся, повернул голову и поцеловал его руку. В его потрясающих серых глазах отражалось неподдельное тепло.       — Олег... — Серёжа опустил взгляд. — Ты же видел, что сделал со мной Виктор?       — Не надо, Серёж. — Олег наморщил нос. — Не переживай это снова. Он сполна ответил за случившееся.       — Тебя это не отталкивает?       — Он заставил тебя поехать с ним, ты не сделал ничего плохого.       — Но насилие было. — Серёжа выдохнул и сжал дрожащие пальцы в кулак. — Орально, быстро, он просто попробовал, но...       — Серёжа! — перебил Олег, повысив голос, и поднял руку, прося его остановиться. — Не надо сейчас об этом. Зачем ты вспоминаешь?       — Затем, что я не хочу, чтобы ты потом вспомнил об этом и бросил меня.       Олег удивлённо глянул на него. Подняв руку, он тронул Серёжу за щёку, погладил и подсел ближе, чтобы их разделяла всего пара сантиметров.       — Я не оставлю тебя из-за этого, — сказал он. — Единственное, чего я хочу, это воскресить Виктора и убить его снова. Медленнее. Болезненнее. Но это не влияет на моё отношение к тебе. Это было, и я надеюсь, что ты сумеешь это пережить.       Серёжа благодарно кивнул. Именно из-за той давней истории он и боялся близости. В его искажённых воспоминаниях инициатором отношений с Виктором был он, но каким бы спасительным ни был мысленный флёр, Серёжа чувствовал, что случившееся — это что-то мерзкое и отвратительное. Он боялся пережить подобное снова, не понимал почему, но боялся. Теперь же всё встало на свои места.       — То, что случилось с тобой, это ужасно, — сказал Олег. — Но твоей вины в этом нет. А вот я делал ужасные вещи. Делал такое, что может напугать тебя.       — Будь честен, — предложил Серёжа. — Я пойму. Ты же всё ещё мой Олег.       Олег улыбнулся. Его глаза были грустными, а взгляд уставшим, словно события всех прожитых лет обрушились на него разом. Он размышлял, с чего начать, и Серёжа решил помочь. Пододвинувшись, он лёг спиной на его грудь, закинул его руки на себя и приготовился слушать. Тихий смешок защекотал ухо.       — Устроился? — спросил Олег, обняв его.       — Да! Можешь начинать.       — Ну хорошо... Это случилось много лет назад. Как ни странно, в Петербурге.