Partners in crime

Неделя. Ровно столько прошло с того дня. Чуя каждый вечер приходил на ресепшн и продлевал время своего пребывания в хостеле на одну ночь. На четвертый его приход портье – мужчина, что по совместительству был и хозяином этого места – спросил, как долго парень собирается здесь пробыть. Чуя неопределенно пожал плечами и ушел в свой номер. Совсем недавно он закупился красками, холстами, кисточками и многими другими вещами, ведь свои оставил в доме, а возвращаться совсем не хотелось. Как давно он не рисовал чего-то своего. Чуя совсем соскучился по свободе в творчестве, так как всё время до этого он занимался копированием чужих произведений. И он провел за холстом несколько часов, сначала намечая эскиз, а потом добавляя цвета. Получилось что-то совсем унылое, также было и на душе. Отвратительно и мерзко, неприятно и больно. Накахара наконец перестал стараться, он сдался. После того, как закончил рисовать, то отбросил холст на пол, а сам упал на кровать, пытаясь заснуть. Это был его первый трезвый день, и то только потому, что придурок-продавец из алкомаркета подметил его «нездоровый» вид и отказался продавать, а других магазинов с алкоголем поблизости не было. Чуя мысленно проклял этого продавца, а словесно послал в пешее эротическое. На самом деле с этим продавцом они перебрасывались парой фраз, когда Накахара приходил купить дешевый ром. Тот всё пытался спросить, как дела, из-за чего Чуя приходит каждый день и тд. Накахара частенько отвечал на отвали, пытался как-то объяснить, что ему не нравятся эти разговоры, но продавец не слушал. И он же полез к Чуе с советами в тот день, когда отказался продавать алкоголь, мол, дружище, я понимаю, есть сложные времена, но это не повод становиться алкашней. Чуя просто ахуел от таких слов, послал «советчика» и злой вернулся в хостел. Чуть раньше, несколько дней назад он брал в руки телефон, пытался набрать сообщение Дазаю, сказать хоть что-то, но ром действовал как надо, потому Чуя даже не мог понять, где в его телефоне нужный номер. Один раз он его нашел, но слова не приходили на ум. Сложно было что-то говорить, после их ссоры, когда оба сказали всё, что не следовало. И всё же Накахара убеждал себя в том, что имеет право злиться, ведь Дазай скрыл от него такое, так ещё и не смог нормально извиниться. И всё же жизнь продолжала скатываться по наклонной, от места проживания это не меняется. Чуя старался собраться, найти способ заработка, но бутылка алкоголя всегда выглядела привлекательней. Он обещал себе пьяный, что когда протрезвеет, то сразу же возьмется за работу и найдет денег. Вот только трезвел он наутро, с головной болью, так что о работе и речи не было. Чуя понимал, что его деньги не бесконечны, только поделать ничего не мог. Картины получались ужасными, больше способов не виделось. Единственное, что он мог, так это ограбить магазин или что-то вроде этого. Хотя он не был готов к такому. В голове всё ещё было множество мыслей, Накахара постоянно вспоминал тот вечер, свои слова, всё никак не мог отпустить это. Его мучили кошмары, а потом необъяснимая тревога. Он старался игнорировать это, но становилось невозможно. Чуя уставал от этого, всё становилось хуже с каждым днем, но он продолжал бездействовать. Декабрь казался бесконечным серым пятном, всё вокруг потеряло краски. Чуя оглядывался по сторонам, но видел везде лишь оттенки серого, будто на мир наложили чб фильтр. Всё перестало со временем иметь важность. Накахара ощущал пустоту внутри себя, непонятную, взявшуюся из ниоткуда. Просто чего-то не хватало, но сам он не понимал, чего именно. Через две недели Чуя наконец нашел силы рисовать картины, все они всё также выходили унылыми, но сам парень уже не видел в этом ничего плохого. Заказчики были, деньги тоже, значит проблем нет. Чуя привык к этому, он также нашел место, где покупать алкоголь и при этом не говорить с идиотами продавцами. В новом маркете был молчаливый паренек, который спрашивал только картой или наличкой будет платить Чуя, и хочет ли он приобрести бонусную карту. В один из своих приходов Накахара от скуки согласился, и действительно оформил её, и стал копить бонусы. Вот только что пьяным, что трезвым, Чуя перестал ощущать себя живым. Всё оставалось серым. Но он ещё не был настолько в отчаянии, чтобы пробовать наркотики. Накахара начал гулять на улице, очень редко, но всё же. Даже несколько сотрудников хостела порадовались за него, когда увидели, что он идет на улицу и возвращается без пакета с гремящими бутылками. Чуя гулял немного, ходил туда-сюда по улочкам, дышал морозным воздухом и возвращался обратно к себе. И на этом прогулки заканчивались, весьма редко он доходил до площади или до берега. Зимний месяц проходил уныло, то ли медленно, то ли быстро. Чуя не успел опомниться, как увидел на стойке ресепшена рождественские украшения. В тот момент он очень удивился и поспешил открыть телефон, чтобы узнать, какое число. 22 декабря. Чуя даже удивился и с минуту просто пялился в телефон, чтобы удостовериться, что он не ошибся. Казалось, что прошло не так много времени с того момента. Однако календарь утверждал, что прошло уже чуть больше трех недель. Накахара в тот день не мог заснуть. Было тяжело на душе, от осознания, что за всё это время они даже не пересеклись, хотя куда там, Чуя был уверен, что Дазай тоже редко выходит из комнаты, и только чтобы сходить и пополнить запасы спиртного. Однако Чуя всё ещё пытался написать сообщение. Хотя бы одно, хотя бы какое-то. Но постоянно одергивал себя от этого, либо не находил нужных слов. Самое забавное это то, что они даже ни разу не были в сети одновременно, будто сговорились, когда чье время. И всё же Накахара не держал обиду. Теперь не держал. Он уже перестал злиться и в принципе мог остыть всего за один вечер, если бы они не поссорились тогда. Возможно, им стоило обоим умерить гнев, и Чуе в особенности. Он всё никак не мог простить себя за всё то, что наговорил. Это было уже так давно, но он всё никак не мог отпустить всё это дерьмо. Но как бы тяжело не было, Чуя не мог отрицать, что скучал. В один момент он резко осознал, как ему не хватает простых прогулок по выходным, глупых шуток за завтраком, совместного просмотра фильмов или просто разговоров. Чуя понял, как приятно было находится в том домике. Просто лежать в гостиной на диване, читая книгу, пока Дазай что-то увлеченно рассказывает или рисует, что-то мурлыкая себе под нос, или же хмурится, сидя за ноутбуком, что-то читая или печатая. Или вместе приходить уставшими и бороться за место всё на том же диване, а потом упрямо ложится рядом вдвоем, споря о том, кто должен встать. Не хватало просто улыбающегося вида Дазая, таким Чуя видел его уже очень давно. Они действительно давно искренне не улыбались. Выходили лишь усмешки и ломанные ухмылки, но всё это даже близко не стояло с тем, какими радостными они раньше выглядели рядом друг с другом. Чуя вздыхал, вспоминая совместные моменты. Ему так не хватало всего этого, но вместо смс-ки он просто хлещет алкоголь прям с горла, не пользуясь бокалом. Чуя ужасно устал от всего этого. Когда-нибудь оно ведь должно закончиться, да?

***

Кровь. Слишком много её вида за последнее время. Дазай отбрасывал лезвие, чтобы потом поднять его и взять обратно, нанося очередной порез. Боль помогала лучше алкоголя, он понял это ещё в тот вечер, когда остался один. Ни одно спиртное так не помогало, как это. Он перестал убеждать себя в том, что это неправильно, что так нельзя, ведь он сдался, окончательно. Пару раз Дазай пытался нанести порез наискосок и со всем покончить, но что-то его останавливало, не давало сделать это. В такие момент он подходил к зеркалу, посмотреть, во что превратился. Под глазами залегли темные круги, сам он за прошедший период сильно исхудал, ведь ел максимум раз в несколько дней, а потом снова забывал о еде. В голове было пусто. Ни одной нормальной мысли, за которую можно было уцепиться. Дазай уже смирился с этим, смирился с чувством никчемности, одиночества, вины. Он пытался извиниться перед Чуей, хотя бы в мессенджере, но каждый раз он почему-то останавливался. Это было Рождество. Дазай выглянул из окна, посмотреть на счастливых соседей, что вместе со своими детьми бегали на улице, строили снеговиков и всячески веселились, кидаясь снежками. Дазай грустно усмехнулся этому, когда-то он хотел так сыграть с кем-то, вот только по состоянию здоровья Рюноске не мог выходить на улицу в такое холодное время, а Гин без брата не ходила. Дазай когда-то надеялся, что может быть он сможет уговорить Чую так выйти вместе с ним, и просто поиграть. Вот только не предвидел их ссоры. Дома были украшены, довольно красиво. Везде гирлянды, мишура, игрушки. Кто-то только-только купил елку и привозил её домой, под радостные крики детей, кто-то гулял с семьей на улице, кто-то готовил праздничную еду, а Дазай понял, чего хочет. Он просто утонет. Такое решение появилось в голове достаточно давно, он собирался покончить со всем ещё пару недель назад, просто не хватало сил. На ватных ногах он добрался до прихожей. На дороге лежал снег, совсем недавно выпавший, однако температура была около плюс десяти. Дазай накинул легкую куртку и пошел в сторону пирса, не закрыв дверь на ключ. А был ли в этом смысл? Конечно, нет. Он ведь не собирался возвращаться. У берега было приятно, воздух казался чище, а бонусом шла тишина. Никаких разговоров людей, никаких праздничных украшений, казалось, что если бы не снег, то это место не менялось бы круглый год. И Дазай именно это и любил. Он медленно подошел к пирсу, проходя по деревянному полу к самому концу. Он усмехнулся. От смерти его отделял всего лишь шаг. Парень выбрал место подальше от дома, берег не маленький, так что Дазай решил отойти подальше от соседей, потому что случайно найти труп в праздник было бы таким себе сюрпризом. Где-то вдали мерцали огоньки оживленного города, вот только казалось, что Дазай никогда не принадлежал им, не был частью всех этих красок. Внутри оставалась пустота, незаполненная ничем, оставалось лишь глушить её алкоголем или порезами, чем он и занимался уже практически месяц. В аптеке за бинтами он появлялся чаще, чем в алкомаркете, хотя это было и потому, что он закупался сразу ящиками. Холодный воздух казался свежим, волны в тот день были выше обычного, сильнее, наверное, они были почти в два метра высотой. По крайней мере, так казалось на первый взгляд. Дазай неотрывно смотрел за тем, как эти самые волны разбиваются о камни у берега, как красиво растворяется морская пена, каким унылым казался этот пейзаж. А в лицо дул сильный ветер, что и был причиной той высоты волн. Ещё шаг. Буквально полметра отделяли от желаемой смерти. Видимо, он просто слишком сильно устал. Дазай вздохнул полной грудью и закрыл глаза, наслаждаясь воздухом в последний, как ему казалось, раз. Совсем скоро его унесет течением, либо он пойдет на дно. Может его никогда не найдут в пучине бескрайнего моря, а может кто-то случайно наткнется на его тело. Дазаю было плевать. Он просто хотел наконец избавиться от всего этого, от накопившихся чувств, от шрамов на руках, от неимоверной усталости, что была с ним уже достаточно долго. Стоя на пирсе, он перестал испытывать тревогу, бесконечный стресс и апатию, было лишь безмятежное спокойствие. Оставалось одно незаконченное дело. Дазай достал телефон, дрожащими от холода руками нашел номер того, кому не осмеливался написать за всё это время. Он и сейчас не понимал, что хочет написать. Стоило извиниться, или попрощаться, а может их дороги совсем разошлись, и стоило оставить всё как есть. Дазай просто исчезнет навсегда из жизни Чуи. И он правда считал это правильным решением, потому снова выключил телефон и бросил его в карман. Оставался лишь шаг.

***

Настоящее. Детективы разочарованно ушли из дома Дазая, что рассказал им о том, что Шибусава скорее всего либо умер, либо просто проживает теперь совсем другую жизнь и вряд ли он причастен к делу. Дазай закрыл за ними дверь и облегченно вздохнул, он устал от всего этого, однако оставалась надежда, что совсем скоро он увидит Чую, осталось только потерпеть ещё немного. Фицджеральд на связь не выходил, оно и понятно. Его программа работала автономно, ему самому нужно было лишь отправить найденную информацию Дазаю. Тем не менее, это должно было занять несколько дней, но вестей не было даже через неделю. Сперва Дазай напрягся, но решил, что Чуя может хорошо скрываться, ведь это они оба делали идеально. Однако по истечении семи дней, Дазай всё же написал Френсису, спрашивая о том, почему всё так долго. Тот игнорировал сообщение, однако всё-таки ответил через какое-то время. Сказал, что им нужно либо поговорить по телефону, либо встретиться. Дазай кинул взгляд на трекер на ноге, и написал о том, что лучше телефонный звонок. Они нашли не отслеживаемые никем новые одноразовые мобильники и созвонились. - То есть как это ты просто беспокоишься? – раздраженно спросил Дазай, забывая о том, что когда-то обращался к Фицджеральду на «вы». - Парень, я и сам не в восторге от ситуации, - говорил собеседник, - но этот Чуя, которого ты ищешь, сейчас не в лучшем положении. За ним следит один достаточно важный человек, что занимает должность в правительстве. Не лучшее время, чтобы связываться с ним. - Но ты знаешь, где он сейчас, - изрек Дазай, всё ещё злясь, - просто скажи мне адрес, Френсис. Адрес. - Прости, но все сигналы блокируются, - ответил Френсис, даже с определенным сожалением в голосе, - мне доложили, что Чуя сейчас пускай и залег на дно, но за ним продолжают следить. И ты наверняка не понаслышке знаешь о том, как умелые мошенники могут спрятаться так, что не найдет даже Интерпол. По крайней мере некоторое время. Этот политик явно не чист и хочет, чтобы Чуя стал одним из его подчиненных. Это мои предположения. Так что тебе лучше не соваться пока в это дело. У меня есть адрес политика, но… ты ведь не собираешься ехать туда, верно? - Я так и не понял, с чего ты взял, что этому хрену нужен Чуя? - Информаторы, парень, информаторы, - спокойно ответил Френсис, - мне сказали, что некий Жид собирает компроматы на преступников, чтобы через шантаж заставлять их работать на него. Чуя привлек его внимание и теперь он нацелен найти его, но тот не идиот, явно специально избегает всех камер и слежек. Так что прости, найти его пока что я не в силах. Пускай они разберутся, а потом уже начнем поиски. - С наводкой о Крысах я тебе скажу тоже самое, пусть они сначала разрушат чью-то компанию, а потом уже поговорим о них, - раздраженно ответил Дазай, хоть и понимал, что Френсис в целом прав, - в любом случае, скинь мне адрес этого Жида, я разберусь с ним лично. - С огнем играешь, но тем не менее я согласен, жди на почту. - До скорого. Дазай сразу же выбросил одноразовый телефон, после чего вернулся к своим делам. Это был обычный понедельник, так что он добирался до работы. В этот день ни Ацуши, ни Ода, ни кто-либо другой не смогли его подвезти, так что агенты, скрепя сердце разрешили ему добираться самому. Дазай на самом деле усмехнулся этому, ведь эти люди действительно думали, что он может использовать этот случай для побега. Идя по улице, Дазай зашел в кофейню, взяв себе нормальный кофе. Его тошнило от того, что был в офисе, так что этот казался напитком богов. И всё же он задумался о том, что Френсис как-то странно отказывается отправлять ему адрес Чуи, была вероятность, что есть что-то ещё, о чем Дазаю говорить отказываются. И всё же Чуя был рядом, совсем близко, оставалось совсем немного… Фицджеральд согласился отправить адрес Жида, а адрес Чуи нет, несмотря на то что, по его словам, большую опасность представляет первый. Дазай мысленно сделал себе пометку на счет этого, но пока ничего не предпринимал, недостаточно фактов. Была возможность, что Жид как-то мешал самому Френсису, потому тот и решил воспользоваться возможностью и избавиться от него с помощью Дазая. По крайней мере, так сам Дазай и поступил бы на его месте. Путь в офис был не таким уж и длинным, с учетом того, что треть пути Дазай проехал на метро, а дальше решил уже на своих двоих. Он давно вот так просто не прогуливался по городу, практически свободно. Постоянно приходилось куда-то бежать или прятаться, а теперь он спокоен. Его проблемы должны совсем скоро решиться, и сейчас ничего не волновало, кроме того, чтобы успеть на работу вовремя, хотя он уже понимал, что опоздает как минимум минут на десять. В офисе в очередной раз стоял переполох, который неизвестно для Дазая, с чем был связан. Анго стоял рядом с кучкой детективов и устало им что-то объяснял, вроде насчет отчетов. Агенты же, что раньше сидели за своими компьютерами, стояли такой же кучкой, только около Оды. Все что-то спрашивали, стоял гул. Один только Ацуши, что кажется тоже опоздал, не понимал куда идти, и что происходит. Он подошел к Дазаю, что казался единственным спокойным человеком в офисе. - Доброе утро, - поприветствовал он, неловко улыбаясь, - не знаете, что произошло? - Доброе, и вообще нет, ни одной догадки, - пожал плечами Дазай, - и всё же… все твои около агента Сакагучи, может тоже подойдешь? Ацуши только кивнул и подбежал к толпе детективов. Среди них выделялся Куникида, чуть ли не на крик перешедший. Анго тоже явно не выдерживал, что-то старался объяснить, но у него не так хорошо получалось, чтобы все вовремя заткнулись и послушали его. Дазай только усмехнулся. Ему всё же надоела вся эта офисная суета, что ни день, то какая-то херня случается. Конечно, насыщенные событиями дни ожидаемы от работы в ФБР, просто от всего шума уже начинала болеть голова. Ещё полчаса всё продолжалось. Дазай в это время занял свой стол, и стал покачиваться на кресле, наблюдая за остальными. Позже он просто стал проверять соцсети, а спустя некоторое время все всё же угомонились. Ода заметил консультанта, бездельничающего, потому и подошел к нему, устало вздыхая. - Что произошло? Выглядишь неважно, - усмехнулся Дазай, рассматривая явно вымотавшегося агента. Тот только нахмурился, фыркнув. - Не издевайся, я слишком устал, чтобы выслушивать что-то ещё и от тебя, - произнес Ода, - сегодня одного из детективов попытались похитить. Дазай нахмурился, поднимая голову выше, смотря агенту прямо в глаза, будто проверяя, врет ли тот. Но по виду Сакуноске нельзя было сказать, что тот говорил неправду. - Вы уже начали расследовать это? – спросил Дазай, - или есть подозрения? - Есть, даже улики, - кивнул Ода, - скорее всего постарались те самые преступные организации, кто-то пустил слух, что ФБР объединилось с детективами, так что они решили действовать. Не знаешь, кто мог бы проболтаться? – он посмотрел консультанту в глаза, явно на что-то намекая. - Не смей обвинять в этом меня, - грозно ответил Дазай, зло щуря глаза, - я знаю о чем ты подумал. Раз я бывший преступник, то и пытаюсь насолить вам. Но мне незачем заниматься такими детскими пакостями, так что даже не лезь ко мне со своими подозрениями. - Я не… проехали, извини. Но ты сегодня на взводе, - заметил Ода, - что-то случилось? - Утро не задалось, - фыркнул Дазай, - пошли уже работать. Ода понимающе кивнул, после чего они вместе пошли в его кабинет, где уже ждал Анго с папками с уликами. Немного бумажной волокиты, Дазай сделал пару предположений, которые они обсудили с ещё парой агентов и несколькими детективами, которые уже всех в этом офисе достали. На самом деле, не все были плохими. В основном Куникида много кричал о безответственности и доставал ежедневно Анго с отчетами. И иногда Рампо, которого и попытались похитить, говорил о том, насколько скучная работа, и о том, что они просто занимаются рутиной, вместо попытки поймать участников Смерти Небожителей. А в целом, остальные не были такими плохими, просто занимались своими делами и не трогали агентов, если это не требовалось. Работа продолжалась. Детективы вернулись в свою часть офиса. Агенты занимались своими делами, только троица из Анго, Оды и Дазая оставалась в одном кабинете, продолжая расследовать попытку похищения. - А если это кто-то из Смерти Небожителей? – предположил Ода, скрещивая руки на груди. Он стоял у двери, когда как Анго сидел на кресле, выдвинутом в центр кабинета. А Дазай сидел на крае рабочего стола, тоже скрестив руки на груди. - Вряд ли, - хмуро ответил он, - я знаком с их методами, обычно они не действуют самостоятельно по таким делам. Обычно нанимаются люди, которых за выполненную или же невыполненную работу потом убивают, чтобы не проболтались. - Жестоко, - заметил Анго. - По мне так достаточно верно, - фыркнул Дазай, - лучше пусть умрут какие-то наемники, чем раскроют организацию. - Как цинично, - усмехнулся Сакагучи, - и всё же… вдруг это наемники, и действительно виновны Небожители? - Опять же, вряд ли, - закатил глаза Дазай, за что получил легкий пинок в ногу от Оды. На это парень недовольно хмыкнул, но продолжил говорить, - Небожители хоть и нанимают наемников, но запугивают их слишком сильно. Те пусть в шаге от смерти будут, но задание выполнят, потому что наказание за провал… что ж, оно более жестоко, чем смерть. - Откуда тебе это известно? - Вы никогда раньше не задавали таких вопросов, так с чего сейчас решили спросить? – ухмыльнулся Дазай, хоть и прекрасно понимал, к чему Анго задал ему этот вопрос. - Никогда прежде не слышал о таком, ни от одного информатора, а теперь появляешься всезнайка ты, - пожал плечами Сакагучи, - просто стало интересно, почему же ты столько знаешь. Может дело в вашей связи с Достоевским? Дазай на это высказывание показательно поморщился от отвращения. - С Фёдором я не общался уже четыре года, так что не от него я всё это узнал, - фыркнул парень. В его словах была доля правды, но и ложь тоже присутствовала. Например, о наказаниях за невыполненное поручение он догадался самостоятельно, когда в действии увидел дрожащего от страха наемника, который должен был схватить самого Дазая. Наемник не смог его поймать, вместо этого получив в ногу пулю, потому стал дрожать от страха, будто перед ним сама смерть. Он бормотал о том, что боится наказания, и тогда Дазай связал навыки пыток Достоевского с этим и пришел к такому выводу. Но вот о том, что с самим Фёдором он виделся четыре года назад он не соврал, это действительно было так. С Достоевским они только слышали друг о друге благодаря слухам и информаторам, а в реальности не виделись. Разговор агентов ушел к другой теории, кто стоял за похищением детектива, вернее за попыткой похищения. Самого Рампо допросили, как выглядели нападавшие, сколько их было, но детектив только отрицательно качал головой, стыдливо признавая, что испугался и не запомнил практически ничего. Было только одно, что удалось узнать – рыжие волосы одного из нападавших. Дазай даже не знал, стоит ли ему подозревать в деле Чую или нет, хотя в Нью-Йорке тысячи людей с рыжими волосами. Расследование приходило в тупик, не было ничего. Ни камер, заснявших это, ни свидетелей, единственное, что помогло детективу сбежать так это Йосано, случайно наткнувшаяся на это, когда шла к дому Рампо, чтобы проводить того до работы. Девушка сказала, что нападавших было трое или четверо, все были в масках. И это тоже не давало никаких плодов. Нападавшие сразу же сбежали, как только услышали выстрел пистолета Йосано, та попыталась выстрелить в одного из них, но те скрылись слишком быстро. Ода только тяжело вздыхал, рассматривая одни и те же папки с бумагами, будто в них с каждым разом прибавлялось информации. Анго сидел за ноутбуком, что-то печатал, а потом читал. Дазай всё также сидел на крае стола, собирая незамысловатый узор на кубике Рубика. Молчание затянулось, в кабинете были слышны лишь звуки клавиш, шелест бумаги и собирающийся кубик, что Дазай сначала собрал, потом разобрал и стал подбрасывать, словно мячик. Ода не выдержал этого, забрав у парня кубик, тот только закатил глаза. Ей богу, Ода будто родитель, отнявший игрушку, с которой забавлялся ребенок. А Анго тихо усмехнулся с ситуации, иногда поглядывая в сторону тех двоих. - Поиски ничего не дадут, - всё же сделал вывод агент Сакагучи, захлопывая ноутбук в конце рабочего дня. Всё это время они провели в кабинете, один раз отойдя чтобы поесть. Дазай отходил чаще, ибо он единственный из тройки курил, и отходил один раз за час. - И что, мы всё бросим и забудем? – решил спросить Ода, - босс мне мозг вынесет раньше, чем я закончу доклад. - Что-нибудь придумаем, - задумчиво протянул Анго, - нам остается только дождаться второго раза, либо попытаться привлечь внимание напавших каким-то способом. К примеру, сделаем засаду, а приманкой станет тот детектив, либо кто-то ещё. Честно сказать поддержу любого кандидата. - А почему мы вообще взялись за это дело? – неожиданно спросил Дазай, в сторону которого оба агента удивленно повернули головы, - попытались похитить детектива, так пусть сами своим агентством разбираются, - спокойно пожал плечами парень, - если уж начистоту, то мы тратим время, которое могло бы пойти на расследование чего-то более полезного для бюро, чем это. - Ты предлагаешь нам выйти к детективам и сказать, что их делом мы больше не занимаемся? – хмыкнул Анго, - боюсь представить их реакцию. После этого разговор о деле закончился, Анго перебросился парой фраз с Одой насчет какого-то бейсбольного матча, проскочило предложение выпить вместе на выходных, а Дазай в это время уже вышел из кабинета и направлялся к столу Ацуши, который в очередной раз должен был подвезти его домой. Накаджима сидел, погрузившись в работу, по его рабочему столу были разбросаны документы и другие бумажки, а сам парень неотрывно пялился в экран своего компьютера, тяжко вздыхая. Дазай подошел тихо, так, что детектив даже не заметил его, от того и подскочил, когда услышал приветствие. - Вы меня напугали, - часто дыша, сказал Ацуши, прижимая руку к сердцу, - извините, я заработался, детектив Куникида дал много заданий. Я сейчас закончу, и мы поедем, подождите пожалуйста десять минут. - Без проблем, - улыбнулся Дазай, отходя чуть в сторону. Он смотрел на то, как собираются домой все в офисе, детективы, агенты. Видел, как в офисе оставались лишь Куникида, что-то агрессивно печатающий на компьютере, и Ацуши, разгребающий всю документацию. Видимо парень у детективов был как Анго у агентов, вечно в бумажках и отчетах. Через пятнадцать минут Накаджима неуверенно поднялся с кресла и подошел к Куникиде, что-то спрашивая или докладывая. Дазай не слушал их разговор, просто иногда поглядывал, отрываясь от экрана телефона. После этого Ацуши подбежал уже к нему и доложил о том, что можно ехать. В машине было приятно, пахло персиками, играла веселая музыка. Ацуши вёл аккуратно, соблюдая все правила. Они с Дазаем иногда говорили о чём-то, не о работе, и не о чем-то связанном с ней, а о своей жизни. Для Ацуши уже давно не было секретом криминальное прошлое Дазая, однако, когда он впервые услышал об этом, то долго не мог поверить. Ему этот человек запомнился приятным детективом, вдохновившим Накаджиму тоже работать по этой профессии, но кто ж знал, что они по разные стороны баррикады. И всё же о Дазае у Ацуши сложилось хорошее впечатление, несмотря на все преступления или острые фразы в сторону детективов и агентов. Вот и сейчас они болтали как старые друзья. - А вы любите суши? – спрашивал Ацуши, не отрывая взгляда от дороги, но тем не менее добро улыбаясь. - Ем изредка, но мне нравится, - ответил Дазай, пожимая плечами, - а ты? - Тоже, - снова улыбнулся парень, - кстати, что вы думаете насчет утреннего инцидента? – это был первый раз, когда они заговорили о работе, впрочем, Дазай не был против поговорить об этом. - Не знаю, слишком мало фактов и улик. Возможно, это обычные воришки попытались отнять деньги, а у Рампо всё смешалось в голове из-за адреналина, а возможно это его личные враги, не связанные с работой. Хотя вероятнее всего одна из вражеских организаций попыталась напасть и взять в заложники не обычного детектива, а очень высоко оцененного вашим агентством, который вдобавок ещё и не хило просвещен во многие дела. Но мои догадки всего лишь одни из многочисленных. У других тоже есть теории, может они более правдоподобные. - Вот как.

***

Прошла неделя после того случая. Ода сидел в своем кабинете один, пялясь на красный конверт, что лежал на его столе. Агент пришел раньше всех в офисе, решив поработать в утренней тишине, однако встретил его этот подарок судьбы. Цвет конверта был ярко-красным, даже алым, напоминая кровь. Текст письма сообщал о необходимой встрече и о том, что если агент попытается рассказать кому-либо, то преступник подорвет детский приют, который часто навещал Ода. Потому агент не знал, что именно ему делать. Разумнее всего было рассказать отделу, и послать саперов в приют, чтобы те обезвредили взрывчатку, однако что-то подсказывало, что так автор письма лишь намекнул на то, что хочет устроить сугубо личную встречу. Ода не был глуп, он прекрасно понимал, что не стоит справляться со всем в одиночку, но любой промах мог привести к смерти детей. В письме также был указан номер, а также пояснение, что это лишь одноразка, по которой можно позвонить лишь раз. Сакуноске уже склонялся к решению рассказать минимальному количеству людей, позвонить и поговорить с преступником, пока остальные попытаются отследить сигнал. И всё же решение принять было чертовски сложно.

***

Прошлое Шаг. Дазай шумно выдохнул и собрался с мыслями, возможно идея с повешением дома была лучше, ведь не нужно было так мерзнуть. Однако он уже здесь, видимо пути назад не было. Отчаяние полностью поглотило рассудок, так что он действительно шагнул вперед, падая в море с высоты пирса, что была не такой уж и маленькой. Высокая волна накрыла его с головой, и он стал медленно идти на дно, даже не противясь этому. Вода стала попадать в нос, а в легких стал заканчиваться кислород. В один момент он резко распахнул глаза, в которые незамедлительно попала соленая вода. Дазай ощутил, как их больно щиплет, но это осталось на втором плане. Ему резко захотелось вдохнуть воздух, он неосознанно открыл рот, в который попало достаточно воды. Парень начал задыхаться, и вроде он должен был перестать противиться смерти, но отчего-то захотелось всплыть. Однако он был слишком глубоко, да и волны сверху не дали бы ему нормально выплыть, и сам парень так и не научился нормально плавать. Очередное заглатывание воды, и он стал терять сознание. В один момент ему показалось, что прямо перед ним ангел. Ангел с ярко-рыжими волосами, который тянется к нему. Но Дазай уже ничего не мог поделать, и просто закрыл глаза, смирившись со смертью. Пятью минутами ранее, Чуя бесцельно бродил по побережью, лишь бы не видеть рождественской суеты. Он заметил одинокого парня, стоящего прямо на краю пирса, готового вот-вот спрыгнуть, и тогда в голове что-то щелкнуло. Накахара подорвался с места, и стал бежать как можно быстрее к тому месту. Это заняло несколько минут, но к тому моменту, как Чуя добежал парень уже сделал шаг вперед. Накахара до этого пытался его окликнуть, кричал, но тот будто и не слышал вовсе. И тогда Чуе уже ничего не оставалось, как тоже сорваться с места и прыгнуть в ледяную воду. Он молился, чтобы его не хватила судорога, пока искал в воде утопающего. Однако все попытки найти шатена были тщетны. Чуя несколько раз выныривал, набирал как можно больше воздуха в легкие и снова нырял. Наконец он смог увидеть его, потому стал грести изо всех сил, лишь бы вытащить его. Чуя игнорировал боль в глазах из-за морской воды, вместо этого продолжая смотреть безотрывно, как тело Дазая уходило под воду. И всё же он смог достать до него, оставалось самое сложное – всплыть на поверхность. Чуя истратил большую часть сил на то, чтобы доплыть до него, а теперь нужно было ещё и выбраться из моря. Он схватил Дазая под руку и стал медленно всплывать. Главное сохранять спокойствие, повторял себе Чуя. И вот они наконец выплыли, Накахара шумно вздохнул, начав ловить воздух, но накрывшая волна заставила прокашляться от попадания воды. Чуя стал грести в сторону лестницы, что поднималась к пирсу, он молился всем богам, лишь бы Дазай не наглотался слишком много воды. Накахара и не заметил, как по его лицу стали катиться слезы отчаяния, пока он греб к лестнице, не обращая ни малейшего внимания на усталость. Он не спасатель, и даже близко не знал, что делать, если тонет человек, потому и действовал интуитивно. Когда они доплыли до лестницы, Чуя с трудом смог подняться вместе с Дазаем, одной рукой держа его, а второй цепляясь за скользкие перила. «Только бы не навернуться, - подумал Чуя». И вот они всё же смогли добраться до деревянной поверхности пирса, Накахара осторожно опустил тело Дазая на пол, между тем вспоминая, как именно оказывать первую медицинскую помощь. - Блять, прошу, только не умри, - взмолился Чуя, со слезами смотря на потерявшего сознание парня. Чуя быстро снял с себя куртку, подложив её под плечи парня, чтобы тот запрокинул голову немного назад. После этого он попытался проверить пульс, приложив два пальца к внутренней стороне запястья Дазая, перед этим стянув с его руки намокшие бинты. Накахара проигнорировал количество шрамов на запястье, вместо этого стараясь нащупать пульс. Но того не было. После этого, изо всех сил подавив ужасную панику внутри, Чуя стал делать непрямой массаж сердца кистями рук, положенных одна на другую. После пяти надавливаний он зажал Дазаю нос, а сам, сделав свободный вдох, прижался своим ртом к его, вдувая воздух в его дыхательные пути. Так он повторил ещё несколько раз, до тех пор, пока не нащупал пульс. Чуя позвонил в скорую, и та приехала через десять минут. Дазай ещё не приходил в себя, несмотря на все приложенные усилия Чуи. Последний старался не паниковать, даже при том, что ему было слишком страшно за его жизнь. Из машины скоро вытащили каталку и несколько людей подбежали к ним, положив Дазая и увозя его с собой. Чуя тоже настоял на том, чтобы поехать. Когда одна из медсестер попыталась спросить у него, кем они друг другу приходятся, Чуя только раздраженно накричал на неё и сказал, что либо он едет, либо убьет их всех к чертям. Другая медсестра сказала о том, что Накахара тоже намок и может подхватить что-то серьезное, если продолжит находиться на холоде, потому Чуя тоже был приглашен в машину скорой помощи. Парня накрыли пледом, а он неотрывно смотрел на Дазая, с которым возились медсестры, пытаясь проверить пульс. Чуя перестал пристально следить за Осаму только когда тот очнулся. Медсестры помогли ему удалить воду из легких и тот наконец задышал. Накахара шумно выдохнул, снова пустив пару слез. Их обоих привезли в больницу, чтобы согреть и проверить, что всё точно в порядке. Дазай не быстро пришел в себя полностью. Ему дали сухую одежду и укутали в плед, и в это время он стал вспоминать, что произошло. Только когда показалась фигура Чуи, что-то наконец стало складываться. Значит тогда это был не ангел, хотя кто знает. - Ты… кха-кха… спас мне жизнь, - через кашель сказал Дазай, - кха… спасибо тебе, я не… кхе-кхе. - Хватит, - махнул рукой Чуя, садясь рядом, - ты такой идиот! У меня даже нет слов! Знаешь как я блять испугался, когда увидел тебя на пирсе?! Я подумал, что мне показалось, но ты спрыгнул, и я просто растерялся. Я даже не знаю, как мне удалось спасти тебя, потому что из-за адреналина я нихрена уже не помню. Боже, ты такой придурок, ты бы знал! Мне было до ужаса страшно, ещё хоть раз ты так попробуешь сделать, и я тебя на том свете прикончу, понял меня?! – практически на одном дыхании воскликнул Чуя, смотря с таким страхом за чужую жизнь в глазах, что Дазаю стало не по себе. - Я не хотел… вернее, не хотел, чтобы ты… прости, - замялся он, опустив голову. - Ты такой идиот, - повторил Чуя, аккуратно поднимая чужое лицо за подбородок, чтобы тот посмотрел на него, - идиот, - сказал он ещё раз. Они посмотрели друг другу в глаза, ища то тепло, с которыми они смотрели раньше. Сейчас огонек угасал, но это не означало, что он полностью погас. Чуя слабо улыбнулся, - я рад, что ты живой. Хочешь чего-то? Чуя видел, как Дазай хочет о чём-то попросить, но не решается. Он видел, как тот теряется, и даже боится сказать что-то. Чуя прикусил нижнюю губу, борясь с неприятным чувством внутри из-за такого вида Дазая. Накахара уже заметил, как тот исхудал и в принципе выглядел нездорово, это отметили и врачи, сказавшие Чуе, чтобы он проследил за питанием Дазая. - Ты… поедем домой? Вместе, - всё же попросил Дазай, смотря отчаянно, потому что он боялся, что Чуя прямо сейчас просто встанет и уйдет, проигнорировав его просьбу. Но вместо этого Чуя руками притянул его к себе, крепко обнимая. - Поедем, - кивнул Накахара, на плечо которого Дазай положил голову. *** Дома Чуя сразу почувствовал себя одновременно и комфортно, и нет. Всё из-за вида дома изнутри, всякий мусор и пыль на всех поверхностях, на которых это только возможно. Неубранная постель, лежащая на диване, кухня так вообще выглядела совсем плохо. Гора посуды в раковине, и практически пустой холодильник. Но тем не менее это место показалось таким родным, оно было в сотню раз лучше номера в хостеле, где Чуя жил. Тем временем хозяин дома в одежде упал на диван, кутаясь в одеяло. Чуя посмотрел на него, оценивая состояние. Ещё два часа назад он почти умер, а сейчас… вид как минимум нездоровый. - Я сделаю тебе чай, - сказал Накахара, касаясь дазаевского плеча, чтобы тот его услышал, - или что-то ещё, только скажи. - Чуя… - Дазай напоминал кота, брошенного и побитого. Он не стал договаривать, только подвинулся немного, оставляя на диване место. Чуя скинул верхнюю одежду и лёг рядом с ним, сильнее кутая его, чтобы не замерз, - спасибо, - тихо произнес Дазай, слабо улыбнувшись. - Просто спи, - устало выдохнул Чуя. И Осаму действительно заснул, совсем быстро. Во сне он закинул руку на Чую, прижимая ближе к себе, а Накахара и не противился этому. Вскоре Чуя тоже заснул. День был слишком тяжелым для обоих, потому они проспали до самой ночи. Где-то около полуночи, Чуя открыл глаза, смотря на ещё спящего Дазая перед собой. Тот мирно сопел, иногда кашляя, при этом хмурясь. Накахара тоже хмурился, отмечая в голове, что первым делом найдет круглосуточную аптеку и купит все необходимые лекарства. После очередного приступа кашля Дазай всё же проснулся. Нехотя разлепил глаза и стал осматриваться. Чуя только усмехнулся его виду, этот человек всегда выглядел как великий стратег и был криминальным авторитетом в Нью-Йорке, сейчас же он выглядел как подобранный с улицы котенок. Накахара также отметил, что ему очень нравится сравнивать Дазая с котом. - Как ты? – поинтересовался Чуя. Дазай в этот момент поежился от холода, а после снова закашлял. Чуя смотрел хмуро, - и всё же я сделаю тебе чай, - с этими словами он поднялся с дивана, оставляя Осаму одного под одеялом. После этого Чуя коснулся ладонью его лба, прикидывая какая примерно температура, - ты горячий. - Спасибо? – усмехнулся Дазай, даже через слабость. - Шутить силы остались, значит жить будешь, - ответил Чуя, - укройся нормально, я потом схожу за таблетками. Дазай хотел что-то ответить, но вместо этого снова вздрогнул от холода. Ему было определенно хреново, но ещё хуже было от осознания, что Чуя сейчас с ним, и при этом Дазай сумел впутать его во всё это. Чуя спас его, даже учитывая, какой Дазай ужасный, или же каким ужасным себя считал. В это время на кухне Чуя решил вместе с чаем что-нибудь приготовить и пытался сообразить, где взять хоть что-то, что не лежит в холодильнике с его ухода или хотя бы не воняет. Поиски нормальных продуктов ни к чему не привели, никакой заварки тоже не было, потому парень заказал доставку, возвращаясь в гостиную. - Когда ты в последний раз ходил за продуктами? – серьезно спросил Чуя, скрестив руки на груди. Он стоял в дверном проеме, опираясь плечом о косяк. Дазай промолчал на заданный вопрос, вместо этого драматично показав, как ему плохо и как он болен. Услышав усмешку Чуи, он подумал, что пронесло, однако тот только сел на кресло и повторил вопрос. - Какая разница? Ты хочешь сказать, что сам всё это время нормально питался? - Да, - кивнул Чуя, - я пускай и пил так часто, как никогда прежде, но редко голодал. а вот ты действительно не ел. «Редко голодал, - повторил про себя Дазай, - значит всё же были такие моменты». Они продолжили сидеть молча, несмотря на всё произошедшее между ними всё равно оставалась какая-то пропасть. Мост только-только начинается строиться с обеих сторон, вот только он слишком хлипкий. Напряжение росло до тех пор, пока не прибыл курьер с продуктами и лекарствами, которые Чуя решил тоже сразу купить так. Он же и открыл дверь, принял заказ и оплатил, а когда вернулся на прежнее место, то заметил, что Дазая нет на диване. Через две минуты послышались шаги, хозяин дома спускался с лестницы, на его плечах был плед, который волокся по полу за ним, будто шлейф. Он молча вернулся на место, а потом протянул Чуе скомканные купюры. - Должно хватить, - сухо сказал Дазай. - На что? – не понял Чуя, удивившись. - За еду и лекарства, - спокойно ответил Дазай, - возьми уже. Чуя только откинул его руку назад. С полминуты они смотрели друг другу в глаза, у обоих во взгляде читалось непонимание. Только тогда Накахара наконец понял, что, возможно, Дазай не нуждался в этом мосте. Возможно, он не хочет преодолевать пропасть, он хочет остаться порознь. Или же было что-то ещё… - Я не понимаю, - устало протянул Дазай, закрывая глаза. - Я не буду брать у тебя деньги, - отрезал Чуя, всё же возвращаясь в реальность из своих мыслей, - сколько у тебя осталось? - Какое тебе дело до этого? – слегка раздраженно бросил Осаму, сверкнув глазами. Тогда Чую как ошпарило. Ему будто прямо дали пощечину, вот только в обычной ситуации он смог бы как минимум уклониться, но сейчас… больно было где-то внутри. Они ведь и вправду никто друг другу, с чего он взял, что один день всё изменит. Друзья они? Нет, конечно, нет. Они просто знакомые, они напарники, именно напарники. И больше никто. Почему-то Чуя поддался чувствам в этот раз, тем оставшимся чувствам к Дазаю, что он попытался подавить в себе, но они всё также не угасали. - Ты прав… не моё это дело - медленно начал Накахара через какое-то время, - но деньги оставь себе. И снова затянулось напряженное молчание, прерываемое кашлем. Чуя даже задумался о том, что ему очень повезло в том, что сам он не заболел. Парень чувствовал себя отлично, в отличии от Дазая, что продолжал кутаться одеялом, шмыгать носом и кашлять. Когда он мелко задрожал Чуя резко поднялся с места и пошел быстрым шагом на кухню, чтобы разобраться с лекарствами и сделать чай. Он провозился со всеми рецептами около десяти минут, но наконец нашел нужное жаропонижающее и таблетки от кашля в горе купленных лекарств. На самом деле Чуя просто не знал, какие таблетки заказывать, потому купил большую часть, что ему посоветовал интернет от простуды. - Держи, - сказал он, вернувшись в гостиную, протягивая кружку с чаем. Дазай молча принял её и стал медленно пить, пока Чуя снова отошел за стаканом воды и лекарством, - как себя чувствуешь? - Лучше, чем когда тонул, - криво улыбнулся Дазай, едва поднимая голову. Накахара давно это заметил, тот совсем редко поднимает взгляд, вместо этого предпочитая большую часть времени смотреть куда-то вниз, - спасибо… за всё это. - Брось, - отмахнулся Чуя, - я уверен, ты бы сделал также, будь на моем месте. И это было правдой, каждый из них это знал. Поменяйся они местами, ничего бы не изменилось, один всё равно бы спас другого и заботился о нем. После всего Дазай снова уснул, положив голову на колени сидящего рядом с ним Чуи, а тот только стал перебирать темные кудряшки, что так сильно запутались. Волосы пахли морской водой, Чуя и за собой это заметил, потому решил, что примет душ при первой же возможности. Он не стал никак комментировать чужие шрамы на запястье, предплечье, Чуя и раньше ничего не спрашивал по поводу бинтов на руках, что носил Дазай. Тот мирно посапывал, а мысли Накахары были заняты совсем другим. Парень думал о том, что теперь будет с ними. Кто они теперь друг другу, действительно ли стоит продолжить общение или же они просто должны вновь разойтись. Чуя не хотел уходить, он боялся того, что Дазай проснется и скажет, что ему пора валить обратно в свой хостел и им больше не стоит видеться. Несмотря на то, что Дазай в этот момент просто спал на его коленях, Чую посещали подобные мысли. Ему не хотелось прощаться, но следовало узнать, нужно ли это общение самому Дазаю, или тот справиться сам. Хотя то утро было отличным аргументов, что Дазай не справляется. *** Дазай проснулся ближе к обеду, ему стало явно лучше, и хотя бы не так сильно морозило, но остаток болезни всё же был, а слабость добивала. Парень осмотрелся по сторонам, но в комнате было пусто, оттого он разочарованно вздохнул. Дазай подумал о том, что возможно Чуя правильно сделал, если ушел, всё же кому захочется подвергаться опасности заразиться, тем более в такое время года, когда и без того худо. Однако это не означало, что Дазай хотел, чтобы Чуя ушел, как раз наоборот, ему этого совсем не хотелось. Потому он просто накрыл лицо подушкой, скрывая накатившую тоску. - С Рождеством! – донеслось откуда-то сверху, Дазай резко принял сидячее положение, видя перед собой неловко улыбающегося Накахару, который держал в руке красиво запакованную небольшую коробку, - с праздником, спящая красавица. - Это шутка? – приподнял одну бровь Дазай, осматривая коробку, - я не знаю даже, что сказать, - он и правда растерялся, потому что… в последний раз на Рождество он получал подарок от Хироцу, а это было очень давно. Дазай неуверенно взял подарок в руки, поднимая взгляд на Чую, - спасибо, - совсем тихо сказал он. - Я подумал, что будет неплохо сделать небольшой подарок, раз уж так вышло, что праздник мы провели вместе, пускай и не так, как это делают нормальные люди, - объяснил Чуя, потирая затылок. Ему действительно было немного неловко. - Да, никто нормальный не пробует утонить в Рождество, - фыркнул Дазай, слабо улыбнувшись, - и всё же… мне нечего тебе подарить. - Да брось, это ведь я придумал. Тебе необязательно делать подарок в ответ, хватит только твоего здорового вида. Лучше открой уже. Дазай аккуратно открыл коробку, отложив крышку. Внутри лежали два билета на закрытый аукцион. Парень внимательно вчитался в написанное, рассмотрев надпись. Вечер будет проходить в Копенгагене через три недели, а среди слотов будет редкая коллекция золотых украшений девятнадцатого века. - Я думаю, что было бы неплохо поехать и развеяться, - ухмыльнулся Чуя, когда Дазай прочитал. - Значит Копенгаген… - задумчиво произнес Дазай. Это дело стало новым глотком воздуха для них обоих. Чуя давно начал искать для себя подобные аукционы, на которых он мог заработать, вот только в одиночку всё делать было слишком сложно. Теперь, когда они снова рядом у них получиться. Копенгаген станет новым временным домом, и главное, что они не будут порознь. Уже через пару дней вещи были собраны, они вдвоем задержались у входной двери, не решаясь открыть её. Все воспоминания, связанные с этим домом, скоро начнут стираться из памяти. Родные комнаты, среди которых любимая студия, кухня и гостиная. Всё это за последнее время приобрело менее живой и приятный вид, в силу того что никто не делал уборку достаточно долго. Однако эти места всё также были наполнены приятными моментами. Чуя с улыбкой вспомнил, как один раз Дазай пытался приготовить маффины, или как они всегда смотрели фильмы, лениво потягивая вино из бокалов. Дазай тоже вспоминал разные моменты, он помнил практически всё, все усмешки, улыбки Чуи, все моменты радости и восторга. Он предпочитал хранить такие, совсем простые, но радостные воспоминания, чем все остальные. Многие картины, что хранились в студии были отправлены на поезде с остальным багажом, что казался лишним, однако оставлять было жалко. И коллекция вин тоже была осторожно сложена, и отправлена специальной доставкой. Чуя долго сомневался в ней, однако скрепя сердце, заставил себя согласиться. Но всё со временем меняется, люди, окружение, место проживания. Эта поездка новая глава в их жизненной истории, и они оба готовы перелистнуть страницу, ставя точку в последнем абзаце первой части.