***
Обычно, когда спустя стольких дней несущих только проливные дожди, а также сплошные тяжëлые, угрюмые тучи, выглядывает долгожданное солнце, день обещает быть отличным. Оно и правда, ведь уже в пол седьмого утра жители Ганалупы могли наблюдать движение, идущее с недавних пор по оживлëнным улицам. Солнечные лучи напористо пробивались сквозь толстую ткань тëмных штор. И только лишь один тонкий яркий лучик смог пробраться и мягко коснуться лица, ещё пока сладко спящей, девушки. События прошлого вечера и плюс поднявшаяся ночью температура, знатно повлияли на ослабленный организм Лены. Доиграв в лото, пара так и осталась сидеть на полу. Они сидели молча, ибо всë их внимание было приковано к постоянно меняющейся картинки телевизора. Как-то странно, что Лена не испытывала привычных ей эмоций при просмотре этого хорошо изученного фильма. Скорее всего была погружена в свои мысли с глубиной, на которую уже стремительно уходил Титаник. Девушка старательно укладывала всю информацию и впечатления преобретëнных всего за один вечер, напрочь забывая о происходящем вокруг. При размышлениях, уголки еë губ не раз тронула улыбка. Но она тут же еë подавляла, краем глаза следя за рядом сидящим Максимовым, которому, если судить по его выражению лица, было сейчас вовсе не до неë. А может быть и он также как она, задумался и размышлял о том, и ни о чëм. А Пëс... А Пëс, кажется, был самой счастливой немецкой овчаркой в целом собачьем мире. Сколько раз он видел своего хозяина разным. И злым, и добрым, весëлым и грустным, при смерти и в опасности, в плену. Когда он жертвовал своей жизнью ради незнакомой дамы или дамы его сердца. Да и в принципе не только ради незнакомых ему людей, а конечно же ещё ради знакомых, близких. Сколько раз он спасал своего лучшего дружка Леонидова, за которого так переживает его жена – Лена. А Гнездилова... Сколько на его счету вернувшихся к своим хозяйкам украденных сумочек. И вообще, спасëнных им жизней. Сколько разных эмоций, но таким Пëс его ещё не видел. Его лицо, в данный момент, выражало абсолютную умиротворëнность. Будто идиллия окутала его с головы до ног. За один вечер он наконец почувствовал себя действительно живым, от части счастливым, человеком. Всë-таки он провëл весь вечер наедине с Леной. И самое интересное, что им никто не помешал. В каких-то моментах ему казалось, что они не в разводе, что у них нет этой огромной ямы длиной в десятилетие, разрушенных мечт счастливой семьи и неоправданных ожиданий. Может, Макс больше не сможет влюбиться в какую-то девушку. Пускай она свидетель, следователь, прохожая и вообще не связана с его работой. Да хоть кто. Но его сердце, кажется, на веки принадлежит Лене. А таки ему нравится, когда она его ревнует к очередной барышне, которая крутиться вокруг него, пытаясь завоевать внимание. Эти ревнивые взгляды в его сторону конкретно раздражают Алексея Отелловича. Мол, я муж, меня надо ревновать. Но только вот к кому, если он строит из себя идеального, понимающего мужа?Извините, не так. Если с него, Лена построила себе идеального мужа, который будет во всëм ей потакать. А если, не дай Бог, ей попытаться возразить, то всë, спишь на диване или вовсе выгонят из дому. Вдруг, как гром с небес, что-то тяжëлое свалилось ему на плечо. Подняв брови, Макс аккуратно повернул голову в сторону, дабы понять, в чём дело. Но всë оказалось намного проще: задремав, Лена удобно устроила свою голову у него на плече. Лëгкая, мимолëтная улыбка тронула его губы. Умело, но бережно, в момент, Максимов поднял еë на руки, аккуратно придерживая спину, не позволяя упасть. Положив лëгкое женское тело на мягкое ложе, он укрыл еë пушистым одеялом. Присев рядом, Максимов посмотрел на сладко спящее создание. Рукой он заправил прядку волос за ухо, которая упала ей на лицо. Приложив ладонь тыльной стороной на еë лоб, Макс убедился, что температуры нет и можно спать спокойно. Но всë же решил иногда вставать ночью и проверять, чтобы не допустить заболеть Лене намного серьëзней, ведь не знаешь, что может произойти. И он оказался прав. Ночью поднялась температура, что дело чуть не дошло до скорой. Бессонная ночь и нервы – полный стрессовый комплект. Только под утро, наконец удалось победить температуру и уснуть. Правда уснула только Лена, Макс не смог. Он сидел рядом с ней и шëпотом проговаривал строки одного из стихотворений.Я думал, что любовь погасла навсегда, Что в сердце злых страстей умолкнул глас мятежный, Что дружбы наконец отрадная звезда Страдальца довела до пристани надежной. Я мнил покоиться близ верных берегов, Уж издали смотреть, указывать рукою На парус бедственный пловцов, Носимых яростной грозою.
Тихонько простонав, Лена открыла глаза. В голову пришли все детали сегодняшней ночи и прошлого вечера. Она поморщилась, хватаясь за голову. Найдя в себе силы встать, она подошла к окну, распахивая шторы в разные стороны, попадая под жгучие лучи солнца, пробивающихся через стекло окна. Ступая ногами по полу, кожу обдала прохлада, приятно холодя. Обхватив себя руками, Жарова поплелась на кухню. Осмотревшись по сторонам, она остановилась у одной полки стенда, стоящего в коридоре. В её поле зрения попалась чëрная коробка, которую она раньше не видела. Но на ней она долго не задержалась, решая найти хозяина квартиры. Добравшись до места назначения, Лена поняла, что Макса дома нет. В голову пришла только одна мысль, что он вышел на прогулку с четырëхлапым питомцем, так как его также не было в квартире. Обреченно вздохнув, она вернулась к коробке, на которой остановилась пару минут назад. Лена понимала, что она не имеет права копаться в его вещах, но интерес узнать что там оказался сильнее. Потянув еë на себя, Жарова увидела папку. Вытащив еë, Лена пошла обратно в спальню, присаживаясь на край кровати. Несмело открыв белую папку, перед ней предстала фотография Николая. На секунду Лена перестаëт дышать, жадно хватая воздух. Дрожащей рукой она откладывает еë в сторону, сопровождая долгим взглядом, не решаясь смотреть дальше содержимое. За фотографией последовали диски. На одном из них был поставлен крестик. Именно он и привлëк внимание девушки. Почему только на нëм был крест? Сердце отбивало бешенный ритм, больно ударяя о рëбра. Не долго думая, она закинула его в свою сумочку, решая посмотреть его потом. Но вот только Лена не заметила, что вместе с диском она положила кое-что ещё. Быстро вернув фотографию отца обратно, девушка вернула коробку на место, восстанавливая сбившиеся дыхание. Вернувшись на кухню, Лена подошла к окну, скрестив руки на груди. Неожиданно для неë самой, она, замерев на месте, наблюдала за парой голубей, сидящих на верхушке столба. Они, будто чувствуя, что за ними наблюдают, поворачивали головы в сторону окна, за которым стояла Лена. Один из них улетел прочь, но после вернулся. Потом снова улетел, только в этот раз он не вернулся. А второй продолжал сидеть на месте, ждать, когда его спутница вернëтся. Но она не возвращалась. Вдруг, донëсся звук открывающейся двери, заставляя девушку вздрогнуть. — Проснулась? Как ты? —спросил Максимов, появляясь в дверном проëме. — Нормально, — сухо ответила она, отводя взгляд на верхушку столба, на которой уже не было ни одного голубя. — О чëм задумалась? — прошептал он, оказавшись рядом с ней. — Ни о чëм. — Будешь завтракать? — Макс убрал прямую прядь волос за ухо, а она неотрывно следила за ним. — Сначала хотела бы сделать разминку. — Лен, у тебя только прошла температура. Какая разминка? — удивлëнно подняв брови вверх, спросил Максимов. — Например, парная йога. Тебе не помешало бы, — хитро улыбнувшись изрекла Лена. Вот что-что, а дразнить она его любила. — Какая йога? — Парная, Максимов, парная...***
— Лен, скажи мне честно. Ты меня убить хочешь? Мне от одного слова «йога» становится страшно, а тут ещё ты добавила «парная». Я точно выживу? — Максимов нервно натирал затылок, следя как его бывшая жена раскручивала свëрнутый коврик для йоги, кладя его на пол. Вообще, когда они были ещё женаты, да и в принципе до совместной жизни, они вели активную спортивную жизнь. Макс тогда ещё занимался боксом и, как известно, мог пойти в профессиональные бои, но его душа ближе распологала профессию следователя. Даже после ухода из мира бокса, он всë равно, иногда, тренировался. Так скажем выплëскивал весь накопившийся негатив и навалившиеся проблемы через сильные удары об грушу. Поэтому, Лена ни раз завставала его за этим делом, особенно по утрам. Как думаете, любой девушке будет приятно наблюдать за тем, как еë мужчина, с обнажëнным торсом, богоподобным телосложением, по утрам, будет бить грушу? А вот Лене и представлять не надо было. Каждое божие утро она могла наблюдать, за полуобнажëнным Максом, который «мутузил» грушу. Останавливаясь в дверном проëме, Лена наблюдала как сокращаются мышцы на его груди, будто полностью зачарованная красотой тела своего мужа. Лена очень любила йогу. Стоит выделить слово «очень». Не знаю как Вы, но Макс это слово явно бы выделил, ибо ему ни раз приходилось, за компанию, заниматься с ней йогой. Сколько было возмущений и с его стороны, и с еë, бедный Макс, который вовсе не любил все эти растяжки и медитацию, но ради Лены, он терпел. Терпел мужественно, так сказать. Так терпел, что потом день он встать не мог, а Лена смеялась с него. Мол, вот, боксëр, а от одного занятия йогой встать не может. Вот с тех времëн Макс, когда слышит слово «йога», нервно оглядывается по сторонам, а тело покрывается жуткими мурашками. Даже сейчас, но термин «парная йога» вызывает куда больше страха чем просто «йога». В отличие от Максимова, Лена уже успела переодеться. Теперь на ней была простая белая майка и спортивные штаны, выгодно подчеркивающие бедра девушки. За несколько секунд, она, на сколько это было возможно, сделала ленивый, естественно низкий, хвост. — Ты не собираешься переодеться? — изучив с ног до головы стоящего мужчину, спросила она. — Что не так? — Макс развëл руки в стороны, при этом поспешно осматривая себя. — Тебе может быть неудобно, — Макс хмыкнул. — Я всегда в этом хожу и ещё ни разу не испытывал ни малейшего дискомфорта. — А может всë-таки... — Давай без этого. Покачав головой, Лена ушла в сторону спальни. В его гардеробе было много однотонных чëрных вещей. Когда-то они даже поругались из-за этого. В последние месяца их совместной жизни, Макс предпочитал исключительно чëрные тона, но тут было понятно почему. Больно наступать на мозоли прошлого, правда? Больно вскрывать еле зажившие раны? Больно понимать, что холодное, металлическое лезвие оставило после себя большую рану на сердце, которая, спустя года, до сих пор не зажила, а боль ещё полностью не утихла? Они уже приучили себя стараться не поднимать темы их развода. Им кажется, что это к добру не приведёт, а только усугубит ситуацию. Снова сделают друг другу больно. Хотя это всë зависит от них самих. Поэтому, более детально тут, думаю, говорить не стоит. Только сейчас Лена поняла, что ругаться то и не стоило вовсе. Чёрный цвет выгодно выделяет его накаченное тело, заставляя бесстыдно наблюдать за ним без задней мысли, а только лишь потом чувствовать болезненный укол совести перед своим мужем. В шкафу, стоящем в спальне, Макс хранил не только Ленины вещи, но и некоторые свои, которые он не носил, кажется, вечность. Копашась в горах одежды, девушка заметила одну вещь: все её вещи были сложены аккуратно, стопками, будто она сама их сложила, но никак не Макс, а вот его вещи находились в полном пугающем хаосе. Вещи, попадавшиеся ей в руки, сменялись одни за другими. Спустя несколько минут войны с «это не то, что нужно» и «ему не подойдëт», Лена таки нашла то, что полностью угодило ей и она осталась довольна своим выбором. — Вот, держи, — появившаяся в дверном проëме Лена, протянула ему его синие, потрëпанные временем, спортивные штаны. — Ты где их нашла? — беря в руки, когда-то его любимую, часто носимую, вещь, спросил он, покрутив штаны. — Где надо, — вновь сухо ответила она и отошла к книжным полкам, — переодевайся. Среди классики, да и вообще, среди всех книг, Лена нашла книгу по йоге, по которой раньше занималась. Нотка ностальгии тронула приятным теплом душу. Провела ладонью по обложке, вытирая скопившуюся пыль. Открыв книгу, девушка попала на столь знакомый текст и невинная улыбка появилась на еë лице. Ох, как она помнит, когда Макс ворчал, что она себе что-то сломает или что-нибудь потянет, а он будет ей прислуживать, потому что она не может что-либо сделать. А она лишь фыркала, мол, ничего не случиться. — Ты всë? — немного повысив тон и посмотрев в сторону кухни, спросила она. — Да, — мягко ответил Макс, — Лен... — Что? — она уверенно проходила к камину, рядом с которым положила коврик, не обращая внимания на экс-мужа. — Может не надо? Ну пожалуйста... — Надо, Макс, надо, — Лена тяжко вздохнула, отрывая взгляд от раскрытой книги, а потом усмехнулась, — тебе они идут. — А... это да, спасибо. — Готов? — Нет. — Отлично.***
Он – взрослый, состоявшийся мужчина, она – младше него на два года с сложным характером и любовью к держать всë под контролем, чтобы всë шло как надо и не сбивалось с пути истинного. Нельзя сказать, что у Максимова не сложный характер. Его тяжело понять, предугадать его дальнейшие действия, заставить его делать всë по закону и придерживаться его постоянно – вообще не представляло возможным. Есть люди, которые живут по принципу «живëм один раз» и делают всë, что их душе угодно. От части, Макс тоже относится к этому типу людей, но не полностью. Его, жизнь видного холостяка, полностью устраивает. Она – замужняя женщина, которая старается отвечать на всю заботу и любовь своего мужа к ней. Да, она была два раза замужем, и что? Сейчас, кажется, это вполне нормально. Раньше никто не мог подумать о разводе. Поженились – живите долго и счастливо. А сейчас... да хоть три брака и три развода – нормально. Еë жизнь с Лëшей не такая как с Максом. Она тихая, размеренная, ровная, спокойная. Он старается для неë, устраивает различные романтические ужины, кофе в постель по утрам... Но это не то. Мозг и женское сердце желают этого, но душа хочет обратное. Хочет просыпаться по утрам в одной постели с настоящим мужчиной, способным её защитить, выходить на прогулки с питомцем по утрам, ругаться из-за какой-либо мелочи, наслаждаться компанией друг друга и, наконец, читать литературные произведения вместе. И вот сейчас, еë душа полностью удовлетворена. Ведь заниматься йогой с мужчиной – это вот действительно то, что нужно. С Лëшей она такого не делала. Наверное, не доверяла. А вот Максу, почему-то, полностью доверилась. После лëгкой разминки, Лена села на коврик, восстанавливая немного сбившиеся от разминки дыхание, листая открытую книгу, что-то ища. Немного задрав штанины вверх и, опëршись на руку, ранее поставленную на коврик, Макс спустился на пол, присаживаясь рядом с Жаровой. После разминки, дак ещё и с Леной, прилив новых сил взбодрил Максимова. Сейчас бы ему пробежать кругов двадцать-тридцать, пока есть желание. Желание то есть, но вот только возможности нет. — Давай начнëм с самого элементарного, — заявила Лена, показывая Максу фотографию упражнения. — На это я согласен, пока что, — буркнул он, садясь ровно. Они сели друг напротив друга, соприкосаясь стопами и начиная делать упражнение "Велосипед". Лена немного откинулась назад, опираясь на локти. — Долго ещё? — прохрипел Максимов, сосредотачиваясь на движениях. — Мы только начали, Максимов, — возразила в ответ девушка, стараясь не сбивать дыхание. Спустя минуты две, которые сопровождались возмущëнными комментариями Макса, пара закончила делать так называемый " Велосипед ". — На этом всë? — с надеждой в голосе спросил Макс. — Нет, это только начало. Мы будем переходить от лëгкого к сложному. — А можно заменить слово «сложно»? — Хорошо. От простого к не простому, — девушка улыбнулась, следя как Макс нахмурился. — Легче не стало, — Максимов разочарованно отвëл взгляд куда-то в пол. — Вот смотри, — Лена протянула ему книгу, следя за его реакцией. Он тяжело вздохнул, протирев глаза. — Лен, не надо, ну Лен, — он покачал головой. — Давай. Садись в позу лотоса. — О господи... Чего только не придумают. Почему поза лотоса? Почему не поза розы или, к примеру, алоэ? — Максимов, — Лена смешно улыбнулась, а Макс, будто его оскорбили, фыркнул. С горем пополам, Макс еле-еле сел в нужную позу, спиной к Лене, которая старалась не засмеяться, ибо то, как Макс садился в позу лотоса, нужно было просто видеть. Бурчал себе что-то под нос недовольным голосом, кряхтел, даже возмущался. Справившись со смехом, который вот-вот бы вырвался наружу, Лена, в отличие от Максимова, легко села, прижавшись спиной к спине мужчине. — Давай руки, — скомандовала Жарова, протягивая свои руки вверх. — Давай руки, — передразнил Максимов, недовольно покачав головой, — даю руки, товарищ командир бывшая жена. Вообще, задача состояла в том, что нужно было сесть в позу лотоса, прижавшись спина к спине, вытянуть руки вверх и взяться ими в самой верхней точке. Лена переплела их пальцы, а Макс крепче сжал их. Только сейчас она почувствовала какой-то пинок уверенности и... смущения? Как только он близко, даже слишком близко, дыхание сбивается, а сердце начинает отбивать бешенный ритм. А от каждого прикосновения... Его кожа была грубой, сухой, но в то же время нежной. Не то что у Лëши. У Леонидова она слишком ухожена. Лена горько усмехнулась. — Дыши ровнее, — она немного повернула голову в его сторону, а потом прислонилась своим затылком к его, — дыхание должно быть равномерным. — Достаточно? — хрипло спросил Максимов. В ответ он почувствовал лëгкий кивок. Он прикрыл глаза, наслаждаясь таким редким моментом, когда Лена так близко, а вокруг тишина. Макс даже сразу и не услышал, что сказала Лена. — Хватит. Давай сделаем прогиб в стоячем положении, — она убрала свои руки от мужских рук и попыталась быстро встать. Максимов не спрашивал, как они это будут делать, получиться у них или нет. Хоть он и не любил йогу и всё, что с ней связано, он наконец понял, что это его единственный шанс быть так близко к Лене. Не бояться прикасаться к ней и не думать о том, что кто-то может их увидеть. Ради этого, он будет делать всë и ловить кайф до последнего. Всë-таки зря ворчал и возмущался. Они встали спиной друг к другу. Под командованием Лены, ноги поставили вместе, прижимая пятки к пяткам партнёра. Макс нашëл своими руками её руки, и заключил их вместе. — Доверяешь мне? — прошептал он, немного повернув голову, чувствуя, как Лена сжимает его руки. — Тут иначе нельзя. Упадëшь ты, упаду и я, — ответила она, а после, тихо добавила, — и это касается не только йоги... — Я постараюсь не падать, чтобы ты не пострадала, — хриплый шепоток донëсся с его стороны, и Лена криво улыбнулась. — Готов? — одновременно с Максом, она стала подавать корпус вперëд. Они крепко удерживали друг друга руками, не позволяя рухнуть своему партнëру на пол. В её голове крутился только один вопрос. Почему, чёрт возьми, она слëгкостью доверяет ему? Они бывшие супруги уже десять лет, а как только он оказывается рядом, что-то внутри у неё начинает будто расцветать. Странное ощущение, которое заставляет задуматься, но она старательно убегает от всего, что касается их отношений. — Тебе не тяжело? — родной голос вывел Лену из раздумий, возвращая в реальный мир. — Нет. Думаю хватит, — она сделала шаг вперëд, отпуская руки партнëра. — Что следующее? — поставив руки на пояс, и, поджав губы, с серьëзным лицом, Максимов наклонился над книгой. — Давай лодочку? — положив руку на его плечо, Лена улыбнулась. Увидев саму позу, Макс выпрямился и нервно почесал затылок. — Как скажешь... — прошептал он, ставя руку обратно. Они снова сели друг напротив друга, лицом к лицу. Сложили ноги вместе и подняли их вверх, стараясь создать угол в шестьдесят-семьдесят градусов, прижав свои стопы к стопам партнёра. Последним штрихом являлось взяться за руки параллельно полу. Но тут-то была сама и загвоздка. У них не получалось схватиться за руки. — Чёрт, — опустив ноги, и, немного откинувшись назад, тихо простонал Максимов. — Попробуем ещё раз? — В четвëртый раз? — он улыбнулся. — Ну да. Неужели мы сдадимся? — она леконько, еле заметно улыбнулась в ответ. — Ни-за-что, — подавшись вперёд, протянул Максимов. Ну вот, с четвёртой попытки, они смогли взяться за руки. — Получилось, — радостно смеясь, и похлопав в ладоши, как ребёнок, произнесла Жарова Подобравшись к книге, Лена посмотрела на Макса, всë также сидящего и опирающегося на собственные руки, немного прищурив глаза и хитро улыбнувшись. — Мне это не нравится, — недоверчиво сказал он, смотря на неё, немного повернув голову в сторону камина. — Ма-а-акс... — протянула она, как кошка подбираясь к нему, — ну посмотри... — Поза посоха и дерева... Япона мать, — он изумлëнно посмотрел на неё, — ты настолько доверяешь мне? — Тебе повторить? Упадëшь ты, упаду и я, — прошептала она, устраивая свой подбородок на его плечо. — Ладно, — Макс слегка приобнял её за плечи, но быстро отстранился, — так понимаю я снизу? — Конечно, — легонько толкнув его в плечо, улыбнулась Жарова. Улыбнувшись в ответ, Макс сел на пол, вытягивая свои ноги вперёд. Лена присела на его колени спиной к нему и схватила руками ноги партнёра за щиколотки. — Готова? — аккуратно взяв её за ноги, спросил он. — Да, давай, — крепче сжав его щиколотки, дабы не упасть, ответила она. Макс резко попытался оторвать её ноги от пола, но получилось совершенно не то. Пошатнувшись, Лена упала обратно, всë ещё держа его. Наклонившись вперёд, девушка рассмеялась. — Я почему то так и думала, что с первого раза у нас ничего не получится. — Ты ни чем не ударилась? — обеспокоенно спросил Максимов. — Нет. Давай ещё раз попробуем. Конечно же они попробовали ещё раз. И ещё раз...Лена не могла удержать свой смех, ведь ноги – это её слабое место. Как только их кто-то касается, она резко отдëргивает их ближе к себе. — Сейчас должно получиться, — сказал Максимов, без команды Лены, поднял её ноги вверх. Она, когда смеялась, этого не ожидала, но у них всë вышло. Правда, только на секунды три. Отпустив ноги своих партнёров, они вместе откинулись назад, звонко смеясь. Перестав смеяться, Лена посмотрела на лежащего Максимова и, повернувшись на бок, положила свою голову ему на плечо. Конечно такого не ожидая, Макс машинально притянул её к себе за талию, легонько коснувшись губами немного влажного лба девушки. — Впервые за столько лет, мне понравилась йога, — поглаживая волосы Лены, констатировал он. — Теперь будешь сам заниматься? — прикрыв глаза от приятных касаний, усмехнулась она. — Не дождëшься, — грозно ответил Максимов, — может теперь позавтракаем? — Давай, — поднявшись первым, Макс подал руку Лене, чтобы она встала. — Что будешь?***
А вот утро в квартире Леонидова-Жаровой намного отличалось от энергичного, полного заряда сил утра в холостяцкой берлоге Максимова. Как же проходит самое обычное, повседневное утро Леонидова? Ранним утром, он мог застать свою жену за готовкой завтрака, во время которой она что-то себе бурчала, вернее напевала, под нос. Лену нельзя назвать прям заядлым меломаном, слушающим всё и всех, так, любителем послушать музыку. В её, так называемом, плейлисте было огромное количество всяких разных зарубежных треков. Да, Лена была, и есть, фанаткой зарубежных исполнителей. Благодаря им, Лена, в студенческие годы, довела свои знания иностранных языков чуть ли не до совершенства, и вообще, ставила себе какие-то цели на жизнь, а они являлись самым главным мотиватором. Но при всём этом, Жарова напрочь отказывалась слушать современных исполнителей. Мол, это вовсе не её и не соответствует уже давно сформировавшемуся её музыкальному вкусу, а он, как правило, у каждого свой. И навязывать его кому-то, ей кажется, делом не благородным и соответственно, не правильным. Когда Лëша подходил к ней, она сразу замолкала. Он целовал её в щечку, приобнимая за талию, произнося “Доброе утро„. Но вот только, сейчас, выйдя из спальни, Леонидов не увидел жену, которая напевала себе под нос текст одной из песен за готовкой. Руки невольно сжались в кулаки, а после, приняли обычное положение. Вспомнив всë произошедшее за вчерашний день, Лëша знатно нахмурился. С Леной он так и не разговаривал больше. После последнего звонка и выброшенного в урну букета, он включил телевизор, полностью расслабившись. Рука полезла в карман брюк и, нащупав что-то холодное, вернее телефон, вытащил его. Конечно хотелось написать Лене какие-то слова поддержки, извинений или что-то романтическое, но решив, что сейчас лучше этого не делать, ибо Бог знает, что из этого вышло бы. Лëша открыл галерею и забыл как дышать. На его глаза попалась фотография, сделанная в последней раз, точнее в начале декабря. Он стоял ровно, улыбался, полностью расслабившись. Макс отвернулся задом к фотографу и, потянув ошейник Пса вверх, что-то вещал ему, ну или же осматривал его. А Лена... Лена смотрела не на своего законного мужа, а на Макса. Смотрела каким-то взглядом невинности, лëгкости, и улыбалась. Мягко, нежно, будто кроме него с его Псом больше никого нет. А ведь Лëша обещал удалить эту фотографию. А что теперь? Хорошо получилось или нет? Обида... А на что обижаться, Лëша? На то, что твоя жена просто посмотрела на другого мужчину. Да если бы это был просто другой мужчина. Чëрт, да это был Максимов! Бывший супруг Лены и его друг. Тут скорее даже и не обида, а снова ревность. Не желая ничего не слышать и не видеть, он откинул телефон в сторону, схватившись за голову, тихо простонав. Глубоко выдохнув, и, одним движением выключив телевизор, Лëша ушëл в спальню. За окном снова дождь. Подойдя к нему, он опëрся на свои руки, опустив голову вниз. Не за горами июнь, а холод и дождь, льющий как из ведра, совсем не радовали и не грели. Он ведёт себя как ребёнок. Как испуганный шестилетний мальчишка! Но только этому мальчишке уже далеко не шесть лет... Он состоявшийся мужчина, опер, работает в убойном отделе. Видел трупы, видел множество мерзавцев, убийц, одним словом – преступников. А сколько его руки держали таких? Много... Казалось, этот человек уже ничего не боится. Но, увидеть в роли жертвы, или ещё хуже: в роли преступника своего близкого человека, вот он – действительно настоящий страх. Что ещё может быть хуже? Ответ есть: предательство любимого человека. Сколько же его подсознание рисовало и отыгрывало измену Лены. И с кем? Естественно с Максом. Да, Макс лучше его в каких-то критериях. Но Лëша образованный, воспитанный, спокойный и любящий человек. Леонидов всегда считал, что Макс не умеет любить, хотя он заблуждается, очень заблуждается. Разве человек может любить свою бывшую вторую половинку даже после стольких нерешённых проблем и кучей недосказанности? Может. Макс может. Схватившись за голову, Леонидов взъерошил и без того, полный ураган на его голове. Сейчас надо взять себя в руки и пойти на работу, а там уже и вечер не за горами. Вот тогда он с Леной и поговорит. Главное – без ревности. Ну, он хотя бы попытается.***
Давай направим эти силы в бой Покажи мне пьяный dance под прокуренной лунной Детка, детка, думай наперед Я устойчивый, так было, но ты сносишь меня с ног Детка, детка, ты моя печаль Где романтика района, там и твой любимый Майка, детка, детка, кеды, каблуки Мне не важен сам бит, я люблю, и ты люби